Немного футурологии - часть седьмая
Итак, после прошлой части, в которой разбиралась основная причина изменения психологии (а точнее, поведения) людей в будущем, пришло время разобрать само это поведение. И выяснить, что же изменится в условиях, когда будет ликвидировано классовое деление - причем, ликвидировано окончательно. О том, что происходит при начале данного процесса мы, в общем-то, знаем - вспоминая пример СССР. Причем, знаем и те положительные изменения, который это несет, и то огромное сопротивление, которое оказывают данному переходу пережитки старой системы. Однако, как уже не раз говорилось, переход к нашему обществу будущего - тема совершенно иного разговора, тут же рассматривается другое. А именно, то, что произойдет со многими привычным для нас вещами тогда, когда вековая мечта человечества, наконец-то, осуществится - и вместо мира, разделенного на «высших» и «низших» возникнет совершенно иное состояние.
И многие, столь привычные для нас, представления при этом окажутся отвергнутыми. Так, может получиться - и, с огромной вероятностью, получится - так , что вместо столь знакомого нам по разного рода фантастике «мира будущего», представляющего собой совокупность мегаполисов и мощных транспортных сетей, человечество ждет совершенно иная жизнь. И все то «движение к будущему», что мы наблюдаем сейчас, с его мегаполисами, фантастическими транспортными затратами и т.д. - это, всего-навсего, «лебединая песня» классового общества, его максимальное достижение перед неизбежным концом. (Причем, если честно - достижение сомнительного качества.) То же самое ждет и при рассмотрении изменений самих людей - когда самые разнообразные модели поведения, предлагаемые нам писателями и учеными, в реальности в этом самом будущим вряд ли будут популярными. И наоборот - в нем осуществиться многое из того, что кажется сейчас невероятным, а порой даже анекдотичным.
* * *
Но, прежде всего, стоит сказать - что данное будущее не даром было названо в прошлых частях «неообщинным». Поскольку этим подчеркивается завершение одного из «больших кругов» истории, и возврат на новом уровне к тому, от чего человечество ушло тысячи лет назад. И, прежде всего, это относится к изменению взаимоотношений индивида и коллектива. А точнее - к изменению самих понятий «индивид» и «коллектив», которые в настоящее время имеют достаточно четкую привязанность к классовому устройству. Основной особенностью данного положения является то, что всякая «сущность» в нем стремится к защите своих «личных» интересов - при этом указанное свойство относится не только к индивидам, но и к социальным системам. Ведь в отсутствии таковой защиты указанной «сущности» грозит неминуемая гибель. Сожрут - тем или иным способом. Поэтому современная жизнь - а равно, жизнь в течение тысяч лет классового разделения - это постоянная война, война каждого с каждым.
И именно победе в ней - а точнее, выживанию, поскольку победить в «бесконечной битве» невозможно - и посвящены все существующие модели поведения, все «психологические механизмы», формирующие человеческую личность. Вплоть до самых сакральных - таких, как «общение с Высшими Силами». Ведь, как это не удивительно - но само появление религиозных верований, отличной от мифологии в «классическом понимании», во многом, связано с той самой «сверхзадачей», которую постоянно решает наше сознание в мире «вечной войны». А именно - со стремлением «выгородить» определенный, хоть немного менее инфернальный участок общественной жизни. В случае религии это понятно - «верующие» (община, конфессия) рассматривается, как в определенной степени «свои», то есть, люди, по отношению к которым можно хоть как-то снизить уровень тревожности, хоть немного меньше ожидать от них «удара в спину». (Разумеется, у религии есть и иные причины, но базисной, превращающей Веру в собственно, Церковь, надо считать именно эту.) Но, к сожалению, в большинстве случаев это самое желание обрести «близких в Боге» оказывается невыполнимым. Точнее, наоборот - как правило, указанное стремление снизить «информационное сопротивление» всегда используется в корыстных целях. Тут все просто - даже если среди религиозных деятелей окажется один негодяй на сто честнейших, добрейших и верующих «пастырей», то именно он обретет наивысшее могущество. И, соответственно, окажется на вершине религиозной иерархии.
