Морган против Мерлина, или Марк Твен и принципы рационального мышления
Великий драматург Островский сказал однажды: «В сатирической комедии не бывает положительных персонажей, и вы задолбали называть Катерину лучом света в тёмном царстве».
Марк Твен тоже был великим сатириком, и потому положительных персонажей в его произведениях тоже нет. Даже если они написаны от первого лица, это лицо весьма часто - такой же самодовольный напыщенный дурак, каких Марк Твен с удовольствием высмеивал и в третьем, и в любом другом.
Однако же именно благодаря этому приёму он получил в определённых кругах репутацию жгучего скептика, не верящего ни в сон, ни в чох, ни в чудеса, ни в волшебство.
На самом деле считать Марк Твена (да, его псевдоним склоняется именно так, потому что это вообще не имя, а словечко из жаргона лодочников Миссисипи) скептиком - несусветная глупость.
Он, например, верил в телепатию и предчувствия. Почитайте его эссе «Мысленная телеграфия» - в отличие от многих других, отнюдь не сатирическое, а вполне себе автобиографическое. Там полно материалов для любого парапсихолога, и в следующий раз мы об этом поговорим.
Или взять уморительную повесть «Христианская наука» - если вы её ещё не читали, рекомендую прочесть прямо сейчас.
Повадки и характер проповедников «Нового мышления» показаны там язвительно и беспощадно - но обратили вы внимание, что их методы работают? И ещё как работают: за минуты срастить несколько десятков сложных переломов - даже в видеоиграх целительная магия не настолько крута. Она, правда, не может справиться с насморком, но то такое - перед насморком пасовала и медицина счастливой Земли будущего в «Приключениях Алисы» Кира Булычёва.
Но в основном репутацию скептика Марк Твен получил за повесть «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура». И вот о ней-то стоит поговорить подробнее.
Заглавный Янки - будем пока называть его так, хотя у него есть имя - и в самом деле неверующий, причём не идейный, а, как бы это сказать, прагматический. Он верит лишь в силу собственного ума и рук, признаёт лишь то, что можно увидеть, пощупать и изготовить.
При дворе короля Артура он быстро обретает репутацию великого волшебника, но все его «чудеса» - лишь фокусы: знания и технологии 19 века, непостижимые для обитателей иной эпохи.
Своего основного конкурента Мерлина Янки презирает и при каждом удобном случае унижает. Будь Мерлин искусным прохиндеем, выдающим себя за волшебника, Янки относился бы к нему иначе - он ведь и сам такой. Но нет, Мерлин искренне верит в собственное колдовство, и в этом, по мнению нашего героя, его худший грех.
Это очень фрэзеровский подход, хотя «Янки» был издан на несколько лет раньше «Золотой ветви». Сэр Джеймс говорил то же самое и практически теми же словами: ни один хороший маг не верит в магию. Будь иначе, он постоянно терпел бы неудачи и в конце концов был бы убит соплеменниками. Только шарлатан, отлично знающий, что магия не работает, может быть успешным магом - он сумеет годами морочить людям головы своими фокусами.
Где-то по дороге Янки пересекается с Морган ле Фей - и вот она-то оказывается его сестрой по разуму: жестокая и циничная самозванка, обманывающая окружающих ложными чудесами. В результате оба, произведя впечатление друг на друга, расстаются с чувством взаимного уважения.
Они на самом деле не только единомышленники, но даже тёзки: полное настоящее имя Янки - Хэнк Морган. Марк Твен выбирал его довольно долго, перебрав несколько вариантов, но остановился на этом.
Правда, заканчивается всё очень плохо. Реформы, проведённые с американским напором и самоуверенностью, приводят к гибели короля Артура, а королевство погружают в смуту и междоусобицу. Сам же фальшивый волшебник оказывается загнан в пещеру за рядами электрифицированной проволоки, и его покидают даже самые верные и преданные союзники.
