"Мастер и Маргарита": издания 1973 и 1989 гг.
Решила порыться пока не в редакциях "Мастера и Маргариты" (коих, как известно, существует восемь), а в полных изданиях (вариантов всего два).
Слово И. Белобровцевой и С. Кульюс: "Полный текст МиМ впервые предстал перед советским читателем в 1973 г., однако в этом издании была нарушена предсмертная воля Булгакова, который передал Е.С. Булгаковой все авторские и редакторские права на роман. Редактор издания 1973 г. А. Саакянц создала новый текст, в котором, как отмечают исследователи (Г. Лесскис), наблюдается свыше трех тысяч разночтений по сравнению с текстом, подготовленным вдовой писателя. <...> К моменту выхода в свет издания 1973 г. одной из двух тетрадей с предсмертной правкой в распоряжении редактора не было" [Б-К, 30-31]. А В. Лосев отмечает, что текст романа, подготовленный Е.С. Булгаковой в 1940 г. ("сразу же, по свежим следам совместной работы с писателем" [Л, 999]), "исследователи обнаружили лишь в конце 80-х гг." [Л, 1000].
"Издание 1989 года (Булгаков М. Избранные произведения в двух томах. Том 2. Киев: Днiпро, 1989) дало еще один вариант текста романа, впоследствии опубликованный также в пятитомном собрании сочинений издательства «Художественная литература». Он соединяет редакцию Е.С. Булгаковой с редакцией 1973 г. и по-прежнему оставляет немало
вопросов" [Б-К, 31].
Какое перед нами издание (1973 или 1989 года), можно вычислить сразу же, по первой фразе.
1973 г.:
"Однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина".
1989 г.:
"В час жаркого весеннего заката на Патриарших прудах появилось двое граждан".
Любопытно, что в Интернете в основном представлен более ранний вариант романа (1973 г.), а то, что сегодня считается окончательной редакцией (1989 г.), есть, например, здесь.
Параллельно выяснилось, что в Сети есть кирпич Лосева (полное собрание редакций и вариантов романа в PDF и DjVu; варианта 1973 г. в нем, кстати, нет) и комментарий Белобровцевой и Кульюс в DjVu, о котором я кое-что писала. Кстати, из дежавюшек отлично извлекается TXT, так что можно и дергать цитаты из текста, и заливать на книжку.
Одно из отличий, которое бросается в глаза, - то, что в издании 1989 года отсутствуют прогулки Маргариты ("Она стала уходить гулять") и дружба мастера с Алоизием.
1973 г.:
"- Настали совершенно безрадостные дни. Роман был написан, больше делать было нечего, и мы оба жили тем, что сидели на коврике на полу у печки и смотрели на огонь. Впрочем, теперь мы больше расставались, чем раньше. Она стала уходить гулять. А со мной случилась оригинальность, как нередко бывало в моей жизни... У меня неожиданно завелся друг. Да, да, представьте себе, я в общем не склонен сходиться с людьми, обладаю чертовой странностью: схожусь с людьми туго, недоверчив, подозрителен. И - представьте себе, при этом обязательно ко мне проникает в душу кто нибудь непредвиденный, неожиданный и внешне то черт знает на что похожий, и он то мне больше всех и понравится.
Так вот в то проклятое время открылась калиточка нашего садика, денек еще, помню, был такой приятный, осенний. Ее не было дома. И в калиточку вошел человек. Он прошел в дом по какому то делу к моему застройщику, потом сошел в садик и как то очень быстро свел со мной знакомство. Отрекомендовался он мне журналистом. Понравился он мне до того, вообразите, что я его до сих пор иногда вспоминаю и скучаю о нем. Дальше - больше, он стал заходить ко мне. Я узнал, что он холост, что живет рядом со мной примерно в такой же квартирке, но что ему тесно там, и прочее. К себе как то не звал. Жене моей он не понравился до чрезвычайности. Но я заступился за него. Она сказала:
- Делай, как хочешь, но говорю тебе, что этот человек производит на меня впечатление отталкивающее.
