Пастор Шлаг - характер добрый, нордический
Следующая серия разговора про образ священнослужителя в советском кинематографе 1970-х годов. Предыдущая часть "Чудесное и мирское" - http://alek-morse.livejournal.com/111819.html
.
Пастор Шлаг - характер добрый, нордический
Образ священнослужителя в советском кино 1970-х
Александр СЕДОВ (с) эссе, сентябрь 2015 г.
.
Пастор Шлаг в исполнении Ростислава Плятта из фильма «Семнадцать мгновений весны» (1973) предстаёт средоточием христианских добродетелей - бесконечно добрым, искренним и умным человеком. Умным интуитивно - не зная, кем в действительности является резидент Штирлиц и кто за ним стоит (и стоит ли вообще), он соглашается исполнить поручение, фактически принимая сторону антифашистского сопротивления. Этот поступок можно счесть смертельно наивным, так как, не ведая того, пастор становится орудием в руках иностранной воюющей державы. Однако за его согласием видится прежде всего недвусмысленный нравственный выбор. В основе которого - интеллектуальная честность пастора. Шлаг не в силах разрешить все моральные ребусы, которые подкидывает ему агент-провокатор Клаус или советский разведчик Исаев, но готов к главному - в своей вере в доброе начало человека идти до конца. Претерпеть лишения - сесть в тюрьму или, если понадобится, незаконно перейти границу.
.
.
.
Свои немалые подвиги он совершает с детской доверчивостью к проводнику Штирлицу, с ребяческим любопытством к приключениям и с трогательной неуклюжестью, граничащей с чудачеством: никак не ожидал он, что придётся встать на лыжи, а уж то, что лыжные ботинки совпали с размером ноги и вовсе чудо из чудес.
.
Немалая часть личного актёрского обаяния Плятта передалась образу на экране, а отдельные ошибки исполнения превратились в поистине божественные находки, в часть драматургии, раскрывающие человеческую суть героя:
.
«Во время съёмок у меня был один смешной эпизод, - вспоминал актер, спустя несколько месяцев после премьеры. - На съёмках сцены перехода Шлагом границы. Дело в том, что мне впервые в жизни пришлось встать на лыжи. И тогда я заявил, что ручаюсь только за пять лыжных шагов. Я действительно прошёл эти пять шагов, потом упал. Не зная, что в конце концов получилось, я очень волновался, ожидая сцену на экране, и вздохнул с облегчением, лишь услышав спасительную фразу диктора - Е. Копеляна: «Пастор Шлаг впервые встал на лыжи». Раньше этой фразы в сценарии не было. (…)
.
Обстоятельства у меня сложились так, что я, снимаясь в телефильме «Семнадцать мгновений весны», не смог посмотреть ни одного кусочка в процессе работы и не был на черновом просмотре. Фильм я видел уже на экране телевизора. Как-то в разгар демонстрации фильма мне пришлось пойти в магазин. Когда я вошёл, торговля просто замерла. Я был буквально засыпан вопросами: «А убьют ли Штирлица?», «А чем кончится?» Справлялись также о судьбе моего пастора: «Дойдёт ли благополучно до Швейцарии?» Но я молчал и всех интриговал.
.
Я много снимался в кино. Но в моих киноролях преобладают персонажи отрицательные… Потому роль пастора Шлага в «Семнадцати мгновениях…» важна для меня по каким-то внутренним позициям: пастор Шлаг - честный немец, один из тех людей, которые строят сегодняшнюю Германию. Это очень важная краска роли и очень привлекательная» (Ростислав Плятт: «Пастор Шлаг впервые встал на лыжи», - в «Литературной газете», 12 декабря 1973 г.).
.
Доживи Честертон до ста лет - до премьеры советского сериала, он наверняка признал бы в пасторе Шлаге, каким его сыграл Плятт, брата-близнеца отца Брауна. Сыщик-священник тоже склонен к чудачествам и в жизни бывает мил и неуклюж, и прозревать детективные ребусы ему приходится в первую очередь сердцем, а во вторую - логикой. Разве что не очень верится, что отец Браун согласился бы играть в шпионские игры вслепую. Хотя кто знает, как обернулось бы всё, угоди он во враждебное окружение. Ведь главное его поручение - смиренно исполнять христианский долг.
.
Образ пастора Шлага, сыгранный Ростиславом Пляттом, покорил советских зрителей без остатка, о чём свидетельствовали тысячи писем, пришедшие на адрес телевидения и киностудии - выдержки оттуда публиковались в советской прессе. Официальная критика также была настроена более чем благосклонно: «великолепная актёрская зрелость, глубина постижения образа, тонкость и разнообразие нюансов» (Б. Иванова. Уроки мужества, - газета «Красная звезда», 26 августа 1973 г.). Все признавали огромный успех сериала, а также сыгравших в нём актёров и, в частности Плятта.
