"Осенний бал" (Эстония, 2007, реж. Вейко Ыунпуу)
Многофигурная драматическая композиция о разобщённости, уязвимости, самоизоляции.
Тема раскрыта путём выполнения персонажами действий, - порой откровенно нелепых, - которыми они неизбежно подставляются под очередные психологические травмы.
Например, неприметная воспитательница детского сада сидит поздним вечером в ресторане в ожидании, когда же её снимет сравнительно трезвый мужчина ...но вовсе не трезвые мужчины клюют на столь очевидно несчастных женщин.
А вот она же обвиняет в педофилии одинокого старика, давшего ребёнку конфету. Отсчёт психологических травм ребёнка начался не отсюда, но и этот случай не пройдёт бесследно.
Успешный актёр и режиссёр в поисках творческого вдохновения ставит над прохожими женщинами эксперименты на доверчивость, а затем высмеивает их в своих произведениях ...если, конечно, сам в итоге не выглядит глупо.
Молодой швейцар ресторана так любит и ценит женщин, что низко пал: он соглашается на секс на первом же свидании. Увы, женщины ни в грош его не ставят. Поэтому список дам, сказавших "спасибо, свободен" сразу после койки, перевалил уже за 200. Бедолага швейцар дошёл до крайней степени отчаяния - его бросили 200 тёток, а для решения проблемы одиночества нужна была всего-навсего одна ...либо заботливо заготовленный пакетик со льдом.
Все показанные в фильме и, на первый взгляд, никак не связанные события ведут к одному - чтобы швейцар в очередной раз сделал ставку на неподходящую женщину, а подходящую упустил.
Довольно искусственным путём доведя швейцара до кипения, автор устраивает кровавую развязку, а цикл событий возвращает к исходной точке.
Всё началось с того, что от потомственного интеллигентишки ушла жена. Теперь она вернулась. Когда снова уйдёт, всё закрутится по новой - но уже в новым "швейцаром", не понимающим, почему обстоятельства складываются против него.
Тут ведь что главное? Главное - что интеллигентишка так и останется в омуте личных обид, а сколько зла людям причинил своими пьяными выходками, так и не узнает. Скажем, спугнул женщину, которая могла бы достаться швейцару, и всё у ней со швейцаром сложилось бы на пять баллов.
Фильм полон реплик, источающих яд и страх.
Также полным-полно сцен уныния, немоты, ухода от контакта.
В общем, мир разладился, люди растерялись и всё кругом плохо. Кажется, что маленькая девочка никогда не научится улыбаться.
Но какой-то ребёнок - ей всё равно, какой, - подошёл к ней поиграть. Всё, этого маленькому человеку достаточно. Есть контакт. Девочка впервые улыбнулась.
В конце концов, можно же просто радоваться моментам контакта, разве нет?
Существенных отличий от "Счастья" Тода Солондза я не заметила.
Но всё-таки эстонский фильм держится в рамках правдоподобия, не опускаясь до гротескных сексуальных маньяков.
И уж конечно факт педофильского покушения на невинное дитя в эстонском фильме должен быть поставлен под сомнение. Это же сумасшедший дом, думать, что каждый старый дедушка, которому жалко неулыбчивое дитя, непременно вожделеет дитя в нехорошем смысле.
Тема раскрыта путём выполнения персонажами действий, - порой откровенно нелепых, - которыми они неизбежно подставляются под очередные психологические травмы.
Например, неприметная воспитательница детского сада сидит поздним вечером в ресторане в ожидании, когда же её снимет сравнительно трезвый мужчина ...но вовсе не трезвые мужчины клюют на столь очевидно несчастных женщин.
А вот она же обвиняет в педофилии одинокого старика, давшего ребёнку конфету. Отсчёт психологических травм ребёнка начался не отсюда, но и этот случай не пройдёт бесследно.
Успешный актёр и режиссёр в поисках творческого вдохновения ставит над прохожими женщинами эксперименты на доверчивость, а затем высмеивает их в своих произведениях ...если, конечно, сам в итоге не выглядит глупо.
Молодой швейцар ресторана так любит и ценит женщин, что низко пал: он соглашается на секс на первом же свидании. Увы, женщины ни в грош его не ставят. Поэтому список дам, сказавших "спасибо, свободен" сразу после койки, перевалил уже за 200. Бедолага швейцар дошёл до крайней степени отчаяния - его бросили 200 тёток, а для решения проблемы одиночества нужна была всего-навсего одна ...либо заботливо заготовленный пакетик со льдом.
Все показанные в фильме и, на первый взгляд, никак не связанные события ведут к одному - чтобы швейцар в очередной раз сделал ставку на неподходящую женщину, а подходящую упустил.
Довольно искусственным путём доведя швейцара до кипения, автор устраивает кровавую развязку, а цикл событий возвращает к исходной точке.
Всё началось с того, что от потомственного интеллигентишки ушла жена. Теперь она вернулась. Когда снова уйдёт, всё закрутится по новой - но уже в новым "швейцаром", не понимающим, почему обстоятельства складываются против него.
Тут ведь что главное? Главное - что интеллигентишка так и останется в омуте личных обид, а сколько зла людям причинил своими пьяными выходками, так и не узнает. Скажем, спугнул женщину, которая могла бы достаться швейцару, и всё у ней со швейцаром сложилось бы на пять баллов.
Фильм полон реплик, источающих яд и страх.
Также полным-полно сцен уныния, немоты, ухода от контакта.
В общем, мир разладился, люди растерялись и всё кругом плохо. Кажется, что маленькая девочка никогда не научится улыбаться.
Но какой-то ребёнок - ей всё равно, какой, - подошёл к ней поиграть. Всё, этого маленькому человеку достаточно. Есть контакт. Девочка впервые улыбнулась.
В конце концов, можно же просто радоваться моментам контакта, разве нет?
Существенных отличий от "Счастья" Тода Солондза я не заметила.
Но всё-таки эстонский фильм держится в рамках правдоподобия, не опускаясь до гротескных сексуальных маньяков.
И уж конечно факт педофильского покушения на невинное дитя в эстонском фильме должен быть поставлен под сомнение. Это же сумасшедший дом, думать, что каждый старый дедушка, которому жалко неулыбчивое дитя, непременно вожделеет дитя в нехорошем смысле.