Галактика. Глава 11. Груз прошлого. (часть 1)

[akbulyakov]

- Значит, крунийцы не хотят тебя пускать? - спросил Угерин Занвеану. Спросил, но ответ ему не требовался. Первый заместитель только что рассказал о неудачных переговорах с представителями Земли на Криссе. Занвеана пытался получить разрешение на посещение Космополиса с деловым визитом. Он честно сказал, что его интересует недавнее нападение Телска на город, и заверил, что никаких других целей у визита нет. Но земляне намекнули представителю Службы на то, что его визит будет крайне нежелателен. Причины они не сообщили.



- Интересно, почему они боятся твоего появления в их столице? - задумчиво спросил Угерин. Спросил, впрочем, не ожидая ответа от заместителя, просто размышляя вслух.

- Да кто их разберет? - раздраженно ответил Занвеана. - У меня от их длинных и напыщенных речей чуть мозг не вскипел. На все прямые вопросы они такие монологи закатывали, что я их там всех чуть не придушил!

- Не надо их душить. У них работа такая - вместо прямого отказа пудрить собеседникам мозги. Хотя нам от этого не легче. Взорвись оно все, нам позарез нужно узнать, что же там было на самом деле во время этого злополучного налета!

Угерин включил кадевизор и в очередной раз принялся смотреть подборку репортажей о происшествии в Космополисе. Картинки были все как на подбор красочные, свидетели в кадре возбужденно размахивали руками, описывая побоище, учиненное Серыми Призраками на Площади Открытия. Показали висящие над городом корабли вольных, потом их уничтожение и появление тарсеров. И отдельные моменты самой резни, заснятой охранными мергенстами небоскребов, тоже показали. Но этого было мало.

- Почему вольные смогли безнаказанно висеть над городом столько времени? - задумчиво спросил Занвеана, глядя в сергер-сферу. - Я точно знаю, что там стоят стационарные оборонительные точки. Почему эти точки сразу не уничтожили корабли Телска, не дав ему высадить десант?

- Я подозреваю, что вольные как-то сумели блокировать эти точки. А земляне не хотят обнародовать этот факт, чтобы не показывать свою бездарность в таком важном деле, как организация безопасности столицы. Телск ведь не дурак, чтобы лезть наобум. Насколько я слышал, он очень осторожен. Хотя, конечно, ты о нем больше знаешь - я появился в Службе уже после того, как его вепрат резко снизил активность.

- Да, - подтвердил Занвеана. - Я хорошо помню то время, когда от одного его имени всех в дрожь бросало. Телска уже собирались объявить вне закона, так его вольные стали нападать на корабли и на планеты, подконтрольные Союзу. Хотя этот вепрат почти не оставлял явных следов, но косвенных улик хватало с избытком. И вот внезапно девять лет назад вольные Телска почти все куда-то пропали. С тех пор и самого вепрагонта почти не видели, только иногда его подручные нет-нет да отмечались в очередном деле. Но это уже совсем не то, что раньше.

- Очень интересно, - оживился Угерин. - Он что, пронюхал, что его хотят объявить вне закона?

- Вполне возможно. Во всяком случае, мы все так решили. В итоге про него почти забыли, и в «список беспредельщиков» он так и не попал.

- Ясно. Лишнее подтверждение его осторожности.

Угерин в очередной раз принялся изучать личное дело вепрагонта. Родился на Криссе в семье отставного военного звездолетчика, который не выдержал разлуки с космосом и, забрав семью, улетел на Рисад. Там отец Телска пошел в команду одной из групп вольных, летал некоторое время. Пока однажды эта группа не перешла дорогу могущественному вепрату, который их всех и убил. Телск к тому времени уже подрос и подался в соперничающий вепрат, говоря, что хочет отомстить за отца. Правда, при этом он отказался от своего криссианского имени, взяв кличку, под которой его впоследствии узнала вся Галактика. Прошло несколько лет, случилась Санованская война, в которой Телск тоже принимал участие. И в самом ее конце ему таки удалось встретить вепрагонта, приказавшего убить группу вольных, в которую входил его отец. Телск после той встречи остался жить, а вепрагонт - нет. Это здорово подняло авторитет бывшего криссианина в среде вольных, и через некоторое время он уже сам стал вепрагонтом. Предводитель из него получился что надо, вепрат богател, вольные охотно шли к нему, привлеченные рассказами об удачных налетах и захватах. И через семнадцать лет после окончания Санованской войны Телск, которому не исполнилось еще и сорока лет, возглавлял один из самых мощных вепратов за всю историю Галактики.

