Встречи группы
По средам в пять вечера наша группа собирается для того, чтобы обсудить общие вопросы и похвастаться друг перед другом научными достижениями. Наверно, в каждой западной научной группе (а, может быть, и в иных российских) существуют подобные регулярные собрания. Некоторые даже выкладывают слайды литературных презентаций на своих сайтах, но мы не из их числа.
Расписание встреч составляет Линн, секретарь профессора Каррана. Группа делится на четыре подгруппы (teams). В настоящий момент у нас активно работают восемь аспирантов и четыре постдока, так что в каждую подгруппу у нас входит ровно три человека. Не докладываются на встречах группы числящиеся с нами студенты (undergrads), так как у них обычно недостаточно результатов (им могут выделить время раз в полгода), только что присоединившиеся постдоки и аспиранты, а также аспиранты, уже перманентно работающие над диссертацией. Строгих правил в разбиении нет, но, к примеру, существует отдельная подгруппа, где все работают по карбен-боранам, а есть подгруппа, где все занимаются полным синтезом.
Так же Линн резервирует на весь семестр одну из факультетских комнат. За то время, как я учусь в аспирантуре, группа Каррана собиралась и в большой аудитории 12B, где мы вынуждены были приносить собственный проектор, чтобы не задирать головы на основной экран, и в комнате 130, которая сейчас переоборудована под библиотеку, а в последние годы мы неизменно заседаем в соседнем здании Eberly Hall: раньше в комнате 325, сейчас в более просторной 307-ой. Обе комнаты снабжены встроенными проекторами, так что нам остается только принести свой ноутбук с презентациями.
Я еще застал времена, когда вместо современного проектора группа использовала overhead projector. В американских университетах они были когда-то крайне популярны и до сих пор пылятся в углу аудиторий. Докладчик вынужден был распечатывать свою PowerPoint’овскую презентацию на «прозрачках». Тогда еще было принято не жалеть деревья и дополнительно печатать по копии своей презентации для каждого слушателя. Со временем то ли из принципа, то ли из-за забывчивости новые члены группы перестали предоставлять индивидуальные бумажные копии, и все осознали, что они были совершенно излишни. Тогда же профессор Карран прикинул, что купить для группы проектор будет дешевле, чем постоянно тратиться на «прозрачки». И тот был приобретен, но весьма скоро мы переместили встречи группы в комнаты, где уже был свой проектор.
Чтобы не терять время на переподключение ноутбуков, было решено, что все докладчики будут копировать заранее свои презентации на один компьютер, который и будет подключаться к проектору. Очень скоро таким компьютером стал ноутбук постдока по имени Чинли Чу (которого все звали просто Чу) вне зависимости от того, докладывался ли Чу в этот день сам или нет.
Однажды Чу не смог присутствовать на встрече группы, так как у него было запланировано интервью на позицию профессора (сейчас он assistant professor в University of North Dakota). Он попросил меня, а мы работали над одним проектом, принести мой компьютер вместо него. И с того дня данная обязанность легла на меня. Единственная пропущенная мной встреча случилась прошлым летом, когда я был на GRC и компьютер приносил Эверетт, с которым я заранее договорился. Но я уже подумываю об операции «Преемник» и на роль главного по сайту и компьютерам готовится аспирант первого года Оуэн.
В день встречи мне приносят на флэшке или присылают по почте презентации. Я предпочитаю pdf файлы, которые я точно открою без проблем, чем pptx, с которыми пару раз были нестыковки. У меня вообще на ноутбуке стоит демонстрационная версия Power Point’a, которая может показывать слайды, но не позволяет их редактировать. Сам я презентации готовлю исключительно дома на компьютере с широким монитором. А у Eee PC есть свои несомненные преимущества в легкости (1 кг) и в как минимум шестичасовой работе батареи. В отличие от Чу мне не надо приносить с собой еще и зарядку. Зато я же отвечаю за лазерные указки.
