Ларри Корн - Традиционное японское сельское хозяйство
Ларри Корн - Традиционное японское сельское хозяйство
Традиционное японское сельское хозяйство, которое практиковалось примерно с 1600 года до конца Второй мировой войны, было одним из лучших примеров устойчивого производства продуктов питания в большом сельскохозяйственном обществе, когда-либо созданных. Фермеры сочетали почитание земли с экологически безопасными методами, что позволило им выжить в течение сотен лет, не разрушая окружающую среду.
Это контрастирует с другими сельскохозяйственными цивилизациями по всему миру, которые превратили свои дома в пустыни из-за чрезмерного использования и небрежности. Что сделало японский опыт таким другим?
Исторически Япония впервые была объединена в 1603 году под руководством клана Токугава, который правил до 1868 года с полной властью. Период Токугавы или Эдо характеризовался экономическим ростом, жестким социальным порядком, изоляционистской внешней политикой, защитой окружающей среды и развитием искусства.
Однако в первые годы японцы столкнулись с серьезными экологическими проблемами. Семнадцатый век был веком экспоненциального роста. Было построено около двухсот замков с соответствующими сообществами, что создало беспрецедентный спрос на пиломатериалы. Людям также требовалось дерево для отопления, приготовления пищи, изготовления плитки, керамики и изделий из железа. Фермеры нуждались в зелени для удобрения своих полей и для кормления домашних животных. Этот высокий спрос привел к повсеместной вырубке лесов. С обезлесением последовали эрозия, наводнения, оползни и ухудшение качества воды. Почва также была перенапряжена, что привело к потере плодородия и продуктивности.
Другие культуры приняли неудачные решения, столкнувшись с экологическими проблемами такого рода, что привело к краху и даже исчезновению их цивилизаций. Япония пошла другим курсом, внезапно свернув на путь сохранения и устойчивого развития, приняв образ жизни, основанный на умеренности, совместной работе, отсутствии отходов и переработке. Ущерб окружающей среде был сначала остановлен, а затем обращен вспять. Вырубку лесов взяли под контроль, и на смену ей пришла амбициозная программа лесовосстановления. Восстановилось плодородие почвы, повысилась урожайность, ручьи снова очистились, и рыба вернулась.
Площадь суши Японии примерно равна площади штата Монтана. Более 70 процентов приходится на гористую местность, и только около 15 процентов можно использовать в сельском хозяйстве, поэтому почти все жители сельской местности жили близко друг к другу на равнинах и в узких горных долинах.
Из-за большой численности населения, около тридцати миллионов в 1720 году, каждый дюйм продуктивных сельскохозяйственных земель должен был использоваться эффективно и интенсивно для удовлетворения основных потребностей. Совместная работа была наиболее эффективным способом достижения этой цели. Японцы считали, что сила многих людей, работающих вместе, превышает результаты, которых может достичь такое же количество людей, работающих независимо.
Это чувство самопожертвования, групповой идентификации и сотрудничества отражается в сильной трудовой этике. Для японцев работа в сообществе - это самоцель. Это образ жизни, просто то, что человек делает. Жизнь без работы в традиционной деревне была немыслима. Даже современные японцы преуспевают в работе и часто не хотят останавливаться, даже когда достигают пенсионного возраста.
Изоляция японских островов также способствовала формированию характера и социальной структуры людей. Физически, конечно, Япония изолирована просто цепочкой островов. В 1635 году был издан указ, запрещавший въезд в Японию и выезд из нее. В течение всего периода Токугава Япония была изолирована от остального мира физически, политически и культурно. Без торговли или возможности импортировать ресурсы извне им нужно было стать полностью самодостаточными, и они это сделали.
Сатояма
Расположение традиционной деревни и душевное состояние ее сельских жителей в период Токугавы часто называют термином сатояма, или «горная деревня». Это предполагает живописную обстановку деревень, расположенных между лесом и террасированными рисовыми полями, с огородами, фруктовыми садами, лесами, прудами и чистыми текущими ручьями. Это также относится к интимной, почти благоговейной связи, которую люди испытывали со своим окружением. Они признали свою зависимость от земли и святость взаимозависимости видов и при этом испытали своего рода духовное удовлетворение. Соответствующий термин для деревень на побережье - сатуми, или «деревня у моря».
