Либрович С.Ф. На книжном посту
Вольф Маврикий Осипович (1825-1883)
Хочу посвятить ряд заметок главам из книги Либровича С.Ф. На книжном посту. Петроград - Москва. Изд. т-ва Вольф. 1916.
Либрович Сигизмунд Феликсович (1855-1918 подробнее смотрите Wi-Ki) более сорока лет проработал в книготорговой и издательской фирме М. О. Вольфа. Его воспоминания - бесценный кладезь знаний об издательской и книготорговой деятельности не только Вольфа, но и других деятелей книги. В книге увлекательно описано при каких обстоятельствах книги становились библиографической редкостью, даны замечательные сведения о знаменитых библиофилах.
Я решил поделиться книгой с Вами. Тем более, в интернете есть только несколько глав (рассказов) из нее. Распознание и приведение к нормам современного языка мои (о замеченных неточностях прошу сообщать). Я не буду размещать рассказы подряд (они фактически представляют собой отдельные зарисовки). В этой заметке будет размещаться интерактивное содержание по мере опубликования отрывков. Сегодня - предисловие.
Титул книги
Содержание
Предисловие Либровича С.Ф.
ПРОКУРОР-ПОЭТ
Либрович Сигизмунд Феликсович (1855-1918
Предисловие Либровича С.Ф.
Есть люди, которые, не принимая активного участия ни в литературе, ни в науке, ни в общественной жизни, имеют, тем не менее, большое влияние на все эти области человеческой культуры в своей стране, способствуя появлению литературных и научных трудов, распространяя их в обществе и тем самым развивая, так или иначе, интерес к ним в широких кругах интеллигенции.
К таким людям следует причислить Маврикия Осиповича Вольфа.
Он не был ни писателем, ни ученым, ни общественным деятелем. Он был только издателем и книгопродавцем. Но - и как издатель, и как книгопродавец - он сыграл незаметную лишь на первый взгляд, а на самом деле очень видную роль в русской жизни.
Целых 43 года Маврикий Вольф, в буквальном смысле слова, стоял на книжном посту, целых 43 года провел он среди книг и писателей. За эти 43 года он перевидал и перезнакомился почти со всеми представителями литературы и науки своего времени; он приходил в соприкосновение с писателями самых различных лагерей, обменивался взглядами по вопросам, касающимся книг, со многими общественными и государственными деятелями, превосходно знал требования и вкусы большинства из них, был поставщиком умственной пищи значительной части русского интеллигентного общества, а иногда и непосредственным советчиком в выборе книг для чтения; он, наконец, постоянно находился в сношениях со всею читающей Россией. В то же время он являлся, до известной степени, кормильцем большого числа тружеников пера, был предтечею тех десятков и сотен издателей, которые за последние годы так оживили русское книжное дело, дали такой могучий толчок книге. Своим примером, своею деятельностью он показал, что книжное дело в России может стать видною отраслью промышленности, сохраняя в то же время и свое высокое культурно-общественное значение. По мнению же Тургенева, Вольф, как издатель, имел даже величайшие заслуги перед русской литературой (письмо Тургенева от 27 октября 1879 г.).
Хотя Вольф и не был ни издателем-меценатом, как Солдатенков, ни строго идейным издателем, как Павленков, он все-таки сыграл крупную роль в истории русского книгоиздательства и русской книжной торговли, а в связи с этим и в истории русской литературы. Между тем его деятельность, выражаясь словами Мордовцева, «все еще не нашла своего Геродота», который всесторонне и беспристрастно осветил бы влияние Вольфа на судьбы русской книги, разъяснил бы значение его в истории русской мысли и сообщил бы подробности о жизни незаурядного работника на «книжной ниве», каким был Маврикий Вольф.aldusku.livejournal.com
Если верно положение, что литература обязана помнить тех, кто создал ее, то, несомненно, она обязана помнить и тех, кто, так или иначе, способствовал появлению и распространению литературных и научных произведений. А разве деятельный издатель - с одной стороны и пользующийся большою популярностью книгопродавец - с другой не способствуют один - появлению, другой - распространению литературы?
Я глубоко убежден, что, рано ли, поздно ли, но наступит время, когда М. О. Вольфу, как издателю, как деятельному пособнику просвещения, а, главное, как двигателю литературы в указанном выше смысле слова, воздастся по заслугам.
Но годы уходят, память перегружается, современники - живые свидетели деятельности Маврикия Вольфа - один за другим сходят со сцены. Уйдут последние, и с ними вместе исчезнет возможность воссоздания полного образа этой замечательной, типичной личности и того круга, в котором ближайшим образом протекала его деятельность. Чтобы не дать совершиться такому факту, я и решил выпустить настоящую книгу.
