"Не отпускай меня" Кадзуо Исигуро
В комментариях и рецензиях к роману Кадзуо Исигуро «Не отпускай меня» акцент часто делает на странной неспособности главных героев-клонов попытаться хотя как-то протестовать против своего положение и своей роли в антиутопическом обществе, описанном автором. Потому неудивительно, что книга нередко интерпретируется как своего рода критика полной пассивности дискриминируемых и угнетенных перед лицом своих угнетателей и деструктивных условий жизни, перед социальной несправедливостью и неравенством. Однако сам К. Исигуро утверждал, что «книга задумывалась как обобщенная метафора человеческой жизни». Но на самом деле практически невозможно сказать, что в действительности скрывается за такой предельно обобщенной формулировкой, тем более у того сложного писателя, как Исигуро, которому, кстати, совсем не чужд «постмодернизм».
Несмотря то, что основу романа составляет довольно детальное описание жизни клонов, а само общество выступает в роли как-бы фона или контекста, о нем говориться очень мало и вскользь, представляется интересным рассмотреть именно фон, а не фигуру. Надо также учитывать, что Исигуро очень любит разные сложные намеки, недосказанность и метафоры.
Сюжет романа состоит в следующем. В антиутопическом обществе (Великобритания) научились клонировать людей для создания живых доноров органов, благодаря чему произошел настоящий прорыв в лечении смертельных заболеваний. Клон-донор как правило может перенести не более чем трех «выемок»; «выемками» называют изъятие органов. При этом клоны не выращиваются в виде «существ в пробирках», наподобие попавшего в рабство к машинам человечества в «Матрице». Совсем нет - клонов растят, воспитывают и даже приобщают к человеческой культуре(!) в специальных школах-интернатах, где, помимо всего прочего, их обучают заботиться друг о друге, поощряется творчество и т.д. В дальнейшем, секс - сколько угодно, как и создание прочных союзов, но без возможности иметь детей. Клонов также весьма тщательно обучают заботиться о своем здоровье, одним словом - вести исключительно здоровый образ жизни! Не курить и т.д. А как же! - нужны здоровые органы!
Вероятно, разработки показали, что по-настоящему здоровые органы нельзя выращивать лабораторно в пробирках, отдельно от сложной физиологии всего человеческого организма, который будет хорошо функционировать только если он включен в человеческую культуру, в социум. То есть оказывается, что у носителя органов и физиологии должна быть еще и психика! Иными словами, «хорошие органы» могут существовать только будучи частью сложной системы - человеческого организма, состоящего в свою очередь из ряда подсистем, и включенного в социальную систему (или, как пишет Эдгар Морен, в систему систем). Скорее всего мы тут видим тонкую критику утилитаристской парадигмы и культа рациональности.
Но обществу-то нужны органы и какие-то части человеческого организма, а все эти сложности никого не интересуют. К воспитанию клонов общество относится скорее как к необходимости, которая нужна лишь ради достижения Цели.
Клонов изначально считают «недочеловеками» и никто их «людей» не хочет задумываться от том, что не только операции, нередко тяжелые, и последующее сложное восстановление, которое нужно только для подготовки к другой операции, с еще более тяжелыми последствиями, составляют трагизм жизни клонов.
Клонов «выращивают» и воспитывают в человеческом обществе, поэтому у них и формируется по сути точно такая же «человеческая» психика, формируется и эмоциональная, и когнитивная сферы, у «клонов» появляются желания и мечты, надежды и вопросы... Но до определенного предела. В романе никто не задается вопросом - а можно ли изменить свою «судьбу», можно ли жить «как все люди»? Лишь слабая надежда на возможность отсрочки на несколько лет, которая быстро развеивается как иллюзорная. Герои романа создают отношения у них начинает появляться желание жить вместе долго счастливо, кто-то начинает думать, что ведь можно было бы пойти работать, реализовывать себя там, но... сценарий для них уже написан. При этом возникает настоящая мифология о «добившихся отсрочки», что якобы можно сделать, если паре удасться «доказать» подлинность их любви друг к другу. Но им быстро объяснили, что все это сказки.
Здесь, вероятно, Исигуро поднимает тему подлинности, тему оригинала и копии, подделки. У одной из героинь даже появляется желание найти свой «оригинал», посмотреть на «настоящую жизнь», иными словами. Но то, так Исигуро это описывает, наводит на мысль о тонкой иронии над этой «настоящей жизнью» «образцов».