Иногда люди крайне удивляются, когда я напоминаю им, что они еще не прислали мне презентацию. Например, в эту среду за двадцать пять минут до начала встречи я по-дружески спросил Жереми, готова ли его презентация. «Какая презентация?» - спросил Жереми, то ли с недоверием, то ли со страхом в глазах. Ничего, успел сделать презентацию за двадцать минут и доложился так, что никто не заметил, что слайды слеплены в последний момент.
Встречи группы у нас всегда проходили в самое удобное время: с пяти до семи вечера либо в среду, либо в четверг. Карран не идет по пути профессора Випфа, который проводит встречи своей группы в девять утра по субботам. Но обычно мы все же заканчиваем раньше семи, а в отсутствии Каррана укладываемся за полчаса.
Типичная group meeting делится на три части: обсуждение общих вопросов, научные доклады и так называемая topic, которая представляет собой либо задачу, либо доклад по литературе, либо напоминание правил техники безопасности.
Но в самом начале, где-то без десяти пять, прихожу я и открываю комнату. Там на двери кодовый замок. Сколько раз ни повторял я комбинацию для всех, сколько раз ни просил записать, как сделал я, в записную книжку, сколько раз ни напоминал, что код от комнаты 307 написан карандашом на стене слева от двери, все равно время от времени я встречаю одногруппников, ожидающих меня под дверью, или получаю звонки с просьбой напомнить код (кто-то что-то забыл на прошлой встрече). Я же включаю заранее проектор, проверяю все ли в порядке, не надо ли стереть с доски, передвинуть стулья. В общем, выступаю в роли такого классического дежурного по классу.
Когда все собрались, слово берет профессор и озвучивает произошедшие достижения, текущие недостатки и грядущие планы. Обсуждаются самые разные вещи: от покупки новых инструментов до проблем с очередью на HRMS, от приветствия новых членов группы до напоминаний, что уже давно пора закончить и прислать страницы электронного лабораторного журнала за октябрь-декабрь. Далее предоставляется право выступить всем, у кого есть, что сказать и на что пожаловаться. В зависимости от объема накопившихся дел эта вводная секция может занимать до получаса, но обычно управляемся за десять минут.
Затем Карран традиционно спрашивает, кто докладывается сегодня. Подгруппы представляют свои доклады по очереди, поэтому каждый выступает с презентацией по своему проекту примерно раз в месяц. Вернее где-то десять раз в год, так как встреч групп не бывает в августе, начале января и начале мая, а также во время весенних каникул (Spring Break) и госпраздников. Хотя аспиранты и постдоки почти всегда на месте, в лабе, Карран почему-то предпочитает, чтобы расписание group meetings строго соответствовало официальному расписанию классов по университету. Я свои презентации нумерую, так что могу с уверенностью сказать, что на прошлой неделе выступал с подобным докладом в двадцать третий раз.
Если с докладами по науке выступает одна подгруппа, то topic к этому дню готовит другая. Хотя обычно это делает кто-то один, так что с topic’ами выступать приходится в три раза реже, чем с research presentation'ами. Раньше у нас было чередование подгрупп по принципу: если на этой неделе ты готовишь topic, то на следующей будешь презентовать research, но с прошлого семестра подгруппы разнесли так, что их участие в group meeting’ах случается не чаще, чем раз в две недели.
Так как на научном докладе достаточно сообщить только новые и, как правило, положительные результаты, то презентации никогда не бывают очень длинными. Мне достаточно 3-10 слайдов, то есть 6-20 минут, в зависимости от успешности моей науки за прошедший месяц или два. Разные частные или запутанные вещи я стараюсь исключать. Для этого у нас существуют регулярные индивидуальные встречи с научным руководителем, где можно пожаловаться, что получил что-то непонятное, вот его спектр. А для группы я даю глобальную позитивную картину, чтобы все были в курсе, чем я сейчас занят. Для того такие доклады и проходят, ну разве еще для развития общих ораторских навыков и из надежды, что слушая о проекте своего товарища, кто-то сможет внести интересное предложение или идею. К тому же необходимость готовить презентацию каждый месяц не позволяет накапливаться необработанным данным, и в любой момент я могу собрать большую презентации по всему проекту, как я делал для интервью с Хартвигом.
