Ленин и деньги
Увидел у товарища Рюмина эту вот фотографию:
Называется она "Стена". Фотография явно постановочная и исполнена определённого смысла, задаваемого скрытой символикой. ГДР, год - 1984, комната, в комнате прихорашивающаяся, готовящаяся "на выход" девушка, у неё за спиною - стена, на стене известный портрет известного человека, в стене - приоткрывающаяся дверь. Возникающие у современного человека при взгляде на фото аллюзии вполне предсказуемы - замкнутое тесное пространство комнаты и дверь, как выход. "На свободу."
Дело, однако, в том, что есть символика и символика, есть символы сиюминутные, "символы наших дней", навязываемая нам пропагандой "текучка", и есть символы "извечные", те символы, из которых, как из кирпичей, построены стены нашей реальности. Так вот на языке символов, который, собственно, и позволяет человечеству осознавать себя именно что человечеством, приоткрытые дверь или окно на картине издревле означали "бренность" нашего существования, его "конечность". Умерший человек от нас "уходит". Дверь в стене это смерть.
И если посмотреть на фото с точки зрения истинной символики, то смысл его выходит гораздо, гораздо глубже, чем то кажется нашему современнику, привыкшему бездумно скользить по поверхности бытия.
Что такое символика, "отсыл", можно понять, если мы обратимся к "великим", к тем, кто формовал, а потом и обжигал кирпичи символов.
Вот вам Боттичелли:
Это портрет младшего брата Лоренцо "Великолепного" Джулиано Медичи, убитого в 1478 году. Существует три портрета, они примерно одинаковы, написаны они были в 1477-78 г.г. и, согласно сегодяшней версии, по меньшей мере два из них были написаны с посмертной маски Джулиано. Если принять на веру то, что один из портретов был написан в 1477 году, то-есть за год до убийства, то художественная интуиция Боттичелли просто поразительна. Джулиано Медичи был жизне- и жено- любом, покровителем изящных искусств, однако Боттичелли поставил его у приоткрытого окна, что наводило тогдашнего зрителя на мысли о "преходящести", о том же говорит и образ голубки, сидящей на засохшей веточке.
Боттичелли очень интересный художник и не менее интересный человек. Его картины полны явной и скрытой символики, сегодяшним зрителем зачастую нераспознаваемой. Ну вот, например, его картина "Мадонна с гранатом". Там тоже есть одна деталька, очень много говорящая человеку внимательному:
Обратите внимание на ангела, находящегося по правую от Мадонны руку, на его крестообразную красную перевязь.
А теперь посмотрите на ещё одну картину Боттичелли:
Тут вы опять можете увидеть ту же самую "Х-образную" перевязь уже на груди самой Мадонны. Знак этот означает "посвящение" или "просвещение" и в основе своей он имеет слово "свет", тот самый свет, которым был Христос. "Опять говорил Иисус к народу и сказал им: Я свет миру; кто последует за мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни." (Иоанн, 8:12)
Появление этого символа связывают с катарами, с "альбигойской ересью", последователи которой, будучи рассеяны крестовым походом в начале XIII века, были вынуждены скрываться и скрывать свои убеждения. По этой причине им потребовался некий знак, по которому они могли бы опознавать друг друга и они такой знак нашли. Они обнаружили, что если латинское слово LUX (свет) записать греческими буквами (латинский и греческий были тогдашними языками Церкви), то результат будет выглядеть вот так:
Нетрудно заметить, что последняя буква в этом слове является комбинацией всех трёх и ею одной можно записать всё слово. Так знак "Х" превратился в символ света, "озарения" в религиозном смысле. Кроме того, тогда же стало считаться, что именно об этом знаке идёт речь в пророчестве Иезекииля - "И сказал ему Господь: пройди посреди города.., и на челах людей скорбящих, воздыхающих... ...сделай знак. И не щадите никого.., ...бейте до смерти, но не троньте ни одного человека, на котором знак." (Иезекииль, 9:4,5).
Стоит всё это узнать, и картина Боттичелли "Распятие с кающейся Магдалиной и Ангелом" обретает вполне определённый смысл:
Слева на картине изображена Флоренция, а справа, за Распятием, клубятся силы тьмы. В небе над Флоренцией виден сидящий на троне Бог Отец, посылающий тьме навстречу ангелов, щитами защищающих город. На щитах изображены красные кресты (красный крест это крест Георгия Победоносца), причём щиты находятся в положении, позволяющем видеть на них не только кресты, но и читать тот самый "знак света".
Понятно, что пройти мимо столь удачно найденного символа Церковь не могла и в XIV веке появилась легенда о том, что позже стало известно как "андреевский крест". Тем самым символ, первоначально найденный еретиками, был легализован и ему была дана "путёвка в жизнь".