Я далек, однако, от мысли взять на себя роль Геродота по отношению к Маврикию Вольфу. Мне хотелось лишь поделиться некоторыми воспоминаниями, касающимися преимущественно отношений русских писателей к Вольфу, отношений, представляющих, как мне кажется, известный интерес и для характеристики русского литературного мира данной эпохи, и для истории книги в России.
Судьба свела меня с Маврикием Вольфом в самый расцвет его деятельности, в середине семидесятых годов м. с., когда имя и деятельность Вольфа были особенно популярны. Его, наряду с известнейшими людьми того времени, знала тогда вся интеллигентная читающая Россия; его имя было известно в самых отдаленных, захолустных уголках, куда только вообще проникала книга. Это было время, когда, по шуточному, но меткому замечанию Сергея Атавы, наиболее популярными были в России два имени: для пьющей России - Елисеев, для читающей - Вольф... Семидесятые годы м. с. (минувшего столетия - XIX века) были апогеем популярности Вольфа, «золотою порою» в его свыше, чем 40-летней деятельности, как издателя и книгопродавца, как крупнейшего «поставщика умственного товара», как энергичнейшего распространителя русской книги.aldusku.livejournal.com
Наиболее популярен был тогда Вольф, конечно, в литературных кружках Петербурга. Без преувеличения можно сказать, что не было почти ни одного писателя, с которым он не был бы лично знаком. Со многими - и при том самыми крупными - Вольфа связывали узы дружбы. Со многими он находился в деловых, издательских или книгопродавческих сношениях.
«Маврикий Единственный - царь русской книги,- острил Лесков. - Его армия разбросана от Якутска до Варшавы, от Риги до Ташкента, в его руках судьба литературы» .
Мне пришлось быть очевидцем и свидетелем многих встреч Вольфа с видными писателями и общественными деятелями того времени, иногда даже прямым участником их бесед и разговоров .
То, сравнительно, немногое, что сохранилось в моей памяти или что под свежим впечатлением встреч и бесед было мною занесено в записную книжку, заключают в себе предлагаемые очерки, часть которых уже появлялась в разное время раньше в различных изданиях («Новости», «Новь», «Новый Мир», «Вестник Литературы», «Книжный вестник», «Известия по Литературе» и др.). Ныне я прибавил к ним несколько статей, обработанных на основании данных Вольфовского архива, а также два-три воспоминания о людях, с которыми Вольф был особенно близок и с которыми я познакомился благодаря ему.
Первоначально я думал ограничиться очерками, заключающими в себе сведения, характеризующие сношения М. О. Вольфа лишь с русскими писателями. Но, по мере того как я собирал разбросанные материалы и рылся в архиве своей памяти, первоначальный план работы все разрастался и разрастался. Невозможным оказалось ограничиться очерками об одних только писателях; приходилось невольно включать и историю отдельных книг, коснуться отношений некоторых администраторов к Вольфу, к книгам и литературе его времени, упомянуть о том, каковы были мнения интеллигентного общества второй половины прошлого века о деятельном книгопродавце и издателе, и т. п.
Наконец, и сама личность Маврикия Вольфа, его выдающаяся книгопродавческая и издательская карьера казались мне настолько интересными, что я подробно, в нескольких очерках, коснулся целого ряда эпизодов, относящихся к его биографии. Если эти эпизоды и не имеют значения для истории литературы и культуры, то они, я полагаю, безусловно важны для истории русского книгоиздательства, в которой Маврикию Вольфу несомненно принадлежит видная страница.
Не забыты в моих очерках и ближайшие помощники Вольфа по его книгопродавческой и издательской деятельности, а также и эпизоды из истории некоторых его изданий, характерные для порядков, нравов и обычаев того времени, и тех цензурных и административных препонов, с которыми приходилось тогда бороться .
И, тем не менее, я полагаю, что моя книга не есть книга только о Маврикии Осиповиче Вольфе. Если центральным, так сказать, лицом в ней и является, бесспорно, Вольф, то все же целью моей оставалось желание, по мере возможности, обрисовать в предлагаемых очерках, в отдельных живых типах тот мир - литературный, административный и общественный, - в котором жил и вращался Вольф, и ту обстановку, в которой протекала его деятельность, поскольку она имела касательство к книге. Вот почему я и назвал мои очерки «На книжном посту».
СОДЕРЖАНИЕ ЖУРНАЛА БИБЛИОФИЛА (ПОСТАТЕЙНОЕ)
Copyright © aldusku.livejournal.com Тираж 1 штука. Типография «Тарантас».