Шахматы, как музыка.
Цитатв о Видмаре и Тарраше - и из воспоминананий Видмара, шахматного маэстро и професcора электротехники:
"Видмара мучила совесть, что он тратит долгие недели на неважные дела, в то время как трансформаторы ждут, книги о них нужно писать. И он сказал Таррашу: «Мои партии и комбинации, мои ходы не имеют значения. Мне кажется, что я должен заниматься более важными делами!» По свидетельству Видмара, Тарраш посмотрел на него, как на лягушонка, и сказал: «Более значительного дела ищете? А что может быть важнее шахмат?»
Видмар:«Я знал всех профессионалов последнего столетия - все были созданы для шахмат и лишь для шахмат. Вне шахмат были неупотребительны и неважны, а в шахматах - великаны, некоторые - настоящие художники. Тот же Тарраш не достиг успехов в стоматологии, потом лечил гипнозом. Мне же шахматы не могли наполнить жизни. Это миниатюра жизни, но не жизнь. Шахматы наполняли пару месяцев в году, но красоты успешной работы не могли мне заменить».
«Да, я потом понял - в шахматном мире в самом деле живешь настоящей жизнью, а в реальной жизни ты игрушка. В шахматах переживаешь то, что в настоящей жизни тебе недоступно. Шахматы меня увлекают, как музыка Вагнера. Начинающему комбинация в шахматах так же непонятна, как симфония Бетховена. Мой любимец - Пильсбери, который атаковал с необычайной энергией. Тарраш для меня - шахматный Вагнер, Морфи - Гендель, Капабланка напоминает Моцарта. Таррашево направление - германское, основательное, трезвое. Шахматы Чигорина были славянские, широкие, мечтательные».
http://www.chesspro.ru/_events/2011/mihalchihin3_enc.html
Тот же Тарраш: «Шахматы, как любовь и музыка, могут сделать человека счастливым».
Композитор Дашкевич:
"Мне больше всего нравятся партии признанных мастеров. В них музыка звучит с самого начала и до конца. Они следуют этой музыке, иногда теряя ее, но тут же обретая вновь. Конечно, они и очень сильно считают ... Но в шахматах никогда не бывает, чтобы тебе просто так подарили комбинацию, будь ты хоть Талем! Комбинация - это венец партии, к которой приходят всей предыдущей игрой. Музыка игры возникает не из какой-то определенной, хорошей расстановки фигур, которая не является секретом для любого квалифицированного шахматиста. Она возникает, когда мы чувствуем, что ходы вроде бы те, а на самом деле - совсем не те. Ведь музыка - это не то, что человек просто слышит. Музыка возникает тогда, когда наплывает музыкальный образ, и ты не совсем представляешь, откуда он взялся. И чем он объемнее и сложнее, тем больше шансов, что этот музыкальный образ окажется новым и интересным. В этом, думаю, и есть сходство и постоянная связь между шахматистами и музыкантами. - http://russian-bazaar.com/ru/content/5740.htm#sthash.8uxtWZDY.dpuf
Американский музыковед и шахматный мастер Гарольд Шонберг сравнивал способность гроссмейстера улавливать скрытые нюансы позиции со способностью композитора при взгляде на партитуру слышать одновременное звучание различных инструментов.
Экс- чемпион мира Тигран Петросян, по словам хорошо знавших его людей, питал особое пристрастие к музыке Вагнера. При анализе отложенных позиций он обычно проигрывал музыкальные записи, причем по выбору репертуара иногда можно было определить, как оценивает Петросян ту или иную позицию. В выигрышном положении гроссмейстер отдавал предпочтение вступлению к 3- му акту «Лоэнгрина», в сложном и неясном - ставил хор паломников из «Тангейзера», а в проигранном - искал утешения в траурном марше из «Гибели богов».