Я рассмеялся. Да, но чем, собственно говоря, он меня привлек? Дело в том, что вообще человек без сюрприза внутри, в своем ящике, неинтересен. Такой сюрприз в своем ящике Алоизий (да, я забыл сказать, что моего нового знакомого звали Алоизий Могарыч) - имел. Именно, нигде до того я не встречал и уверен, что нигде не встречу человека такого ума, каким обладал Алоизий. Если я не понимал смысла какой нибудь заметки в газете, Алоизий объяснял мне ее буквально в одну минуту, причем видно было, что объяснение это ему не стоило ровно ничего. То же самое с жизненными явлениями и вопросами. Но этого было мало. Покорил меня Алоизий своею страстью к литературе. Он не успокоился до тех пор, пока не упросил меня прочесть ему мой роман весь от корки до корки, причем о романе он отозвался очень лестно, но с потрясающей точностью, как бы присутствуя при этом, рассказал все замечания редактора, касающиеся этого романа. Он попадал из ста раз сто раз. Кроме того, он совершенно точно объяснил мне, и я догадывался, что это безошибочно, почему мой роман не мог быть напечатан. Он прямо говорил: глава такая то идти не может...
Статьи не прекращались."
1989 г.:
"- Настали безрадостные осенние дни, - продолжал гость, - чудовищная неудача с этим романом как бы вынула у меня часть души. По существу говоря, мне больше нечего было делать, и жил я от свидания к свиданию. И вот в это время случилось что-то со мною. Черт знает что, в чем Стравинский, наверное, давно уже разобрался. Именно, нашла на меня тоска и появились какие-то предчувствия. Статьи, заметьте, не прекращались".
В. Лосев, в том числе ссылаясь на Б. Соколова (ох!), предполагает, что исключение фрагмента об Алоизии связано с тем, что М. Булгаков отказался от подозрений против человека, которого считают прототипом Алоизия, но новый вариант эпизода написать не успел. Могарыч остался без биографии [Л, 1005].
Но почему бы не предположить, что дело не только в Могарыче (анти-Бомбардове)? Публику неизменно интересует, почему это Маргарита "стала уходить гулять" и как это сообразуется с "настоящей, верной и вечной любовью". Возможно, для цельности образа этой любви М. Булгаков убрал из текста упоминание о единственной размолвке между заглавными героями.
Слово И. Белобровцевой и С. Кульюс: "Полный текст МиМ впервые предстал перед советским читателем в 1973 г., однако в этом издании была нарушена предсмертная воля Булгакова, который передал Е.С. Булгаковой все авторские и редакторские права на роман. Редактор издания 1973 г. А. Саакянц создала новый текст, в котором, как отмечают исследователи (Г. Лесскис), наблюдается свыше трех тысяч разночтений по сравнению с текстом, подготовленным вдовой писателя. <...> К моменту выхода в свет издания 1973 г. одной из двух тетрадей с предсмертной правкой в распоряжении редактора не было" [Б-К, 30-31]. А В. Лосев отмечает, что текст романа, подготовленный Е.С. Булгаковой в 1940 г. ("сразу же, по свежим следам совместной работы с писателем" [Л, 999]), "исследователи обнаружили лишь в конце 80-х гг." [Л, 1000].
"Издание 1989 года (Булгаков М. Избранные произведения в двух томах. Том 2. Киев: Днiпро, 1989) дало еще один вариант текста романа, впоследствии опубликованный также в пятитомном собрании сочинений издательства «Художественная литература». Он соединяет редакцию Е.С. Булгаковой с редакцией 1973 г. и по-прежнему оставляет немало
вопросов" [Б-К, 31].
Какое перед нами издание (1973 или 1989 года), можно вычислить сразу же, по первой фразе.
1973 г.:
"Однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина".
1989 г.:
"В час жаркого весеннего заката на Патриарших прудах появилось двое граждан".
Любопытно, что в Интернете в основном представлен более ранний вариант романа (1973 г.), а то, что сегодня считается окончательной редакцией (1989 г.), есть, например, здесь.
Параллельно выяснилось, что в Сети есть кирпич Лосева (полное собрание редакций и вариантов романа в PDF и DjVu; варианта 1973 г. в нем, кстати, нет) и комментарий Белобровцевой и Кульюс в DjVu, о котором я кое-что писала. Кстати, из дежавюшек отлично извлекается TXT, так что можно и дергать цитаты из текста, и заливать на книжку.