Вепрат усиливался, расширялся - и вдруг, начиная с некоторого момента, поток информации о его деятельности резко сократился. Все указывало на то, что вепрагонт сам испугался своего могущества и от греха подальше решил уйти в тень. Память Занвеану не подвела - последнее громкое дело, в котором отметился Телск, произошло девять лет назад, когда целая флотилия его кораблей, включавшая в себя даже еммер, атаковала Викс-Менив и захватила целое поселение. Ограбив его подчистую и взяв заложников, вепрат благополучно ушел, уничтожив слабый заслон бадуагцев и потеряв при этом пару рейдеров. Заложников родственники потом выкупали на Рисаде. А тех, за кого не дали выкупа, Телск приказал выбросить в голом виде в открытый космос, записав все мергенстом. Запись потом подбросили на Викс-Менив, шуму она там наделала много.

Девять лет… Было в этом сроке нечто, что беспокоило Угерина, какая-то шероховатость, за которую он никак не мог ухватиться. Директор напрягал память, пытаясь припомнить, что же именно случилось в то время, но ничего особо на ум не приходило. И все-таки, все-таки была причина у этого смутного беспокойства.

Директор решил зайти с другой стороны, начав перебирать все силы, которые ему были интересны. И, дойдя до «Галактики» он понял, какой именно факт может быть соотнесен с этим сроком.

- Девять лет, говоришь, - произнес Угерин, торжествующе глядя на Занвеану. - А теперь ответь, сколько времени прошло с того момента, когда селгенстовой бомбой был уничтожен поселок на Круни?

- А какая между этими событиями связь? - не понял помощник, однако принялся считать. - Так, значит, это было… Ага, получается, прошло чуть больше восьми ле…

Занвеана осекся на полуслове. До него дошло.

- Ты хочешь сказать, что здесь есть связь? - с волнением спросил он у директора.

- Я этого не утверждаю, - ответил Угерин. - Но сам посуди, не слишком ли сильное совпадение? Телск прекращает активную деятельность, и через короткое время после этого прокатывается серия странных нападений на нескольких планетах. Причем эти нападения вполне вписываются в стиль Телска. А спустя годы на сцене появляются люди, которые люто ненавидят вольных и уничтожают их безо всякой пощады. Из вепрата Телска они даже никого в плен брать не стали, только самого вепрагонта. Чтобы устроить такую казнь, надо к вольным относиться не как к людям. А как к опасным и мерзким животным.

- То есть, возможно, Серые Призраки хорошо знают Телска?

- Скорее всего, да. Но для того, чтобы с определенностью ответить на этот вопрос, было бы неплохо узнать подробности того, что произошло на Площади Открытия. А подробностей нет - налицо жесткая цензура. Ты обратил внимание: свидетели рассказывают сначала про нападение вольных, а потом сразу про то, как Серые Призраки принялись крошить тех в кровавую кашу. А как они вообще на площадь попали - об этом ни слова! Если бы с тарсеров высадились - так их корабли только в конце появились. Возможно, Серые сумели хорошо замаскироваться, и вольные их не видели до самого последнего момента. Учитывая умение членов «Галактики» появляться внезапно, эта версия имеет право на существование. Но тогда почему никто из свидетелей не говорит прямо о том, что Серые Призраки появились внезапно? Плюс почему вольные не стали стрелять по заложникам? Зачем им вообще было захватывать заложников, если ими даже не воспользовались? В общем, тут есть серьезные вопросы, на которые никто, кроме крунийцев не сможет ответить.

Занвеана понурил голову. Выходило, что его неудача с землянами лишала их возможности получить очень важную информацию.

- Шеф, мне очень жаль, что я не смог договорится с крунийцами.

- Не упрекай себя. Скорее всего, они получили инструкции не допускать утечек информации об инциденте и сочли, что твое появление может вызвать эту самую утечку.

Угерин подумал, потом заговорил снова:

- Похоже, мне придется самому нанести им визит, другого выхода нет.

- А где гарантия, что они не откажут, как отказали мне?

Угерин недобро усмехнулся:

- У бывшего начальника отдела внутренних расследований найдутся весомые аргументы в пользу того, чтобы ему разрешили посещение крунийской столицы.

***

Спустя два дня Занвеана провожал своего шефа на одном из закрытых космодромов Службы. Угерин стоял у трапа и отдавал последние инструкции остающемуся за него заместителю.