Это происходило во всех религиозных культах, вне всякой зависимости от их содержания. И жестокие языческие культы с человеческими жертвоприношениями, и гуманнейшее христианство, и даже отрицающий реальность буддизм - все, в конечном итоге, заканчивалось одним. Созданием иерархии - с однозначным приоритетом интересов иерархов над всеми остальными. Таков закон общества, основанного на конкуренции и иерархии - общества, лучше других осуществляющего главную задачу своего существования: общественное производство. Впрочем, как уже говорилось, это «лучше» справедливо лишь до определенного времени. Поскольку после этого момента наступает период, когда и конкуренция, и иерархия уже не дает нужного результата. Напротив, она становятся тормозом для деятельности человека, ведя даже не к стагнации - а к очень большой вероятности гибели для социума. И тогда приходит время совершенно иного общества - того, о котором мы и говорим. С совершенно иными потребностями граждан. Наше «общество будущего».
А значит, ожидать в данном мире наличие «высших авторитетов» - вплоть до сакральных - было бы странным. Ведь если - как уже не раз говорилось - отсутствует главный фактор «информационной фильтрации»: стремление каждого уничтожить каждого - то нужда в особых, выделенных из «большого общества», группах пропадает. А значит, стремление причислить себя к той или иной секте или конфессии оказывается лишенным всякого смысла. Нет, конечно, это не значит, что все религиозные верования при этом окажутся обессмысленными, поскольку в отсутствии «главной причины» актуальными становятся второстепенные. Вроде «поиска смысла жизни» и желания «жить после смерти». Но хотя сейчас именно они кажутся наиболее важными, тем не менее, «силы» у них много меньше, нежели у стремления снизить информационное сопротивление и увеличить свою защищенность. Поэтому, например, большая часть верующих - и в традиционных конфессиях, и в разного рода сектах - банально не знает и не интересуется «базовым корпусом» идей «своей» Веры, целиком отдавая себя во власть «авторитетам». Более того, даже те, прописанные в священных книгах этические постулаты, которые хорошо известны (вроде «не убий», «не укради» и т.д.) люди всегда трактовали так, так, как это требовала «всеобщая борьба». Т.е., воровали, убивали, врали, лжесвидетельствовали и т.д.-но при этом всегда отличали «верных» от «неверных» - что прекрасно говорит о том, на каком же месте в религии реально находятся «сакральные ценности».
* * *
Впрочем, перестройка мира в сторону «уменьшения враждебности» и переход к «цивилизации правды» затронет не только данную область. Как это не странно прозвучит, но изменятся вообще все, что связано с «интимной» стороной жизни. Сейчас слово «интимный» сейчас звучит несколько скабрезно, но на самом деле, оно означает всего лишь отношение к тому самому «внутреннему кругу» - к некоторому явлению, опасность которого для личности снижена. (Ну, и соответственно, снижен уровень информационной фильтрации.) Традиционно интимными называются все примеры нерелигиозного «приближения» - дружеские, семейные, любовные. Смысл их, в общем-то, один и он схож с основным смыслом религии: уменьшить то самое колоссальное давление, которое оказывает общество в его конкурентно-иерархическом проявлении. Ну, и одновременно, дать человеку возможность «нефильтрованного» общения. Какой конкретно инструментарий будет применен при этом - не столь важно. Кстати, указанная «область» (интимное) появляется примерно в то же самое время, что и религия (в описанном выше смысле). А именно - в момент становления и укрепления классовых отношений.
Именно тогда зарождается «концепция» дружбы, что отразилось в разного рода мифах, складывающихся в данный период - начиная с Гильгамеша и Энкиду, и заканчивая Гектором с Ахиллом. В это же время происходит выделение семьи в отдельную категорию, с акцентацией на взаимоотношениях родители-дети. (Драма «отец-сын» - одна из базовых сюжетов мифологии этого времени.) Чуть позднее наступает период «проработки» т.н. любовных линий. Интересно, что брак в данное время еще не рассматривается в указанных рамках, взаимоотношение жены и мужа несут, в основном экономическую- ну, и указанную выше «родительскую» коннотацию. Но эротические (связанные с любовными отношениями) переживания, а точнее, то, что можно назвать таковыми, в это время становятся довольно популярными. Кстати, указанный выше факт -то, что «эротика» в это время не только не связывалась с браком, но, зачастую, противопоставлялась ему (любовная линия с «чужой женой» есть один из популярных мифологических сюжетов, начиная с похищения Елены Парисом и заканчивая Тристаном и Изольдой) - прекрасно иллюстрирует ее указанную «антинорму». (В плане противопоставлению «нормальному» человеческому поведению, связанному с конкурентно-иерархической системой.)
