Про геолога, эколога, кротика, тигрёнка и противотанкового ежа
Далеко в лесу, в тайге дремучей, жил под ёлкой с самых давних пор старый, мудрый, опытный, колючий еж таёжный - маленький бугор.
Он рулил таёжными зверями справедливо, строго, много лет. Говоря по правде, между нами, ёжик был большой авторитет.
Всё из стали - мышцы, кости, нервы - не возьмёшь ни пулей, ни ножом. Этот ёж в далёком сорок первом был противотанковым ежом!
Не боялся ёжик хищных тварей, нападающих порой из-за угла. Изначально был о нём сценарий фильма под названием «Игла».
В жизни этот еж наелся лиха, оттого был крепок и удал. На спор поднял как-то раз слониху (что Корней Чуковский наблюдал). Он гонял в саванне бегемотов, белку бил в тайге сибирской в глаз, об еже писали Бегемотов, Мюллер, Штирлиц, и, конечно, Асс.
Как-то, заберясь на ель повыше, ежик проводил осмотр тайги. И внезапно он внизу услышал чьи-то незнакомые шаги.
Это был, конечно же, геолог, с рюкзаком огромным за спиной, он шагал туда, где утра полог занавешен бледною луной.
А вдали, в полуверсте примерно, там, где елки встали вкривь и вкось, шёл куда-то, матерясь прескверно, здоровенный и матерый лось.
Ёжик чуял - что-то не в порядке с этим подозрительным лосём. У ежа был нюх на непонятки, ясность этот ёж любил во всём.
Почему-то лось шагал в штормовке, на плечах здоровый был рюкзак, а к рогам был приторочен ловко абсолютно новый AirMac. И мигала лампочка с вай-фаем, еж увидел - аж оторопел. На хрена? (Но мы-то с вами знаем, что сигнал гринписовцам летел.)
Ежик вспомнил молодость в подполье. Маскировка - сразу понял ёж. Это ж надо выдумать такое! Только нас-то этим не возьмёшь!
С виду неприметный, неказистый, но зато умён и мускулист - ёж был у Исаева радистом. Лось был тоже, видимо, радист.
Отследить, узнать, взять на заметку - мало, ли кто шляется в тайге. Может, это враг ведёт разведку, и идёт как лошадь - буквой ге.
Только - чу! Вблизи мохнатый хищник. Чёрно-жёлтый маленький зверек (Их тут, между прочим - больше тыщи, ёж их от охотников берёг).
Так и есть - двухмесячный тигрёнок. Прямо под ногами у лося. «Надо же - совсем ещё ребёнок, но видна его натура вся. Хищник - генетическое свойство, кушать мясо, кости, требуху - весь набор нехитрых удовольствий…» - думал ёж, сидящий наверху.
Но какое странное соседство - тигр и жертва словно бы друзья. Видимо, тигрёнка кто-то с детства убедил, что мясо есть нельзя.
…Сосны и берёзы вперемежку, сопка, речка, небольшой овраг. По тайге идёт двойная слежка, под надзором строгим каждый шаг. Видит ёж - здесь ночевал геолог - две бутылки, банка из-под
шпрот. Еж увидел вдруг из-под иголок: а вот здесь свой след оставил крот.
Что за вашу мать, как говорится?! Это значит - двое против двух. Еж служил когда-то на границе и имел на эти штуки нюх.
Понял еж: разведчики, наверно. Еж иные видел времена - это он для Штирлица из Берна присылал шпионов имена. И теперь, опять попав в разведку, ёж был осторожен, как всегда: не ступал на сломанную ветку, не курил в засаде никогда.
Только ничего тут не поделать: и ежа сморил однажды сон. Ночью шишка килограмм на девять ёбнула геолога в висок.
И следы. Они идут на запад, видимо, здесь кто-то был с утра. Сапоги, четыре мягких лапы, а ещё - кротовая нора. Кто распутать должен эти нити? Кто здесь кровью обагрил траву? Никому не слышен и не виден, ёж по следу движется в Москву…
Про геолога, эколога и тиргёнка
Про геолога и крота
Первоисточник
Он рулил таёжными зверями справедливо, строго, много лет. Говоря по правде, между нами, ёжик был большой авторитет.