Но вопросы после научных докладов довольны редки. Наибольший интерес у меня вызывают новые проекты или те случаи, когда кто-то добился неожиданного прогресса или наткнулся на нечто необычное. Но как правило, все тихо-мирно движутся к своей тоталсинтетической цели, так что отслушав один проект раз десять, на одиннадцатый не обнаружишь ничего нового. Наверно, моим коллегам тоже кажется, что карбен-борановый проект крутится вокруг да около все одного и того же.
В общем, это такой доклад, по поводу которого никто не волнуется и не переживает. Если даже пропустил свою очередь из-за каникул или какой другой поездки, то доложишься через месяц, никуда не убежишь. Наоборот, в глубине души все будут рады, что встреча группы закончится на десять минут раньше. Хотя чаще всего свой ход пропускают те, кто готовится к comprehensive exam'у, вплотную работает над статьей или занимается характеризацией уже представленных соединений. В таком случае они, конечно, придут послушать других, но научных докладов будет всего два, а то вообще один.
Когда закончили обсуждать свою науку, переходим к topic’у. Презентации по литературе у нас делают крайне редко. Я пару раз старался найти что-нибудь оригинальное и смешное, чтобы вся группа могла поучаствовать в обсуждении: например, попытаться придумать двухстадийный синтез гигрина или отгадать, что такое «periodane». Остальные же не придумывали ничего лучше, чем постадийно доложить очередной полный синтез. В литературных презентациях одно хорошо - они короткие. Когда-то мы успевали даже две презентации заслушать, но сейчас все разленились.
Задачи тоже не блещут разнообразием. Царствует самый примитивный тип: взят опять же полный синтез, оставлены реагенты, условия реакций, формулы начальных соединений и иногда нескольких промежуточных. Требуется установить формулы всех остальных интермедиатов. Конечно, в плане подготовки нет ничего проще. Годится почти любая статья, думать и искать ничего не надо. Можно компьютерную программу написать, которая переводила бы статью по синтезу в такого рода задание.
Я сразу разочаровываюсь, когда вижу раздаваемые листы с подобной задачей. Во-первых, все современные синтезы весьма однообразны, а стало быть выучишь мало нового. Во-вторых, само кодирование структур интермедиатов противоречит химическому смыслу синтеза. Никто не будет делать последующие стадии, пока не установит, что получилось на предыдущей. Перед нами ставится не научная, а схоластическая задача. Я однажды делал правильный вариант: даны структуры промежуточных веществ, через которые логично прийти к цели, и надо предложить условия и реагенты для превращений. Но никто с тех пор такой тип задач не повторял.
Я слышал, что в группе Випфа существует подобное развлечение под названием «Молекула месяца» и даже что-то похожее было у каррановцев, но до меня. Находится в литературе природное соединение, которое еще никто не синтезировал, и членам группы предлагается придумать самый вероятный путь синтеза. На встрече люди представляют свои находки, и самая лучшая идея премируется книгой. Так как у нас никто никого не премирует, то над гипотетическим синтезом никто заранее думать не будет: как будто других дел нет. Потому и стараются у нас делать цепочки превращений простыми, выбирают не самые большие структуры и часто ограничиваются началом синтеза, чтобы можно было все это решить на месте и представить за те сорок минут-час, отведенные на topic. Таким образом, наградой за решение является окончание встречи, которая в противном случае будет тянуться до семи, когда всем уже все надоест и автор задачи откроет решение.
Для облегчения нашей участи, помимо условий реакций даются подсказки в виде молекулярных формул. Но и этого подчас оказывается недостаточно. Сколько раз уже бывало, что просидев 20-30 минут, попробовав распутать клубок и от начала к концу и от конца к началу, никто не представлял, что собой представляет соединение A, не говоря уже о соединениях B, C, D и так далее, к которым без знания A никак не подступиться. Часто подобная задумчивость прерывалась Карраном, который уже все решил (он в отгадывании таких цепочек настоящий мастер). Он начинал задавать наводящие вопросы и давать подсказки. А иногда и Карран не мог решить. В таких случаях все просили автора задачи проверить, нет ли ошибки, и на удивление часто оказывалось, что в формуле A не десять, а двенадцать углеродов или что в первоначальном соединении метил прикреплен не к тому атому углерода.