И таковой эротическая (любовная) связь оставалась практически всю человеческую историю. Нет, конечно, были и примеры, в том числе, мифологические и «верных супругов». Но их взаимоотношения рассматривались исключительно через призму долга и, в крайнем случае, уважения друг друга. (Ну, и родительской любви, конечно.) Никакой страсти (то есть, огромного стремления к предмету любви) - которая в течение веков и служила признаком любви - в данном случае даже не наблюдалось. Напротив, именно страсть довольно часто рассматривалась, как явление, противоположное супружеству, мешающее браку - что довольно логично, учитывая экономический характер последнего. Поэтому в той же мифологии большая часть «эротических переживаний» заканчивались гибелью возлюбленных. В реальности же, слава Богу, все было более прозаично - в том смысле, что любовь для большинства являлась категорией малопонятной. А в тех случаях, когда и удавалось получить что-то, сравнимое со страстями «Ромео и Джульетты», то продолжалось это недолго. Даже в том случае, если финал был иной, нежели у Шекспира. (Поскольку обеспечить «долгую любовь» в условиях бедного общества было не возможно - нужно было зарабатывать на жизнь. Ну, или бороться за место в иерархии - это для аристократов.)
* * *
Короче, можно сказать, что все то, что мы сейчас привычно считаем имеющим чуть ли не биологическую природу (впрочем, почему «чуть ли»?), в реальности вызывалось и вызывается социальной структурой общества. И для всего этого способы получения прибавочного продукта - и вызываемые ими особенности общественного устройства- являются важнее, нежели пресловутые «гормоны», «гены» и прочие псевдобиологические понятия. (Ну, и разнообразная мистическая чушь.) Поэтому нет ничего удивительного в том, что при изменении этого самого способа вся «интимная сфера» окажется полностью преобразованной. Впрочем, можно сказать сильнее - она имеет высокую вероятность исчезнуть вообще, поскольку исчезнет основная причина появления «интимности» - то самое высокое давление со стороны общества. (Связанное с непрерывной конкуренцией за место под Солнцем, исчезнет.)
Впрочем, скорее стоит сказать, что исчезнут «интимные отношения» современного типа. А на смену им придет нечто иное - причем, не менее, а скорее, более сложное и важное. Скажем, вместо тех же родительских отношений мы увидим нечто подобное, но уже в отношении многих людей, связанных с воспитанием ребенка. Иначе говоря, каждый, кто будет иметь дело с детьми, будет стараться хоть что-то вложить в воспитание нового человека. (По сути, переживать ощущение родительства вне зависимости от физического родства.) Просто потому, что это есть проявление высшей формы человеческого бытия - творчества. Подобную картину, к примеру, пытались нарисовать Стругацкие со своими учителями - но это им не особо удалось. Хотя даже в такой форме идея Учителя, как главного человека в жизни ребенка выглядит очень привлекательно. То же самое можно сказать и про дружбу - вместо дружеских отношений, складывающихся случайно, мы будем иметь целенаправленное их построение у людей, связанных какой-либо общей целью. (Проектом.) То есть, исчезнет существующее сейчас разделение на друзей, приятелей и коллег по работе. При этом, разумеется, стоит понимать, что установление подобных отношений окажется намного более простым - за счет резкой деинфернализации жизни.
Ну, а то, как изменятся любовные связи, надо рассматривать, наверное, отдельно. Тут же можно отметить только то, что в данной картине мира исчезнет такое проявление любви, как любовь неразделенная или трагическая. (Впрочем, тут стоит говорить вообще о прекращении любых «неразделенных взаимоотношений» - скажем, вечная драма непонимающих родителей и детей так же уйдет в прошлое при описанном выше изменении родительства.)Подобная картина кажется невероятной - и с точки зрения «традиционных» представлений о психике, и с точки зрения нынешней псевдобиологической трактовки. Однако с точки зрения диалектического понимания мира в последнем ничего удивительного нет - в конце концов, во времена первобытных общин людей так же волновали совершенно иные вопросы. И хотя понятно, что завершение «большого круга» никоим образом не означает «возврат назад», в период «доиндивидуалистической» модели психики (где господствовал, скажем, групповой брак), а совершенно иное, тем не менее, стоит понимать, что нам придется забыть практически про все, что считается сейчас не просто привычным, но и неизбежным.