Так вот, за всей этой историей человека, не верящего в чудеса, довольно легко забыть, что она буквально начинается с чуда и чудом же завершается.
Вначале удар по голове швыряет героя сквозь бездну пространства и времени - из Америки девятнадцатого века в Англию девятого. Впоследствии он ни разу даже не задумывается, как такое вообще получилось, а просто принимает своё «попаданчество» как должное.
Ну а в конце Мерлин всё же совершает своё первое - и последнее в жизни - настоящее волшебство: погружает своего врага в зачарованный сон на тысячу лет, тем самым возвращая его в родное время.
Это, конечно же, кивок в сторону классической артурианы - там сам Мерлин в финале засыпает волшебным сном в пещере, в ожидании часа, когда звёзды выстроятся правильным образом и придёт ему час освободиться. «Пх’нглуи мглв’нафх Мерлин пещера вгах’нагл фхтагн».
Так что магия в этом мире существует и действует. Полагаться на неё, как это делал Мерлин - вероятно, и в самом деле не слишком хорошая идея. Но отрицать её, как это делает Хэнк Морган - идея ничуть не лучше. Особенно если ты при этом ещё и притворяешься, будто обладаешь ею.
Если помнить об этом, то и вся история начинает звучать в иной тональности.
Морган вовсе не принёс разум и цивилизацию в мир, погрязший в невежестве и суевериях. Он старался переделать по лекалам своего ограниченного разума мир, законов которого не понимал и даже не пытался понять, убеждённый, будто уже и так их знает.
Результат оказался ожидаемым.
PS Во время работы над постом произошла занятнейшая оказия.
Я совершенно точно помню, что несколько лет назад читал «Мысленную телеграфию» Марк Твена на русском языке. Однако сейчас интернет отказывается демонстрировать мне даже намёки на существование русского текста этого эссе.
Возможно, это происки Хаоса Неделимого, а возможно, я просто плохо умею гуглить. В любом случае я решил поступить как истинный изобретатель велосипедов и перевести всё сам.
Для владеющих буржуинским наречием - вот ссылка на оригинальный текст.
Марк Твен тоже был великим сатириком, и потому положительных персонажей в его произведениях тоже нет. Даже если они написаны от первого лица, это лицо весьма часто - такой же самодовольный напыщенный дурак, каких Марк Твен с удовольствием высмеивал и в третьем, и в любом другом.
Однако же именно благодаря этому приёму он получил в определённых кругах репутацию жгучего скептика, не верящего ни в сон, ни в чох, ни в чудеса, ни в волшебство.
На самом деле считать Марк Твена (да, его псевдоним склоняется именно так, потому что это вообще не имя, а словечко из жаргона лодочников Миссисипи) скептиком - несусветная глупость.
Он, например, верил в телепатию и предчувствия. Почитайте его эссе «Мысленная телеграфия» - в отличие от многих других, отнюдь не сатирическое, а вполне себе автобиографическое. Там полно материалов для любого парапсихолога, и в следующий раз мы об этом поговорим.
Или взять уморительную повесть «Христианская наука» - если вы её ещё не читали, рекомендую прочесть прямо сейчас.
Повадки и характер проповедников «Нового мышления» показаны там язвительно и беспощадно - но обратили вы внимание, что их методы работают? И ещё как работают: за минуты срастить несколько десятков сложных переломов - даже в видеоиграх целительная магия не настолько крута. Она, правда, не может справиться с насморком, но то такое - перед насморком пасовала и медицина счастливой Земли будущего в «Приключениях Алисы» Кира Булычёва.
Но в основном репутацию скептика Марк Твен получил за повесть «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура». И вот о ней-то стоит поговорить подробнее.
Заглавный Янки - будем пока называть его так, хотя у него есть имя - и в самом деле неверующий, причём не идейный, а, как бы это сказать, прагматический. Он верит лишь в силу собственного ума и рук, признаёт лишь то, что можно увидеть, пощупать и изготовить.