Люди - «подлинны», они - «оригиналы», клоны - «неподлинны», они - лишь копии, «поэтому» и отношение к ним соответствующее.
Стигматизация становится частью идентичности того, кого стигматизируют. Видимо об этом и пишет Исигуро.
Легко восклицать, воздевая руки к небу, «да как же можно быть таким пассивными и безвольными, как можно так слепо принимать в качестве якобы неизменной судьбы всего лишь то, что является историческим и социальным конструктом и т.д.?» Чаще всего обвинения в «пассивности» и «безволии» лишь способствуют закреплению в соответствующей роли тех, на кого эти обвинения направленны. А нужен глубокий и системный анализ всей ситуации и всего контекста, нужен анализ отношений и всей системы, а не вырывание отдельных «черт характера» или отдельных реакций из сложного контекста.
Очень сложно себе представить как могли бы протестовать «клоны», даже если захотели это сделать. Если только массовое самоубийство, да в такой форме, чтобы невозможно было бы что-то извлечь из тела. Бегство в горы, в леса, создание партизанских отрядов... все это тоже представляется проблематичным. Хотя, конечно, любой контроль, нажим, насилие и т.д. должны порождать противодействие, но в романе мы этого не видим, как не видим и хоть каких-то групп сочувствующих, обществ за «Права клонов» и т.д. Ведь сколь мы знаем различных групп, организаций и течений, деятельность которых направленна против самых разных форм дискриминации, вплоть до борцов против экспериментов над животными и т.д. В книге есть один намек на то, что раньше общество не допустило бы подобного отношения к кому-либо, по крайней мере возникали бы вопросы и все было бы не так просто.
Но в этом антиутопическом обществе нет даже легкого намека на наличии подобного рода социальной активности; общество действительно как-то деформировалась, может быть именно в этом и состоит главный вопрос книги?; если кого-то опять объявят «недочеловека», примем ли мы спокойно и радостно? «Клоны» просто одни перед лицом этого общества, члены которого счастливы от возможностей медицины, науки и технологии, не желая задумываться о последствиях и «побочных продуктах» тех или иных «инноваций», они не видят жизни клонов, социальная дистанция увеличена, моральная ответственность распределена, ради «всеобщего счастья и спокойствия»... только вот у тех «нормальных людей», кто работает с клонами и занимается вопросами их воспитания, где-то глубоко сидит тревога и даже страх, который быстро проявляется, когда они сталкиваются с неожиданным визитом их бывших воспитанников к ним домой...
Несмотря то, что основу романа составляет довольно детальное описание жизни клонов, а само общество выступает в роли как-бы фона или контекста, о нем говориться очень мало и вскользь, представляется интересным рассмотреть именно фон, а не фигуру. Надо также учитывать, что Исигуро очень любит разные сложные намеки, недосказанность и метафоры.
Сюжет романа состоит в следующем. В антиутопическом обществе (Великобритания) научились клонировать людей для создания живых доноров органов, благодаря чему произошел настоящий прорыв в лечении смертельных заболеваний. Клон-донор как правило может перенести не более чем трех «выемок»; «выемками» называют изъятие органов. При этом клоны не выращиваются в виде «существ в пробирках», наподобие попавшего в рабство к машинам человечества в «Матрице». Совсем нет - клонов растят, воспитывают и даже приобщают к человеческой культуре(!) в специальных школах-интернатах, где, помимо всего прочего, их обучают заботиться друг о друге, поощряется творчество и т.д. В дальнейшем, секс - сколько угодно, как и создание прочных союзов, но без возможности иметь детей. Клонов также весьма тщательно обучают заботиться о своем здоровье, одним словом - вести исключительно здоровый образ жизни! Не курить и т.д. А как же! - нужны здоровые органы!
Вероятно, разработки показали, что по-настоящему здоровые органы нельзя выращивать лабораторно в пробирках, отдельно от сложной физиологии всего человеческого организма, который будет хорошо функционировать только если он включен в человеческую культуру, в социум. То есть оказывается, что у носителя органов и физиологии должна быть еще и психика! Иными словами, «хорошие органы» могут существовать только будучи частью сложной системы - человеческого организма, состоящего в свою очередь из ряда подсистем, и включенного в социальную систему (или, как пишет Эдгар Морен, в систему систем). Скорее всего мы тут видим тонкую критику утилитаристской парадигмы и культа рациональности.
