Конспект рациональной критики коммунизма: имидж - собственность - труд - любовь- власть.
Джульетта: Лишь это имя мне желает зла. Ты б был собой, не будучи Монтекки. Что есть Монтекки? Разве так зовут лицо и плечи, ноги, грудь и руки? Неужто больше нет других имен? Что значит имя?.. Ромео под любым названьем был бы тем верхом совершенств, какой он есть. (Шекспир. Ромео и Джульетта. Перевод Пастернака).
Казалось, бы при чем тут Ромео, если речь о коммунизме? Объясняю цитатой.
"Добро пожаловать в 2030 год. В мой город - а точнее, в наш город. Мне не принадлежит ничего. У меня нет собственной машины. Нет своего дома. У меня даже нет своих технологических устройств и одежды. Вам все это может показаться странным, но это разумное решение для города. Все, что люди раньше рассматривали как продукт, теперь стало сервисом. У нас есть доступ к транспортным услугам, проживанию, питанию и всему остальному, что нам необходимо. Одна за другой все эти вещи стали бесплатными, так что владение чем-то просто перестало иметь смысл... В городе никто не платит за аренду помещений, потому что каждый может использовать любое свободное пространство, когда ему заблагорассудится. Например, в гостиной моей квартиры проходят деловые встречи, когда меня нет дома... Большинство из нас теперь просто выбирает вещи, которыми ему хотелось бы попользоваться. Иногда это приносит удовольствие, а иногда хочется, чтобы за вас этот выбор сделали технологии... У нас появилось время, чтобы нормально есть, спать и проводить время с друзьями. Мы можем работать в любое время. Не знаю, можем ли мы вообще продолжать называть это работой. Скорее, у нас теперь есть время для размышлений, время для креатива и время для претворения идей в жизнь" [1].
Это о коммунизме? Казалось бы да. Но вообще-то автор текста - 29-летняя Ида Окен член парламента Дании от социал-либеральной партии (с 2007-го), и бывший министр окружающей среды Дании (с 2011 по 2014) поделилась своим идеалом будущего. Ни слова о коммунизме.
Еще пара цитат, теперь об Америке:
"Неожиданно, как гриб вырос экстатический, дионисийский минимир, который разделил историю американской культуры на эпохи До и После, чего не случалось со времен Второй Мировой войны. Если в тот год вам было от 15 до 30 лет, было практически невозможно устоять перед искушением того трансцендентального лета романтики, экстаза и утопизма. Его назвали Летом любви, а его организаторы не воспользовались услугами ни одного журналиста и обошлись без рекламной кампании в прессе. И несмотря на это, феномен Лета любви прокатился по всей Америке подобно огромной волне... ознаменовав собой освобождение и пробуждение, которые навсегда изменили наш стиль жизни... Эпоха Водолея! Все они хотят секса. Все они хотят веселья. Всем нужна надежда. Мы открыли дверь, и все в нее вошли, и после этого все изменилось... Когда успех идеи прошлых поколений прочно закрепляется в обществе и воспринимается как должное, ее источник забывается" [2].
"Х стремились к освобождению от традиционных социальных условностей, от патриархальной культуры, подавляющей творчество и индивидуальность, от товарно-денежных отношений, отчуждающих людей от подлинной жизни и друг от друга. Любую деятельность Х превращали в игру, их контркультура больше всего напоминала веселый карнавал, переворачивавший общепринятые нормы: обезличивающим костюмам офисных работников они противопоставляли максимально яркую или необычную одежду, дому - бродяжничество, семье - свободную любовь, потреблению - подчеркнутую простоту и неопрятность, телевидению и другим пассивным развлечениям - художественные практики, протестантской этике долга и трудолюбия - этику любви и гедонизма, традиционным религиозным обрядам - экзотические медитативные практики" [3].
Это новелла в жанре "альтернативная история" о коммунистической революции в США? Нет. Это реальная история Лета Любви в Калифорнии, в 1967-м. История расцвета движения хиппи (в цитате [3] слово "хиппи" специально сокращено мной до просто Х, чтобы избежать имен и смотреть на существо дела).