Всё из стали - мышцы, кости, нервы - не возьмёшь ни пулей, ни ножом. Этот ёж в далёком сорок первом был противотанковым ежом!
Не боялся ёжик хищных тварей, нападающих порой из-за угла. Изначально был о нём сценарий фильма под названием «Игла».
В жизни этот еж наелся лиха, оттого был крепок и удал. На спор поднял как-то раз слониху (что Корней Чуковский наблюдал). Он гонял в саванне бегемотов, белку бил в тайге сибирской в глаз, об еже писали Бегемотов, Мюллер, Штирлиц, и, конечно, Асс.
Как-то, заберясь на ель повыше, ежик проводил осмотр тайги. И внезапно он внизу услышал чьи-то незнакомые шаги.
Это был, конечно же, геолог, с рюкзаком огромным за спиной, он шагал туда, где утра полог занавешен бледною луной.
А вдали, в полуверсте примерно, там, где елки встали вкривь и вкось, шёл куда-то, матерясь прескверно, здоровенный и матерый лось.
Ёжик чуял - что-то не в порядке с этим подозрительным лосём. У ежа был нюх на непонятки, ясность этот ёж любил во всём.
Почему-то лось шагал в штормовке, на плечах здоровый был рюкзак, а к рогам был приторочен ловко абсолютно новый AirMac. И мигала лампочка с вай-фаем, еж увидел - аж оторопел. На хрена? (Но мы-то с вами знаем, что сигнал гринписовцам летел.)
Ежик вспомнил молодость в подполье. Маскировка - сразу понял ёж. Это ж надо выдумать такое! Только нас-то этим не возьмёшь!
С виду неприметный, неказистый, но зато умён и мускулист - ёж был у Исаева радистом. Лось был тоже, видимо, радист.
Отследить, узнать, взять на заметку - мало, ли кто шляется в тайге. Может, это враг ведёт разведку, и идёт как лошадь - буквой ге.
Только - чу! Вблизи мохнатый хищник. Чёрно-жёлтый маленький зверек (Их тут, между прочим - больше тыщи, ёж их от охотников берёг).
Так и есть - двухмесячный тигрёнок. Прямо под ногами у лося. «Надо же - совсем ещё ребёнок, но видна его натура вся. Хищник - генетическое свойство, кушать мясо, кости, требуху - весь набор нехитрых удовольствий…» - думал ёж, сидящий наверху.
Но какое странное соседство - тигр и жертва словно бы друзья. Видимо, тигрёнка кто-то с детства убедил, что мясо есть нельзя.
…Сосны и берёзы вперемежку, сопка, речка, небольшой овраг. По тайге идёт двойная слежка, под надзором строгим каждый шаг. Видит ёж - здесь ночевал геолог - две бутылки, банка из-под
шпрот. Еж увидел вдруг из-под иголок: а вот здесь свой след оставил крот.
Что за вашу мать, как говорится?! Это значит - двое против двух. Еж служил когда-то на границе и имел на эти штуки нюх.
Понял еж: разведчики, наверно. Еж иные видел времена - это он для Штирлица из Берна присылал шпионов имена. И теперь, опять попав в разведку, ёж был осторожен, как всегда: не ступал на сломанную ветку, не курил в засаде никогда.
Только ничего тут не поделать: и ежа сморил однажды сон. Ночью шишка килограмм на девять ёбнула геолога в висок.
И следы. Они идут на запад, видимо, здесь кто-то был с утра. Сапоги, четыре мягких лапы, а ещё - кротовая нора. Кто распутать должен эти нити? Кто здесь кровью обагрил траву? Никому не слышен и не виден, ёж по следу движется в Москву…
Про геолога, эколога и тиргёнка
Про геолога и крота
Первоисточник