Экономика безвременья - экономика вне времени и вне человека
ИНВЕСТИЦИОННАЯ ТЕМПОЛОГИЯ (ИТ) и СУБЪЕКТНОСТЬ ИНВЕСТИЦИЙ. Человек как субъект экономической деятельности действует во времени и пространстве. Если о первичной составляющей пространства: - частной или государственной собственности на землю - написано много, то о другой фундаментальной координате экономической деятельности - времени в первичном, долгосрочном варианте, сопоставимом с временем жизни человека - удивительно ничего.
НОВЫЕ ТЕРМИНЫ. Если Темпология - наука о времени, то «Экономическая темпология» и «Инвестиционная темпология» - предлагаемые мной термины новой науки о временных параметрах экономики и долгосрочной экономической деятельности человека.
НАБЛЮДЕНИЯ, СТАВШИЕ ПРЕДПОСЫЛКАМИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Анализ экспертамиТЕРРАЛОГИИ новостей, аналитических обзоров, экспертных мнений в российских деловых СМИ в годы, называемые кризисными и послекризисными, выявил явную однобокость, явное и ПОСТОЯННОЕ искажение экономической информации по двум самым важным, сущностным параметрам:
1. Упоминание/сравнение процентных ставок по кредитам встречалось во много раз чаще, чем упоминание/сравнение сроков, на которые выдаются кредиты - хотя это два основных, связанных друг с другом, неотъемлемых параметра кредита. Срок, на который выдается кредит, на мой взгляд, более точно отражает уровень доверия и риска в экономике, чем доли процентов. Показательно, что с углублением кризиса срок кредита упоминался все реже. Еще в большей степени это наблюдалось в отношении ставок рефинансирования центральных банков (учетных ставок), то есть кредитов ЦБ коммерческим банкам. Только проценты и крайне редко - сроки!
В разгар кризиса как бы «по умолчанию» предполагалось, что банки согласны выдавать только самые краткосрочные кредиты с целью перекредитования должника «до лучших времен» - чаще всего максимум на 1 год. По сути это была временная поддержка потенциального банкрота в надежде на скорое окончание кризиса. О проектном долгосрочном кредитовании (о чем в начале кризиса еще по инерции говорили), в деловых публикациях упоминалось все реже.
Срок кредита в 1 - 4 года несопоставим не только с большинством бизнес-проектов реального сектора, но и с жизненно важными для человека (не обязательно бизнесмена) временными отрезками жизни, лайф-проектами, которые каждый дееспособный человек рассчитывает, планируя судьбу свою и своей семьи: время учебы, профессионального роста, время учебы и профессионального становления детей,
Сегодня, несмотря на слова о выходе из кризиса с долгосрочностью кредитов лучше не стало, «долгосрочность» подменяется словом «доступность», которое опять же отражает проценты по кредитам и «скромно» умалчивает о сроках.
Невозможность долгосрочного планирования и кредитования делает невозможным установить реальную цену на многие ключевые и определяющие экономическое развитие товары, например на квадратный метр жилья или километр дороги. Городская земля имеет ценность лишь при условии будущего строительства на ней, и теряет всякую ценность, если нет возможности получения долгосрочных кредитов на строительство, нет долгосрочного доверия и планирования. Цены на жилье носят скорее гипотетический, чем реальный характер. Рыночные ориентиры сбиваются, и цены неизбежно будут назначаться правительством, директивно-принудительно - с каждым днем на все большее количество товаров, ресурсов, услуг.
НЕОБХОДИМОЕ ЗАМЕЧАНИЕ. Мы так много говорим о кредитах не потому, что человек сам, без банковского кредита, неспособен ни заплатить за учебу, ни «встать на ноги», ни купить машину, квартиру и так далее. Мы исходим из того, что банкир или финансовый инвестор оценивает любой бизнес-проект, ипотечный кредит (его риски в первую очередь) намного более профессионально. И если профессиональный инвестор не рискует инвестировать на длительный срок, то исходя из этого факта можно делать вывод: экономика в кризисе, она высокорискованна, неспособна обеспечивать ни долгосрочные бизнес-проекты, ни лайф-проекты конкретного человека. То есть экономика несовместима с жизнью, с человеком по параметру времени. Отчуждение человека от экономики - это по большому счету и есть экономический кризис.
