Есть плохая традиция российского правоохранения, начиная ещё с опричнины Ивана Кровавого, а может быть и из более ранних, покрытых тьмою лет, когда виновный в преступлениях назначался произвольно, вплоть до того, что выдернутый из толпы зевак прохожий мог быть назначен виновным в резонансном убийстве, или в другом преступлении. (
... )