.
Единственный, кому из героев сериала по степени зрительских симпатий уступал пастор Шлаг, был штандартенфюрер Штирлиц с благородным лицом Вячеслава Тихонова. Не только потому, что тот значился главным героем фильма и что советский разведчик - лицо по определению героическое, но и потому, что за образом, сыгранным Тихоновым, негласно стояла доказательная сила истории. Над добрым и умным пастором Шлагом как представителем европейского гуманизма грозовой тучей нависали неотвеченные вопросы, может быть, неразрешимые в принципе. Эти вопросы в меру своей компетенции и на исключительно практическом уровне решал советский резидент в нацистской Германии. Решал по поручению государства и от имени сражающейся страны. В отличие от него Шлаг - одиночка. Даже внутри своей церкви ему сложно найти безусловную поддержку. Как явствует из фильма, церковные функционеры готовы пожертвовать милым чудаком Шлагом ради достижения политических целей.
.
.
Важное замечание об отце Брауне
.
Интересно, что английский писатель Честертон почти не вовлекает героя своих детективных рассказов отца Брауна во внутрицерковные католические дела. Чтобы совершить очередной сыщицкий подвиг, Браун выходит за церковную ограду (редкое исключение рассказ «Молот Господень», но и в нём события разворачиваются вокруг англиканской, а не католической колокольни). В послевоенном англо-американском фильме «Детектив отец Браун» с участием Алека Гиннесса (реж. Роберт Хамер, 1954) демонстрируются непростые, порой конфликтные отношения сыщика-священника со своим церковным начальством (действительно, какое начальство будет в восторге от подобной самодеятельности?). В рассказах этого нет. Честертон ограничивается мало о чём говорящими ссылками на служебные командировки и отдельные церковные поручения своего героя, или иногда, как в рассказе «Сапфировый крест», поминает международный съезд священников. На нём ещё до войны могли познакомиться отец Браун и пастор Шлаг - люди одного поколения и единых воззрений, и обсудить надвигающуюся европейскую катастрофу.
.
/ Алек Гиннесс в роли отца Брауна, 1954 г. /
.
Воспользовались ли этой подсказкой постановщики литовского фильма о патере Брауне? Увидели ли они что-нибудь общее у сыщика-священника из рассказов Честертона с пастором Шлагом? К слову сказать, сериал «Семнадцать мгновений весны» повторялся регулярно, успев стать одним из самых любимых и одним из самых памятных. А пастор Шлаг успел стать персонажем народных анекдотов про Штирлица.
.
.
---------------------------------
продолжение следует
.
Пастор Шлаг - характер добрый, нордический
Образ священнослужителя в советском кино 1970-х
Александр СЕДОВ (с) эссе, сентябрь 2015 г.
.
Пастор Шлаг в исполнении Ростислава Плятта из фильма «Семнадцать мгновений весны» (1973) предстаёт средоточием христианских добродетелей - бесконечно добрым, искренним и умным человеком. Умным интуитивно - не зная, кем в действительности является резидент Штирлиц и кто за ним стоит (и стоит ли вообще), он соглашается исполнить поручение, фактически принимая сторону антифашистского сопротивления. Этот поступок можно счесть смертельно наивным, так как, не ведая того, пастор становится орудием в руках иностранной воюющей державы. Однако за его согласием видится прежде всего недвусмысленный нравственный выбор. В основе которого - интеллектуальная честность пастора. Шлаг не в силах разрешить все моральные ребусы, которые подкидывает ему агент-провокатор Клаус или советский разведчик Исаев, но готов к главному - в своей вере в доброе начало человека идти до конца. Претерпеть лишения - сесть в тюрьму или, если понадобится, незаконно перейти границу.
.
.
.
Свои немалые подвиги он совершает с детской доверчивостью к проводнику Штирлицу, с ребяческим любопытством к приключениям и с трогательной неуклюжестью, граничащей с чудачеством: никак не ожидал он, что придётся встать на лыжи, а уж то, что лыжные ботинки совпали с размером ноги и вовсе чудо из чудес.
.
Немалая часть личного актёрского обаяния Плятта передалась образу на экране, а отдельные ошибки исполнения превратились в поистине божественные находки, в часть драматургии, раскрывающие человеческую суть героя:
.
«Во время съёмок у меня был один смешной эпизод, - вспоминал актер, спустя несколько месяцев после премьеры. - На съёмках сцены перехода Шлагом границы. Дело в том, что мне впервые в жизни пришлось встать на лыжи. И тогда я заявил, что ручаюсь только за пять лыжных шагов. Я действительно прошёл эти пять шагов, потом упал. Не зная, что в конце концов получилось, я очень волновался, ожидая сцену на экране, и вздохнул с облегчением, лишь услышав спасительную фразу диктора - Е. Копеляна: «Пастор Шлаг впервые встал на лыжи». Раньше этой фразы в сценарии не было. (…)
.
