501-ая стройка... ( Часть 5-ая )
Продолжение. Начало здесь:
501-ая стройка..." ( Часть 1-ая ) - http://amarok-man.livejournal.com/6259.html
501-ая стройка..." ( Часть 2-ая ) - http://amarok-man.livejournal.com/6459.html
501-ая стройка..." ( Часть 3-я ) - http://amarok-man.livejournal.com/6954.html
501-ая стройка...( часть 4-ая ) - http://amarok-man.livejournal.com/8050.html
а также по теме: Граф с Крайнего Севера - http://amarok-man.livejournal.com/954.html
[Далее]
Система зачётов.
Среди заключенных внедрялось «трудовое соревнование».
По свидетельствам бывших заключенных, многие, находившиеся в лагерях разных концов Советского Союза, правдами и неправдами стремились попасть на строительство трассы Чум-Салехард-Игарка, поскольку здесь применялась система зачетов. То есть за перевыполнение нормы один день засчитывался за два-три в зависимости от процента перевыполнения.
Еще 22 апреля 1947 года Советом Министров СССР было принято постановление № 1255-331 СС, предусматривающее применение на «Строительстве № 501» прогрессивно-сдельной оплаты труда «для стимулирования выполнения и перевыполнения программы по строительству».
Согласно вышедшему позднее «Положению о прогрессивно-сдельной оплате труда рабочих, занятых на строительстве № 501 МВД СССР», оплата за перевыполнение норм выработки на основных видах работ до 10 % увеличилась в полтора раза, от 11 до 20 % - в два раза, более 20 % - в три раза. Касательно заключенных уточнялось, что для них, перевыполняющих нормы выработки, «прогрессивка начисляется в соответствующих размерах, установленных для вольнонаемных работников, но на их расчетные ставки премвознаграждения». Это и означало систему «день - за два (три)».
Система зачетов подтверждает то большое значение, которое руководство страны придавало строительству трансполярной дороги.
Зимней одеждой были бушлаты - длинные телогрейки, серые валенки, шапки-ушанки, ватные штаны. Летом на заключенных были комбинированные ботинки с брезентовым верхом, кожаными подошвами и носками, а также робы и специфические зековские картузы. Порой выдавались накомарники.
О быте заключенных кое-что говорит структура лагпунктов. Прежде всего - обязательное наличие библиотеки-клуба. Причем в библиотеке преобладали не работы классиков марксизма, а художественная литература. Специальный культработник читал лекции, которые, впрочем, мало кого интересовали. Отмечались праздники. На Новый год даже часто ставили елку и как могли веселились. Стены бараков и по сей день хранят фресковые росписи, оставленные, увы, безвестными художниками: натюрморты, копию «Трех богатырей» Васнецова, жанровые картинки и, конечно, наглядную агитацию типа летящего паровоза с лозунгом «Вперед на Игарку!». Иногда заключенные получали возможность вместо основной работы заняться заготовкой, то есть ловлей рыбы. Раз в месяц они имели право получать и отправлять письма и посылки. Существовало на «пятьсот-веселой» и традиционное для заключенных, хоть и запрещенное им развлечение - игра в карты. Дневальный прибирался в бараке, топил печь, сушил одежду.
Из воспоминаний бывших заключённых:
« Для тех, кто работал на мосту, на болоте (а это были самые трудные участки) выдавали «барабановский» паёк: хлеб, колбасу, сыр. В цистерне завозился спирт - каждому давали по 50 грамм. Прибывал также вагон с махоркой, его называли «барабановским» вагоном (махорку давали заключённым, работавшим на тяжелых работах).»
( Хачутарян- Воспоминания бывшего заключённого - глава из книги «СТРОЙКА № 503» (1947-1953 гг.) Документы. Материалы. Исследования. /Издательство "Гротеск". г. Красноярск 2000 г. )
«Кормили очень хорошо - 900 грамм хлеба на день, большая чашка каши, перловой в основном, или что-то другое. Разносолов особых не было, но кормили сытно. Если выполнишь норму на 150 %, добавляли свинину, окорочка, колбасу. <…> Баня была обязательно раз в неделю. За этим тщательно следили. Питание и баня - это было главное.»
