Эксперты, специалисты и другие педофилы
(Идея заголовка позаимствована у психиатра Марио Сумайя, автора работы "Психиатры, психоаналитики и другие мизогины", 2005)
free2xpress прислала ссылку на очередную и неоригинальную попытку нормализовать педофилию. Такое впечатление, что автор эксперт-специалист решил проиллюстрировать нашу статью о педофилах в той её части, где говорится о "техниках нейтрализации":
- отрицание нанесения вреда
- отрицание того, что в контексте педофилии ребенок - это жертва сексуального насилия
- обвинение обвинителей
- воззвание к высшим целям
Как и приличествует обученному эксперту-специалисту, автор панегирика педофилии заявляет о собственной беспристрастности, объективности. И первое, что во имя беспристрастности провозглашается, - это отсутствие в медицине четких критериев для различения психопатологии и нормы. Так как целью статьи является адвокатирование педофилии, то первым делом необходимо поставить под сомнение критерии нормирования обществом сексуального поведения индивидов. Разглагольствуя о том, что "некоторые девочки и в 12 лет вполне половозрелые" (автор видел живьем 12-летних детей, или ему их в процессе обучения на слайдах показывали?), и что дети вообще приобретают сексуальную привлекательность "сразу за усилением их гонадной активности, при этом универсальным «возрастом начала привлекательности» во всех культурах, включая нашу, является возраст около 10 лет или чуть старше", автор обозначает "главную проблему": это когда "чьё-то поведение противоречит культурно обусловленным моральным критериям общества". То есть, не чьи-то действия являются проблемой, а то, как эти действия та или иная культура оценивает. Западное и российское общество - это пуританские и ханжеские социумы, не то что разнообразные примитивные общества, где педофилам раздолье - автор радостно приводит примеры из "кросс-культурного анализа", который - внимание - позволяет выявить биологические основы педофилии. Таким образом, мы, по мнению автора, должны устыдиться собственного ханжества: ведь даже примитивные племена гораздо лучше нас усвоили и сохранили традиции Древней Греции и Рима, даже не зная их.
А что же нам помешало? - Кидая камень в пуритан и феминисток, автор статьи прячется за авторитет "известного отечественного специалиста" в области судебной медицины профессора Геннадия Борисовича Дерягина:
"Педофилия - явление вечное, в биологическом смысле - изначально конструктивное, так как любовь к детям, с явной сексуальной окраской или без нее, обеспечивает выживание вида, социализацию опекаемого. Современное же понятие педофилии как общественно опасного сексуального извращения и медицинской патологии, достаточно молодое. Оно является порождением воинствующего пуританства и феминизма в культурах западных стран во второй половине, вернее - в последней четверти ХХ века, более связано с политикой, так как сексуальность людей, борьба «за бесконечную моральную чистоту» всегда были козырными картами в политических играх. В невежественных и ханжеских представлениях ребенок является бесполым, ничего не понимающим, не видящим и не слышащим, безголосым существом."
Кроме элементарного лгуна, г-н Дерягин, должно быть, действительно титан мысли, раз ему известно так много о вечности, эволюции, выживании видов. Ну, что же, такое разнузданное самомнение далеко не ново: не забудем, что андрос у нас - "мера всех вещей, существующих, поскольку они существуют, и несуществующих, поскольку они не существуют". С таких позиций всемирных законодателей нам и пытаются внушить, что педофилы - это отнюдь не растлители (ну, в самом деле, большинство ведь "самореализуется" в мастурбаторных фантазиях и в копошении в интернете, то есть в просматривании детской порнографии, - факт, не смущающий автора).
Не следуя традициям древних греков и римлян, а также других продвинуто-примитивных народов в области узаконивания педофилии, мы только и делаем, что мешаем правильной социализации наших детей, способствуем их сексуальной безграмотности, увеличиваем риск распространения ВИЧ-инфекции и воспитываем инфантильных взрослых. Вот передали бы воспитание наших детей педофилам - и стали бы успешнее выживать индивидуально и в группе, облагородили бы эволюцию (правда, взывание к высшим целям особенно не конкретизируется, не объясняется, каким именно образом в рамках педофилии все эти цели и блага достигаются).