2) при обсуждении антикризисных мер основное внимание уделяется объекту инвестиций, основные споры идут вокруг «во что вкладывать деньги: в дороги, коммуникации, строительство жилья, инфраструктуру, высокие технологии, инновации, науку, образование, т.д.?», при этом совершенно не вызывает споров, дискуссий субъект инвестиций. Практически по умолчанию в качестве экономического субъекта принимается государство, которое (в лучшем случае временно, до «окончания кризиса»), берет на себя функции главного инвестора. То есть в роли инвестора предполагается чиновник (президент, министр, депутат), который с позиций инвестиционной темпологии - фигура мало неподходящая. Так как выступает в роли инвестора в положенные ему по Конституции 4 года до следующих выборов и прихода новой команды. Ну максимум два срока в 8 лет при так называемой стабильности и преемственности власти. 4 - 8 лет - это сопоставимо по сроку реализации и окупаемости с простейшими бизнес-проектами, но это далеко не срок активной деятельности человека, не лайф-проект для чиновника-инвестора. Если частный инвестор создает дело, развивает его в надежде затем передать наследнику. то у инвестора чиновника есть 4 года, чтобы или захватить какой-то бизнес, или, что менее опасно, создать бизнес на жену, или создать какой-нибудь ГУП, а потом его приватизировать. То есть 4 года не служить народу и обществу, а все силы и время тратить на создание «свечного заводика», мечтая через 4 года стать нормальным частным бизнесменом с полноценным человеческим лайф-проектом.
Эта кривая экономика все же не была тупиковой: на ее выходе был более-менее нормальный частный инвестор. Ситуация резко изменилась с отменой губернаторских выборов. Глава региона сейчас может быть заменен в любой момент, а с ним происходит замена команды, инвестпроектов, программ развития региона. То есть планировать экономическую и личную жизнь в российских регионах принципиально невозможно, они вообще существуют вне времени, вне экономики. Единственная надежда на предсказуемое будущее обращены на правящий тандем «Путин-Медведев», которые увеличивают срок своего правления законодательно и политтехнологически, монополизируя инвестиционную и в целом экономическую деятельность в своих руках. Что на самом деле логично.
Потому что история подсказывает еще один пример плодотворного совпадения по времени инвест-проекта и лайф-проекта, кроме частного инвестора в буржуазной республике - это монарх. То есть единственный частный инвестор в стране, который действует, инвестирует, развивает экономику в интересах своего лайф-проекта, своего наследника, династии. Примеры успешных долгосрочных проектов можно приводить очень долго (Трансиб, Кельнский собор, египетские пирамиды), хотя наверняка было не меньше и провальных.
Даже самый первичный анализ вышеописанных наблюдений позволяет понять и загадочную ситуацию, когда деньги российского Стабфонда вкладываются в американские ценные бумаги с низкой доходностью, а в Россию поступают (точнее поступали до кризиса) более дорогие частные кредиты. Очевидно, что согласно выявленным нам закономерностям инвестиционной темпологии, это разные деньги. Первые не могли стать долгосрочными в руках краткосрочных экономических субъектов - российских чиновников. Вторые - долгосрочные частные инвестиции. Это не просто импорт зарубежного капитала, а импорт сложившегося веками долгосрочного доверия частных инвесторов друг к другу (и на какое-то недолгое время к российским партнерам), импорт долгосрочного планирования и бизнес-проектирования за неимением отечественного аналога.
О других законах экономической темпологии - следующая статья http://andrey-lebedev.livejournal.com/33696.html.
НОВЫЕ ТЕРМИНЫ. Если Темпология - наука о времени, то «Экономическая темпология» и «Инвестиционная темпология» - предлагаемые мной термины новой науки о временных параметрах экономики и долгосрочной экономической деятельности человека.
НАБЛЮДЕНИЯ, СТАВШИЕ ПРЕДПОСЫЛКАМИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Анализ экспертамиТЕРРАЛОГИИ новостей, аналитических обзоров, экспертных мнений в российских деловых СМИ в годы, называемые кризисными и послекризисными, выявил явную однобокость, явное и ПОСТОЯННОЕ искажение экономической информации по двум самым важным, сущностным параметрам:
1. Упоминание/сравнение процентных ставок по кредитам встречалось во много раз чаще, чем упоминание/сравнение сроков, на которые выдаются кредиты - хотя это два основных, связанных друг с другом, неотъемлемых параметра кредита. Срок, на который выдается кредит, на мой взгляд, более точно отражает уровень доверия и риска в экономике, чем доли процентов. Показательно, что с углублением кризиса срок кредита упоминался все реже. Еще в большей степени это наблюдалось в отношении ставок рефинансирования центральных банков (учетных ставок), то есть кредитов ЦБ коммерческим банкам. Только проценты и крайне редко - сроки!
В разгар кризиса как бы «по умолчанию» предполагалось, что банки согласны выдавать только самые краткосрочные кредиты с целью перекредитования должника «до лучших времен» - чаще всего максимум на 1 год. По сути это была временная поддержка потенциального банкрота в надежде на скорое окончание кризиса. О проектном долгосрочном кредитовании (о чем в начале кризиса еще по инерции говорили), в деловых публикациях упоминалось все реже.
Срок кредита в 1 - 4 года несопоставим не только с большинством бизнес-проектов реального сектора, но и с жизненно важными для человека (не обязательно бизнесмена) временными отрезками жизни, лайф-проектами, которые каждый дееспособный человек рассчитывает, планируя судьбу свою и своей семьи: время учебы, профессионального роста, время учебы и профессионального становления детей,
Сегодня, несмотря на слова о выходе из кризиса с долгосрочностью кредитов лучше не стало, «долгосрочность» подменяется словом «доступность», которое опять же отражает проценты по кредитам и «скромно» умалчивает о сроках.
