(no subject)
В то место, где я, в основном, выросла, из ближайшего большого города нужно ехать три часа лесами, полями, заливными лугами и еланями. Три часа сквозь полудрему смотреть на бездонное небо, не прячущееся ни за морскую дымку, ни за высокие здания, ни за холмы и горы, а начинающееся сразу от ровной линии горизонта. Три часа не помнить, а ощущать, что земля - зеленая и круглая. Три часа невольно поворачивать голову вслед за акварельными мазками разнотравного цветения, ибо ничего более броского нет в этом пейзаже. Проезжать через тоннели кудрявой листвы, через грибные сосновые рощи, неизменно возвращаясь к панораме горизонта, подсвеченного солнцем в зените, рассветом, закатом или сумерками, ведь каждое из этих - мимолетных в других местах - времен суток летом тут длится часами. Даже утренний туман тут отступает перед небом, рассыпаясь на густые клочки, стелящиеся по самой земле ватными ошметками, сквозь которые пробивается густая высокая трава.
Тут такая тишина, что часто кажется, что жизнь проходит где-то еще. Где-то, где нет ночью Млечного пути на полнеба. Где нет весной разливающихся прудов, превращающихся в озера, и бывших луж, окрепших и ставших прудами. Где нет осенью недвижимого почти в безветрии ковра желтых кленовых листьев, прикрывающего узор провинциальных дорожек, каждая из которых по ширине - ровно на одного человека и собаку. Где-то в романах Кортасара (но были ли это романы?), ибо там герои живут в городах, где можно потеряться на прогулке или разбиться, выпрыгнув из своего окна (а тут нужно для этого выбраться, как минимум, на крышу, да и то никакой гарантии успеха). Где-то на канале нэшнл джеографик, где люди, проехав три часа, уж точно видят больше, чем одно, пусть и бесконечное небо.
Когда я возвращаюсь сюда, я многое про себя начинаю - вспоминать? Понимать? Узнавать? Почему мне трудно смотреть в окно в Нью-Йорке, Осаке или Лондоне. Почему мне так редко попадаются книги лучше тех, что я уже прочла. Почему я вышла замуж за героя приключенческого романа, не имеющего окончания. Почему, приезжая в любую точку мира, я первым делом пытаюсь закрыть дверь и послушать тишину, а потом решаю, нравится мне это место или нет.
Тут такая тишина, что часто кажется, что жизнь проходит где-то еще. Где-то, где нет ночью Млечного пути на полнеба. Где нет весной разливающихся прудов, превращающихся в озера, и бывших луж, окрепших и ставших прудами. Где нет осенью недвижимого почти в безветрии ковра желтых кленовых листьев, прикрывающего узор провинциальных дорожек, каждая из которых по ширине - ровно на одного человека и собаку. Где-то в романах Кортасара (но были ли это романы?), ибо там герои живут в городах, где можно потеряться на прогулке или разбиться, выпрыгнув из своего окна (а тут нужно для этого выбраться, как минимум, на крышу, да и то никакой гарантии успеха). Где-то на канале нэшнл джеографик, где люди, проехав три часа, уж точно видят больше, чем одно, пусть и бесконечное небо.
Когда я возвращаюсь сюда, я многое про себя начинаю - вспоминать? Понимать? Узнавать? Почему мне трудно смотреть в окно в Нью-Йорке, Осаке или Лондоне. Почему мне так редко попадаются книги лучше тех, что я уже прочла. Почему я вышла замуж за героя приключенческого романа, не имеющего окончания. Почему, приезжая в любую точку мира, я первым делом пытаюсь закрыть дверь и послушать тишину, а потом решаю, нравится мне это место или нет.