* * *
А точнее сказать, не нам - а нашим потомкам. Однако и для нас понимание того, что и как определяет развитие мира есть далеко не последняя по важности информация. Хотя бы для того, чтобы не позволять себя обмануть указанной концепции «естественности», «природности» и «биологической обусловленности» большинства человеческих качеств. И главное, не попасться на удочку вытекающей из этого «естественности» существующего порядка. Поскольку в реальности все то, что кажется нам вечным и незыблемым, является лишь кратким мигом в великой картине человеческого развития. Но об этом, а равно - и о многом другом, будет сказано отдельно…
И многие, столь привычные для нас, представления при этом окажутся отвергнутыми. Так, может получиться - и, с огромной вероятностью, получится - так , что вместо столь знакомого нам по разного рода фантастике «мира будущего», представляющего собой совокупность мегаполисов и мощных транспортных сетей, человечество ждет совершенно иная жизнь. И все то «движение к будущему», что мы наблюдаем сейчас, с его мегаполисами, фантастическими транспортными затратами и т.д. - это, всего-навсего, «лебединая песня» классового общества, его максимальное достижение перед неизбежным концом. (Причем, если честно - достижение сомнительного качества.) То же самое ждет и при рассмотрении изменений самих людей - когда самые разнообразные модели поведения, предлагаемые нам писателями и учеными, в реальности в этом самом будущим вряд ли будут популярными. И наоборот - в нем осуществиться многое из того, что кажется сейчас невероятным, а порой даже анекдотичным.
* * *
Но, прежде всего, стоит сказать - что данное будущее не даром было названо в прошлых частях «неообщинным». Поскольку этим подчеркивается завершение одного из «больших кругов» истории, и возврат на новом уровне к тому, от чего человечество ушло тысячи лет назад. И, прежде всего, это относится к изменению взаимоотношений индивида и коллектива. А точнее - к изменению самих понятий «индивид» и «коллектив», которые в настоящее время имеют достаточно четкую привязанность к классовому устройству. Основной особенностью данного положения является то, что всякая «сущность» в нем стремится к защите своих «личных» интересов - при этом указанное свойство относится не только к индивидам, но и к социальным системам. Ведь в отсутствии таковой защиты указанной «сущности» грозит неминуемая гибель. Сожрут - тем или иным способом. Поэтому современная жизнь - а равно, жизнь в течение тысяч лет классового разделения - это постоянная война, война каждого с каждым.
И именно победе в ней - а точнее, выживанию, поскольку победить в «бесконечной битве» невозможно - и посвящены все существующие модели поведения, все «психологические механизмы», формирующие человеческую личность. Вплоть до самых сакральных - таких, как «общение с Высшими Силами». Ведь, как это не удивительно - но само появление религиозных верований, отличной от мифологии в «классическом понимании», во многом, связано с той самой «сверхзадачей», которую постоянно решает наше сознание в мире «вечной войны». А именно - со стремлением «выгородить» определенный, хоть немного менее инфернальный участок общественной жизни. В случае религии это понятно - «верующие» (община, конфессия) рассматривается, как в определенной степени «свои», то есть, люди, по отношению к которым можно хоть как-то снизить уровень тревожности, хоть немного меньше ожидать от них «удара в спину». (Разумеется, у религии есть и иные причины, но базисной, превращающей Веру в собственно, Церковь, надо считать именно эту.) Но, к сожалению, в большинстве случаев это самое желание обрести «близких в Боге» оказывается невыполнимым. Точнее, наоборот - как правило, указанное стремление снизить «информационное сопротивление» всегда используется в корыстных целях. Тут все просто - даже если среди религиозных деятелей окажется один негодяй на сто честнейших, добрейших и верующих «пастырей», то именно он обретет наивысшее могущество. И, соответственно, окажется на вершине религиозной иерархии.
Это происходило во всех религиозных культах, вне всякой зависимости от их содержания. И жестокие языческие культы с человеческими жертвоприношениями, и гуманнейшее христианство, и даже отрицающий реальность буддизм - все, в конечном итоге, заканчивалось одним. Созданием иерархии - с однозначным приоритетом интересов иерархов над всеми остальными. Таков закон общества, основанного на конкуренции и иерархии - общества, лучше других осуществляющего главную задачу своего существования: общественное производство. Впрочем, как уже говорилось, это «лучше» справедливо лишь до определенного времени. Поскольку после этого момента наступает период, когда и конкуренция, и иерархия уже не дает нужного результата. Напротив, она становятся тормозом для деятельности человека, ведя даже не к стагнации - а к очень большой вероятности гибели для социума. И тогда приходит время совершенно иного общества - того, о котором мы и говорим. С совершенно иными потребностями граждан. Наше «общество будущего».