( Басовский- - Воспоминания бывшего заключённого из посёлка Ермаково - глава из книги "Стройка № 503 (1947-1953) Документы. Материалы. Исследования. Вып. 2." Красноярск, «Знак», 2007)
Если с питанием людей было относительно хорошо, то в остальном условия однозначно были ужасные: отсутствие элементарных удобств, жуткий холод в полуземлянках, землянках, палатках, которые отапливались железными печками, и даже в бараках, большая часть которых отапливалась так же, болотная сырость. Жилищные проблемы можно было решить улучшением снабжения, но для этого пришлось бы увеличить срок строительства. Ситуация с жильём сильно различалась на разных участках строительства, для разных категорий людей и в разное время, но в целом с каждым годом она улучшалась. Нельзя было решить проблему сильных морозов, большого количества снега зимой, гнуса и непролазной грязи летом, которые создавали людям повседневные трудности и значительно ухудшали условия труда. Зима в районе полярного круга начинается в конце сентября - начале октября и заканчивается в апреле. Снег повсюду лежит до конца мая. В середине мая на реках начинается ледоход, который оканчивается к концу месяца. В июне наступает половодье, и к концу месяца обычно появляются листья на кустарниках и деревьях, появляется трава. Снег выпадает иногда уже во второй половине сентября, но чаще в начале октября. Речная навигация начинается в последних числах мая или первых числах июня, оканчивается в конце сентября - первой половине октября.
Условия быта.
Условия быта отличались для каждой категории граждан, сильно зависели от удалённости изыскательных партий, строительных групп и колонн от штаба. Основными категориями являлись заключённые, военнообязанные (солдаты и офицеры МВД) и вольнонаёмные. Заключённых было больше всех. Среди вольнонаёмных было много категорий - геологоразведка (первопроходчики), проектно-изыскательские группы (полевые инженеры-проектировщики), инженеры в штабах стройки, обслуживающий персонал (медики, повара, кладовщики), деятели культуры и эстрады, снабженцы, продавцы в магазинах, финансово-экономический сектор (банковские сотрудники) и другие. Отдельной категорией было руководство.
В строительных колоннах и посёлках жилищные и бытовые условия для вольнонаёмных постоянно улучшались со временем. Не менялись условия только у изыскательских партий и передовых строительных отрядов.
Даже у заключённых со временем улучшались условия. Правда это касалось в основном питания и одежды. Имеется в виду то, что материально-техническое снабжение с каждым годом улучшалось. К примеру, в период с марта 1948 по апрель 1950-й год на одного солдата из охраны в различные месяцы приходилось 0,6-1,8 м2. Примерно столько же приходилось и на одного заключённого. Охрана постоянно проживала в дискриминационных условиях. На многих колоннах надзиратели даже в 1953 г. прозябали в одной комнате по 2-3 семьи, а в ряде случаев располагались в старых землянках, вырытых ещё пионерными группами в самом начале строительства. В немного лучших условиях находились вольнонаёмные. В марте 1948-го на участке «Чум - Лабытнанги» в посёлках строителей обеспеченность жильём составляла 1,5-3 м2. Здания представляли собой каркасно-насыпные бараки, сборно-щитовые бараки, оштукатуренные изнутри и снаружи, а также дома, сложенные из деревянного сруба, либо бруса квадратного сечения. Качество зданий, построенных до 1949-го года, было плохое.
Взаимоотношения заключённых.
Многочисленные подробности, которые скрашивали жизнь заключенных, никоим образом не отменяли главного: решеток, колючки, вышек с охраной, несправедливости для большинства и неволи для всех. К тому же и в неволе всякий устраивался по-разному. Легче было редким или крупным специалистам: врачам, инженерам-строителям, инструментальщикам. Тяжелее обычным людям. Нетрудно жили и воры в законе. Они хоть и не были расконвоированными, но зимой имели на плечах не бушлаты, а тулупы, не работали же - независимо от погоды. Их опасалась даже охрана, а обычные заключенные часто лишались тех денег, которые были положены для покупки мелочей в ларьках. В послевоенные годы государство приняло попытку борьбы с порядками, установленными «кадровыми» уголовниками среди всей массы заключенных в тюрьмах и лагерях. Власти попытались сломать неподчинение так называемых блатных и быть лояльными по отношению к администрации.
