Вильнюс, 20 лет спустя
Витаутас Ландсбергис:
И вот пришел день 12 января, казалось, более спокойный. Вроде бы было тихо, но все случилось той ночью. После нескольких дней бодрствования я пошел домой, чтобы принять душ и вернуться. Но я не успел ступить в ванну, как мне позвонили, что едут танки. Где-то около полуночи. Я помчался обратно и всеми доступными средствами призвал всех депутатов срочно прийти в парламент. Конечно, мы приняли несколько обращений к правительствам и парламентам мира, сообщая, что уже применяется военная сила, и создали Совет по обороне. А потом просто ждали своей участи.
Начали поступать сведения о телевизионной башне, о том, что есть убитые, что стреляют в людей, и не холостыми патронами, как кто-то успокаивал, мол, это только для страха. Нет, они начали стрелять боевыми. Ну и, конечно, были застреленные и убитые взрывными пакетами, которые тоже бросались в лицо людям, и раздавленные танками. Среди них девушка Лорета Асанавичюте, которая стала символом безоружного литовского сопротивления бесчеловечной советской военной машине.
Мы ждали нападение и на парламент, и, видимо, план был. Но атака шла на телевизионную башню, чтобы уже с нее огласить, что совершен переворот, в Литве снова советская власть, плохое правительство свергнуто и так далее. Но там было много людей, и их не смогли разогнать даже убийствами, как предусматривал военный план...
День 13 января был подобран специально - воскресенье. Ни парламенты, ни правительства не работают. Еще за два дня до этого было принято решение об операции «Буря в пустыне», то есть нападении на Ирак после его отказа уйти из оккупированного Кувейта...
Было очень тяжело, особенно час или два, когда не удавалось ни до кого дозвониться. С Горбачевым, хотя линия не была отключена, меня не соединяли, говорили, что спит, просто издевались. Верховный главнокомандующий спит во время такой операции! А Ельцину я дозвонился. Он позвонил Горбачеву и сказал напрямую: «Прекратите это безобразие!».
http://www.rian.ru/interview/20110108/314445898.html
Юрий Афанасьев:
В Москве прошел один из самых многочисленных митингов в то время, на нем собрались около 400 000 человек, они заняли Манежную площадь и частично улицу Горького, Охотный ряд. И этот многотысячный, может быть самый массовый митинг за все время, сейчас такое даже трудно представить, проходил под лозунгами «Свободу Литве» и «Руки прочь от Литвы».
В то время я был сопредседателем движения «Демократическая Россия» и сопредседателем межрегиональной депутатской группы и в этой роли мне довелось быть одним из организаторов этого митинга, и я его вел. Я видел и знаю, что это был искренний порыв, благородное стремление собравшихся на нем людей, объединенных надеждой быть вместе «за нашу и вашу свободу».
Не будем преувеличивать значение настроений, выраженных на этом митинге, для развития событий в Литве после 1990-91 гг. Но не исключено, что они, эти настроения россиян повлияли тогда на то, что эскалации вооруженного вмешательства в Литву тогда не произошло.
Однако очень скоро после этих событий, по современным меркам буквально в считанные дни, та спонтанная, свободолюбивая Москва улиц и площадей вдруг, для многих может быть совершенно неожиданно, схлопнулась.
И векторы исторической динамики с тех пор в России и в Литве по отношению к свободе, демократии и в целом к европеизму сначала обозначились, а потом, с наступлением нулевых, и окончательно сформировались не просто как разные по их направленности, а как диаметрально противоположные...
В Литве в это время сложился союз критически необходимой части общества и политической элиты в их способности вступить в коммуникацию между собой и достичь согласия относительно традиционных для Литвы опорных европейских ценностей демократии, права, морали. Отсюда, я думаю, и та непоколебимая стойкость защитников свободы и неизменность, твердость направленности курса Литвы к этим европейским ценностям.
В России и многочисленные структуры, и кратковременная конъюнктура формировались принципиально иначе. В 1991 году не было в России никакой демократической революции. Не было никакого перехода к открытому обществу и европейским ценностям. И Ельцин с Гайдаром и Чубайсом не были никакими ни либералами, ни демократами...
Развалился Советский Союз. Сам по себе этот развал был всего лишь той конкретной конъюнктурной формой, кратковременным событием, наконец, знаком, за которым раскрывается его означаемое, а именно наработанные веками и непригодное для будущего содержание и способ российского жизнеустройства, мировидения и властвования. Все вместе это и была Русская система, а ее имя собственное - идеократическая Российская империя.
В 1991-м, с развалом Союза, был основательно надломлен становой хребет этой системы, надломлен тот остов, на котором держались все скрепы, удерживающие на себе это сооружение. А именно, сломалась архаичная, средневековая по своей сути, эсхатологическая ИДЕЯ-ПРОЕКТ Должного.
Ушли в прошлое и последовательно менявшиеся конкретно-исторические воплощения этой ИДЕИ-ПРОЕКТА: «спасение истинно христианской веры», «Москва - Третий Рим», «мировая революция», «построение коммунизма».
Смерть ИДЕИ-ПРОЕКТА Должного лишила удерживающих систему скреп, что повлекло за собой обвальную деградацию всего этого жизнеустройства, мировидения и властвования. Но и с исторической смертью этой ИДЕИ-ПРОЕКТА не прекратилось полностью реальное существование системы. В качестве замеса для всего русского социума она со всеми ее имперскими комплексами оказалась на удивление живучей, и, мимикрируя, сотни лет вновь и вновь предстает каждый раз в новом платье. После развала идеократической империи для россиян началась имитационная эпоха, эпоха симулякров.
http://www.inosmi.ru/baltic/20110113/165614443.html