Одно из отличий, которое бросается в глаза, - то, что в издании 1989 года отсутствуют прогулки Маргариты ("Она стала уходить гулять") и дружба мастера с Алоизием.
1973 г.:
"- Настали совершенно безрадостные дни. Роман был написан, больше делать было нечего, и мы оба жили тем, что сидели на коврике на полу у печки и смотрели на огонь. Впрочем, теперь мы больше расставались, чем раньше. Она стала уходить гулять. А со мной случилась оригинальность, как нередко бывало в моей жизни... У меня неожиданно завелся друг. Да, да, представьте себе, я в общем не склонен сходиться с людьми, обладаю чертовой странностью: схожусь с людьми туго, недоверчив, подозрителен. И - представьте себе, при этом обязательно ко мне проникает в душу кто нибудь непредвиденный, неожиданный и внешне то черт знает на что похожий, и он то мне больше всех и понравится.
Так вот в то проклятое время открылась калиточка нашего садика, денек еще, помню, был такой приятный, осенний. Ее не было дома. И в калиточку вошел человек. Он прошел в дом по какому то делу к моему застройщику, потом сошел в садик и как то очень быстро свел со мной знакомство. Отрекомендовался он мне журналистом. Понравился он мне до того, вообразите, что я его до сих пор иногда вспоминаю и скучаю о нем. Дальше - больше, он стал заходить ко мне. Я узнал, что он холост, что живет рядом со мной примерно в такой же квартирке, но что ему тесно там, и прочее. К себе как то не звал. Жене моей он не понравился до чрезвычайности. Но я заступился за него. Она сказала:
- Делай, как хочешь, но говорю тебе, что этот человек производит на меня впечатление отталкивающее.
Я рассмеялся. Да, но чем, собственно говоря, он меня привлек? Дело в том, что вообще человек без сюрприза внутри, в своем ящике, неинтересен. Такой сюрприз в своем ящике Алоизий (да, я забыл сказать, что моего нового знакомого звали Алоизий Могарыч) - имел. Именно, нигде до того я не встречал и уверен, что нигде не встречу человека такого ума, каким обладал Алоизий. Если я не понимал смысла какой нибудь заметки в газете, Алоизий объяснял мне ее буквально в одну минуту, причем видно было, что объяснение это ему не стоило ровно ничего. То же самое с жизненными явлениями и вопросами. Но этого было мало. Покорил меня Алоизий своею страстью к литературе. Он не успокоился до тех пор, пока не упросил меня прочесть ему мой роман весь от корки до корки, причем о романе он отозвался очень лестно, но с потрясающей точностью, как бы присутствуя при этом, рассказал все замечания редактора, касающиеся этого романа. Он попадал из ста раз сто раз. Кроме того, он совершенно точно объяснил мне, и я догадывался, что это безошибочно, почему мой роман не мог быть напечатан. Он прямо говорил: глава такая то идти не может...
Статьи не прекращались."
1989 г.:
"- Настали безрадостные осенние дни, - продолжал гость, - чудовищная неудача с этим романом как бы вынула у меня часть души. По существу говоря, мне больше нечего было делать, и жил я от свидания к свиданию. И вот в это время случилось что-то со мною. Черт знает что, в чем Стравинский, наверное, давно уже разобрался. Именно, нашла на меня тоска и появились какие-то предчувствия. Статьи, заметьте, не прекращались".
В. Лосев, в том числе ссылаясь на Б. Соколова (ох!), предполагает, что исключение фрагмента об Алоизии связано с тем, что М. Булгаков отказался от подозрений против человека, которого считают прототипом Алоизия, но новый вариант эпизода написать не успел. Могарыч остался без биографии [Л, 1005].
Но почему бы не предположить, что дело не только в Могарыче (анти-Бомбардове)? Публику неизменно интересует, почему это Маргарита "стала уходить гулять" и как это сообразуется с "настоящей, верной и вечной любовью". Возможно, для цельности образа этой любви М. Булгаков убрал из текста упоминание о единственной размолвке между заглавными героями.