Пейзаж был полностью изменен деятельностью человека, но человеческий контроль не был полным. Многие пробелы были намеренно сохранены, чтобы приспособить другие виды и позволить им процветать. На смену естественным болотам пришли рисовые поля, которые каждый год надежно воссоздали. Большинство видов, изначально существовавших в заболоченных низинах, легко адаптировались к этим похожим, но созданным человеком условиям. Некоторые виды вымерли, но те, которые адаптировались, процветали в еще большем количестве. Пруды и оросительные каналы были благом для рыб, амфибий, водных растений, мелких млекопитающих и птиц. Между циклами роста и разложения существовал баланс, и в почве тщательно поддерживался запас органического вещества.
Деревня обычно состояла из 40-100 дворов, расположенных чуть выше поймы реки. Низины были зарезервированы для выращивания риса летом и ячменя, ржи и сидератов зимой. Среднее владение на каждую семью составляло около двух с половиной акров(1 га), но участки часто были разбросаны.
На нижних склонах возле села выращивали овощи и зерно.
Фруктовые сады и специальные культуры, такие как чай и тутовые деревья для шелкопряда, выращивались в лесостепях, а над ними - леса. Узкие тропинки соединяли поля с возвышенными участками. Не было заборов и очень мало пасущихся животных.
Небольшие деревни и поля идеально подходили для хорошего земледелия. Оно было достаточно большим, чтобы поощрять взаимопомощь в таких крупных проектах, как посадка и сбор риса, поддержание ирригационных работ, строительство дома или соломенная крыша, но при этом достаточно малым, чтобы бережно ухаживать за ним, используя труд людей и животных. Деревни были в значительной степени автономными. Пока сельские жители платили налоги, здоровенные 40 процентов урожая риса, и не привлекали иного внимания, власти оставили их в покое.
Как и страна в целом, каждая деревня была почти полностью самодостаточной, и в пределах деревни члены каждой семьи производили почти все необходимое сами. Кроме того, каждая семья производила определенный урожай в избытке или обладала исключительными навыками, которые затем обменивались.
Например, только у одного фермера могут быть деревья хурмы, но он снабжал всю деревню в обмен на предметы, которые не мог произвести сам. У другого фермера могут быть поля, на которых можно выращивать такие специальные культуры, как таро.
Некоторые домохозяйства производили предметы из конопли или соломы, шили ткани, ремонтировали инструменты или держали тягловых животных, которыми по очереди пользовались все жители деревни.
Единственным предметом, который был недоступен в большинстве районов, была соль.
Ремонт, повторное использование и переработка всего настолько укоренились в образе жизни, что у них даже не было слова для обозначения «переработка». 1
В своей проницательной книге Just Enough об устойчивом развитии в Токугаве, Япония, Азби Браун пишет:
Сельскохозяйственные отходы - их немного, так как большинство растений, от корней до стеблей, так или иначе полностью утилизируются - становятся компостом и мульчей.
Точно так же каминный пепел перерабатывается в смесь удобрений, как и изношенные тканые изделия из тростника и соломы. Последовательно обрабатывают металл (преимущественно железо). Сломанный котелок можно превратить, например, в несколько серповидных лезвий, а сломанные лезвия можно превратить в ремни и крючки.
Древесина имеет особенно долгий жизненный цикл: сломанная рама плуга может стать рукоятью топора, сломанная рукоятка топора может быть заменена на совок, сломанный совок добавлен в кучу дров (и его прах снова попадает на поля в качестве удобрения). Одежду можно бесконечно переделывать. . . 2
Период Токугава был периодом беспрецедентного мира и стабильности. Иностранных конфликтов удалось избежать, и не было никаких военных вызовов власти сёгуна. Лидеры Токугава считали, что их правление будет продолжаться бесконечно, поэтому они взяли на себя долгосрочное управление ресурсами. Жители села предполагали, что их земля перейдет к их наследникам, поэтому у них тоже был стимул сохранять землю здоровой и продуктивной. Озабоченность лесным хозяйством в это время, форма выращивания с длительным циклом, отражает эту приверженность будущему.
Тот факт, что эта система сатоямы процветала так долго, показывает, что богатое разнообразие растений и животных может успешно сосуществовать с интенсивным сельским хозяйством даже в такой густонаселенной стране, как Япония. Браун резюмирует этот образ жизни следующим образом: «В большей степени этот успех был обусловлен. . . пониманием функционирования и внутренних ограничений природных систем. Это поощряло смирение, табу расточительство, предлагало совместные решения и находило смысл и удовлетворение в красивой жизни, в которой человек забирал от мира достаточно и не больше »3.
