Gauthier-2
2. Мысль св. Максима
Чтобы справедливо оценить влияние св. Максима необходимо начать с уточнения истинного значения каждого из элементов, составляющих нарисованную им картину человеческого действия. Чтобы определить это значение необходимо предпринять двойное расследование: сперва необходимо найти источники, использованные св. Максимом, элементы, заимствованные им из этих источников, изменения, внесенные им в них; затем необходимо уяснить новые элементы, добавленные им самим [26].
Источники.
Источниками анализа человеческого действия у св. Максима послужили Аристотель и стоики, воспринятые св. Максимом через Немезия, а Немезием через греческих комментаторов Аристотеля.
Анализ действия у Аристотеля
Основная установка, пронизывающая аристотелевский анализ действия ( по крайней мере в том виде, в котором он присутствует в 1-7 главах третьей книги Никомаховой этики и в 9-11 главах трактата О душе), - это (в противопоставление Сократовскому интеллектуализму) показать происхождение действия из иррационального элемента - желания (ορεξισ). Эта установка понудила Аристотеля положить в качестве исходной точки действий собственно добродетельных не разум, как у Сократа, но желание, которое без сомнения, не есть желание яростное (θυμοσ), ни желание вожделеющее (επιθυμια), являющиеся началами действий порочных, но желание разумное (впрочем не являющееся вследствие этого "менее желанием", нежели два предшествующих), которое Аристотель называет βουλησισ - хотение.
На этом разумном желании мы и остановимся. Необходимо защитить свое понимание от того, чтобы приписывать Аристотелю чуждые ему концепции. Аристотель никогда не вырабатывал концепции воли (volonte), т.е. способности, определяемой через соприсущей природе человека склонности (tendance), ведущей его к добру, знаемому умом. Он также никогда не знал хотения, как действия этой способности и, следовательно, как желания разумного по своей природе. Скорее наоборот, на той же основе, что желание яростное и желание вожделевательное - а именно на основе собственно желания, желания самого по себе, - возникает, по Аристотелю, и желание разумное [28]. Желание, остающееся глухим и совершенно закрытым по отношению к голосу разума, - это желание вожделевательное; желание, едва внимающее этому голосу, но не позволяющее ему оформлять себя, - это желание яростное [29]; и, наконец, желание, слушающее этот голос до конца и покорно ведомое им - это желание разумное, иначе говоря хотение. Хотение есть, в действительности, исходная точка действия собственно человеческого. Без сомнения, ум, которому оно подчиняется, предшествует ему, и, в этом смысле, мысль - первична [30]. Не желание судит о том, что хорошо и что плохо. Также, перед тем как хотение будет пробуждено и чтобы оно могло стать хотением, т.е. желанием разумным, необходимо, чтобы практический ум [intellect pratique] посредством представления [31] восставил бы в душе идею или знаемую форму [32] цели [объекта] действия [33]. Например, здоровье и то, что по суждению ведет к нему, представляется добром; это суждение будет истинным и это представляемое добро будет добром действительным, если предмет есть благоразумный и добродетельный [34]. Но на этом этапе мы все еще находимся в статичном положении, т.к. мысль сама в себе не движется [35]: идея, присутствующая в душе, может послужить для осуществления противоположностей, как, например, можно, имея в виду здоровье, также лишить кого-то, что его[здоровье] ему дает; необходимо, следовательно, некое вмешательство, чтобы привести в движение и направить действие, другая вещь [36]. Эта "другая вещь" и есть способность желания (τὸ ὀρεκτικόν), которая с этого момента будет в то же время движущей способностью (τὸ κινητικόν). И, если действие должно быть действием истинно человеческим, то это - хотение. Следовательно, именно с хотения начинается движение, ведущее нас к нашей цели, и для этого движения хотение является его началом.