Для этого в различных подразделениях ГУЛАГа формировались группы из заключенных, «твердо вставших на путь исправления». Такие группы при поддержке и под защитой администраций насильно пытались «привести к присяге» на верность властям всех уголовников. Часто устраивались «гастроли» «перевоспитателей» по пенитенциарным учреждениям. Это привело внутри зон к мощной волне конфликтов, сопровождавшихся многочисленными убийствами. Поскольку заключенные, сотрудничавшие с администрацией, на уголовном жаргоне кликались «суками», то и эта кампания получила в устах блатных название «сучьей войны».
В результате «сучьей войны» тысячи уголовных авторитетов были физически уничтожены, но решить проблему нелояльности блатных администрациями зон в целом не удалось.
Вспышки конфликтов между «суками» и «ворами» не делали жизнь политических и бытовиков спокойнее. Досмотр на входе в зону был недостаточно строгим, и потому заключенные в ряде случаев проносили в жилые бараки топоры и ножи. В результате проливалась кровь.
Тяжесть подневольного труда толкала людей к протесту. Одной из его форм был отказ от работы, косвенный или прямой. Косвенный отказ мог заключаться в сожжении верхней одежды и создании таким образом невозможности выйти из барака. Иногда заключенные занимались членовредительством. Например, набивали обыкновенной ложкой пятки себе до такой степени, что ноги опухали и требовалось лечение. Отказывались и без поводов. На них действовали уговорами, затем угрозами, карцером. Вряд ли существовали лагпункты, в которых не били, хоть это, как правило, не имело массового, демонстративного характера.
Впрочем, случалось и вопиющее. В протоколе той же, 2-ой партконференции Обского ИТЛ (июнь 1951 года) отмечалось:
«На 63 лагерном пункте, где начальником лагерного пункта ст.лейтенант Самсонов, в декабре месяце 1950 г. личным составом ВОХР и заключенными, в присутствии командира взвода мл. лейтенанта Михедова и Самсонова, было учинено избиение прибывших на 63 лагерный пункт 12 заключенных. Ни начальник лаг.пункта, ни командир взвода, при которых был учинен произвол, мер к предотвращению не приняли, и этот дикий поступок остался безнаказанным.
На 63 лагпункте с ведома тов. Самсонова использовались отъявленные главари бандитизма - Пак, ст.десятником и Грикалов - комендантом. Лагпункт находился в их руках. Пак и Грикалов с грубейшим цинизмом издевались безнаказанно над заключенными. Пак вынуждал заключенных совершать марафонский бег. Не подчинившихся избивал. Грикалов вызывал в контору заключенных и производил пытку, после чего Пак и Грикалов лично свои жертвы водворяли в изолятор.
Кроме всего этого, они через своих помощников отбирали у заключенных заработную плату, посылки и т.д. Все это привело к эксцессу, кончившемуся тем, что 22 марта было совершено убийство двух заключенных, а два получили ранения, в том числе и Грикалов.
На лагпункте № 41 благодаря проявленной беспечности бывшим начальником л\п Гасиловым, группа преступников, возглавляемая осужденным за особо опасное преступление Антоновым В. И., безнаказанно занималась отбором посылок, заработной платы у заключенных, их избиением, пьянством в зоне. По существу повелевала эта группа бандитов всей жизнью лагерного пункта.
Безответственность руководства л\п № 41 позволила бандитам организовать елку в зоне и «встречу нового года» с пьянкой и т.д.
На лагпункте № 53 бывший начальник Папеско, который осужден за нарушение советской законности, в течение длительного времени находился в связи с уголовными преступниками, в частности, с одним из главарей воров Бородиным. Потеряв всякую ответственность, чинил возмутительные издевательства над заключенными. В конечном итоге ряд заключенных учинили членовредительство, чтобы вызвать следственные органы.
Содержащиеся на строгом режиме в этом л\п з-к (заключенные), особенно склонные к проявлению уголовных преступлений, в течение длительного времени не выводились на работу. Безделие рецидива вело к дополнительным бандпроявлениям.