Когда у кого-то созревает хоть какая-то идея, то он выходит к доске и пишет предлагаемое решение маркером. В идеале надо не только тупо отгадать структуры, но и объяснить все реакции с механизмами и селективностью, расшифровать аббревиатуры типа DPPA и даже вспомнить как выглядит Dess-Martin reagent. Обычно никто не хочет идти отдуваться за всех. Я выхожу к доске часто, но по настроению. Иногда даже не зная ответа до конца, но из желания хоть как-то ускорить процесс. Хотя, бывает, голова совсем не соображает, и тогда я сижу спокойно с тупым взглядом, пока Ханмо или Шибен не решат задачу. Многие члены группы вообще ни разу к доске не выходили. Я часто злорадствую про себя, что вот уйду, кто будет у вас задачи решать.
Изредка предлагаются другие типы задач: на механизмы, на ЯМР. Я больше всего люблю совмещать две эти темы. Дается не самое простое превращение и спектральные данные продукта. Надо определить его структуру и предложить механизм. Задачу можно решать как исходя из спектра, так и пытаясь понять механизм, но на самом деле, соотнося первое со вторым. В прошлый раз Карран быстро предложил структуру, которая четко подходила по спектру, но была неправильной, так как к ней не вел ни один разумный путь. В итоге Ханмо разрешил задачу, проанализировав шаг за шагом, что там может происходить. На мой взгляд такого рода задание наиболее близко к реальной научной проблеме. Я представлял подобный topic дважды, но никто не последовал моему примеру.
Наконец, третий тип topic'а - safety. Самые общие правила техники безопасности: хранение и утилизация реактивов, chemical spills, personal protective equipment. Иногда встречаются и более узкие темы типа титрования органолитиевых реагентов. На этот семестр Карран расписал, кто и что докладывает. Safety случается раз в месяц, то есть раз в семестр для каждой подгруппы. Темы повторяются вновь и вновь, что логично, так как всем новым аспирантам неплохо бы напомнить основы. Но это, скорее всего, такое дежурное требование на случай, что если что-то произойдет, то Карран смог бы отмазаться тем, что безопасность и ее важность обсуждается регулярно на встречах группы. В СПбГУ мы тоже раз в год в особом журнале расписывались, что со всеми опасностями ознакомлен. Готовить safety никто особо не любит, но зато встречи с safety заканчиваются быстрее всего. Дольше 10 минут никто не докладывается за исключением моей почти часовой лекции об электронном лабораторном журнале и инвентаре реактивов, которую тоже сочли safety.
В те дни, когда профессор Карран не приходит на встречу группы (то в Париж уехал на полгода, то в Вашингтон рецензировать гранты для NSF), на topic обычно забивают. Весьма разумное решение, так как без ведущего, который вызывает к доске и задает вопросы, решать задачи станет совсем скучно. Карран на то и профессор, чтобы по любой теме рассказать еще что-нибудь поучительное. Я на себя добровольно брать эту роль не хочу. Поэтому в отсутствии Каррана встреча группы редко длится больше сорока минут.
В этом семестре некоторые встречи отведены не на доклады и topic'и, а на более серьезные сорокаминутные презентации наших постдоков. Они по очереди (уже выступили Элен и Жульен, на очереди Мантош и Энн) рассказывают о том, что делали во время своей аспирантуры. Расчет на то, что у них все равно где-то завалялась уже готовая презентация по теме, которую максимум надо перевести с французского. Вот пусть просветят нас насчет той химии, в которой они стали экспертами. Раньше в нашей группе подобные доклады практиковались в рамках SuperGroup meetings. Это были такие еженедельные собрания всех органических групп факультета с повесткой схожей нашим встречам, но на более широком уровне. Постепенно значение и продолжительность этих встреч уменьшалась, пока прошлым летом они не канули в Лету. Карран возрождать их не захотел и перевел доклады постдоков на местечковый уровень.
