Будет ласковый дождь, будет запах земли...
Ровно в восемь пятнадцать утра школьный звонок сыграл попурри из английских народных песенок. Но здание напротив не захлопало дверями, впуская в себя вереницу школьников. Школьный двор, коридор, лестницы безмолвствовали, классы, учительская, школьные туалеты пустовали.
А вот и первый звонок для учителя, дети, оставйтесь все на своих местах! это звонок еще не для вас! он прозвучал ровно без двадцати десять, как и положено. Но никто не зашуршал обертками фольги, разворачивая приготовленные мамами завтраки, никто не заерзал нетерпеливо на своих местах, все было тихо.
Звонок на перемену был также точен, как и предыдущие. Уже без десяти десять! Утро уже давно началось! Но все по-прежнему молчало. Лишь неугомонные птицы нарушали эту тишину веселым щебетаньем. Обычно сойке, часто посещающей школьный двор, было перед кем покрасоваться. Но сегодня она перелетала с недоумением с дерева на дерево, не понимая, почему никто не восхищается ее красотой, ее удивительным голубым опереньем на боку.
У детей каникулы, спешил я успокоить себя. Два дня назад наш город украсился восхитительным зрелищем - стайки детей в белых одеждах с венками на головах высыпали на улицы, напоминая мне о моем детстве. Нет, все-таки в Шавуоте есть что-то латышское, только в Латвии мы плели такие венки в детстве. Дети на иерусалимских улицах поразительно напоминали латышских детей тогда, лет двадцать назад. Это в латышах есть что-то еврейское, останавливал я себя, надо ведь учитывать древность одного народа и молодость другого...
Но чувство какого-то подсознательного мистического ужаса не проходило.
В замечательном рассказе Рея Бредбери из "Марсианских хроник" дом, оставленный своими жителями, погибает в пожаре. По этому рассказу Сергеем Алибековым был снят мультфильм. Я помню - какое впечатление он произвел на меня тогда, в пустой и громадной рижской квартире в старом здании, которое мне иногда снится...
Американская поэтесса Сара Тисдейл, строчка из стихотворения которой вынесена в заглавие, покончила с собой в сорок девять лет, испугавшись возможности инсульта и паралича (ее брат был парализован ударом и двадцать лет провел в инвалидном кресле).
А вот и первый звонок для учителя, дети, оставйтесь все на своих местах! это звонок еще не для вас! он прозвучал ровно без двадцати десять, как и положено. Но никто не зашуршал обертками фольги, разворачивая приготовленные мамами завтраки, никто не заерзал нетерпеливо на своих местах, все было тихо.
Звонок на перемену был также точен, как и предыдущие. Уже без десяти десять! Утро уже давно началось! Но все по-прежнему молчало. Лишь неугомонные птицы нарушали эту тишину веселым щебетаньем. Обычно сойке, часто посещающей школьный двор, было перед кем покрасоваться. Но сегодня она перелетала с недоумением с дерева на дерево, не понимая, почему никто не восхищается ее красотой, ее удивительным голубым опереньем на боку.
У детей каникулы, спешил я успокоить себя. Два дня назад наш город украсился восхитительным зрелищем - стайки детей в белых одеждах с венками на головах высыпали на улицы, напоминая мне о моем детстве. Нет, все-таки в Шавуоте есть что-то латышское, только в Латвии мы плели такие венки в детстве. Дети на иерусалимских улицах поразительно напоминали латышских детей тогда, лет двадцать назад. Это в латышах есть что-то еврейское, останавливал я себя, надо ведь учитывать древность одного народа и молодость другого...
Но чувство какого-то подсознательного мистического ужаса не проходило.
В замечательном рассказе Рея Бредбери из "Марсианских хроник" дом, оставленный своими жителями, погибает в пожаре. По этому рассказу Сергеем Алибековым был снят мультфильм. Я помню - какое впечатление он произвел на меня тогда, в пустой и громадной рижской квартире в старом здании, которое мне иногда снится...
Американская поэтесса Сара Тисдейл, строчка из стихотворения которой вынесена в заглавие, покончила с собой в сорок девять лет, испугавшись возможности инсульта и паралича (ее брат был парализован ударом и двадцать лет провел в инвалидном кресле).