…..имело место, когда заключенные в количестве 38 человек содержались в сыром, холодном помещении при температуре ниже нуля, якобы по мотивам отсутствия топлива. Причем и.о. начальника лаготделения майор тов. Рубышев, зная о тяжелом положении с топливом, мер не принимал.
Аналогичные случаи имели место в 1 отделении на 59 и 211 л\пунктах.
На 305 лагпункте, в 4 отделении….начальник Перелыгин в течение длительного времени содержал контингент без продуктов. З\к были раздеты и разуты. На законные требования заключенных Перелыгин применял репрессии - водворял заключенных-женщин в холодный изолятор…».
Начальник 1-ого отдела Обского ИТЛ, отмечая, что к середине 1951 года «весь особоопасный бандитствующий элемент в основном сведен в лагпункты строго режима, подвел статистику за предшествующий период:
«В 1950 году арестовано и привлечено к уголовной ответственности за различные преступления в лагере около 473 человека, в том числе вольнонаемных - 213, заключенных - 260. Из них на бандитизм и побеги - 180 и за хищения соц.собственности - 145.
В 1951 году только за 5 месяцев привлечено к уголовной ответственности более 350 человек, из них 20 человек вольнонаемного состава, 190 человек з\к - за бандитизм и побеги, 84 человека - за хищения соц.собственности, за контрреволюционные преступления - 4 человека».
В цитируемом протоколе отмечалось, что «за первый квартал текущего года имеется много фактов нарушений лагерного режима, из них:
Отказы от работы - 240,
Членовредительство - 44,
Хулиганские действия - 123,
Кражи - 122,
Промоты - 86,
Пьянство и др. - 275,
Сожительство - 42,
Картежные игры - 257,
Связь с вольнонаемным населением - 41,
Лагерный бандитизм - 53».
Разъезды и станции, у которых протекала эта жизнь, носили сугубо мирные имена: «Ненецкая», «Растущий», «Юный», «Мшистый», «Ягодный», «Веселый», «Лебединая», «Тихий», «Зорька» и т.п.
После закрытия строительства восточнее Салехарда в сентябре 1953 года начальником западного участка «501» (до станции Лабытнанги) был назначен инженер Александр Дмитриевич Жигин. Одновременно МПС, которому были переданы воздвигнутые сооружения, назначил Жигина председателем ликвидационного комитета по участку Лабытнанги-Салехард-Игарка. В глубинных пунктах были оставлены здания, уложенные в путь рельсы и стрелочные перевозы, мосты и железнодорожные трубы, инженерные сети в поселках. В районе станции Таз были законсервированы четыре паровоза и 78 товарных вагонов и платформ. Несколько паровозов было законсервировано на станции Ермаково. Затраты на ликвидацию составили порядка 95 млн. руб. против утвержденной Советом Министров СССР сметы 100 млн.руб. Ликвидационный баланс (и неоконченное капстроительство на сумму свыше 2 млрд. рублей) переданы в январе 1955 года начальнику Печорской железной дороги В. И. Быкову.
На участке Игарка-Ермаково был разобран и вывезен рельсовый путь, паровозы и вагоны. Два парома отправлены на керченскую переправу. В докладе института Гипроспецгаз (город Ленинград) «О состоянии железнодорожных путей магистрали Салехард-Игарка на участке ст. Лабытнанги - река Таз» от июля 1965 года указывается, что «оставшиеся затраты на сумму 176,9 млн.рублей были списаны с баланса капитальных вложений».
Побеги.
Были, хотя, бежать там особо некуда. В основном массовые побеги, в основном неудачные, в основном от тоски. Соотношение пойманных и ненайденных 13 к 1. Сбежать с полярной стройки, не прибегнув к каннибализму, практически невозможно. И когда находили одного из целой группы бежавших, все было понятно.
С коренными жителями у заключенных были счеты, потому что именно ненцы сдавали беглецов назад. За вознаграждение. За недонесение им грозил срок. «Зафиксирован случай, когда бежавшие урки вырезали кочевье ненцев: 42 человека, считая женщин и детей».
Барабанов.
