Моя встреча с "кровавой гэбней"
Первый раз в жизни мне посчастливилось столкнуться с "кровавой гэбней" в десятом классе средней школы. Это был 1974 год. Давно это было, но впечатление произвело на всю жизнь. Впечатление яркое и глубокое, будто отпечаталось в сердце.
Были мы тогда, естественно, молодые балбесы, способные на всякие глупости, которые и творили без остановки и с завидным постоянством, с восторгом и упоением. Глупости были разные: начиная с распития портвейна в школьных туалетах во время уроков до коллективных потасовок с поножовщиной по вечерам. Всякое бывало, но вот чего не было ни у кого, так это нелюбви к своей Родине. Все мы: и дети, и взрослые знали, что живем в самой прекрасной стране на свете, которой имя СССР. Все мы братья, в конце концов, все мы дома, куда бы ни поехали - хоть в Прибалтику, хоть в Грузию, хоть на Украину, хоть в Казахстан. И по национальности, даже в мыслях такого не было, никого не делили. Все мы были русские, по большому счету. Быть русским - это быть выше своей национальности.
После уроков я спустился в раздевалку, надел куртку, сунул руки в карманы и почувствовал, что в одном из них что-то лежит, какая-то бумажка. Это был лишний предмет и явно не мной туда положенный. В некотором изумлении, вытащив и развернув листок, начал читать. Текст был отпечатан на машинке и озаглавлен "Вступайте в ряды союза свободной молодежи". Реквизитов организации, естественно, не было. Дальше шел сам текст, начинающийся со слов "в СССР действует режим дубинки". Дальше шло литературно-корявое утверждение на тему "тюрьмы народов" и страдания населения по поводу непринадлежности к титульной нации, преследования евреев, удушения свободного духа украинцев и прочая хрень. Сейчас трудно вспомнить.
От возмущения и отвращения я вскипел. "Вот же..." - подумалось. Решение пришло моментально. Директор школы, держа листочек в дрожащих руках, читал, медленно шевеля губами. Был бледен, правый глаз дергался. Осел в мягкое кресло, застыл. Мне стало его жалко.
Видимо, мой директор совсем об мне забыл, потому как, немного придя в себя, резко поднялся и выскочил из кабинета. Я тоже вышел и аккуратно затворил дверь, пребывая в некотором недоумении.
Надо сказать, что согласно моему в то время подростковому устроению и разносторонности интересов, я скоро забыл об этом случае. Прошла пара недель, и эта история получила продолжение.
Опять та же школьная раздевалка. В углу сидит мой одноклассник - грустный как зажмурившаяся селедка. "Видно, совсем парню плохо", - подумалось мне. Ну, и вопрошаю с участием - что же случилось, мол. И слышу в его исполнении (с неистребимым малороссийским акцентом) его рассказ: он и еще два идиота из параллельного класса организовали этот самый союз "свободной молодежи" и начали печатать листовки и разбрасывать их по карманам школьников. И мол, какая-то падла донесла о них директору, а тот побежал в райком партии, а те сообщили в КГБ. Как их так быстро вычислили, совершенно непонятно. Теперь его папа - капитан первого ранга - уволен в запас, а поступление в военное училище для моего однокласника закрыто. Да и вообще, его будущее и будущее его семьи довольно туманно.
Чего уж там скрывать - я злорадствовал.
Вот такая вот история о том, как я познакомился с "кровавой гэбней". Вернее я с ней так и не встретился, меня даже не опросили, хотя я в этой истории явно поучаствовал. Других школьников и подавно не тронули.
Даже тогда, в свои неполные семнадцать, я оценил, как ювелирно и деликатно сработали эти профи. И это уважение в моей душе осталось на всю жизнь.
А, еще забыл написать: директора школы с должности не сняли, потому как правильный человек был.
Были мы тогда, естественно, молодые балбесы, способные на всякие глупости, которые и творили без остановки и с завидным постоянством, с восторгом и упоением. Глупости были разные: начиная с распития портвейна в школьных туалетах во время уроков до коллективных потасовок с поножовщиной по вечерам. Всякое бывало, но вот чего не было ни у кого, так это нелюбви к своей Родине. Все мы: и дети, и взрослые знали, что живем в самой прекрасной стране на свете, которой имя СССР. Все мы братья, в конце концов, все мы дома, куда бы ни поехали - хоть в Прибалтику, хоть в Грузию, хоть на Украину, хоть в Казахстан. И по национальности, даже в мыслях такого не было, никого не делили. Все мы были русские, по большому счету. Быть русским - это быть выше своей национальности.
После уроков я спустился в раздевалку, надел куртку, сунул руки в карманы и почувствовал, что в одном из них что-то лежит, какая-то бумажка. Это был лишний предмет и явно не мной туда положенный. В некотором изумлении, вытащив и развернув листок, начал читать. Текст был отпечатан на машинке и озаглавлен "Вступайте в ряды союза свободной молодежи". Реквизитов организации, естественно, не было. Дальше шел сам текст, начинающийся со слов "в СССР действует режим дубинки". Дальше шло литературно-корявое утверждение на тему "тюрьмы народов" и страдания населения по поводу непринадлежности к титульной нации, преследования евреев, удушения свободного духа украинцев и прочая хрень. Сейчас трудно вспомнить.
От возмущения и отвращения я вскипел. "Вот же..." - подумалось. Решение пришло моментально. Директор школы, держа листочек в дрожащих руках, читал, медленно шевеля губами. Был бледен, правый глаз дергался. Осел в мягкое кресло, застыл. Мне стало его жалко.
Видимо, мой директор совсем об мне забыл, потому как, немного придя в себя, резко поднялся и выскочил из кабинета. Я тоже вышел и аккуратно затворил дверь, пребывая в некотором недоумении.
Надо сказать, что согласно моему в то время подростковому устроению и разносторонности интересов, я скоро забыл об этом случае. Прошла пара недель, и эта история получила продолжение.
Опять та же школьная раздевалка. В углу сидит мой одноклассник - грустный как зажмурившаяся селедка. "Видно, совсем парню плохо", - подумалось мне. Ну, и вопрошаю с участием - что же случилось, мол. И слышу в его исполнении (с неистребимым малороссийским акцентом) его рассказ: он и еще два идиота из параллельного класса организовали этот самый союз "свободной молодежи" и начали печатать листовки и разбрасывать их по карманам школьников. И мол, какая-то падла донесла о них директору, а тот побежал в райком партии, а те сообщили в КГБ. Как их так быстро вычислили, совершенно непонятно. Теперь его папа - капитан первого ранга - уволен в запас, а поступление в военное училище для моего однокласника закрыто. Да и вообще, его будущее и будущее его семьи довольно туманно.
Чего уж там скрывать - я злорадствовал.
Вот такая вот история о том, как я познакомился с "кровавой гэбней". Вернее я с ней так и не встретился, меня даже не опросили, хотя я в этой истории явно поучаствовал. Других школьников и подавно не тронули.
Даже тогда, в свои неполные семнадцать, я оценил, как ювелирно и деликатно сработали эти профи. И это уважение в моей душе осталось на всю жизнь.
А, еще забыл написать: директора школы с должности не сняли, потому как правильный человек был.