А значит, ожидать в данном мире наличие «высших авторитетов» - вплоть до сакральных - было бы странным. Ведь если - как уже не раз говорилось - отсутствует главный фактор «информационной фильтрации»: стремление каждого уничтожить каждого - то нужда в особых, выделенных из «большого общества», группах пропадает. А значит, стремление причислить себя к той или иной секте или конфессии оказывается лишенным всякого смысла. Нет, конечно, это не значит, что все религиозные верования при этом окажутся обессмысленными, поскольку в отсутствии «главной причины» актуальными становятся второстепенные. Вроде «поиска смысла жизни» и желания «жить после смерти». Но хотя сейчас именно они кажутся наиболее важными, тем не менее, «силы» у них много меньше, нежели у стремления снизить информационное сопротивление и увеличить свою защищенность. Поэтому, например, большая часть верующих - и в традиционных конфессиях, и в разного рода сектах - банально не знает и не интересуется «базовым корпусом» идей «своей» Веры, целиком отдавая себя во власть «авторитетам». Более того, даже те, прописанные в священных книгах этические постулаты, которые хорошо известны (вроде «не убий», «не укради» и т.д.) люди всегда трактовали так, так, как это требовала «всеобщая борьба». Т.е., воровали, убивали, врали, лжесвидетельствовали и т.д.-но при этом всегда отличали «верных» от «неверных» - что прекрасно говорит о том, на каком же месте в религии реально находятся «сакральные ценности».
* * *
Впрочем, перестройка мира в сторону «уменьшения враждебности» и переход к «цивилизации правды» затронет не только данную область. Как это не странно прозвучит, но изменятся вообще все, что связано с «интимной» стороной жизни. Сейчас слово «интимный» сейчас звучит несколько скабрезно, но на самом деле, оно означает всего лишь отношение к тому самому «внутреннему кругу» - к некоторому явлению, опасность которого для личности снижена. (Ну, и соответственно, снижен уровень информационной фильтрации.) Традиционно интимными называются все примеры нерелигиозного «приближения» - дружеские, семейные, любовные. Смысл их, в общем-то, один и он схож с основным смыслом религии: уменьшить то самое колоссальное давление, которое оказывает общество в его конкурентно-иерархическом проявлении. Ну, и одновременно, дать человеку возможность «нефильтрованного» общения. Какой конкретно инструментарий будет применен при этом - не столь важно. Кстати, указанная «область» (интимное) появляется примерно в то же самое время, что и религия (в описанном выше смысле). А именно - в момент становления и укрепления классовых отношений.
Именно тогда зарождается «концепция» дружбы, что отразилось в разного рода мифах, складывающихся в данный период - начиная с Гильгамеша и Энкиду, и заканчивая Гектором с Ахиллом. В это же время происходит выделение семьи в отдельную категорию, с акцентацией на взаимоотношениях родители-дети. (Драма «отец-сын» - одна из базовых сюжетов мифологии этого времени.) Чуть позднее наступает период «проработки» т.н. любовных линий. Интересно, что брак в данное время еще не рассматривается в указанных рамках, взаимоотношение жены и мужа несут, в основном экономическую- ну, и указанную выше «родительскую» коннотацию. Но эротические (связанные с любовными отношениями) переживания, а точнее, то, что можно назвать таковыми, в это время становятся довольно популярными. Кстати, указанный выше факт -то, что «эротика» в это время не только не связывалась с браком, но, зачастую, противопоставлялась ему (любовная линия с «чужой женой» есть один из популярных мифологических сюжетов, начиная с похищения Елены Парисом и заканчивая Тристаном и Изольдой) - прекрасно иллюстрирует ее указанную «антинорму». (В плане противопоставлению «нормальному» человеческому поведению, связанному с конкурентно-иерархической системой.)