- Все-таки зря ты согласился на их условия, - сказал Занвеана. - Два раза лететь на таком корабле через всю Нейтральную Зону - это авантюра!

Корабль, вообще говоря, выглядел красиво - вытянутый корпус, стремительные обводы. К тому же он был очень быстрым, так как имел пульсер на три с половиной. Поэтому единственный тип корабля, представлявший для него опасность, был клагер. Правда, ради мощного пульсера пришлось отказаться от вооружения и защиты.

Это была скоростная галактическая яхта, еще довоенной постройки. Во время войны и производство подобных типов было полностью свернуто, так как мало находилось желающих прогуляться по Галактике на безоружном корабле. На те же транспорты можно было с успехом поставить бортовое оружие, даже на малый транспорт влезала пара рассекателей, а вот на эту красавицу не влезало ничего. Мощный пульсер потреблял слишком много, чтобы средненький кафаг мог питать еще и оружие. После войны спроса на такие яхты тоже не появилось - межзвездные просторы продолжали оставаться опасными.

- Думаешь, мне самому это по душе? - поморщился Угерин. - Я и так сделал максимум возможного. Они не дураки, поэтому понимают, что, покинув Отдел, я лишился возможности использовать против них наиболее весомые козыри. Совсем отказать они побоялись, вот и устроили так, чтобы им от начальства сильно не влетело. А заодно и мне гадость сделали, в отместку за оказанное на них давление.

- Может быть тогда совсем не лететь? - озабоченно спросил заместитель.

- Нет, лететь нужно. Раз крунийцы так сильно не хотят меня пускать к ним в столицу, значит, им есть что скрывать. Мероприятие опасное, но если сидеть тут, то никогда ничего не узнаем. А я хочу, очень хочу выяснить до конца, откуда же они взялись, это Серые Призраки.

- Не ты один этого хочешь. Думаю, добрая половина Млечного Пути интересуется этим вопросом.

- Ну вот видишь, - усмехнулся Угерин. - Будем считать, что я удовлетворю собственное честолюбие, если первым сумею отгадать эту загадку.

В этот момент во входном проеме появился капитан корабля.

- Мы готовы к отлету, господин директор, - сообщил он. Корабль принадлежал Службе, так что капитан тоже был одним из подчиненных Угерина. И, надо сказать, ему предстоящее путешествие тоже не доставляло никакой радости. Но приказ есть приказ.

Директор и заместитель вытянули перед собой руки ладонями вверх - в прощальном жесте - после чего Угерин развернулся и зашагал по трапу. Занвеана подождал, пока входной проем затянется и пошел прочь. Услышав за спиной легкий гул готовящегося ко взлету корабля, временно исполняющий обязанности директора Службы внешнего надзора Крисса не стал оборачиваться. Мыслями он уже был в предстоящих делах, которые на него свалил улетевший шеф. Занвеана в сердцах проклинал Угерина и даже желал ему неприятностей, злясь как на беспечность начальника, так и на то, что теперь ему придется каждый день разговаривать с главным оперативником. С которым у заместителя и так были постоянные трения. Сомнений не было - Занвеане предстояли два очень беспокойных и напряженных месяца.

***

Угерин уже успел забыть, каково это - провести целый месяц внутри небольшого корабля, пересекая половину Галактики. Его больше всего мучило даже не замкнутое пространство, а тот факт, что на длительный период времени он оказался изолирован от происходящих в Галактике событий. Слабый конселг яхты отсылал сообщения директора слишком медленно - на Крисс они приходили с часовой задержкой. Время от времени Угерин получал сообщения из дома - личные и рабочие. Занвеана высылал отчеты о состоянии дел каждый день, так что директор был в курсе последних событий. Активность Серых Призраков резко возросла, перехваты кораблей вольных, а также ликвидации их баз происходили с завидной регулярностью. Несмотря на это, нападения пиратов продолжались, хотя и с чуть меньшей интенсивностью.

На первый взгляд, это было несколько странно, так как вольным полагалось притихнуть из опасения попасться в лапы к «Галактике». На деле же торговцы, поверив в действенность защиты Серых Призраков, стали пользоваться более короткими, а значит, и более опасными маршрутами. Вольные не могли не клюнуть на легкую добычу, поэтому их нападения происходили почти так же часто. Долго так продолжаться не могло - либо вольные рано или поздно начнут еще более серьезно относиться к опасности со стороны Серых Призраков и будут совершать нападения с оглядкой, либо, что вероятнее, торговцы поймут, что еще рано радоваться, и снова вернутся на окольные пути. Причем в последнем случае Угерин предполагал серьезное падения доверия к «Галактике».