И - опять ни слово о коммунизме.
(Лишь это имя мне желает зла... Неужто больше нет других имен?... Что значит имя?..)
Таким образом, рассмотрено четыре из пяти вершин ключевой пентаграммы политологии:
"имидж - собственность - труд - любовь- власть".
Результат рассмотрения: все четыре вершины в их явно коммунистическом варианте воспринимаются широкой публикой в странах - столпах капитализма (Западной Европе и Северной Америке) как сверкающий идеал, как реализуемая мечта, как то, к чему хочется стремиться.
Осталась не рассмотренной лишь последняя вершина - ВЛАСТЬ.
Но об этом чуть позже. А сейчас об имени и имидже.
Может показаться, будто я критикую коммунистов за то. что они придерживаются названия "коммунизм", радикально опороченного несколькими неудачными и отвратительными социально-политическими экспериментами, проведенные под флагом коммунизма (от Сталина до Пол Пота).
Но нет - не в моих правилах отказываться назвать кошку - кошкой.
Назвать (в целях PR) кошку - мышкой, значит демонстративно начать политическую полемику с вранья, а это еще никому не шло на пользу в долгосрочной перспективе.
Моя рациональная критика коммунизма связана не с тем, что коммунисты продолжают называть себя коммунистами, а желаемую социально-экономическую формацию - коммунизмом.
Критика связана с иным, а именно: с консерватизмом и зашоренностью коммунистов, которые продолжают держаться схем, свойственных эпохам до НТР, игнорируя радикальные изменения в структуре и технологической эффективности труда и материального производства.
Коммунисты за все время от начала НТР (во второй половине 1940-х) не дали ни одной привлекательной и реалистичной картины того. что, собственно, они предлагают строить под флагом коммунизма.
Коммунисты не усвоили элементарного и главного следствия НТР в сфере труда (того следствия, которое было ясно уже для хиппи в 1967-м, и уж тем более для датского парламентария в 2017-м). Труд в смысле: пахать землю на ферме или крутить гайки на заводе превратился в труд в смысле: проектировать машины для вышеуказанно деятельности, контролировать функционирование этих машин, а также организовывать сборку таких машин. опять же машинами. Сейчас это модно называть "i4" или "Четвертой Индустриальной революцией", но в общем - это та самая НТР в конкретизированной форме.
Коммунисты первыми объявили цель - материальное изобилие и распределение по потребностям (в 1960-м, на 7 лет раньше, чем хиппи). Но коммунисты не сделали из этого никаких содержательных выводов о картине общества. которое намереваются создать. Они не осознали элементарной экономической закономерности, которую показал еще Кейнс: труд в смысле: прямая непосредственная деятельность по созданию материальных благ в условиях НТР (или i4) требует очень малой доли затрат человеческого времени. 10% трудоспособных людей, затрачивая в среднем 10 часов в неделю, способны завалить общество всеми серийными материальными благами (от рибай-стейков до флаеров-суперсоников).
А что люди при коммунизме делают все остальное время?
Тут у коммунистов наступает какая-то политическая немота.
В элементарном вопросе о конкретных сторонах изобилия и распределения по потребностям, эта немота прерывается какими-то подозрительными репликами об "умеренности", без уточнении о пределах такой умеренности.
И коммунисты не отказались от концепции "воспитания нового человека", совершенно отвратительной, вероятно, для любой аудитории, обладающей хотя бы элементарным здравым смыслом и собственным достоинством. Потому что во всех нарративных текстах о коммунизме (будь то агитационный или художественный жанр) такое воспитание выглядит подозрительно похожим на школу при старо-викторианском работном доме, где из детей производится двуногая разновидность тягловой скотины - здоровой, смышленой, послушной, и крайне непритязательной к содержимому кормушке и комфорту стойла.
В общем: "Город Солнца" (Кампанелла, 1602 год).
Вызвать подобной картиной хоть каплю симпатии у современной развитой аудитории - невозможно. И понятно, что такая картина является социально-экономическим нонсенсом в условиях сверхвысокой производительности труда.