Сегодня не понимают и понять не могут, да понять и не в состоянии, что тогда не было телевизора, тогда не было радио, не было телефона, не было много чего, тогда не было не то, что книгопечатания, но тогда не было и такого явления, как роман, не было книжки с прописанной кем-то словами человеческой жизнью. Не было ПЕРЕСКАЗА. Но зато тогда было другое. Тогда был Боттичелли. Или Леонардо. Или Босх. Или Дюрер. Тогда были - картины. И, в зависимости от "уровня грамотности" человека картина для кого-то была тогдашним лозунгом, для кого-то - тогдашней газетой, для кого-то - радио, для кого-то телевизором, а для кого-то - книгой. Толстым томом. В тысячу страниц. Картина была равна роману. А великая картина была великим романом. Просто его нужно было уметь читать. И тогдашние люди его читали. А сегодняшние - читать не умеют.
И мало того, что не умеют читать, но у них ещё и не хватает воображения понять, что все (абсолютно все) символы, при помощи которых можно было описывать тогдашнюю реальность, были символами библейскими. Священное писание было не просто источником образов, но оно ещё было и воедино склеивающей тогдашний мир идеологией, вне которой не было ничего. Вне была тьма внешняя, для описания которой не было даже общепринятого понятийного языка и для того, чтобы о "тьме" можно было рассказать, её следовало сперва тем или иным образом "встроить" в имевшуюся тогда картину мира, а она описывалась Евангелием.
Вот, например, как это изображение, являющееся прямым цитированием Откровения Иоанна Богослова, того самого Откровения, что мы называем "Апокалипсисом":
Обнажённая женская фигура в центре это Душа, так тогда её изображали. Неоплатоники этот смысл расширили от индивидуальной души до "души мира", Anima Mundi.
Река, текущая мимо коленопреклонённой Души, это река вот откуда - "И показал мне чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, исходящую от престола Бога и Агнца." (Откр. 22:1).
Сосуды, из которых изливается вода на землю и в реку это отсылка к "И увидел я другого Ангела сильного, сходящего с неба... ...И поставил он правую ногу свою на море, а левую на землю." (Откр. 10:1,2).
Два дерева за спиною Души это Древо Познания и Древо Жизни, "...и по ту, и по другую сторону реки древо жизни..." (Откр. 22:2), а также "Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам: побеждающему [ПОБЕЖДАЮЩЕМУ!!] дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия." (Откр. 2:7).
Птица на дереве это опять душа человеческая, душу тогда изображали не только как обнажённую женщину, но и как птицу. Повторение символа сделано для "доходчивости", оно усиливает эффект.
Семь звёзд малых это семь ангелов семи церквей из Апокалипсиса: "Тайна семи звёзд, которые ты видел в деснице Моей и семи золотых светильников есть сия: семь звёзд суть Ангелы семи церквей;" (Откр. 1:20).
Большая восьмиконечная звезда это Христос.
Всё, что я написал, тогдашним человеком читалось "с листа", при взгляде на изображённое он "видел" не только написанное, но и комментарии к нему, и множество отсылок, тогда ведь все знали Евангелие наизусть, других книг у людей не было.
На языке символов (тех, что надо символов, вечных) Христос всегда изображается в виде звезды. Любая звезда это Он. Возвращаясь к Боттичелли и картине "Мадонна с гранатом", следует отметить, что гранат выбран не случайно, гранат это символ воскрешения, жизни вечной, а также и самой Церкви, объединяющей оболочкой плода множество зёрен.
Но это ещё не всё. Гранат на разрезе показывает нам звезду и на звезду же похож и цветок граната:
Если звезда это всегда - Христос, то вот количество лучей говорит нам о разном. Звезда может быть пятиконечной. Пять лучей это пять ран Христа.
Вот вам более старое изображение Звезды, где Христос явлен как пятиконечная красная звезда:
Люди, с упорством, достойным лучшего применения, носящиеся с идеей сбить с Кремля "сатанинские звёзды" не понимают, что их желание если о чём и свидетельствует, то разве только о дремучем невежестве.
Звезда может быть шестиконечной. Шесть лучей это шесть дней творения.
Семь лучей это семь даров Святого Духа.
Восьмиконечная звезда, которую в России часто называют Звездой Богородицы это наложенные друг на друга греческий крест и первая буква имени Христа, тем самым образуется символ торжества христианства.
Двенадцатиконечная звезда это двенадцать апостолов.
Десятиконечная звезда это десять апостолов, которые не предали Христа и не отреклись от Него.
Словом, символов множество, несть им числа, чего там только нет, есть даже и вот такой:
Что-то он мне напоминает, приземлённое такое... никак не вспомню... на языке вертится, сейчас, сейчас... А! Вот оно:
"Уберите Ленина с денег."