Еще Занвеана сообщал о настроениях в правительстве. Криссу категорически не нравилось, что «Галактика» нагло игнорирует исключительные права Союза на Нейтральную Зону. Более того, тарсеры пару раз видели в районе самого Крисса, что приводило военных в бешенство. Но одна из проблем с Серыми Призраками заключалась в том, что некому было посылать ноты протеста. К счастью, в правительстве сидели достаточно осторожные люди, и потому военным не разрешали открывать огонь по тарсерам, если те не ведут себя агрессивно по отношению к представителям Союза. Серые Призраки выглядели очень опасным противником, и никто не знал предел их возможностей. Впечатляющая демонстрация, устроенная в Космополисе, заставила многих всерьез задуматься над вопросом: а есть ли вообще в Галактике сила, способная прямо противостоять Серым? В результате по флоту прошел секретный приказ - ни в коем случае не открывать огонь по их кораблям, если только те не станут приближаться к стратегическим пунктам либо не начнут стрелять сами.

Несмотря на секретность приказа, весть о нем быстро разошлась по Криссу, а потом и по всей Галактике. Виновных в разглашении наказали, но дело было сделано. На правительство посыпались обвинения в мягкотелости и нежелании обуздать зарвавшихся Серых Призраков. Союзники-дожвелигнийцы с презрением замечали, что уж они-то никому не позволят безнаказанно летать по своей территории - к каким бы это последствиям ни привело.

А лигурийцы проявляли сдержанную радость по поводу происходящих событий. Переключение внимания Союза на новую силу давало им возможность для маневров. Ходили слухи, что лигурийцы начали искать контакты с «Галактикой». Кроме того, зашевелились их военные структуры. Правда, не настолько сильно, чтобы выйти за рамки послевоенного договора, но усиление активности было налицо.

Судя по всему, Млечный Путь если не стоял перед лицом кардинальных событий, то довольно близко подошел к ним. И виной тому была «Галактика». Чем больше Угерин думал на эту тему, тем больше укреплялся в мысли о том, что решение о поездке на Круни было правильным. Любая дополнительная информация о бойне на площади Открытия могла пролить свет на связь «Галактики» с Телском. Возможно, его прошлое могло бы дать ответ на вопрос, каким образом Серые Призраки получили такое могущество.

Яхта тем временем благополучно преодолевала минд за миндом, не прекращая ни на мгновение свой разгон. Небольшая команда держалась от Угерина отстраненно, даже капитан общался с ним лишь по служебной необходимости. Звездолетчики таким образом показывали свое отношение к самодурствующему начальнику, решившему рискнуть не только своей, но и чужими жизнями ради непонятной цели. Так что Угерину приходилось коротать время в одиночестве. Он все дни проводил в своей каюте, изучая имевшуюся в его распоряжении информацию Круни.

Разумеется, криссианин и раньше знал общеизвестные исторические факты - Открытие лигурийцами, бурное развитие, участие в Санованской войне. Но были в секретных материалах, имевшихся у директора Службы Внешнего Надзора, и такие вещи, о которых мало кому было известно. Например, наводил на размышления тот факт, что криссианская разведка точно знала имена нескольких «сфинксов», до сих пор пребывающих в добром здравии, но при этом никто и никогда не требовал их выдачи, в отличие от тех же Голева и Каминского. Это выглядело странным, так как руководители Тройственного Союза в свое время торжественно поклялись перед согражданами в том, что приложат все усилия для сурового наказания крунийских наемников. Взятие под стражу этих боевиков хоть чуть-чуть, но повысило бы авторитет правителей, которые подписали странный мирный договор, зафиксировавший итоги Санованской войны. Почему не были затребованы эти «сфинксы»? Что земляне могли противопоставить прямой угрозе, вроде известного ультиматума Гупависта? Темная история.

Угерин, чтобы лучше понять мотивы руководителей Союза в конце войны, принялся изучать все доступные архивы, связанные с этим периодом. И чем больше он погружался в факты, тем более запутанно выглядела картина. Противоречивые приказы и распоряжения, судорожные метания. И это в тот момент, когда дожвелигнийский десант уже вовсю хозяйничал на половине Лигурии, разгромленный лигурийский флот рассыпался по Галактике, а над Круни висела эскадра Гупависта. Факты вылезали настолько вопиющие, что Угерин поразился, почему он обратил на них внимание только сейчас, а не тогда, когда был главой контрразведки. Когда он имел более высокий уровень доступа к государственной тайне.