Идея о том, что основным занятием при i4 является вообще-то проведение свободного времени, т.е. развлечения и хобби - не доходит до коммунистов.
Идея о том, что роль 90% общества при i4 состоит лишь в создании дружественной социально-бытовой среды (без какого-то прямого участия в производстве) - тоже не доходит.
Вот такой радикальный дефект современной типовой концепции коммунизма.
И в заключение - пятая вершина: вопрос о власти.
Коммунисты вторыми в истории объявили тезис о ликвидации государства, как концепции (первыми были анархисты). Причем коммунисты объявили это более взвешенно, опираясь на довольно адекватные закономерности диалектического развития экономики и общества.
Но что дальше?
Где вменяемая коммунистическая концепция социального сервис-менеджмента, который, по элементарной логике, должен прийти на смену государству с его институтами?
Этого у коммунистов нет.
В вопросе о власти у них "диктатура пролетариата" (устаревшая на 100 лет, и вообще потерявшая первоначальный смысл после НТР), и какая-то "всеобщая демократия" (иногда с эпитетом "цифровая").
Коммунисты не предложили даже тех моделей кооперативно-коммунального менеджмента, которые были отработаны в "шведской модели социализма" еще в 1960-х.
И кстати - коммунисты не предложили свободной модели семьи которая по элементарной логике, должна прийти на смену буржуазно-моногамной семье. Хотя в той же Швеции того же периода эта модель была определена и отчасти даже реализована.
Вот так: при наличии всех теоретических предпосылок коммунизма, на практике мы видим негодную полтиэкономическую халтуру.
----------------------------
1. Перевод статьи Иды Окен 23.01.2017 на ISED (Institute of Social and Economic Development)
https://vc.ru/future/20446-welcome-to-2030
2.Лето любви. Шейла Уэллер (Sheila Weller)24.06.2012, Vanity Fair США.
https://inosmi.ru/usa/20120624/194012697.html
3.Лето любви: 50 лет спустя. Андрей Константинов , Наталья Малыхина , Вера Петухова , Татьяна Струкова «Русский репортер» №12-13 (429)
https://expert.ru/russian_reporter/2017/12/leto-lyubvi-50-let-spustya/
Казалось, бы при чем тут Ромео, если речь о коммунизме? Объясняю цитатой.
"Добро пожаловать в 2030 год. В мой город - а точнее, в наш город. Мне не принадлежит ничего. У меня нет собственной машины. Нет своего дома. У меня даже нет своих технологических устройств и одежды. Вам все это может показаться странным, но это разумное решение для города. Все, что люди раньше рассматривали как продукт, теперь стало сервисом. У нас есть доступ к транспортным услугам, проживанию, питанию и всему остальному, что нам необходимо. Одна за другой все эти вещи стали бесплатными, так что владение чем-то просто перестало иметь смысл... В городе никто не платит за аренду помещений, потому что каждый может использовать любое свободное пространство, когда ему заблагорассудится. Например, в гостиной моей квартиры проходят деловые встречи, когда меня нет дома... Большинство из нас теперь просто выбирает вещи, которыми ему хотелось бы попользоваться. Иногда это приносит удовольствие, а иногда хочется, чтобы за вас этот выбор сделали технологии... У нас появилось время, чтобы нормально есть, спать и проводить время с друзьями. Мы можем работать в любое время. Не знаю, можем ли мы вообще продолжать называть это работой. Скорее, у нас теперь есть время для размышлений, время для креатива и время для претворения идей в жизнь" [1].
Это о коммунизме? Казалось бы да. Но вообще-то автор текста - 29-летняя Ида Окен член парламента Дании от социал-либеральной партии (с 2007-го), и бывший министр окружающей среды Дании (с 2011 по 2014) поделилась своим идеалом будущего. Ни слова о коммунизме.