Автор статьи старается продвинуть мысль о том, что есть-де на свете (и была всегда) особая группа людей - педофилы, которые не растлители и не насильники, а рафинированные передовые члены социума, служащие высшим целям эволюции, высокоразумные, в отличие от остальных "пуритан и феминисток", беспристрастные и руководствующиеся "утилитаризмом, противостоящим викторианству", что в понимании автора есть "польза, приносимая взаимным удовольствием" (не очень понятно, как утилизация может приносить взаимное удовольствие). Ну и, разделяя трагическую судьбу всех передовых умов, педофилы - в интерпретации автора статьи и в интерпретации самих педофилов - становятся гонимыми и преследуемыми: дойдя до этого места, автор кивает и подмигивает в сторону гомосексуальных мужчин, напоминая, что любое сексуальное поведение, не соответствующее общественно нормированному, преследуется и стигматизируется обществом. Однако, автор помалкивает на счет того простого факта, что общественно нормированному не соответствуют разные способы поведения (в том числе и сексуального) и некоторые из них являются травматогенными и наносят физический, психический и социальный ущерб окружающим.
Слово "педофилия" означает не "любовь к детям" (не надо нас просвещать этимологически, а если на то пошло, то "педагогом" - "водителем детей" был раб, сопровождавший везде детей и подростков с целью отпугивания любвеобильных "претендентов"), а сексуальное насилие в отношении детей. Педофил - это взрослый мужчина, использующий детей для достижения собственного сексуального удовлетворения.
Почему именно детей? Действительно ли дело в некой особой "детской сексуальной привлекательности"? - Да полноте! Педофила привлекает в ребенке его полная зависимость, материальная, физическая и психическая: в этой ситуации возможность абьюза стремится к бесконечности, а это именно то, что педофилу надо. Педофилия является составляющей частью того, что Маргарет Балдуин называет живодёрством:
"Живодерство: масштабы этой резни, её повседневность, её как-будто неизбежность, пытки, изнасилования, убийства, избиения, отчаяние, обесценивание личности, полная утрата надежды... считать это живодерство, эту резню... темой для аналитической дискуссии часто кажется мне актом варварства" (Baldwin "Split at the root: prostitution and feminist discourses of law reform", Yale journal of law and feminism, 1992).
Это и есть варварство и злонамерение, оно кажется именно тем, что оно из себя представляет.
Когда автор обсуждаемой здесь статьи и подобные ему взахлеб рассказывают
- "о публичных совокуплениях взрослых мужчин и девочек 11-12 лет на островах Океании;
- о множественных примерах публичных гетеросексуальных отношений между взрослыми и детьми препубертатного возраста в Полинезии
- о том, как среди племен Эторо из Папуа Новой Гвинеи, мальчикам по исполнении 10 лет и сегодня предписывается вступать в орально-генитальные контакты с мужчинами и глотать их сперму;
- о том, как в племени намба на Новых Гебридах мальчики отдаются на воспитание мужчинам-воинам и в процессе этого воспитания должны сексуально удовлетворять взрослых;
- о том, что у сиванских племен Сев. Африки мужчины и мальчики традиционно и обыденно вступают в анально-генитальные контакты, при этом взрослые мужчины обмениваются сыновьями. Среди австралийских аборигенов аранда совокупление с детьми является общепринятым обычаем. Обычно мужчина, прошедший инициацию, но еще неженатый, живет с 10-12-летним мальчиком на правах супругов в течение нескольких лет, пока не женится на женщине",
то неизвестно с чего нам предлагают считать всё это доказательством биологической обусловленности педофилии, когда на самом деле - и это-то как раз очевидно - нам рассказывается о таком уровне системного насилия в обществе, когда ситуация витальной угрозы, отсутствия выбора и доступа к ресурсам для эффективной самозащиты становится хронической и перманентной для целых социальных групп (женщин и детей). Ибо: разве у всех этих детей, которые глотают сперму, которыми обмениваются между собой их отцы, есть выбор? - Правильно, детям выбирать не положено по статусу, они всего лишь дети, а в случае чего - бабы еще нарожают. Так вот педофилы и борются за то, чтобы "выбирать" за детей официально и безнаказанно могли бы они, а не ханжи и феминистки, которые не могут понять (сколько им не внушай), чем же, чем педофил отличается от сексуального агрессора и растлителя.