Разумеется, ни к каким выводам он не пришел. Одно было ясно - кто-то закрыл целый пласт информации, проливающей свет на ключевые события в конце Санованской войны. Зачем это было сделано - неясно, но исходя из простой логики получалось, что Союз не был заинтересован в полном и безоговорочном разгроме не только Лигурии, но и Круни.

Хотя Угерину и не удалось получить ответа на свои вопросы, размышления над ними помогли скоротать дорогу. За все время пути не случилось ни одного серьезного происшествия. Лишь один раз в районе Санована их перехватила патрульная эскадра, но, выяснив, что на борту находится сам Угерин, сразу же отпустила яхту. Корабль летел к Круни по дуге, оставляя Нейтральную Зону по левому борту. Даже если оставить без внимания Зону, то напрямую на Круни с Крисса лететь было невозможно, так как для этого бы пришлось пересечь галактическое ядро. Откуда еще никто не возвращался.

На подходе к звездной системе Круни яхту снова перехватили, на этот раз пара клагеров с лигурийскими Охотниками. Крунийцы таким образом с самого начала давали понять, что Угерину стоит свыкнуться с мыслью об опеке не только со стороны крунийцев, но и лигурийцев. Угерин к этой встрече отнесся равнодушно, а вот капитан явно с трудом сдерживал себя, чтобы не сказать какую-нибудь гадость в адрес Охотников. Как позже выяснилось, его старший брат погиб при штурме Лигурии, так что звездолетчик испытывал вполне объяснимую ненависть к ее гражданам. Охотники проводили криссиан до самого Космополиса, и лишь когда яхта коснулась посадочной площадки космодрома, лигурийцы умчались обратно на окраину звездной системы.

Дальше нужно было дожидаться получения разрешения на выход. Как известно, по официальным правилам, существующим на всех планетах, экипажам кораблей запрещено открывать люки до тех пор, пока не будет получено разрешения от карантинной службы. Правило это устарело еще сто лет назад, когда шилинские фармацевты сумели наконец разработать универсальный набор профилактических средств, предохраняющих людей от эпидемий с других планет. До изобретения этих препаратов межпланетные эпидемии успели выкосить миллионы жизней на Лигурии, Криссе, Прегете и Рабене. И единственным способом борьбы с ними были карантинные службы.

Хотя Круни успела столкнуться с парой пандемий сразу после Открытия, тем не менее, все это уже давно осталось в прошлом. Однако карантинные службы по-прежнему несли свою вахту на космодромах, и никто не имел право их игнорировать. Угерин, с большими проблемами получивший разрешение на въезд, не собирался начинать свой визит с нарушений. Поэтому он терпеливо ждал, пока представители службы не разрешат ему покинуть корабль.

Ждать пришлось несколько часов. Крунийцы явно испытывали терпение криссианина и не спешили заняться его яхтой. Но Угерина это только позабавило - его уже давно нельзя было вывести из себя подобными мелочами. Наконец карантинщики подъехали, проверили корабль снаружи, зашли на борт через шлюз и, убедившись в отсутствии опасных микроорганизмов, дали разрешение на свободное посещение планеты.

К этому моменту местное светило уже благополучно скрылось за горизонтом, так что спешить в город не было никакой необходимости. Сутки на Круни были короче криссианских на три часа, поэтому криссианину казалось, что день закончился слишком быстро. Угерин все же вышел ненадолго наружу и полюбовался на легкий снежок, неторопливо падающий в лучах мощных осветителей. На Криссе в крупных городах снегопады уже давно блокировались, так что директору редко приходилось видеть настоящий снег. Ну хоть что-то интересное на этой негостеприимной планете.

Угерин остался ночевать на корабле, предварительно связавшись со Службой безопасности Космополиса и назначив встречу с ее руководством на следующий день. Так как визит был с ними согласован, то и проблем не возникло. Правда, криссианину не нравилось, что ему так никто и не сообщил, кто его примет. От крунийцев вполне можно было ожидать, что директору Службы внешнего надзора Крисса придется иметь дело с каким-нибудь мелким чиновником, не владеющим нужной информацией.

На следующее утро за Угерином заехала ткуланса Службы безопасности. Кроме водителя в ней сидела еще пара вооруженных сопровождающих, смотревших на криссианина безо всякого дружелюбия. Один из них сообщил, что им приказано доставить Угерина, «к начальству», но к кому именно - тоже не сказал.