Г.А.
Называется она "Стена". Фотография явно постановочная и исполнена определённого смысла, задаваемого скрытой символикой. ГДР, год - 1984, комната, в комнате прихорашивающаяся, готовящаяся "на выход" девушка, у неё за спиною - стена, на стене известный портрет известного человека, в стене - приоткрывающаяся дверь. Возникающие у современного человека при взгляде на фото аллюзии вполне предсказуемы - замкнутое тесное пространство комнаты и дверь, как выход. "На свободу."
Дело, однако, в том, что есть символика и символика, есть символы сиюминутные, "символы наших дней", навязываемая нам пропагандой "текучка", и есть символы "извечные", те символы, из которых, как из кирпичей, построены стены нашей реальности. Так вот на языке символов, который, собственно, и позволяет человечеству осознавать себя именно что человечеством, приоткрытые дверь или окно на картине издревле означали "бренность" нашего существования, его "конечность". Умерший человек от нас "уходит". Дверь в стене это смерть.
И если посмотреть на фото с точки зрения истинной символики, то смысл его выходит гораздо, гораздо глубже, чем то кажется нашему современнику, привыкшему бездумно скользить по поверхности бытия.
Что такое символика, "отсыл", можно понять, если мы обратимся к "великим", к тем, кто формовал, а потом и обжигал кирпичи символов.
Вот вам Боттичелли:
Это портрет младшего брата Лоренцо "Великолепного" Джулиано Медичи, убитого в 1478 году. Существует три портрета, они примерно одинаковы, написаны они были в 1477-78 г.г. и, согласно сегодяшней версии, по меньшей мере два из них были написаны с посмертной маски Джулиано. Если принять на веру то, что один из портретов был написан в 1477 году, то-есть за год до убийства, то художественная интуиция Боттичелли просто поразительна. Джулиано Медичи был жизне- и жено- любом, покровителем изящных искусств, однако Боттичелли поставил его у приоткрытого окна, что наводило тогдашнего зрителя на мысли о "преходящести", о том же говорит и образ голубки, сидящей на засохшей веточке.
Боттичелли очень интересный художник и не менее интересный человек. Его картины полны явной и скрытой символики, сегодяшним зрителем зачастую нераспознаваемой. Ну вот, например, его картина "Мадонна с гранатом". Там тоже есть одна деталька, очень много говорящая человеку внимательному:
Обратите внимание на ангела, находящегося по правую от Мадонны руку, на его крестообразную красную перевязь.
А теперь посмотрите на ещё одну картину Боттичелли:
Тут вы опять можете увидеть ту же самую "Х-образную" перевязь уже на груди самой Мадонны. Знак этот означает "посвящение" или "просвещение" и в основе своей он имеет слово "свет", тот самый свет, которым был Христос. "Опять говорил Иисус к народу и сказал им: Я свет миру; кто последует за мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни." (Иоанн, 8:12)
Появление этого символа связывают с катарами, с "альбигойской ересью", последователи которой, будучи рассеяны крестовым походом в начале XIII века, были вынуждены скрываться и скрывать свои убеждения. По этой причине им потребовался некий знак, по которому они могли бы опознавать друг друга и они такой знак нашли. Они обнаружили, что если латинское слово LUX (свет) записать греческими буквами (латинский и греческий были тогдашними языками Церкви), то результат будет выглядеть вот так:
Нетрудно заметить, что последняя буква в этом слове является комбинацией всех трёх и ею одной можно записать всё слово. Так знак "Х" превратился в символ света, "озарения" в религиозном смысле. Кроме того, тогда же стало считаться, что именно об этом знаке идёт речь в пророчестве Иезекииля - "И сказал ему Господь: пройди посреди города.., и на челах людей скорбящих, воздыхающих... ...сделай знак. И не щадите никого.., ...бейте до смерти, но не троньте ни одного человека, на котором знак." (Иезекииль, 9:4,5).
Стоит всё это узнать, и картина Боттичелли "Распятие с кающейся Магдалиной и Ангелом" обретает вполне определённый смысл:
Слева на картине изображена Флоренция, а справа, за Распятием, клубятся силы тьмы. В небе над Флоренцией виден сидящий на троне Бог Отец, посылающий тьме навстречу ангелов, щитами защищающих город. На щитах изображены красные кресты (красный крест это крест Георгия Победоносца), причём щиты находятся в положении, позволяющем видеть на них не только кресты, но и читать тот самый "знак света".
Понятно, что пройти мимо столь удачно найденного символа Церковь не могла и в XIV веке появилась легенда о том, что позже стало известно как "андреевский крест". Тем самым символ, первоначально найденный еретиками, был легализован и ему была дана "путёвка в жизнь".
