Квебек-сити 1: История во фресках
Добро пожаловать в самый европейский город Америки!
Этой фразой из рекламного проспекта одной туристской компании я открываю новый цикл впечатлений о прекрасном городе Квебек-сити, столице французской Канады, первом городе в Северной Америке, занесенном в список исторического наследия ЮНЕСКО. Действительно, этот город может соревноваться с любым городом Европы за звание "самого европейского". Это жемчужина, непонятно как сохранившаяся на до предела лапидарном американском континенте.
Квебек-сити расположен на берегу очень большой реки Св. Лаврентия. Я бы легко сравнил ее с Волгой в среднем течении. В переводе языка индейцев племени Алгонкин, слово "кибек" означает сужение реки, стремнину. В этом месте река Св. Лаврентия сжимается между высоченных отвесных берегов до километровой ширины, а чуть ниже сразу разливается километра на три. Высота скалистого берега при этом превышает сотню метров. Понятно, что такой рельеф идеально подходит для устройства крепости. За свои 400 лет (город был основан в 1608 году) Квебек навоевался от пуза. Крепость выдержала шесть полномасштабных осад. Под Квебеком разворачивались основные сражения англо-французской войны, и здесь нашли свою могилу выдающиеся военоначальники с обеих сторон.
Сейчас Квебек-сити город небольшой, вряд ли больше, чем на полмиллиона жителей. Историческая часть в пределах крепостной стены и вовсе невелика. Квебек-сити является столицей одноименной канадской франкоязычной провинции Квебек. Здесь довольно часто принято, что какая-то провинциальная дыра объявляется столицей. К примеру, город Нью-Йорк не имеет никаких столичных регалий, а столицей штата Нью-Йорк является городок Олбани. А в Канаде Монреаль, хотя это и очень крупный город, не обременен столичными функциями. Причем при конфедеративном устройстве столица провинции весит немало, и понтов у провинциальных центров вполне достаточно. Особенно это замечание касается канадских франкофонов. В результате целого ряда мятежей, случившихся в конце шестидесятых прошлого века, Квебек отвоевал исключительные преференции. У них нет только что армии. Своя драконовская налоговая система (и в центр они ничего не перечисляют), многомиллиардные дотации на развитие французской самобытности все равно как каким-то эскимосам, свой независимый взгляд и влияние на международную политику, собственная независимая система иммиграции. В парламенте страны эта провинция представлена отдельной партией, лозунг которой - отделение. Раз в пятнадцать лет проводятся референдумы по отделению, которые не добирают каких-то крох, чтобы отделение стало реальностью. Аборигены на улицах не говорят и не понимают (!) по-английски. Приходится объясняться знаками. При том, что в городе основной источник доходов Квебек-сити - это туризм, невозможно встретить ни одного указателя на английском языке. Впрочем, во Франции то же самое, но Франция - отдельная страна, ладно. Хотя почему ладно? Это очень раздражает. Я же свои деньги им плачу, что же они меня так не уважают? Я вообще космополит, мне такая ерунда как языковые предрассудки совершенно непонятна, особенно когда мы находимся в официально двуязычной стране. Почему-то в Голландии или Израиле или Малайзии можно делать копии надписей на английском, а в Квебеке нельзя, не то потеряется самобытность. Чушь какая.
Нервная история французского сепаратизма, которая постоянно лихорадит Канаду, имеет глубочайшие корни. Сейчас, когда я уже кое-что посмотрел и почитал, я начинаю немного понимать, откуда растут ноги у этой заразы. Конечно, изрядную роль сыграли многовековые войны между метрополиями. Однако и на американской земле войн и национальной дискриминации хватало. Я как-то уже касался немного этой темы в очерках о поездке по другим франкофонским провинциям два года назад. Но все-таки даже во второй самой населенной франкоговорящими канадцами провинции население делится по языковому признаку как 30/70, причем в пользу английского, и там поспокойнее. Провинция Квебек отличается практически моноязычным составом. Придется немножко загрузить вас историей, без этого дальше не двинуться.