Одного хотения, однако, не достаточно, чтобы полностью определить действие. Не достаточно иметь хотение, чтобы знать, как осуществить хотимое. Но, хотение запускает обдумывание/рассуждение (βούλευσις), посредством которого практический рассудок разыскивает средства осуществления волимой цели. Если, например, этой целью является здоровье, практический рассудок путем рассуждения обнаруживает, что здоровье есть следствие равновесия влаг, равновесие влаг достигается посредством тепла, тепло - посредством трения [37], и здесь, в этой точке он [практический рассудок] останавливается, т.к. здесь соединяются два типа суждения [jugement] практического рассудка: суждение о ценности: это - хорошо (т.е. ведет к желаемой цели), и суждение о возможности: это - возможно [38]; трение одновременно и хорошо и возможно, и, таким образом, непосредственно осуществимо. Это двойное суждение завершает рассуждение и делает средства достижения цели, которые оно нашло на последнем этапе рассуждения, первым этапом действия, т.к средства достижения цели включены в желание цели (т.е. в хотение), что делает их желанными для нас; а так как эти средства непосредственно исполнимы, с того времени как мы их возжелаем мы их исполняем: действие следует непосредственно и необходимо за суждением, которое оканчивает рассуждение [39].
Что же такое решение (προαίρεσις)? Решение - не есть, собственно говоря, некое новое действие, отличное от желания, которое есть в данном случае хотение, и мысли, которая есть суждение [jugement]. Оно есть точка соединения этого желания и этой мысли [40]. Оно есть желание цели, прорастающее в свете рассуждения в желание средств достижения этой цели и становящееся действенным, или, лучше сказать, оно есть суждение ума о ценности и возможности средств достижения цели, движимое желанием этой цели, т.е хотением [41]. Таким образом, решение в действительности не отличается от суждения, завершающего рассуждение: оно и есть это суждение, но не в том качестве, в котором оно выражает наше утверждение, а в том качестве, в котором оно под напором вдохновляющего и проникающего его желания преобразуется в повеление - императив.
Продолжение следует ...
Чтобы справедливо оценить влияние св. Максима необходимо начать с уточнения истинного значения каждого из элементов, составляющих нарисованную им картину человеческого действия. Чтобы определить это значение необходимо предпринять двойное расследование: сперва необходимо найти источники, использованные св. Максимом, элементы, заимствованные им из этих источников, изменения, внесенные им в них; затем необходимо уяснить новые элементы, добавленные им самим [26].
Источники.
Источниками анализа человеческого действия у св. Максима послужили Аристотель и стоики, воспринятые св. Максимом через Немезия, а Немезием через греческих комментаторов Аристотеля.
Анализ действия у Аристотеля
Основная установка, пронизывающая аристотелевский анализ действия ( по крайней мере в том виде, в котором он присутствует в 1-7 главах третьей книги Никомаховой этики и в 9-11 главах трактата О душе), - это (в противопоставление Сократовскому интеллектуализму) показать происхождение действия из иррационального элемента - желания (ορεξισ). Эта установка понудила Аристотеля положить в качестве исходной точки действий собственно добродетельных не разум, как у Сократа, но желание, которое без сомнения, не есть желание яростное (θυμοσ), ни желание вожделеющее (επιθυμια), являющиеся началами действий порочных, но желание разумное (впрочем не являющееся вследствие этого "менее желанием", нежели два предшествующих), которое Аристотель называет βουλησισ - хотение.