Расписание встреч составляет Линн, секретарь профессора Каррана. Группа делится на четыре подгруппы (teams). В настоящий момент у нас активно работают восемь аспирантов и четыре постдока, так что в каждую подгруппу у нас входит ровно три человека. Не докладываются на встречах группы числящиеся с нами студенты (undergrads), так как у них обычно недостаточно результатов (им могут выделить время раз в полгода), только что присоединившиеся постдоки и аспиранты, а также аспиранты, уже перманентно работающие над диссертацией. Строгих правил в разбиении нет, но, к примеру, существует отдельная подгруппа, где все работают по карбен-боранам, а есть подгруппа, где все занимаются полным синтезом.
Так же Линн резервирует на весь семестр одну из факультетских комнат. За то время, как я учусь в аспирантуре, группа Каррана собиралась и в большой аудитории 12B, где мы вынуждены были приносить собственный проектор, чтобы не задирать головы на основной экран, и в комнате 130, которая сейчас переоборудована под библиотеку, а в последние годы мы неизменно заседаем в соседнем здании Eberly Hall: раньше в комнате 325, сейчас в более просторной 307-ой. Обе комнаты снабжены встроенными проекторами, так что нам остается только принести свой ноутбук с презентациями.
Я еще застал времена, когда вместо современного проектора группа использовала overhead projector. В американских университетах они были когда-то крайне популярны и до сих пор пылятся в углу аудиторий. Докладчик вынужден был распечатывать свою PowerPoint’овскую презентацию на «прозрачках». Тогда еще было принято не жалеть деревья и дополнительно печатать по копии своей презентации для каждого слушателя. Со временем то ли из принципа, то ли из-за забывчивости новые члены группы перестали предоставлять индивидуальные бумажные копии, и все осознали, что они были совершенно излишни. Тогда же профессор Карран прикинул, что купить для группы проектор будет дешевле, чем постоянно тратиться на «прозрачки». И тот был приобретен, но весьма скоро мы переместили встречи группы в комнаты, где уже был свой проектор.
Чтобы не терять время на переподключение ноутбуков, было решено, что все докладчики будут копировать заранее свои презентации на один компьютер, который и будет подключаться к проектору. Очень скоро таким компьютером стал ноутбук постдока по имени Чинли Чу (которого все звали просто Чу) вне зависимости от того, докладывался ли Чу в этот день сам или нет.
Однажды Чу не смог присутствовать на встрече группы, так как у него было запланировано интервью на позицию профессора (сейчас он assistant professor в University of North Dakota). Он попросил меня, а мы работали над одним проектом, принести мой компьютер вместо него. И с того дня данная обязанность легла на меня. Единственная пропущенная мной встреча случилась прошлым летом, когда я был на GRC и компьютер приносил Эверетт, с которым я заранее договорился. Но я уже подумываю об операции «Преемник» и на роль главного по сайту и компьютерам готовится аспирант первого года Оуэн.
В день встречи мне приносят на флэшке или присылают по почте презентации. Я предпочитаю pdf файлы, которые я точно открою без проблем, чем pptx, с которыми пару раз были нестыковки. У меня вообще на ноутбуке стоит демонстрационная версия Power Point’a, которая может показывать слайды, но не позволяет их редактировать. Сам я презентации готовлю исключительно дома на компьютере с широким монитором. А у Eee PC есть свои несомненные преимущества в легкости (1 кг) и в как минимум шестичасовой работе батареи. В отличие от Чу мне не надо приносить с собой еще и зарядку. Зато я же отвечаю за лазерные указки.
Иногда люди крайне удивляются, когда я напоминаю им, что они еще не прислали мне презентацию. Например, в эту среду за двадцать пять минут до начала встречи я по-дружески спросил Жереми, готова ли его презентация. «Какая презентация?» - спросил Жереми, то ли с недоверием, то ли со страхом в глазах. Ничего, успел сделать презентацию за двадцать минут и доложился так, что никто не заметил, что слайды слеплены в последний момент.
