"Бесы" Достоевского - роман заката Путинизма.
Какое-то ощущение полного тупика... Смотришь передачу Волгина о "Бесах" (ну да, как раз к митингам и "бунтам"), или включаешь ток-шоу Д.Киселёва об "оранжевой угрозе", - возникает чувство дурной бесконечности. А точнее, впечатление торжествующей подлости, от которой некуда деться - как минимум ещё шесть лет.
Со спадом уличной активности покатился поток запоздалой медийной грязи. И это только начало: о нас только начали вытирать ноги. Весь путинский реванш (и теле-шабаш) ещё впереди.
Но если Киселёв просто врёт о "продажной оппозиции", расписывая картину "подрыва безопасности", - то высоколобые филологи битый час рассуждают о "революционной бесовщине", обеспечивая, по сути, мифологическую поддержку реакционного реванша.
Достоевский оказался очень к месту в годы путинского царства. Можно сказать, что это писатель третьего срока Путина.
Как идеолог-охранитель Партии Жуликов и Воров того времени, Достоевский предлагает сатанинскую версию революционного движения в России. Бесы крови, бездуховности, атеизма и разврата терзают несчастную Русь (разумеется, святую), разлагая великую империю.
"Я мошенник, а не социалист", - признаётся "Петруша Верховенский" Ставрогину, выражая любимую авторскую мысль. ("Революции проплачены Госдепом" - тезис того же сорта). И весь этот клубок атеистов, развратников, насильников и убийц - является у Достоевского квинтэссенцией революционного движения в России. "Бесовщина", терзающая здоровый имперский организм. "Нечаевщина", которую вырастили либералы эпохи Тургенева и Грановского.
Как всё это знакомо... Интеллигенция типа Волгина будет и дальше услужливо пережёвывать православные мифы о том, как "бесовщина вседозволенности" развалила великую Россию. И исподволь кивать на Удальцовых, Лимоновых, Pussy Raiot, Навальных и Яшиных, которые разлагают духовные основы...
А ведь кажется понятно и без всякого Достоевского, что радикальные сценарии история запускает там, где власть застывает в трупном окоченении, переставая отвечать на требования общества. Но как старый алкоголик, власть предпочитает ловить чертей и "бесов", вместо того, чтобы трезво взглянуть на собственное скотство.
Со спадом уличной активности покатился поток запоздалой медийной грязи. И это только начало: о нас только начали вытирать ноги. Весь путинский реванш (и теле-шабаш) ещё впереди.
Но если Киселёв просто врёт о "продажной оппозиции", расписывая картину "подрыва безопасности", - то высоколобые филологи битый час рассуждают о "революционной бесовщине", обеспечивая, по сути, мифологическую поддержку реакционного реванша.
Достоевский оказался очень к месту в годы путинского царства. Можно сказать, что это писатель третьего срока Путина.
Как идеолог-охранитель Партии Жуликов и Воров того времени, Достоевский предлагает сатанинскую версию революционного движения в России. Бесы крови, бездуховности, атеизма и разврата терзают несчастную Русь (разумеется, святую), разлагая великую империю.
"Я мошенник, а не социалист", - признаётся "Петруша Верховенский" Ставрогину, выражая любимую авторскую мысль. ("Революции проплачены Госдепом" - тезис того же сорта). И весь этот клубок атеистов, развратников, насильников и убийц - является у Достоевского квинтэссенцией революционного движения в России. "Бесовщина", терзающая здоровый имперский организм. "Нечаевщина", которую вырастили либералы эпохи Тургенева и Грановского.
Как всё это знакомо... Интеллигенция типа Волгина будет и дальше услужливо пережёвывать православные мифы о том, как "бесовщина вседозволенности" развалила великую Россию. И исподволь кивать на Удальцовых, Лимоновых, Pussy Raiot, Навальных и Яшиных, которые разлагают духовные основы...
А ведь кажется понятно и без всякого Достоевского, что радикальные сценарии история запускает там, где власть застывает в трупном окоченении, переставая отвечать на требования общества. Но как старый алкоголик, власть предпочитает ловить чертей и "бесов", вместо того, чтобы трезво взглянуть на собственное скотство.