Не слишком полагаясь на биологию, педофилы (=сексуальные насильники детей (1)) предпочитают political action, в то время как глупцы, развлекающие себя и публику афоризмами вроде: "нормализация извращений или извращение норм?" врядли понимают, о чем они мудрствуют и блещут эрудицией.
Нет необходимости лазить далеко по Полинезиям в поисках материала для "кросс-культурного анализа": у нас своя Полинезия,бессмысленная и беспощадная:
Хотя, нет, ничто здесь как раз не бессмысленно. Сексуальное насилие над детьми, присутствующее во всех обществах, осуществляющееся прежде всего в семьях, имеющее хронический пандемический характер и остающееся безнаказанным может существовать только потому, что дети - несмотря на все заявленные "права детей" и "защиту детства" - не имеют социальной ценности.
В общественном понимании дети и женщины представляют собой объекты транзакций между мужчинами (как в племени мумба-юмба, так и в наисовременнейших белых социумах), репрезентированные как идентичные, неразличаемые между собой, неиндивидуализированные и взаимозаменяемые существа, связанные со сферой обслуживания "потребностей" единственно социально значимой группы - мужчин. Именно поэтому преступления против женщин и детей по сути не считаются таковыми: мы не замечаем, но речь идет об онтологическом ресурсе отрицания индивидуальности у женщин и детей, и следовательно, об их приватизации - в переносном и буквальном смысле слова.
Таким образом, преступления против детей и женщин репрезентированы как преступления против собственности (NHI - "No Human Involved") и, соответственно, социальное внимание к таким преступлениям будет полностью подчиняться логике отношений собственности: если педофил изнасилует чужого ребенка, общество ответит более-менее оперативно (покушение на чужую собственность), если речь идет об инцесте, и насильником является отец ребенка, общество отреагирует игнором и поисками "неполадок"/"злокачественности" в ребенке (в самом деле, не осуждать же собственника за то, что он распоряжается собственностью? ). Поэтому инцест во всех обществах пандемичен, сексуальные преступления против детей расследуются с удивительной неохотой, если вообще расследуются, законы переливаются из пустого в порожнее и не принимаются, детская порнография находится в свободном доступе, сексуальная эксплуатация детей (детская проституция) никого не волнует. No Human Involved.
Но возвращаясь к заголовку статьи. Особенность педофилии в частности и сексуального насилия вообще состоит в том, что оно осуществляется вполне безнаказанно, и любые попытки поставить под вопрос эту ситуацию (не говоря уже о принятии реальных действенных мер по её изменению) наталкивается на сильнейшее сопротивление и ответную реакцию-удар (backlash), в первую очередь на концептуальном уровне. Всегда находится немалое количество интеллектуалов, специалистов и экспертов, готовых "лгать, одурачивать и вводить в заблуждение".
Если они прямо не заинтересованы в поддержании ситуации безнаказанности насилия (то есть, если они сами не педофилы и не насильники), то, казалось бы, чего так стараются? Жадность, трусость и глупость - вечные спутники профессионального интеллигента-разночинца: кому же не хочется грантов и безбедной жизни?(2), - а для этого зело необходимо дружить и услуживать власть придержащим, лгать, одурачивать и вводить в заблуждение.