Встречи группы у нас всегда проходили в самое удобное время: с пяти до семи вечера либо в среду, либо в четверг. Карран не идет по пути профессора Випфа, который проводит встречи своей группы в девять утра по субботам. Но обычно мы все же заканчиваем раньше семи, а в отсутствии Каррана укладываемся за полчаса.
Типичная group meeting делится на три части: обсуждение общих вопросов, научные доклады и так называемая topic, которая представляет собой либо задачу, либо доклад по литературе, либо напоминание правил техники безопасности.
Но в самом начале, где-то без десяти пять, прихожу я и открываю комнату. Там на двери кодовый замок. Сколько раз ни повторял я комбинацию для всех, сколько раз ни просил записать, как сделал я, в записную книжку, сколько раз ни напоминал, что код от комнаты 307 написан карандашом на стене слева от двери, все равно время от времени я встречаю одногруппников, ожидающих меня под дверью, или получаю звонки с просьбой напомнить код (кто-то что-то забыл на прошлой встрече). Я же включаю заранее проектор, проверяю все ли в порядке, не надо ли стереть с доски, передвинуть стулья. В общем, выступаю в роли такого классического дежурного по классу.
Когда все собрались, слово берет профессор и озвучивает произошедшие достижения, текущие недостатки и грядущие планы. Обсуждаются самые разные вещи: от покупки новых инструментов до проблем с очередью на HRMS, от приветствия новых членов группы до напоминаний, что уже давно пора закончить и прислать страницы электронного лабораторного журнала за октябрь-декабрь. Далее предоставляется право выступить всем, у кого есть, что сказать и на что пожаловаться. В зависимости от объема накопившихся дел эта вводная секция может занимать до получаса, но обычно управляемся за десять минут.
Затем Карран традиционно спрашивает, кто докладывается сегодня. Подгруппы представляют свои доклады по очереди, поэтому каждый выступает с презентацией по своему проекту примерно раз в месяц. Вернее где-то десять раз в год, так как встреч групп не бывает в августе, начале января и начале мая, а также во время весенних каникул (Spring Break) и госпраздников. Хотя аспиранты и постдоки почти всегда на месте, в лабе, Карран почему-то предпочитает, чтобы расписание group meetings строго соответствовало официальному расписанию классов по университету. Я свои презентации нумерую, так что могу с уверенностью сказать, что на прошлой неделе выступал с подобным докладом в двадцать третий раз.
Если с докладами по науке выступает одна подгруппа, то topic к этому дню готовит другая. Хотя обычно это делает кто-то один, так что с topic’ами выступать приходится в три раза реже, чем с research presentation'ами. Раньше у нас было чередование подгрупп по принципу: если на этой неделе ты готовишь topic, то на следующей будешь презентовать research, но с прошлого семестра подгруппы разнесли так, что их участие в group meeting’ах случается не чаще, чем раз в две недели.
Так как на научном докладе достаточно сообщить только новые и, как правило, положительные результаты, то презентации никогда не бывают очень длинными. Мне достаточно 3-10 слайдов, то есть 6-20 минут, в зависимости от успешности моей науки за прошедший месяц или два. Разные частные или запутанные вещи я стараюсь исключать. Для этого у нас существуют регулярные индивидуальные встречи с научным руководителем, где можно пожаловаться, что получил что-то непонятное, вот его спектр. А для группы я даю глобальную позитивную картину, чтобы все были в курсе, чем я сейчас занят. Для того такие доклады и проходят, ну разве еще для развития общих ораторских навыков и из надежды, что слушая о проекте своего товарища, кто-то сможет внести интересное предложение или идею. К тому же необходимость готовить презентацию каждый месяц не позволяет накапливаться необработанным данным, и в любой момент я могу собрать большую презентации по всему проекту, как я делал для интервью с Хартвигом.