При дворе короля Артура он быстро обретает репутацию великого волшебника, но все его «чудеса» - лишь фокусы: знания и технологии 19 века, непостижимые для обитателей иной эпохи.
Своего основного конкурента Мерлина Янки презирает и при каждом удобном случае унижает. Будь Мерлин искусным прохиндеем, выдающим себя за волшебника, Янки относился бы к нему иначе - он ведь и сам такой. Но нет, Мерлин искренне верит в собственное колдовство, и в этом, по мнению нашего героя, его худший грех.
Это очень фрэзеровский подход, хотя «Янки» был издан на несколько лет раньше «Золотой ветви». Сэр Джеймс говорил то же самое и практически теми же словами: ни один хороший маг не верит в магию. Будь иначе, он постоянно терпел бы неудачи и в конце концов был бы убит соплеменниками. Только шарлатан, отлично знающий, что магия не работает, может быть успешным магом - он сумеет годами морочить людям головы своими фокусами.
Где-то по дороге Янки пересекается с Морган ле Фей - и вот она-то оказывается его сестрой по разуму: жестокая и циничная самозванка, обманывающая окружающих ложными чудесами. В результате оба, произведя впечатление друг на друга, расстаются с чувством взаимного уважения.
Они на самом деле не только единомышленники, но даже тёзки: полное настоящее имя Янки - Хэнк Морган. Марк Твен выбирал его довольно долго, перебрав несколько вариантов, но остановился на этом.
Правда, заканчивается всё очень плохо. Реформы, проведённые с американским напором и самоуверенностью, приводят к гибели короля Артура, а королевство погружают в смуту и междоусобицу. Сам же фальшивый волшебник оказывается загнан в пещеру за рядами электрифицированной проволоки, и его покидают даже самые верные и преданные союзники.
Так вот, за всей этой историей человека, не верящего в чудеса, довольно легко забыть, что она буквально начинается с чуда и чудом же завершается.
Вначале удар по голове швыряет героя сквозь бездну пространства и времени - из Америки девятнадцатого века в Англию девятого. Впоследствии он ни разу даже не задумывается, как такое вообще получилось, а просто принимает своё «попаданчество» как должное.
Ну а в конце Мерлин всё же совершает своё первое - и последнее в жизни - настоящее волшебство: погружает своего врага в зачарованный сон на тысячу лет, тем самым возвращая его в родное время.
Это, конечно же, кивок в сторону классической артурианы - там сам Мерлин в финале засыпает волшебным сном в пещере, в ожидании часа, когда звёзды выстроятся правильным образом и придёт ему час освободиться. «Пх’нглуи мглв’нафх Мерлин пещера вгах’нагл фхтагн».
Так что магия в этом мире существует и действует. Полагаться на неё, как это делал Мерлин - вероятно, и в самом деле не слишком хорошая идея. Но отрицать её, как это делает Хэнк Морган - идея ничуть не лучше. Особенно если ты при этом ещё и притворяешься, будто обладаешь ею.
Если помнить об этом, то и вся история начинает звучать в иной тональности.
Морган вовсе не принёс разум и цивилизацию в мир, погрязший в невежестве и суевериях. Он старался переделать по лекалам своего ограниченного разума мир, законов которого не понимал и даже не пытался понять, убеждённый, будто уже и так их знает.
Результат оказался ожидаемым.
PS Во время работы над постом произошла занятнейшая оказия.
Я совершенно точно помню, что несколько лет назад читал «Мысленную телеграфию» Марк Твена на русском языке. Однако сейчас интернет отказывается демонстрировать мне даже намёки на существование русского текста этого эссе.
Возможно, это происки Хаоса Неделимого, а возможно, я просто плохо умею гуглить. В любом случае я решил поступить как истинный изобретатель велосипедов и перевести всё сам.
Для владеющих буржуинским наречием - вот ссылка на оригинальный текст.