Еще пара цитат, теперь об Америке:
"Неожиданно, как гриб вырос экстатический, дионисийский минимир, который разделил историю американской культуры на эпохи До и После, чего не случалось со времен Второй Мировой войны. Если в тот год вам было от 15 до 30 лет, было практически невозможно устоять перед искушением того трансцендентального лета романтики, экстаза и утопизма. Его назвали Летом любви, а его организаторы не воспользовались услугами ни одного журналиста и обошлись без рекламной кампании в прессе. И несмотря на это, феномен Лета любви прокатился по всей Америке подобно огромной волне... ознаменовав собой освобождение и пробуждение, которые навсегда изменили наш стиль жизни... Эпоха Водолея! Все они хотят секса. Все они хотят веселья. Всем нужна надежда. Мы открыли дверь, и все в нее вошли, и после этого все изменилось... Когда успех идеи прошлых поколений прочно закрепляется в обществе и воспринимается как должное, ее источник забывается" [2].
"Х стремились к освобождению от традиционных социальных условностей, от патриархальной культуры, подавляющей творчество и индивидуальность, от товарно-денежных отношений, отчуждающих людей от подлинной жизни и друг от друга. Любую деятельность Х превращали в игру, их контркультура больше всего напоминала веселый карнавал, переворачивавший общепринятые нормы: обезличивающим костюмам офисных работников они противопоставляли максимально яркую или необычную одежду, дому - бродяжничество, семье - свободную любовь, потреблению - подчеркнутую простоту и неопрятность, телевидению и другим пассивным развлечениям - художественные практики, протестантской этике долга и трудолюбия - этику любви и гедонизма, традиционным религиозным обрядам - экзотические медитативные практики" [3].
Это новелла в жанре "альтернативная история" о коммунистической революции в США? Нет. Это реальная история Лета Любви в Калифорнии, в 1967-м. История расцвета движения хиппи (в цитате [3] слово "хиппи" специально сокращено мной до просто Х, чтобы избежать имен и смотреть на существо дела).
И - опять ни слово о коммунизме.
(Лишь это имя мне желает зла... Неужто больше нет других имен?... Что значит имя?..)
Таким образом, рассмотрено четыре из пяти вершин ключевой пентаграммы политологии:
"имидж - собственность - труд - любовь- власть".
Результат рассмотрения: все четыре вершины в их явно коммунистическом варианте воспринимаются широкой публикой в странах - столпах капитализма (Западной Европе и Северной Америке) как сверкающий идеал, как реализуемая мечта, как то, к чему хочется стремиться.
Осталась не рассмотренной лишь последняя вершина - ВЛАСТЬ.
Но об этом чуть позже. А сейчас об имени и имидже.
Может показаться, будто я критикую коммунистов за то. что они придерживаются названия "коммунизм", радикально опороченного несколькими неудачными и отвратительными социально-политическими экспериментами, проведенные под флагом коммунизма (от Сталина до Пол Пота).
Но нет - не в моих правилах отказываться назвать кошку - кошкой.
Назвать (в целях PR) кошку - мышкой, значит демонстративно начать политическую полемику с вранья, а это еще никому не шло на пользу в долгосрочной перспективе.
Моя рациональная критика коммунизма связана не с тем, что коммунисты продолжают называть себя коммунистами, а желаемую социально-экономическую формацию - коммунизмом.
Критика связана с иным, а именно: с консерватизмом и зашоренностью коммунистов, которые продолжают держаться схем, свойственных эпохам до НТР, игнорируя радикальные изменения в структуре и технологической эффективности труда и материального производства.
Коммунисты за все время от начала НТР (во второй половине 1940-х) не дали ни одной привлекательной и реалистичной картины того. что, собственно, они предлагают строить под флагом коммунизма.
Коммунисты не усвоили элементарного и главного следствия НТР в сфере труда (того следствия, которое было ясно уже для хиппи в 1967-м, и уж тем более для датского парламентария в 2017-м). Труд в смысле: пахать землю на ферме или крутить гайки на заводе превратился в труд в смысле: проектировать машины для вышеуказанно деятельности, контролировать функционирование этих машин, а также организовывать сборку таких машин. опять же машинами. Сейчас это модно называть "i4" или "Четвертой Индустриальной революцией", но в общем - это та самая НТР в конкретизированной форме.