Первую французскую экспедицию в Новый Свет снарядил король Франциск Первый в 1525 году. Ее возглавлял флорентиец Джиованни Вераззано. Сейчас его имя полностью забыто, а ведь он открыл реку Гудзон и острова Нью-Йорка. Голландец Гудзон вторично высадился на Манхеттане лишь 85 лет спустя. Хоть рассказ про Вераззано и не в тему, один абзац ему посвятить хочется. Его экспедиция не закончилась провалом и не увенчалась успехом. Он обследовал примерно тысячу километров береговой линии, оставил какие-то записи, которые не были востребованы, и, вскоре по возращении во Францию, умер. Сорок лет назад нашелся один необычайно энергичный итальянец, взявшийся воскресить имя Вераззано. Он организовал специальный комитет и бился как лев около десяти лет за восстановление справедливости. Хобби такое было у человека. В результате действий этого пассионария один из самых больших (а на момент постройки просто самый большой) мостов в мире называется Verazzano Bridge. Этот мост соединяет в Нью-Йорке острова Staten Island и Long Island. Двухэтажная невероятная конструкция длиной полтора километра на высоте более 70 метров, 12 полос движения и потрясающий вид сверху на океан, Гудзон, Манхеттан, Бруклин - чудо, просто чудо. Мне довелось проехаться по Verazzano Bridge, это очень круто. Океанские корабли проходят под ним, не нагибаясь. На въезде на мост стоит примерно такой знак: "замедлять движение, чтобы смотреть вокруг, запрещено". Да, вот так почти через пятьсот лет награда нашла героя. Когда я занимался историей Квебека, я обнаружил, что все статьи на эту тему обязательно делают такой же прыжок вбок на тему Вераззано и его моста. Видимо, всех авторов занимает эта история. Ну вот, теперь можно вернуться к основной линии.
Французы вообще мне лично нравятся не очень как нация: они непрактичны. Мне кажется, у них нет национальной стратегии, а национальная идея сводится к некой минимальной самобытности и помпезности стиля. Наверно, поэтому им не удалось создать империю, победить хоть в какой-нибудь большой войне и создать о себе хоть один уважительный миф. Мы только знаем, что они едят лягушачьи лапки, их женщины - это о-ля-ля и ля фам, которую надо зачем-то долго и со вкусом шерше, а еще у них есть Лувр и Парижская Богоматерь. Если приглядеться поближе, то видно, что вся французская история - это взлет созидания с последующим разрушением до основания, и почему так получается - непостижимо. Ведь современная Канада на самом деле должна была бы вся говорить по-французски. Через десять лет после Вераззано в реку Св. Лаврентия заплыл корабль гениального географа Жака Картье. Все современные крупные поселения Канады в бассейне реки обязаны Картье своим существованием. Он дал местам названия и подробно описал, где, какие и как надо строить города. Следующим географом, прошедшим по следам Картье, был тоже француз по имени Де Шамплейн. Это имя вписано в историю Оттавы и Монреаля, а еще огромное красивейшее озеро в Вермонте называется Lake Champlain. Часть людей Де Шамплейна высадились на берегу реки и уже никогда не вернулись назад во Францию. Это случилось в 1608 году, и это дата основания Квебек-сити. Множество более мелких экспедиций, состоящих из гугенотов-эмигрантов, приставали к берегам Ньюфандленда и Новой Шотландии. А англичане доплыли до атлантического побережья Канады на четыре года позже и начали они с того, что всегда неплохо умели: бить французов. Они пожгли все прибрежные поселения, загнали немногих оставшихся в живых французов в лес и переименовали французскую Акадию в Новую Шотландию. В Париже правил Людовик Тринадцатый, кардиналы там всякие Ришелье и Мазарини, Анна Австрийская... мы все это неплохо знаем по комедии Юнгвальд-Хинкевича и песенкам Михаила Боярского. Царствующим особам было не до каких-то заморских колоний, их больше волновали алмазные подвески. Несчастным колонистам приходилось биться против всех и всего сразу: голода, холода, болезней, индейцев, англичан и безразличия родины. Некоторое время в Париже обсуждался вопрос о том, чтобы колонизаторскую деятельность вовсе прикрыть. Король-Солнце Людовик Четырнадцатый все-таки склонился к тому, что прикрывать не надо, но и развивать особенно он ее не стал. Был только один всплеск колонизаторства в самом конце его правления около 1670 года, а после смерти Людовика о Квебеке опять забыли. Закономерным итогом стало то, что еще через сто лет французская колония, хоть и значительно выросшая, не смогла удержаться в ходе семилетней войны с ангичанами, и Квебек был полностью завоеван в 1759 году. Потом произошло несколько восстаний, разумеется, неудачных. Вплоть до 1970 года французы третировались в Канаде как завоеванная нация. Конечно, это была конфедерация, Квебек формально был равноправной провинцией, квебекцам не навязывали язык и протестантизм, но как-то так само получалось. Я разговаривал с французскими канадцами в Онтарио, они не очень хорошими словами вспоминают свои детские годы. Вот и вся история.