Но вопросы после научных докладов довольны редки. Наибольший интерес у меня вызывают новые проекты или те случаи, когда кто-то добился неожиданного прогресса или наткнулся на нечто необычное. Но как правило, все тихо-мирно движутся к своей тоталсинтетической цели, так что отслушав один проект раз десять, на одиннадцатый не обнаружишь ничего нового. Наверно, моим коллегам тоже кажется, что карбен-борановый проект крутится вокруг да около все одного и того же.
В общем, это такой доклад, по поводу которого никто не волнуется и не переживает. Если даже пропустил свою очередь из-за каникул или какой другой поездки, то доложишься через месяц, никуда не убежишь. Наоборот, в глубине души все будут рады, что встреча группы закончится на десять минут раньше. Хотя чаще всего свой ход пропускают те, кто готовится к comprehensive exam'у, вплотную работает над статьей или занимается характеризацией уже представленных соединений. В таком случае они, конечно, придут послушать других, но научных докладов будет всего два, а то вообще один.
Когда закончили обсуждать свою науку, переходим к topic’у. Презентации по литературе у нас делают крайне редко. Я пару раз старался найти что-нибудь оригинальное и смешное, чтобы вся группа могла поучаствовать в обсуждении: например, попытаться придумать двухстадийный синтез гигрина или отгадать, что такое «periodane». Остальные же не придумывали ничего лучше, чем постадийно доложить очередной полный синтез. В литературных презентациях одно хорошо - они короткие. Когда-то мы успевали даже две презентации заслушать, но сейчас все разленились.
Задачи тоже не блещут разнообразием. Царствует самый примитивный тип: взят опять же полный синтез, оставлены реагенты, условия реакций, формулы начальных соединений и иногда нескольких промежуточных. Требуется установить формулы всех остальных интермедиатов. Конечно, в плане подготовки нет ничего проще. Годится почти любая статья, думать и искать ничего не надо. Можно компьютерную программу написать, которая переводила бы статью по синтезу в такого рода задание.
Я сразу разочаровываюсь, когда вижу раздаваемые листы с подобной задачей. Во-первых, все современные синтезы весьма однообразны, а стало быть выучишь мало нового. Во-вторых, само кодирование структур интермедиатов противоречит химическому смыслу синтеза. Никто не будет делать последующие стадии, пока не установит, что получилось на предыдущей. Перед нами ставится не научная, а схоластическая задача. Я однажды делал правильный вариант: даны структуры промежуточных веществ, через которые логично прийти к цели, и надо предложить условия и реагенты для превращений. Но никто с тех пор такой тип задач не повторял.
Я слышал, что в группе Випфа существует подобное развлечение под названием «Молекула месяца» и даже что-то похожее было у каррановцев, но до меня. Находится в литературе природное соединение, которое еще никто не синтезировал, и членам группы предлагается придумать самый вероятный путь синтеза. На встрече люди представляют свои находки, и самая лучшая идея премируется книгой. Так как у нас никто никого не премирует, то над гипотетическим синтезом никто заранее думать не будет: как будто других дел нет. Потому и стараются у нас делать цепочки превращений простыми, выбирают не самые большие структуры и часто ограничиваются началом синтеза, чтобы можно было все это решить на месте и представить за те сорок минут-час, отведенные на topic. Таким образом, наградой за решение является окончание встречи, которая в противном случае будет тянуться до семи, когда всем уже все надоест и автор задачи откроет решение.
Для облегчения нашей участи, помимо условий реакций даются подсказки в виде молекулярных формул. Но и этого подчас оказывается недостаточно. Сколько раз уже бывало, что просидев 20-30 минут, попробовав распутать клубок и от начала к концу и от конца к началу, никто не представлял, что собой представляет соединение A, не говоря уже о соединениях B, C, D и так далее, к которым без знания A никак не подступиться. Часто подобная задумчивость прерывалась Карраном, который уже все решил (он в отгадывании таких цепочек настоящий мастер). Он начинал задавать наводящие вопросы и давать подсказки. А иногда и Карран не мог решить. В таких случаях все просили автора задачи проверить, нет ли ошибки, и на удивление часто оказывалось, что в формуле A не десять, а двенадцать углеродов или что в первоначальном соединении метил прикреплен не к тому атому углерода.