Коммунисты первыми объявили цель - материальное изобилие и распределение по потребностям (в 1960-м, на 7 лет раньше, чем хиппи). Но коммунисты не сделали из этого никаких содержательных выводов о картине общества. которое намереваются создать. Они не осознали элементарной экономической закономерности, которую показал еще Кейнс: труд в смысле: прямая непосредственная деятельность по созданию материальных благ в условиях НТР (или i4) требует очень малой доли затрат человеческого времени. 10% трудоспособных людей, затрачивая в среднем 10 часов в неделю, способны завалить общество всеми серийными материальными благами (от рибай-стейков до флаеров-суперсоников).
А что люди при коммунизме делают все остальное время?
Тут у коммунистов наступает какая-то политическая немота.
В элементарном вопросе о конкретных сторонах изобилия и распределения по потребностям, эта немота прерывается какими-то подозрительными репликами об "умеренности", без уточнении о пределах такой умеренности.
И коммунисты не отказались от концепции "воспитания нового человека", совершенно отвратительной, вероятно, для любой аудитории, обладающей хотя бы элементарным здравым смыслом и собственным достоинством. Потому что во всех нарративных текстах о коммунизме (будь то агитационный или художественный жанр) такое воспитание выглядит подозрительно похожим на школу при старо-викторианском работном доме, где из детей производится двуногая разновидность тягловой скотины - здоровой, смышленой, послушной, и крайне непритязательной к содержимому кормушке и комфорту стойла.
В общем: "Город Солнца" (Кампанелла, 1602 год).
Вызвать подобной картиной хоть каплю симпатии у современной развитой аудитории - невозможно. И понятно, что такая картина является социально-экономическим нонсенсом в условиях сверхвысокой производительности труда.
Идея о том, что основным занятием при i4 является вообще-то проведение свободного времени, т.е. развлечения и хобби - не доходит до коммунистов.
Идея о том, что роль 90% общества при i4 состоит лишь в создании дружественной социально-бытовой среды (без какого-то прямого участия в производстве) - тоже не доходит.
Вот такой радикальный дефект современной типовой концепции коммунизма.
И в заключение - пятая вершина: вопрос о власти.
Коммунисты вторыми в истории объявили тезис о ликвидации государства, как концепции (первыми были анархисты). Причем коммунисты объявили это более взвешенно, опираясь на довольно адекватные закономерности диалектического развития экономики и общества.
Но что дальше?
Где вменяемая коммунистическая концепция социального сервис-менеджмента, который, по элементарной логике, должен прийти на смену государству с его институтами?
Этого у коммунистов нет.
В вопросе о власти у них "диктатура пролетариата" (устаревшая на 100 лет, и вообще потерявшая первоначальный смысл после НТР), и какая-то "всеобщая демократия" (иногда с эпитетом "цифровая").
Коммунисты не предложили даже тех моделей кооперативно-коммунального менеджмента, которые были отработаны в "шведской модели социализма" еще в 1960-х.
И кстати - коммунисты не предложили свободной модели семьи которая по элементарной логике, должна прийти на смену буржуазно-моногамной семье. Хотя в той же Швеции того же периода эта модель была определена и отчасти даже реализована.
Вот так: при наличии всех теоретических предпосылок коммунизма, на практике мы видим негодную полтиэкономическую халтуру.
----------------------------
1. Перевод статьи Иды Окен 23.01.2017 на ISED (Institute of Social and Economic Development)
https://vc.ru/future/20446-welcome-to-2030
2.Лето любви. Шейла Уэллер (Sheila Weller)24.06.2012, Vanity Fair США.
https://inosmi.ru/usa/20120624/194012697.html
3.Лето любви: 50 лет спустя. Андрей Константинов , Наталья Малыхина , Вера Петухова , Татьяна Струкова «Русский репортер» №12-13 (429)
https://expert.ru/russian_reporter/2017/12/leto-lyubvi-50-let-spustya/