Но обществу-то нужны органы и какие-то части человеческого организма, а все эти сложности никого не интересуют. К воспитанию клонов общество относится скорее как к необходимости, которая нужна лишь ради достижения Цели.
Клонов изначально считают «недочеловеками» и никто их «людей» не хочет задумываться от том, что не только операции, нередко тяжелые, и последующее сложное восстановление, которое нужно только для подготовки к другой операции, с еще более тяжелыми последствиями, составляют трагизм жизни клонов.
Клонов «выращивают» и воспитывают в человеческом обществе, поэтому у них и формируется по сути точно такая же «человеческая» психика, формируется и эмоциональная, и когнитивная сферы, у «клонов» появляются желания и мечты, надежды и вопросы... Но до определенного предела. В романе никто не задается вопросом - а можно ли изменить свою «судьбу», можно ли жить «как все люди»? Лишь слабая надежда на возможность отсрочки на несколько лет, которая быстро развеивается как иллюзорная. Герои романа создают отношения у них начинает появляться желание жить вместе долго счастливо, кто-то начинает думать, что ведь можно было бы пойти работать, реализовывать себя там, но... сценарий для них уже написан. При этом возникает настоящая мифология о «добившихся отсрочки», что якобы можно сделать, если паре удасться «доказать» подлинность их любви друг к другу. Но им быстро объяснили, что все это сказки.
Здесь, вероятно, Исигуро поднимает тему подлинности, тему оригинала и копии, подделки. У одной из героинь даже появляется желание найти свой «оригинал», посмотреть на «настоящую жизнь», иными словами. Но то, так Исигуро это описывает, наводит на мысль о тонкой иронии над этой «настоящей жизнью» «образцов».
Люди - «подлинны», они - «оригиналы», клоны - «неподлинны», они - лишь копии, «поэтому» и отношение к ним соответствующее.
Стигматизация становится частью идентичности того, кого стигматизируют. Видимо об этом и пишет Исигуро.
Легко восклицать, воздевая руки к небу, «да как же можно быть таким пассивными и безвольными, как можно так слепо принимать в качестве якобы неизменной судьбы всего лишь то, что является историческим и социальным конструктом и т.д.?» Чаще всего обвинения в «пассивности» и «безволии» лишь способствуют закреплению в соответствующей роли тех, на кого эти обвинения направленны. А нужен глубокий и системный анализ всей ситуации и всего контекста, нужен анализ отношений и всей системы, а не вырывание отдельных «черт характера» или отдельных реакций из сложного контекста.
Очень сложно себе представить как могли бы протестовать «клоны», даже если захотели это сделать. Если только массовое самоубийство, да в такой форме, чтобы невозможно было бы что-то извлечь из тела. Бегство в горы, в леса, создание партизанских отрядов... все это тоже представляется проблематичным. Хотя, конечно, любой контроль, нажим, насилие и т.д. должны порождать противодействие, но в романе мы этого не видим, как не видим и хоть каких-то групп сочувствующих, обществ за «Права клонов» и т.д. Ведь сколь мы знаем различных групп, организаций и течений, деятельность которых направленна против самых разных форм дискриминации, вплоть до борцов против экспериментов над животными и т.д. В книге есть один намек на то, что раньше общество не допустило бы подобного отношения к кому-либо, по крайней мере возникали бы вопросы и все было бы не так просто.
Но в этом антиутопическом обществе нет даже легкого намека на наличии подобного рода социальной активности; общество действительно как-то деформировалась, может быть именно в этом и состоит главный вопрос книги?; если кого-то опять объявят «недочеловека», примем ли мы спокойно и радостно? «Клоны» просто одни перед лицом этого общества, члены которого счастливы от возможностей медицины, науки и технологии, не желая задумываться о последствиях и «побочных продуктах» тех или иных «инноваций», они не видят жизни клонов, социальная дистанция увеличена, моральная ответственность распределена, ради «всеобщего счастья и спокойствия»... только вот у тех «нормальных людей», кто работает с клонами и занимается вопросами их воспитания, где-то глубоко сидит тревога и даже страх, который быстро проявляется, когда они сталкиваются с неожиданным визитом их бывших воспитанников к ним домой...