B хотя до Рождества еще далеко
Originally posted by aeris_n at B хотя до Рождества еще далеко
Есть повод написать о том, о чем давно хотелось. В жизни бывает немало вещей, существование которых вопринимается как нечто естественное, они не стареют, трогая сердца поколений за поколениями, и потому трудно представить что их когда-то не было. Если не знать историю английской рождественской песни, о которой я хочу написать, можно подумать, что у нее очень давняя история. В действительности всего полтора века назад в 1872 году английской поэтессе Кристине Россетти (Christina Georgina Rossetti, а здесь интересная статья о ней) из редакции одного американского журнала заказала стихотворение к Рождеству. Оно было написано, и звучит так:
In the bleak midwinter, frosty wind made moan,
Earth stood hard as iron, water like a stone;
Snow had fallen, snow on snow, snow on snow,
In the bleak midwinter, long ago.
Our God, Heaven cannot hold Him, nor earth sustain;
Heaven and earth shall flee away when He comes to reign.
In the bleak midwinter a stable place sufficed
The Lord God Almighty, Jesus Christ.
Enough for Him, whom cherubim, worship night and day,
Breastful of milk, and a mangerful of hay;
Enough for Him, whom angels fall before,
The ox and ass and camel which adore.
Angels and archangels may have gathered there,
Cherubim and seraphim thronged the air;
But His mother only, in her maiden bliss,
Worshipped the beloved with a kiss.
What can I give Him, poor as I am?
If I were a shepherd, I would bring a lamb;
If I were a Wise Man, I would do my part;
Yet what I can I give Him: give my heart.
В 1906 английский композитор, органист и руководитель хора Густав Холст положил эти стихи на музыку. И теперь эту, одновременно простую и глубокую, посвященную Рождеству песню можно услышать и в древнем соборе в исполнении хора Королесвкого колледжа, и по радио, и в кафе. Первый вариант, конечно, звучит на мой вкус намного лучше.
А совсем недавно появился перевод на русский язык этого стиха, выполненный моим близким другом и сестрой olshananaeva. И я хочу им с вами поделиться:
В тусклый день межзимья ветер завывал,
А вода - как камень, а земля - как сталь.
Падал снег, падал, не виден просвет -
Тому назад две тысячи лет.
Небу не сдержать Тебя, не покрыть земле,
Свете Неприступный, что горишь во тьме!
В тусклый день пещера лишь была пуста
Чтобы встретить Бога Христа.
Ему не нужно много - лишь млеко из груди,
Хоть херувимам в трепете страшны Его пути.
Ему не нужно много - Он в яслех дом обрел,
И поклонялись Ему осел и вол.
Но где же серафимы с трепещущим крылом?
Архангельские силы Он не позвал в Свой дом.
Из всех Его созданий могла лишь Дева-Мать
По-матерински Его целовать.
А я - всего лишь нищий, и что мне принести?
Не волхв я и не пастырь, что смогли Тебя найти.
Тебя вслед них нашел я, Ты - часть моя вовек,
Отдам Тебе я сердце, как человек.
Есть повод написать о том, о чем давно хотелось. В жизни бывает немало вещей, существование которых вопринимается как нечто естественное, они не стареют, трогая сердца поколений за поколениями, и потому трудно представить что их когда-то не было. Если не знать историю английской рождественской песни, о которой я хочу написать, можно подумать, что у нее очень давняя история. В действительности всего полтора века назад в 1872 году английской поэтессе Кристине Россетти (Christina Georgina Rossetti, а здесь интересная статья о ней) из редакции одного американского журнала заказала стихотворение к Рождеству. Оно было написано, и звучит так:
In the bleak midwinter, frosty wind made moan,
Earth stood hard as iron, water like a stone;
Snow had fallen, snow on snow, snow on snow,
In the bleak midwinter, long ago.
Our God, Heaven cannot hold Him, nor earth sustain;
Heaven and earth shall flee away when He comes to reign.
In the bleak midwinter a stable place sufficed
The Lord God Almighty, Jesus Christ.
Enough for Him, whom cherubim, worship night and day,
Breastful of milk, and a mangerful of hay;
Enough for Him, whom angels fall before,
The ox and ass and camel which adore.
Angels and archangels may have gathered there,
Cherubim and seraphim thronged the air;
But His mother only, in her maiden bliss,
Worshipped the beloved with a kiss.
What can I give Him, poor as I am?
If I were a shepherd, I would bring a lamb;
If I were a Wise Man, I would do my part;
Yet what I can I give Him: give my heart.
В 1906 английский композитор, органист и руководитель хора Густав Холст положил эти стихи на музыку. И теперь эту, одновременно простую и глубокую, посвященную Рождеству песню можно услышать и в древнем соборе в исполнении хора Королесвкого колледжа, и по радио, и в кафе. Первый вариант, конечно, звучит на мой вкус намного лучше.
А совсем недавно появился перевод на русский язык этого стиха, выполненный моим близким другом и сестрой olshananaeva. И я хочу им с вами поделиться:
В тусклый день межзимья ветер завывал,
А вода - как камень, а земля - как сталь.
Падал снег, падал, не виден просвет -
Тому назад две тысячи лет.
Небу не сдержать Тебя, не покрыть земле,
Свете Неприступный, что горишь во тьме!
В тусклый день пещера лишь была пуста
Чтобы встретить Бога Христа.
Ему не нужно много - лишь млеко из груди,
Хоть херувимам в трепете страшны Его пути.
Ему не нужно много - Он в яслех дом обрел,
И поклонялись Ему осел и вол.
Но где же серафимы с трепещущим крылом?
Архангельские силы Он не позвал в Свой дом.
Из всех Его созданий могла лишь Дева-Мать
По-матерински Его целовать.
А я - всего лишь нищий, и что мне принести?
Не волхв я и не пастырь, что смогли Тебя найти.
Тебя вслед них нашел я, Ты - часть моя вовек,
Отдам Тебе я сердце, как человек.