Одним из начальников стройки 501-503 был полковник МГБ Барабанов Василий Арсентьевич.
По многочисленным свидетельствам бывших заключенных и самих работников МВД, Барабанов стремился обеспечивать выполнение планов строительства не ценой жизней заключенных, а путём улучшения условий их труда и содержания. Он сумел добиться -через Москву (!)- улучшения питания воркутинских заключенных, активно использовал их инициативу, внедрял всевозможные улучшения и новаторские предложения на производстве. Василий Арсентьевич широко использовал в своей практике право сокращения сроков и досрочного освобождения для передовиков производства.
Он пользовался большим авторитетом в среде и политических и уголовных заключённых. В среде уголовников его почтительно называли «дядя Вася». На похоронах было очень много людей, в том числе, и бывшие заключённые. Проводить его в последний путь приехал бывший заключенный «Москва» (завязав со своим уголовным прошлым, он работал в Воркуте начальником одной из шахт), хирург Богданов, знаменитый в Игарке, профессор Данишевский и многие, многие другие.
Василий Арсентьевич Барабанов родился 21 апреля 1900 года в селе Алтуфьево Московской губернии (ныне в черте города Москвы). Происхождение: из зажиточных крестьян, русский.
подробнее о полковнике Барабанове здесь: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B0%D1%80%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2,_%D0%92%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%BB%D0%B8%D0%B9_%D0%90%D1%80%D1%81%D0%B5%D0%BD%D1%82%D1%8C%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87
Итоги и выводы:
Сегодня мало что осталось от воздвигнутого за период строительства. Разрушали люди и природа. Вечная мерзлота выдавливала опоры мостов, горбатила их, ломала. Весенний лед сносил их с помощью заторов….. От вечной сырости гнили бараки, падали их крыши. То, что не гнило, разбиралось на дрова и стройматериалы людьми. Геодезисты, оленеводы, охотники растаскивали по бревнышку, по досочке некогда добротные, крепкие строения. Жители окрестных населенных пунктов за десятки километров приезжали и приезжают за материалами для своих избушек. Особенно губительными для лагерей и прилегающих к дороге сооружений оказались участившиеся пожары. Например, в 1990 году обширный пожар уничтожил многое, в том числе бывшие в хорошей сохранности лагпункты на разъездах «Волчий» и «Карьерный».
Сегодня в лесотундре, за исключением участка от ст. Чум до ст. Лабытнанги, практически ничего не осталось. В 1990 году еще жили и работали телефонисты на разъезде «Иевлевский», на бывшей станции Ярудей, на станции Полуй. Только на Ярудее, самом крупном из оставшихся сегодня глубинных пунктов, стояло три двухквартирных дома, да еще один переделан под гараж. И жило на Ярудее тогда всего 2 семьи. А во время «501» здесь планировалось даже строительство школы на 260 учащихся.
Участки железной дороги от Салехарда до Надыма и в районе Игарки стали непригодны для проектной эксплуатации через два года после свертывания стройки. Однако на дрезинах связисты ездили по участку Салехард-Надым до 1990 года.
Но стройка не умерла.
В 1955 году другое министерство - путей сообщения - приняло на свой баланс и железнодорожную ветку Чум - Лабытнанги, первую очередь магистрали. Она успешно действует по сей день.
В данный момент ведётся строительство ж\д и авто дороги Салехард-Надым с мостовым переходом через реку Обь в районе Салехарда к станции Лабытнанги. Не реконструкция, а строительство, потому что требования к железнодорожным путям изменились, и использовать сохранившуюся насыпь под современное полотно невозможно. В сентябре этого года был сдан в эксплуатацию мост через реку Надым.
открытие моста через реку Надым.
Ведутся работы по прокладке новых маршрутов. Трансполярная магистраль возрождается.
В материале использованы книги В.Гриценко, В.Калинина «История мёртвой дороги " и двухтомник В.Гриценко: "История Ямальского Севера".
3Д-"экскурсия" 501-я стройка. Ст. Ярудей http://nadymregion.ru/3d-3.html
3Д-"экскурсия" 501-я стройка. Лагпункт "Глухариный" http://nadymregion.ru/3d-1.html