Космат пародий надо мной витает
...
Время от времени натыкаюсь в ленте на очередное ностальгическое воспоминание о "замечательном пародисте" Иванове.
Вот и сейчас мой друг warsh напомнил об одной из самых памятных его "пародий", заканчивающейся знаменитым: "Велик могучим русский языка!"
Захотелось ответить. Увы, боюсь, ответ будет диссонансом к общему восторгу.
Очень плотный текст. Несомненно. Запоминается накрепко.
Но злобность - я бы даже сказал, патологическая злобность! - пародиста Иванова меня всегда просто поражала.
Ведь это же не пародия - в пародии должно быть узнавание хорошо представленного стиля поэта, а здесь что?
Да, в общем, ничего.
Налицо хорошо отшлифованный Ивановым прием: взять кусочек (слово, неудачную рифму, корявую строку) и написать что-то в таком же духе, а еще лучше - довести до абсурда, выпятить сверх меры.
Практически все "пародии" Иванова именно таковы. Порой это смешно, порой даже очень.
Чаще просто хлестко и зло.
Этакий желчный юмор язвенника.
Самое любопытное, что здесь он вообще придрался на пустом месте.
Что ему тут не понравилось, что он так последовательно вышучивает?
Ответ прост - не понра ему, вишь ты, слово "облак".
И во всей "пародии" громоздит он одно нелепое слово на другое, доводя все до абсурда.
Смешно? Да, пожалуй. Но ведь слово "облак" не Сидоров придумал.
Не могу удержаться - процитирую куда более известную вещь:
Пошли, господь, свою отраду
Тому, кто в летний жар и зной
Как бедный нищий мимо саду
Бредет по жаркой мостовой;
Кто смотрит вскользь через ограду
На тень деревьев, злак долин,
На недоступную прохладу
Роскошных, светлых луговин.
Не для него гостеприимной
Деревья сенью разрослись,
Не для него, как облак дымный,
Фонтан на воздухе повис.
Лазурный грот, как из тумана,
Напрасно взор его манит,
И пыль росистая фонтана
Главы его не освежит.
Пошли, господь, свою отраду
Тому, кто жизненной тропой
Как бедный нищий мимо саду
Бредет по знойной мостовой.
Однако Тютчев, господа. Тют-чев.
Сильное стихотворение, красивое и цельное. Мастер.
Что, слабо было Иванову Тютчева-то пародировать?
Слабо.
Калибр не тот, да и смешно вряд ли выйдет.
Вот Сидорова - это завсегда. Это мы запросто.
Кстати, Тютчев вообще любил форму "облак" - это слово в мужском роде встречается у него не раз. Ему, видимо, можно.
По большому счету, СанСаныч жанр пародии фактически низвел до пасквиля, причем пасквиля невысокой пробы.
Вот и теперь, если видишь слово "пародия" - почти всегда она сляпана по той же нехитрой схеме: взял кусочек, раздул, добавил какой-нибудь хрени, лишь бы хлестко было. Даже размер первоисточника соблюдать у нынешних "пародистов" не обязательно.
Жаль Иванова. Безусловно, это был талантливый человек.
Пародия - конечно, жанр не из высоких, но и на этой грядке возможны потрясающие всходы - вспомним хотя бы "Парнас дыбом".
Такие дела.
(с)
Этот пост можно прочесть также в моем резервном блоге на dreamwidth.org.
Комментировать можно и там, и здесь. Но здесь я чаще бываю.
Время от времени натыкаюсь в ленте на очередное ностальгическое воспоминание о "замечательном пародисте" Иванове.
Вот и сейчас мой друг warsh напомнил об одной из самых памятных его "пародий", заканчивающейся знаменитым: "Велик могучим русский языка!"
Захотелось ответить. Увы, боюсь, ответ будет диссонансом к общему восторгу.
Очень плотный текст. Несомненно. Запоминается накрепко.
Но злобность - я бы даже сказал, патологическая злобность! - пародиста Иванова меня всегда просто поражала.
Ведь это же не пародия - в пародии должно быть узнавание хорошо представленного стиля поэта, а здесь что?
Да, в общем, ничего.
Налицо хорошо отшлифованный Ивановым прием: взять кусочек (слово, неудачную рифму, корявую строку) и написать что-то в таком же духе, а еще лучше - довести до абсурда, выпятить сверх меры.
Практически все "пародии" Иванова именно таковы. Порой это смешно, порой даже очень.
Чаще просто хлестко и зло.
Этакий желчный юмор язвенника.
Самое любопытное, что здесь он вообще придрался на пустом месте.
Что ему тут не понравилось, что он так последовательно вышучивает?
Ответ прост - не понра ему, вишь ты, слово "облак".
И во всей "пародии" громоздит он одно нелепое слово на другое, доводя все до абсурда.
Смешно? Да, пожалуй. Но ведь слово "облак" не Сидоров придумал.
Не могу удержаться - процитирую куда более известную вещь:
Пошли, господь, свою отраду
Тому, кто в летний жар и зной
Как бедный нищий мимо саду
Бредет по жаркой мостовой;
Кто смотрит вскользь через ограду
На тень деревьев, злак долин,
На недоступную прохладу
Роскошных, светлых луговин.
Не для него гостеприимной
Деревья сенью разрослись,
Не для него, как облак дымный,
Фонтан на воздухе повис.
Лазурный грот, как из тумана,
Напрасно взор его манит,
И пыль росистая фонтана
Главы его не освежит.
Пошли, господь, свою отраду
Тому, кто жизненной тропой
Как бедный нищий мимо саду
Бредет по знойной мостовой.
Однако Тютчев, господа. Тют-чев.
Сильное стихотворение, красивое и цельное. Мастер.
Что, слабо было Иванову Тютчева-то пародировать?
Слабо.
Калибр не тот, да и смешно вряд ли выйдет.
Вот Сидорова - это завсегда. Это мы запросто.
Кстати, Тютчев вообще любил форму "облак" - это слово в мужском роде встречается у него не раз. Ему, видимо, можно.
По большому счету, СанСаныч жанр пародии фактически низвел до пасквиля, причем пасквиля невысокой пробы.
Вот и теперь, если видишь слово "пародия" - почти всегда она сляпана по той же нехитрой схеме: взял кусочек, раздул, добавил какой-нибудь хрени, лишь бы хлестко было. Даже размер первоисточника соблюдать у нынешних "пародистов" не обязательно.
Жаль Иванова. Безусловно, это был талантливый человек.
Пародия - конечно, жанр не из высоких, но и на этой грядке возможны потрясающие всходы - вспомним хотя бы "Парнас дыбом".
Такие дела.
(с)
Этот пост можно прочесть также в моем резервном блоге на dreamwidth.org.
Комментировать можно и там, и здесь. Но здесь я чаще бываю.