Когда у кого-то созревает хоть какая-то идея, то он выходит к доске и пишет предлагаемое решение маркером. В идеале надо не только тупо отгадать структуры, но и объяснить все реакции с механизмами и селективностью, расшифровать аббревиатуры типа DPPA и даже вспомнить как выглядит Dess-Martin reagent. Обычно никто не хочет идти отдуваться за всех. Я выхожу к доске часто, но по настроению. Иногда даже не зная ответа до конца, но из желания хоть как-то ускорить процесс. Хотя, бывает, голова совсем не соображает, и тогда я сижу спокойно с тупым взглядом, пока Ханмо или Шибен не решат задачу. Многие члены группы вообще ни разу к доске не выходили. Я часто злорадствую про себя, что вот уйду, кто будет у вас задачи решать.
Изредка предлагаются другие типы задач: на механизмы, на ЯМР. Я больше всего люблю совмещать две эти темы. Дается не самое простое превращение и спектральные данные продукта. Надо определить его структуру и предложить механизм. Задачу можно решать как исходя из спектра, так и пытаясь понять механизм, но на самом деле, соотнося первое со вторым. В прошлый раз Карран быстро предложил структуру, которая четко подходила по спектру, но была неправильной, так как к ней не вел ни один разумный путь. В итоге Ханмо разрешил задачу, проанализировав шаг за шагом, что там может происходить. На мой взгляд такого рода задание наиболее близко к реальной научной проблеме. Я представлял подобный topic дважды, но никто не последовал моему примеру.
Наконец, третий тип topic'а - safety. Самые общие правила техники безопасности: хранение и утилизация реактивов, chemical spills, personal protective equipment. Иногда встречаются и более узкие темы типа титрования органолитиевых реагентов. На этот семестр Карран расписал, кто и что докладывает. Safety случается раз в месяц, то есть раз в семестр для каждой подгруппы. Темы повторяются вновь и вновь, что логично, так как всем новым аспирантам неплохо бы напомнить основы. Но это, скорее всего, такое дежурное требование на случай, что если что-то произойдет, то Карран смог бы отмазаться тем, что безопасность и ее важность обсуждается регулярно на встречах группы. В СПбГУ мы тоже раз в год в особом журнале расписывались, что со всеми опасностями ознакомлен. Готовить safety никто особо не любит, но зато встречи с safety заканчиваются быстрее всего. Дольше 10 минут никто не докладывается за исключением моей почти часовой лекции об электронном лабораторном журнале и инвентаре реактивов, которую тоже сочли safety.
В те дни, когда профессор Карран не приходит на встречу группы (то в Париж уехал на полгода, то в Вашингтон рецензировать гранты для NSF), на topic обычно забивают. Весьма разумное решение, так как без ведущего, который вызывает к доске и задает вопросы, решать задачи станет совсем скучно. Карран на то и профессор, чтобы по любой теме рассказать еще что-нибудь поучительное. Я на себя добровольно брать эту роль не хочу. Поэтому в отсутствии Каррана встреча группы редко длится больше сорока минут.
В этом семестре некоторые встречи отведены не на доклады и topic'и, а на более серьезные сорокаминутные презентации наших постдоков. Они по очереди (уже выступили Элен и Жульен, на очереди Мантош и Энн) рассказывают о том, что делали во время своей аспирантуры. Расчет на то, что у них все равно где-то завалялась уже готовая презентация по теме, которую максимум надо перевести с французского. Вот пусть просветят нас насчет той химии, в которой они стали экспертами. Раньше в нашей группе подобные доклады практиковались в рамках SuperGroup meetings. Это были такие еженедельные собрания всех органических групп факультета с повесткой схожей нашим встречам, но на более широком уровне. Постепенно значение и продолжительность этих встреч уменьшалась, пока прошлым летом они не канули в Лету. Карран возрождать их не захотел и перевел доклады постдоков на местечковый уровень.