Невозможность долгосрочного планирования и кредитования делает невозможным установить реальную цену на многие ключевые и определяющие экономическое развитие товары, например на квадратный метр жилья или километр дороги. Городская земля имеет ценность лишь при условии будущего строительства на ней, и теряет всякую ценность, если нет возможности получения долгосрочных кредитов на строительство, нет долгосрочного доверия и планирования. Цены на жилье носят скорее гипотетический, чем реальный характер. Рыночные ориентиры сбиваются, и цены неизбежно будут назначаться правительством, директивно-принудительно - с каждым днем на все большее количество товаров, ресурсов, услуг.
НЕОБХОДИМОЕ ЗАМЕЧАНИЕ. Мы так много говорим о кредитах не потому, что человек сам, без банковского кредита, неспособен ни заплатить за учебу, ни «встать на ноги», ни купить машину, квартиру и так далее. Мы исходим из того, что банкир или финансовый инвестор оценивает любой бизнес-проект, ипотечный кредит (его риски в первую очередь) намного более профессионально. И если профессиональный инвестор не рискует инвестировать на длительный срок, то исходя из этого факта можно делать вывод: экономика в кризисе, она высокорискованна, неспособна обеспечивать ни долгосрочные бизнес-проекты, ни лайф-проекты конкретного человека. То есть экономика несовместима с жизнью, с человеком по параметру времени. Отчуждение человека от экономики - это по большому счету и есть экономический кризис.
2) при обсуждении антикризисных мер основное внимание уделяется объекту инвестиций, основные споры идут вокруг «во что вкладывать деньги: в дороги, коммуникации, строительство жилья, инфраструктуру, высокие технологии, инновации, науку, образование, т.д.?», при этом совершенно не вызывает споров, дискуссий субъект инвестиций. Практически по умолчанию в качестве экономического субъекта принимается государство, которое (в лучшем случае временно, до «окончания кризиса»), берет на себя функции главного инвестора. То есть в роли инвестора предполагается чиновник (президент, министр, депутат), который с позиций инвестиционной темпологии - фигура мало неподходящая. Так как выступает в роли инвестора в положенные ему по Конституции 4 года до следующих выборов и прихода новой команды. Ну максимум два срока в 8 лет при так называемой стабильности и преемственности власти. 4 - 8 лет - это сопоставимо по сроку реализации и окупаемости с простейшими бизнес-проектами, но это далеко не срок активной деятельности человека, не лайф-проект для чиновника-инвестора. Если частный инвестор создает дело, развивает его в надежде затем передать наследнику. то у инвестора чиновника есть 4 года, чтобы или захватить какой-то бизнес, или, что менее опасно, создать бизнес на жену, или создать какой-нибудь ГУП, а потом его приватизировать. То есть 4 года не служить народу и обществу, а все силы и время тратить на создание «свечного заводика», мечтая через 4 года стать нормальным частным бизнесменом с полноценным человеческим лайф-проектом.
Эта кривая экономика все же не была тупиковой: на ее выходе был более-менее нормальный частный инвестор. Ситуация резко изменилась с отменой губернаторских выборов. Глава региона сейчас может быть заменен в любой момент, а с ним происходит замена команды, инвестпроектов, программ развития региона. То есть планировать экономическую и личную жизнь в российских регионах принципиально невозможно, они вообще существуют вне времени, вне экономики. Единственная надежда на предсказуемое будущее обращены на правящий тандем «Путин-Медведев», которые увеличивают срок своего правления законодательно и политтехнологически, монополизируя инвестиционную и в целом экономическую деятельность в своих руках. Что на самом деле логично.
Потому что история подсказывает еще один пример плодотворного совпадения по времени инвест-проекта и лайф-проекта, кроме частного инвестора в буржуазной республике - это монарх. То есть единственный частный инвестор в стране, который действует, инвестирует, развивает экономику в интересах своего лайф-проекта, своего наследника, династии. Примеры успешных долгосрочных проектов можно приводить очень долго (Трансиб, Кельнский собор, египетские пирамиды), хотя наверняка было не меньше и провальных.
Даже самый первичный анализ вышеописанных наблюдений позволяет понять и загадочную ситуацию, когда деньги российского Стабфонда вкладываются в американские ценные бумаги с низкой доходностью, а в Россию поступают (точнее поступали до кризиса) более дорогие частные кредиты. Очевидно, что согласно выявленным нам закономерностям инвестиционной темпологии, это разные деньги. Первые не могли стать долгосрочными в руках краткосрочных экономических субъектов - российских чиновников. Вторые - долгосрочные частные инвестиции. Это не просто импорт зарубежного капитала, а импорт сложившегося веками долгосрочного доверия частных инвесторов друг к другу (и на какое-то недолгое время к российским партнерам), импорт долгосрочного планирования и бизнес-проектирования за неимением отечественного аналога.
О других законах экономической темпологии - следующая статья http://andrey-lebedev.livejournal.com/33696.html.