Здесь, знаете, есть интересная традиция: каждый автомобильный номер снабжен лозунгом штата. Он должен быть емким и коротким, чтобы поместиться в одну строчку под цифрами. Ну, например лозунг Онтарио "Yours to discover", что я бы перевел как "Откройте для себя сами". Надпись штата Нью-Джерси "Garden State" я бы перевел "Цветущий штат". А в Квебеке лозунг (на французском, конечно) "Я помню"! Вот так.
Теперь смотрим картинки.
Это дом или это вообще что? Я много путешествовал, но ничего подобного никогда не видел. Очень яркие краски, неправдоподобная деталировка, потрясающая ощущение перспективы, захватывающее сочетание несовместимых сюжетов. Чтобы исключить всякие домыслы, сразу напишу: фронтальная стена абсолютно гладкая, как бумага. Нет никаких кирпичей, подоконников, водосточных труб. Это все рисунок. И люди, конечно, тоже нарисованы. Вот на первом плане мужик в зеленом камзоле стоит подбоченясь, видите? Это сам месье Де Шамплейн, основатель Квебека. А Жак Картье в простой домотканной рубахе выглядывает из окна второго этажа слева. Под ним господин в шляпе с пером высовывает из окна только что подписанную грамоту. Это граф Фронтенак, первый французский генерал-губернатор, назначенный Королем-Солнцем Людовиком Четырнадцатым. В самом левом окне рядом с Фронтенаком министр финансов, супериндендант Квебека в правительстве Фронтенака. Вообще, что мы так мелко все это разглядываем? Давайте приблизим.
Эта фреска так захватывает, когда стоишь перед ней, что впечатление невозможно передать словами. Вот вполне современная парочка целуется на балюстраде над древним гербом. Думаю, это герб города. Юноша с веслом каноэ идет на тренировку. Каноэ очень популярны у Канаде, и это такой национальный спорт вроде хоккея. Да и сам хоккей тоже наличествуют. Мальчишки гоняют шайбу на мостовой справа от фигуры Де Шамплейна. А слева от него благообразный седой господин - первый крупный бизнесмен, господин Дежардин. Финансовая империя Дежардин процветает и по сей день, это банк, трастовые фонды, страховые компании. Два мужика спускают по лестнице пивную бочку. Думаю, это середина прошлого века. Они в джинсах, но такие рубашки сейчас не в моде. Кстати, пиво в Квебеке, как и во Франции, на мой вкус - полный отстой, но эта ремарка к делу не относится. По лестнице ниже спускается современник Фронтенака, французский авантюрист и географ Луи Жоли, проплывший в 1673 году по Миссисипи. Перед этим ему была дана лицензия на земли вдоль побережья озера Гурон, Верхнего озера и далее на север до Гудзонова залива! Это по площади несколько превосходит всю Западную Европу, вместе взятую. Да, тогда был настоящий размах в делах. Я же говорю, что вся Канада могла бы быть французской. В глубине под аркой стоят две монахини. Они основали в Квебеке отделения каких-то благотворительных христианских миссий. Черт, их так много, этих миссий, мы же ничего не знаем об этой самой благотворительности в мировом масштабе. Я легко смог найти описания того, что они, собственно, основали, это сейчас большие международные организации, но мне их христианские названия ни о чем не говорят.
