Ты знаешь, я тоже рисовала карикатуры. Но - это было всегда нечто личное. Одного физтеха (его звали, конечно, Дима Иванов) я чуть до нервного срыва не довела своими рисунками. Хотя рисунки были довольно безобидными. Даже возвышенными. Например: могила Иванова. На могиле лежит гора книг по физической химии и философии, том В.С. Соловьева заложен слегка увядшей белой розой. К могиле подходит ангел, вся из себя такая воздушная дева, с выражением светлой печали на лице. Главный мотив картины: "Она опоздала". Ну и самого Иванова рисовала, конечно. Тут уже оторвалась. Иванов был изображен в роли страдальца - на остановке, в ожиданьи колесницы. Под мышкой у него опять же были книги, а из нагрудного кармана рубашки торчал криволинейный интеграл. Ангелы тоже были здесь. На сей раз их было двое, и они вели светскую беседу об Иванове. - Will he talk about something interesting? - спрашивала первая дева-ангел (более скромная на вид). - I don't think so, - отвечала ей вторая. - His voice is passive.
Comments 32
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Одного физтеха (его звали, конечно, Дима Иванов) я чуть до нервного срыва не довела своими рисунками.
Хотя рисунки были довольно безобидными. Даже возвышенными.
Например: могила Иванова. На могиле лежит гора книг по физической химии и философии, том В.С. Соловьева заложен слегка увядшей белой розой. К могиле подходит ангел, вся из себя такая воздушная дева, с выражением светлой печали на лице.
Главный мотив картины: "Она опоздала".
Ну и самого Иванова рисовала, конечно.
Тут уже оторвалась. Иванов был изображен в роли страдальца - на остановке, в ожиданьи колесницы. Под мышкой у него опять же были книги, а из нагрудного кармана рубашки торчал криволинейный интеграл. Ангелы тоже были здесь. На сей раз их было двое, и они вели светскую беседу об Иванове.
- Will he talk about something interesting? - спрашивала первая дева-ангел (более скромная на вид).
- I don't think so, - отвечала ей вторая. - His voice is passive.
Reply
Reply
Reply
Reply
Leave a comment