Крунийцы молчали всю дорогу и вообще старательно делали вид, что в упор не замечают инопланетника. Впрочем, криссианина это ничуть не беспокоило. Его внимание целиком было поглощено улицами Космополиса, разукрашенными мишурой и мелкими осветительными устройствами. Угерин здорово позабавился, обнаружив, что крунийцы до сих пор использовали электрические источники света вместо нормальных селгенстовых осветителей. Впрочем, по причине светлого времени суток большинство их было выключено. И только отдельные гирлянды весело перемигивались теплыми огоньками. Кое-где на площадях стояли большие зеленые деревья конической формы. Угерин не поленился свериться со справочником и выяснил, что деревья эти называются елями и являются одним из символов крупного местного праздника - наступления очередного календарного года. Повод для праздника странноватый, но, если подумать, подавляющее большинство праздников в Галактике отличается странностью. А местные жители не забивали голову такими вещами и просто радовались при наступлении очередной даты, выделенной в календаре.

«Водомерка» не стала углубляться в центр города, притормозив у большого прямоугольного здания, выкрашенного в теплые цвета. Но, несмотря на подобную окраску, от него ощутимо веяло какой-то угрюмостью. Перед Угерином была штаб-квартира Службы безопасности Космополиса.

Ткуланса въехала в ворота, ведущие внутрь здания, которые тут же закрылись за ней. Попетляв по внутренним дорожкам она наконец остановилась около одной из стен. Двое сопровождающих вышли и ожидающе уставились на Угерина. Криссианин последовал за ними.

В стене оказался вход в лифт, открывшийся после манипуляций одного из крунийцев. Дальше было короткое путешествие в кабине - Угерин так и не понял, вверх или вниз - потом небольшая прогулка по длинному коридору. Криссианин шел между двумя крунийцами, чувствуя, как задний дышит ему в затылок. Впрочем, никаких неудобств это не доставляло - директор привык не обращать внимания на подобные мелочи. Внезапно передний сопровождающий свернул вправо. Перед его лицом тут же распахнулся проход, куда он и шагнул. Угерин последовал за ним и очутился в просторном кабинете.

Обстановка в кабинете не радовала разнообразием - большой стол в середине кабинета, несколько кресел, пара экранов на стенах. В первое мгновение Угерин решил, что тут никого нет и ему некоторое время придется дожидаться собеседника. Но тут его взгляд наткнулся на человека в дальнем углу, стоявшего спиной ко входу. Перед человеком светилась трехмерная карта Галактики, которую тот с неподдельным интересом изучал. На появление гостей он отреагировал не сразу, с видимой неохотой оторвавшись от своего занятия. Угерину не было видно, что такого интересного было в этой карте, но он сильно подозревал, что круниец просто ломает комедию.

Наконец хозяин кабинета повернулся к вошедшим, и криссианин увидел его лицо. Увидел - и сразу же узнал. Это был один из самых одиозных крунийцев в рядах местных спецслужб. По данным криссианской разведки, он числился как вероятный участник Санованской войны в составе бригады «Сфинкс». Очень известная личность в ограниченном кругу посвященных людей Галактики. Заместитель начальника Службы безопасности Космополиса, полковник Галиахметов собственной персоной.

- Свободны! - сказал Галиахметов сопровождающим, и те молча удалились. Полковник неторопливо приблизился к Угерину, который продолжал стоять у входа. Хозяин кабинета с интересом оглядел криссианина с головы до ног и задумчиво произнес, обращаясь куда-то в сторону:

- Интересно, что такой важной персоне понадобилось здесь, чтобы тащиться за этим через половину Галактики? Хотя стоп, я ошибаюсь! Не такой уж и важной, с тех пор как персону выперли с поста начальника контрразведки.

Галиахметов следил за реакцией Угерина. Последний так и не понял, преследовал ли круниец какую-то особую цель, пытаясь задеть за живое криссианина, или же ему просто нравилось говорить людям гадости. Но бывший начальник Отдела внутренних расследований был не тем человеком, которому позволено иметь человеческие слабости. На выпад безопасника криссианин ответил взаимностью.

- Неужели я был слишком высокого мнения о вас, когда предполагал, что вы сами догадаетесь о цели моего визита? Или же у вас тут так принято - встречать гостей насмешками?

- Гости бывают разные. Бывают желанные, а бывают не очень. Мне объяснить, к какой категории я отношу вас? - спросил Галиахметов, хмуро глядя на собеседника.