Зеленая Змея / Ching Se (Гонконг, 1993, реж. и соавтор сценария Цуй Харк (правильнее - Чой Хок))
Две демоницы приняли человеческий облик и человеческую судьбу.
Казалось бы, фильм-сказка повествует о том, как становятся жертвами расистской ксенофобии отверженные с рождения, даже если в оппозиции добра и зла приняли сторону добра. Но не всё так просто, само собой.
Фабулу составило метафорическое описание проблем гонконгских иммигрантов в США. Названные сёстры Белая Змея и Зелёная Змея выползли из родного леса и намерены поселиться в городе и честно соблюдать обычаи людей, проживая по поддельным документам. Тем не менее, фанатик из антидемонического патруля преследует нелегалок, стараясь выдворить вон.
Да, налицо конфликт прав личности и казённых процедур. Но на уровне сюжета истинным конфликтом Чой Хок сделал нечто другое, потому что просроченные визы приходят и уходят, а в жизни всякой женщины есть проблемы поважнее.
Думаю, каждому станет очевидно, что персонажи характеризуются отнюдь не через взгляды на расовую толерантность, если сказать, что это лесбиянка, гетеросексуалка и два асексуала. Таким вызывающим способом иммигрантская метафора очищена от социально-политического бэкграунда газетного толка.
Центральным персонажем сделана лесбиянка Зелёная Змея, потому что только она готова испробовать все варианты, ни один из них не считая единственно приемлемым и конечным. Для трёх остальных персонажей интимный выбор дело решённое, и из всех полярностей они всегда выбирают что-то одно, хотя и по разным причинам.
Берём иммигрантскую фабульную основу, сопоставляем с сюжетом гендерной самореализации. Вуаля. Фактически, Зелёная сомневается не только, принесёт ли ей счастье даже самое успешное укоренение в новой стране проживания, но и вообще в принципе доступно ли достижение позитивного самоощущения тем, кто принуждает себя к нормативной социализации, будь то общепринятое сексуальное поведение или гражданская ответственность. А уж в Гонконге это происходит, в США или в фантазийном мире, дело десятое.
Точка соединения иммигрантской фабулы с гендерным сюжетом - метафизический Закон, на который ссылались все стороны конфликта. Грубо говоря, автор постарался свести воедино, т.е. к одному способу трактовки, проблемы любой "инаковости", стимулирующей чужую ксенофобию.
Демоницы дискутируют вопрос, действительно ли различение добра и зла зависит от интенсивности интимной жизни, расового происхождения и прочих внешних факторов. Мужчины-пуристы сводят всю дискуссию с тезису, мол, избыточная сексуальность лишает индивидуума позиции силы в антидемоническом служении. Иными словами, в религиозно-сексуальном конфликте женщин беспокоит соблюдение общих принципов Закона, а мужчин - только их личный статус в установленной Законом иерархии существ.
Вот так смотришь сказочку о секс-туристках, а на выходе получаешь критику нормативно-ценностных основ и самокритику патриархата.