Традиционное японское сельское хозяйство, которое практиковалось примерно с 1600 года до конца Второй мировой войны, было одним из лучших примеров устойчивого производства продуктов питания в большом сельскохозяйственном обществе, когда-либо созданных. Фермеры сочетали почитание земли с экологически безопасными методами, что позволило им выжить в течение сотен лет, не разрушая окружающую среду.
Это контрастирует с другими сельскохозяйственными цивилизациями по всему миру, которые превратили свои дома в пустыни из-за чрезмерного использования и небрежности. Что сделало японский опыт таким другим?
Исторически Япония впервые была объединена в 1603 году под руководством клана Токугава, который правил до 1868 года с полной властью. Период Токугавы или Эдо характеризовался экономическим ростом, жестким социальным порядком, изоляционистской внешней политикой, защитой окружающей среды и развитием искусства.
Однако в первые годы японцы столкнулись с серьезными экологическими проблемами. Семнадцатый век был веком экспоненциального роста. Было построено около двухсот замков с соответствующими сообществами, что создало беспрецедентный спрос на пиломатериалы. Людям также требовалось дерево для отопления, приготовления пищи, изготовления плитки, керамики и изделий из железа. Фермеры нуждались в зелени для удобрения своих полей и для кормления домашних животных. Этот высокий спрос привел к повсеместной вырубке лесов. С обезлесением последовали эрозия, наводнения, оползни и ухудшение качества воды. Почва также была перенапряжена, что привело к потере плодородия и продуктивности.
Другие культуры приняли неудачные решения, столкнувшись с экологическими проблемами такого рода, что привело к краху и даже исчезновению их цивилизаций. Япония пошла другим курсом, внезапно свернув на путь сохранения и устойчивого развития, приняв образ жизни, основанный на умеренности, совместной работе, отсутствии отходов и переработке. Ущерб окружающей среде был сначала остановлен, а затем обращен вспять. Вырубку лесов взяли под контроль, и на смену ей пришла амбициозная программа лесовосстановления. Восстановилось плодородие почвы, повысилась урожайность, ручьи снова очистились, и рыба вернулась.
Площадь суши Японии примерно равна площади штата Монтана. Более 70 процентов приходится на гористую местность, и только около 15 процентов можно использовать в сельском хозяйстве, поэтому почти все жители сельской местности жили близко друг к другу на равнинах и в узких горных долинах.
Из-за большой численности населения, около тридцати миллионов в 1720 году, каждый дюйм продуктивных сельскохозяйственных земель должен был использоваться эффективно и интенсивно для удовлетворения основных потребностей. Совместная работа была наиболее эффективным способом достижения этой цели. Японцы считали, что сила многих людей, работающих вместе, превышает результаты, которых может достичь такое же количество людей, работающих независимо.
Это чувство самопожертвования, групповой идентификации и сотрудничества отражается в сильной трудовой этике. Для японцев работа в сообществе - это самоцель. Это образ жизни, просто то, что человек делает. Жизнь без работы в традиционной деревне была немыслима. Даже современные японцы преуспевают в работе и часто не хотят останавливаться, даже когда достигают пенсионного возраста.
Изоляция японских островов также способствовала формированию характера и социальной структуры людей. Физически, конечно, Япония изолирована просто цепочкой островов. В 1635 году был издан указ, запрещавший въезд в Японию и выезд из нее. В течение всего периода Токугава Япония была изолирована от остального мира физически, политически и культурно. Без торговли или возможности импортировать ресурсы извне им нужно было стать полностью самодостаточными, и они это сделали.
Сатояма
Расположение традиционной деревни и душевное состояние ее сельских жителей в период Токугавы часто называют термином сатояма, или «горная деревня». Это предполагает живописную обстановку деревень, расположенных между лесом и террасированными рисовыми полями, с огородами, фруктовыми садами, лесами, прудами и чистыми текущими ручьями. Это также относится к интимной, почти благоговейной связи, которую люди испытывали со своим окружением. Они признали свою зависимость от земли и святость взаимозависимости видов и при этом испытали своего рода духовное удовлетворение. Соответствующий термин для деревень на побережье - сатуми, или «деревня у моря».