Сегодня не понимают и понять не могут, да понять и не в состоянии, что тогда не было телевизора, тогда не было радио, не было телефона, не было много чего, тогда не было не то, что книгопечатания, но тогда не было и такого явления, как роман, не было книжки с прописанной кем-то словами человеческой жизнью. Не было ПЕРЕСКАЗА. Но зато тогда было другое. Тогда был Боттичелли. Или Леонардо. Или Босх. Или Дюрер. Тогда были - картины. И, в зависимости от "уровня грамотности" человека картина для кого-то была тогдашним лозунгом, для кого-то - тогдашней газетой, для кого-то - радио, для кого-то телевизором, а для кого-то - книгой. Толстым томом. В тысячу страниц. Картина была равна роману. А великая картина была великим романом. Просто его нужно было уметь читать. И тогдашние люди его читали. А сегодняшние - читать не умеют.
И мало того, что не умеют читать, но у них ещё и не хватает воображения понять, что все (абсолютно все) символы, при помощи которых можно было описывать тогдашнюю реальность, были символами библейскими. Священное писание было не просто источником образов, но оно ещё было и воедино склеивающей тогдашний мир идеологией, вне которой не было ничего. Вне была тьма внешняя, для описания которой не было даже общепринятого понятийного языка и для того, чтобы о "тьме" можно было рассказать, её следовало сперва тем или иным образом "встроить" в имевшуюся тогда картину мира, а она описывалась Евангелием.
Вот, например, как это изображение, являющееся прямым цитированием Откровения Иоанна Богослова, того самого Откровения, что мы называем "Апокалипсисом":
Обнажённая женская фигура в центре это Душа, так тогда её изображали. Неоплатоники этот смысл расширили от индивидуальной души до "души мира", Anima Mundi.
Река, текущая мимо коленопреклонённой Души, это река вот откуда - "И показал мне чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, исходящую от престола Бога и Агнца." (Откр. 22:1).
Сосуды, из которых изливается вода на землю и в реку это отсылка к "И увидел я другого Ангела сильного, сходящего с неба... ...И поставил он правую ногу свою на море, а левую на землю." (Откр. 10:1,2).
Два дерева за спиною Души это Древо Познания и Древо Жизни, "...и по ту, и по другую сторону реки древо жизни..." (Откр. 22:2), а также "Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам: побеждающему [ПОБЕЖДАЮЩЕМУ!!] дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия." (Откр. 2:7).
Птица на дереве это опять душа человеческая, душу тогда изображали не только как обнажённую женщину, но и как птицу. Повторение символа сделано для "доходчивости", оно усиливает эффект.
Семь звёзд малых это семь ангелов семи церквей из Апокалипсиса: "Тайна семи звёзд, которые ты видел в деснице Моей и семи золотых светильников есть сия: семь звёзд суть Ангелы семи церквей;" (Откр. 1:20).
Большая восьмиконечная звезда это Христос.
Всё, что я написал, тогдашним человеком читалось "с листа", при взгляде на изображённое он "видел" не только написанное, но и комментарии к нему, и множество отсылок, тогда ведь все знали Евангелие наизусть, других книг у людей не было.
На языке символов (тех, что надо символов, вечных) Христос всегда изображается в виде звезды. Любая звезда это Он. Возвращаясь к Боттичелли и картине "Мадонна с гранатом", следует отметить, что гранат выбран не случайно, гранат это символ воскрешения, жизни вечной, а также и самой Церкви, объединяющей оболочкой плода множество зёрен.
Но это ещё не всё. Гранат на разрезе показывает нам звезду и на звезду же похож и цветок граната:
Если звезда это всегда - Христос, то вот количество лучей говорит нам о разном. Звезда может быть пятиконечной. Пять лучей это пять ран Христа.
Вот вам более старое изображение Звезды, где Христос явлен как пятиконечная красная звезда:
Люди, с упорством, достойным лучшего применения, носящиеся с идеей сбить с Кремля "сатанинские звёзды" не понимают, что их желание если о чём и свидетельствует, то разве только о дремучем невежестве.
Звезда может быть шестиконечной. Шесть лучей это шесть дней творения.
Семь лучей это семь даров Святого Духа.
Восьмиконечная звезда, которую в России часто называют Звездой Богородицы это наложенные друг на друга греческий крест и первая буква имени Христа, тем самым образуется символ торжества христианства.
Двенадцатиконечная звезда это двенадцать апостолов.
Десятиконечная звезда это десять апостолов, которые не предали Христа и не отреклись от Него.
Словом, символов множество, несть им числа, чего там только нет, есть даже и вот такой:
Что-то он мне напоминает, приземлённое такое... никак не вспомню... на языке вертится, сейчас, сейчас... А! Вот оно:
"Уберите Ленина с денег."
Г.А.