Мощеная дорога, кладка арки, стена - все нарисовано. Не выцветает и не смывается.
Это называется "прикоснуться к истории".
Вот они, наши современники... с разницей в каких-то 400 лет.
На этом кадре прилично одетый господин - лорд Даффрин, английский генерал-губернатор Квебека после его завоевания. Англичане все-таки молодцы: они были очень мягкими и мудрыми колонизаторами. Даффрин, по всей видимости, не прессовал побежденных и относился к ним с уважением. Поэтому он оказался на фреске. Мало того, один из хайвеев в Квебек-сити назван его именем. Это одна из немногих английских фамилий в топонимике города. Мужик, играющий на гитаре, может быть отнесен и к статистам типа девушки, выходящей из магазина на предыдущем снимке. Но это на самом деле знаменитый французский бард местного разлива. Он умер в 1988 году, на двести лет позже лорда Даффрина.
Справа от господ на балкончике, которые заслужили место на фреске за свою парламентскую деятельность (да-да, депутаты тоже могут войти в историю с положительным знаком), находится изображение окна первой библиотеки в Квебек-сити.
Еще раз посмотрим на мастерство художников. Это выглядит как угловой дом. Слева стена настоящая. На ней настоящие подоконник, окна и швы между камней. Елка настоящая. Стена справа - рисунок. Нарисован фонарь, розочка над окном книжного магазина, ажурные каменные складки вокруг окна и даже памятная доска с указанием фирмы, делавшей этот шедевр.
Просто плоская оштукатуренная стена. Честное благородное слово.
Так, насмотрелись. Пойдем к следующей фреске.
============================
Это первый госпиталь. Фонарики на стене - настоящие или нарисованные? Камни точно нарисованные. А вот фонарики, видать настоящие. Снег на них лежит, значит, настоящие.
Тот же госпиталь, но с другой стороны. У госпиталя интересная история. Он был основан при монастыре августинцев, а сам монастырь прославился благодаря монахине, а впоследствии аббатиссе Катерине Де Лонгпре, которой было... шестнадцать лет. В двенадцать лет эта девочка почувствовала, что ее предназначение - служить богу и ушла в монастырь августинцев. В четырнадцать ей захотелось нести слово божие на ноые территории, и с одной из экспедиций она прибыла в Квебек-сити. К моменту ее появления общество августинцев в Квебеке существовало уже около десяти лет. Катерина руководила постройкой храма и всеми финансовыми и организационными делами храма и госпиталя. Она умерла в свои 36 лет. В 1989 году Иоанн Павел Второй причислил Катерину Де Лонгпре к лику святых. Изображение этой женщины тоже присутствует на предыдущей фреске, она одна из тех двух монахинь.
И на этой фреске современность соседствует со стариной. В каждом нарисованном окне свое время и свои моды.
Тротуар со снегом подлинный. Все остальное - гладкая стена, просто гладкая стена.
====================
Еще один такой же шедевр, от которого можно свихнуться. Сарай наверху видите? Который с зеленой веточкой, несмотря на мороз и снег? Это тоже стена. Нет там никакого сарая. И кирпичей на стене нет, хотя они продолжают реальную кладку с поразительным натурализмом.
Мужик в окне кажется трехмерным! К сожалению, я не знаю точно историю этого дома. Можно предполагать, что это была гостиница. Нам как бы отдернули кирпичный занавес и перенесли на двести лет назад. В Квебек-сити мне в какой-то момент удалось прочувствовать этот перенос совершенно реально... Об этом в другой главе.
Следующая серия