На этом разумном желании мы и остановимся. Необходимо защитить свое понимание от того, чтобы приписывать Аристотелю чуждые ему концепции. Аристотель никогда не вырабатывал концепции воли (volonte), т.е. способности, определяемой через соприсущей природе человека склонности (tendance), ведущей его к добру, знаемому умом. Он также никогда не знал хотения, как действия этой способности и, следовательно, как желания разумного по своей природе. Скорее наоборот, на той же основе, что желание яростное и желание вожделевательное - а именно на основе собственно желания, желания самого по себе, - возникает, по Аристотелю, и желание разумное [28]. Желание, остающееся глухим и совершенно закрытым по отношению к голосу разума, - это желание вожделевательное; желание, едва внимающее этому голосу, но не позволяющее ему оформлять себя, - это желание яростное [29]; и, наконец, желание, слушающее этот голос до конца и покорно ведомое им - это желание разумное, иначе говоря хотение. Хотение есть, в действительности, исходная точка действия собственно человеческого. Без сомнения, ум, которому оно подчиняется, предшествует ему, и, в этом смысле, мысль - первична [30]. Не желание судит о том, что хорошо и что плохо. Также, перед тем как хотение будет пробуждено и чтобы оно могло стать хотением, т.е. желанием разумным, необходимо, чтобы практический ум [intellect pratique] посредством представления [31] восставил бы в душе идею или знаемую форму [32] цели [объекта] действия [33]. Например, здоровье и то, что по суждению ведет к нему, представляется добром; это суждение будет истинным и это представляемое добро будет добром действительным, если предмет есть благоразумный и добродетельный [34]. Но на этом этапе мы все еще находимся в статичном положении, т.к. мысль сама в себе не движется [35]: идея, присутствующая в душе, может послужить для осуществления противоположностей, как, например, можно, имея в виду здоровье, также лишить кого-то, что его[здоровье] ему дает; необходимо, следовательно, некое вмешательство, чтобы привести в движение и направить действие, другая вещь [36]. Эта "другая вещь" и есть способность желания (τὸ ὀρεκτικόν), которая с этого момента будет в то же время движущей способностью (τὸ κινητικόν). И, если действие должно быть действием истинно человеческим, то это - хотение. Следовательно, именно с хотения начинается движение, ведущее нас к нашей цели, и для этого движения хотение является его началом.
Одного хотения, однако, не достаточно, чтобы полностью определить действие. Не достаточно иметь хотение, чтобы знать, как осуществить хотимое. Но, хотение запускает обдумывание/рассуждение (βούλευσις), посредством которого практический рассудок разыскивает средства осуществления волимой цели. Если, например, этой целью является здоровье, практический рассудок путем рассуждения обнаруживает, что здоровье есть следствие равновесия влаг, равновесие влаг достигается посредством тепла, тепло - посредством трения [37], и здесь, в этой точке он [практический рассудок] останавливается, т.к. здесь соединяются два типа суждения [jugement] практического рассудка: суждение о ценности: это - хорошо (т.е. ведет к желаемой цели), и суждение о возможности: это - возможно [38]; трение одновременно и хорошо и возможно, и, таким образом, непосредственно осуществимо. Это двойное суждение завершает рассуждение и делает средства достижения цели, которые оно нашло на последнем этапе рассуждения, первым этапом действия, т.к средства достижения цели включены в желание цели (т.е. в хотение), что делает их желанными для нас; а так как эти средства непосредственно исполнимы, с того времени как мы их возжелаем мы их исполняем: действие следует непосредственно и необходимо за суждением, которое оканчивает рассуждение [39].
Что же такое решение (προαίρεσις)? Решение - не есть, собственно говоря, некое новое действие, отличное от желания, которое есть в данном случае хотение, и мысли, которая есть суждение [jugement]. Оно есть точка соединения этого желания и этой мысли [40]. Оно есть желание цели, прорастающее в свете рассуждения в желание средств достижения этой цели и становящееся действенным, или, лучше сказать, оно есть суждение ума о ценности и возможности средств достижения цели, движимое желанием этой цели, т.е хотением [41]. Таким образом, решение в действительности не отличается от суждения, завершающего рассуждение: оно и есть это суждение, но не в том качестве, в котором оно выражает наше утверждение, а в том качестве, в котором оно под напором вдохновляющего и проникающего его желания преобразуется в повеление - императив.
Продолжение следует ...