Пейзаж был полностью изменен деятельностью человека, но человеческий контроль не был полным. Многие пробелы были намеренно сохранены, чтобы приспособить другие виды и позволить им процветать. На смену естественным болотам пришли рисовые поля, которые каждый год надежно воссоздали. Большинство видов, изначально существовавших в заболоченных низинах, легко адаптировались к этим похожим, но созданным человеком условиям. Некоторые виды вымерли, но те, которые адаптировались, процветали в еще большем количестве. Пруды и оросительные каналы были благом для рыб, амфибий, водных растений, мелких млекопитающих и птиц. Между циклами роста и разложения существовал баланс, и в почве тщательно поддерживался запас органического вещества.
Деревня обычно состояла из 40-100 дворов, расположенных чуть выше поймы реки. Низины были зарезервированы для выращивания риса летом и ячменя, ржи и сидератов зимой. Среднее владение на каждую семью составляло около двух с половиной акров(1 га), но участки часто были разбросаны.
На нижних склонах возле села выращивали овощи и зерно.
Фруктовые сады и специальные культуры, такие как чай и тутовые деревья для шелкопряда, выращивались в лесостепях, а над ними - леса. Узкие тропинки соединяли поля с возвышенными участками. Не было заборов и очень мало пасущихся животных.
Небольшие деревни и поля идеально подходили для хорошего земледелия. Оно было достаточно большим, чтобы поощрять взаимопомощь в таких крупных проектах, как посадка и сбор риса, поддержание ирригационных работ, строительство дома или соломенная крыша, но при этом достаточно малым, чтобы бережно ухаживать за ним, используя труд людей и животных. Деревни были в значительной степени автономными. Пока сельские жители платили налоги, здоровенные 40 процентов урожая риса, и не привлекали иного внимания, власти оставили их в покое.
Как и страна в целом, каждая деревня была почти полностью самодостаточной, и в пределах деревни члены каждой семьи производили почти все необходимое сами. Кроме того, каждая семья производила определенный урожай в избытке или обладала исключительными навыками, которые затем обменивались.
Например, только у одного фермера могут быть деревья хурмы, но он снабжал всю деревню в обмен на предметы, которые не мог произвести сам. У другого фермера могут быть поля, на которых можно выращивать такие специальные культуры, как таро.
Некоторые домохозяйства производили предметы из конопли или соломы, шили ткани, ремонтировали инструменты или держали тягловых животных, которыми по очереди пользовались все жители деревни.
Единственным предметом, который был недоступен в большинстве районов, была соль.
Ремонт, повторное использование и переработка всего настолько укоренились в образе жизни, что у них даже не было слова для обозначения «переработка». 1
В своей проницательной книге Just Enough об устойчивом развитии в Токугаве, Япония, Азби Браун пишет:
Сельскохозяйственные отходы - их немного, так как большинство растений, от корней до стеблей, так или иначе полностью утилизируются - становятся компостом и мульчей.
Точно так же каминный пепел перерабатывается в смесь удобрений, как и изношенные тканые изделия из тростника и соломы. Последовательно обрабатывают металл (преимущественно железо). Сломанный котелок можно превратить, например, в несколько серповидных лезвий, а сломанные лезвия можно превратить в ремни и крючки.
Древесина имеет особенно долгий жизненный цикл: сломанная рама плуга может стать рукоятью топора, сломанная рукоятка топора может быть заменена на совок, сломанный совок добавлен в кучу дров (и его прах снова попадает на поля в качестве удобрения). Одежду можно бесконечно переделывать. . . 2
Период Токугава был периодом беспрецедентного мира и стабильности. Иностранных конфликтов удалось избежать, и не было никаких военных вызовов власти сёгуна. Лидеры Токугава считали, что их правление будет продолжаться бесконечно, поэтому они взяли на себя долгосрочное управление ресурсами. Жители села предполагали, что их земля перейдет к их наследникам, поэтому у них тоже был стимул сохранять землю здоровой и продуктивной. Озабоченность лесным хозяйством в это время, форма выращивания с длительным циклом, отражает эту приверженность будущему.
Тот факт, что эта система сатоямы процветала так долго, показывает, что богатое разнообразие растений и животных может успешно сосуществовать с интенсивным сельским хозяйством даже в такой густонаселенной стране, как Япония. Браун резюмирует этот образ жизни следующим образом: «В большей степени этот успех был обусловлен. . . пониманием функционирования и внутренних ограничений природных систем. Это поощряло смирение, табу расточительство, предлагало совместные решения и находило смысл и удовлетворение в красивой жизни, в которой человек забирал от мира достаточно и не больше »3.