И таковой эротическая (любовная) связь оставалась практически всю человеческую историю. Нет, конечно, были и примеры, в том числе, мифологические и «верных супругов». Но их взаимоотношения рассматривались исключительно через призму долга и, в крайнем случае, уважения друг друга. (Ну, и родительской любви, конечно.) Никакой страсти (то есть, огромного стремления к предмету любви) - которая в течение веков и служила признаком любви - в данном случае даже не наблюдалось. Напротив, именно страсть довольно часто рассматривалась, как явление, противоположное супружеству, мешающее браку - что довольно логично, учитывая экономический характер последнего. Поэтому в той же мифологии большая часть «эротических переживаний» заканчивались гибелью возлюбленных. В реальности же, слава Богу, все было более прозаично - в том смысле, что любовь для большинства являлась категорией малопонятной. А в тех случаях, когда и удавалось получить что-то, сравнимое со страстями «Ромео и Джульетты», то продолжалось это недолго. Даже в том случае, если финал был иной, нежели у Шекспира. (Поскольку обеспечить «долгую любовь» в условиях бедного общества было не возможно - нужно было зарабатывать на жизнь. Ну, или бороться за место в иерархии - это для аристократов.)
* * *
Короче, можно сказать, что все то, что мы сейчас привычно считаем имеющим чуть ли не биологическую природу (впрочем, почему «чуть ли»?), в реальности вызывалось и вызывается социальной структурой общества. И для всего этого способы получения прибавочного продукта - и вызываемые ими особенности общественного устройства- являются важнее, нежели пресловутые «гормоны», «гены» и прочие псевдобиологические понятия. (Ну, и разнообразная мистическая чушь.) Поэтому нет ничего удивительного в том, что при изменении этого самого способа вся «интимная сфера» окажется полностью преобразованной. Впрочем, можно сказать сильнее - она имеет высокую вероятность исчезнуть вообще, поскольку исчезнет основная причина появления «интимности» - то самое высокое давление со стороны общества. (Связанное с непрерывной конкуренцией за место под Солнцем, исчезнет.)
Впрочем, скорее стоит сказать, что исчезнут «интимные отношения» современного типа. А на смену им придет нечто иное - причем, не менее, а скорее, более сложное и важное. Скажем, вместо тех же родительских отношений мы увидим нечто подобное, но уже в отношении многих людей, связанных с воспитанием ребенка. Иначе говоря, каждый, кто будет иметь дело с детьми, будет стараться хоть что-то вложить в воспитание нового человека. (По сути, переживать ощущение родительства вне зависимости от физического родства.) Просто потому, что это есть проявление высшей формы человеческого бытия - творчества. Подобную картину, к примеру, пытались нарисовать Стругацкие со своими учителями - но это им не особо удалось. Хотя даже в такой форме идея Учителя, как главного человека в жизни ребенка выглядит очень привлекательно. То же самое можно сказать и про дружбу - вместо дружеских отношений, складывающихся случайно, мы будем иметь целенаправленное их построение у людей, связанных какой-либо общей целью. (Проектом.) То есть, исчезнет существующее сейчас разделение на друзей, приятелей и коллег по работе. При этом, разумеется, стоит понимать, что установление подобных отношений окажется намного более простым - за счет резкой деинфернализации жизни.
Ну, а то, как изменятся любовные связи, надо рассматривать, наверное, отдельно. Тут же можно отметить только то, что в данной картине мира исчезнет такое проявление любви, как любовь неразделенная или трагическая. (Впрочем, тут стоит говорить вообще о прекращении любых «неразделенных взаимоотношений» - скажем, вечная драма непонимающих родителей и детей так же уйдет в прошлое при описанном выше изменении родительства.)Подобная картина кажется невероятной - и с точки зрения «традиционных» представлений о психике, и с точки зрения нынешней псевдобиологической трактовки. Однако с точки зрения диалектического понимания мира в последнем ничего удивительного нет - в конце концов, во времена первобытных общин людей так же волновали совершенно иные вопросы. И хотя понятно, что завершение «большого круга» никоим образом не означает «возврат назад», в период «доиндивидуалистической» модели психики (где господствовал, скажем, групповой брак), а совершенно иное, тем не менее, стоит понимать, что нам придется забыть практически про все, что считается сейчас не просто привычным, но и неизбежным.
* * *
А точнее сказать, не нам - а нашим потомкам. Однако и для нас понимание того, что и как определяет развитие мира есть далеко не последняя по важности информация. Хотя бы для того, чтобы не позволять себя обмануть указанной концепции «естественности», «природности» и «биологической обусловленности» большинства человеческих качеств. И главное, не попасться на удочку вытекающей из этого «естественности» существующего порядка. Поскольку в реальности все то, что кажется нам вечным и незыблемым, является лишь кратким мигом в великой картине человеческого развития. Но об этом, а равно - и о многом другом, будет сказано отдельно…