Обстоятельства у меня сложились так, что я, снимаясь в телефильме «Семнадцать мгновений весны», не смог посмотреть ни одного кусочка в процессе работы и не был на черновом просмотре. Фильм я видел уже на экране телевизора. Как-то в разгар демонстрации фильма мне пришлось пойти в магазин. Когда я вошёл, торговля просто замерла. Я был буквально засыпан вопросами: «А убьют ли Штирлица?», «А чем кончится?» Справлялись также о судьбе моего пастора: «Дойдёт ли благополучно до Швейцарии?» Но я молчал и всех интриговал.
.
Я много снимался в кино. Но в моих киноролях преобладают персонажи отрицательные… Потому роль пастора Шлага в «Семнадцати мгновениях…» важна для меня по каким-то внутренним позициям: пастор Шлаг - честный немец, один из тех людей, которые строят сегодняшнюю Германию. Это очень важная краска роли и очень привлекательная» (Ростислав Плятт: «Пастор Шлаг впервые встал на лыжи», - в «Литературной газете», 12 декабря 1973 г.).
.
Доживи Честертон до ста лет - до премьеры советского сериала, он наверняка признал бы в пасторе Шлаге, каким его сыграл Плятт, брата-близнеца отца Брауна. Сыщик-священник тоже склонен к чудачествам и в жизни бывает мил и неуклюж, и прозревать детективные ребусы ему приходится в первую очередь сердцем, а во вторую - логикой. Разве что не очень верится, что отец Браун согласился бы играть в шпионские игры вслепую. Хотя кто знает, как обернулось бы всё, угоди он во враждебное окружение. Ведь главное его поручение - смиренно исполнять христианский долг.
.
Образ пастора Шлага, сыгранный Ростиславом Пляттом, покорил советских зрителей без остатка, о чём свидетельствовали тысячи писем, пришедшие на адрес телевидения и киностудии - выдержки оттуда публиковались в советской прессе. Официальная критика также была настроена более чем благосклонно: «великолепная актёрская зрелость, глубина постижения образа, тонкость и разнообразие нюансов» (Б. Иванова. Уроки мужества, - газета «Красная звезда», 26 августа 1973 г.). Все признавали огромный успех сериала, а также сыгравших в нём актёров и, в частности Плятта.
.
Единственный, кому из героев сериала по степени зрительских симпатий уступал пастор Шлаг, был штандартенфюрер Штирлиц с благородным лицом Вячеслава Тихонова. Не только потому, что тот значился главным героем фильма и что советский разведчик - лицо по определению героическое, но и потому, что за образом, сыгранным Тихоновым, негласно стояла доказательная сила истории. Над добрым и умным пастором Шлагом как представителем европейского гуманизма грозовой тучей нависали неотвеченные вопросы, может быть, неразрешимые в принципе. Эти вопросы в меру своей компетенции и на исключительно практическом уровне решал советский резидент в нацистской Германии. Решал по поручению государства и от имени сражающейся страны. В отличие от него Шлаг - одиночка. Даже внутри своей церкви ему сложно найти безусловную поддержку. Как явствует из фильма, церковные функционеры готовы пожертвовать милым чудаком Шлагом ради достижения политических целей.
.
.
Важное замечание об отце Брауне
.
Интересно, что английский писатель Честертон почти не вовлекает героя своих детективных рассказов отца Брауна во внутрицерковные католические дела. Чтобы совершить очередной сыщицкий подвиг, Браун выходит за церковную ограду (редкое исключение рассказ «Молот Господень», но и в нём события разворачиваются вокруг англиканской, а не католической колокольни). В послевоенном англо-американском фильме «Детектив отец Браун» с участием Алека Гиннесса (реж. Роберт Хамер, 1954) демонстрируются непростые, порой конфликтные отношения сыщика-священника со своим церковным начальством (действительно, какое начальство будет в восторге от подобной самодеятельности?). В рассказах этого нет. Честертон ограничивается мало о чём говорящими ссылками на служебные командировки и отдельные церковные поручения своего героя, или иногда, как в рассказе «Сапфировый крест», поминает международный съезд священников. На нём ещё до войны могли познакомиться отец Браун и пастор Шлаг - люди одного поколения и единых воззрений, и обсудить надвигающуюся европейскую катастрофу.
.
/ Алек Гиннесс в роли отца Брауна, 1954 г. /
.
Воспользовались ли этой подсказкой постановщики литовского фильма о патере Брауне? Увидели ли они что-нибудь общее у сыщика-священника из рассказов Честертона с пастором Шлагом? К слову сказать, сериал «Семнадцать мгновений весны» повторялся регулярно, успев стать одним из самых любимых и одним из самых памятных. А пастор Шлаг успел стать персонажем народных анекдотов про Штирлица.
.
.
---------------------------------
продолжение следует