Сексуальное насилие над детьми в XVIII и XIX веках в Европе (согласно судебным статистикам) не отрицалось и было наказуемо (г-н Дерягин лжет). В Лондоне середины XIX века в 25% дел по изнасилованиям жертвой был ребенок младше 10 лет (и насильнику был вынесен смертный приговор). В тот же период во Франции профессор медицины Огюст-Амбруаз Тардьё опубликовал статистику почти 12000 случаев изнасилований и попыток изнасилований детей, 9000 из которых пришлось на изнасилование девочек: эти случаи часто происходили в "благополучных" буржуазных семьях, насильниками являлись отцы и старшие братья.
Анализ судебных документов в период с 1870 по 1939 гг (Франция) предоставляет обширный материал о жертвах сексуального насилия над детьми и о насильниках. Жертвами в основном были маленькие девочки, часто из бедных семей, сироты, незаконнорожденные или находившиеся в услужении. Насильниками были или друзья или члены семьи: наиболее часто они насиловали детей, потому что те "оказывались под рукой"; в случаях инцеста речь шла об отце, который считал себя вправе использовать собственного ребенка по своему усмотрению (A-M. Sohn "L'oltraggio al pudore sulla persona delle bambine e la sessualità nella vita quotidiana (Francia, 1870 - 1939)", 1992). Это описание причин и форм сексуального абьюза над детьми полностью совпадает с анализом архивов бостонской Службы Защиты Детей - 1880 - 1960 гг (L. Gordon, S. Riger "The female fear. The social cost of rape", 1989) и с современными данными (J. Fleming, P. Mullen, G.Bammer "A study of potential risk factors for sexual abuse in childhood", 1997).
С другой стороны, в противоположность традиции, связанной со школой Тардьё, существовала школа специалистов и экспертов, отрицавших сексуальное насилие над детьми наиболее прямо и категорично: дети лгут. Современник Тардьё, Поль Бруардель заявлял, что от 60 до 80% всех случаев инцеста выдуманы истеричными детьми и их матерями (это называлось "генитальные галлюцинации") или являлись результатом "естественной склонностью к развращенности" у девочек. Разумеется, традиция "генитальных галлюцинаций" и "естественной склонности к развращенности" у детей возобладала, и до середины 70-х годов ХХ века официально считалось, что частота инцеста - 1 случай на миллион. Несомненно, решающую роль здесь сыграл З. Фрейд и его психоаналитическая школа: тот самый случай, когда за гранты и безбедную жизнь человек решает лгать, одурачивать, вводить в заблуждение и идти в этом до конца.
Говорят, что критика ad hominem не приличествует. Почему же? Знание накладывает ответственность: не можешь нести ответственность - не стоит касаться знания.
Уже в "Этиологии истерии" (1896) Фрейд подтасовал факты: он положительно знал, что в представленных им клинических случаях насильниками являлись отцы детей, но в работе вместо отцов появились дяди, кормилицы, служанки и даже матери. Но и это не спасло Фрейда от профессиональной изоляции, которой подвергли его коллеги: ведь "Этиология истерии" была прямой атакой на институт буржуазной семьи. В 1984 году Джеффри Массон опубликовал ранее неизвестный материал из манускриптов и переписки Фрейда, который демонстрировал, насколько далеко зашел Фрейд в отрицании собственных открытий и фактов, изложенных в "Этиологии истерии".
В 1931 году Фрейд пытался всеми средствами помешать публикации работы Шандора Ференци "Confusion of tongues between adults and the child: the language of tenderness and the language of passion" (опубликована в конце концов в 1949 году в International Journal of Рsychoanalysis), в которой Ференци говорил и о высокой частоте инцеста и о его разрушительных последствиях. После смерти Ференци, в 1933 году, Э. Джонс, ученик и биограф Фрейда, пытался уничтожить английский перевод работы: и, конечно, совершенно "случайным обстоятельством" в всей этой истории было то, что Джонса неоднократно обвиняли в абьюзе над пациентками, включая детей (J. Masson "The assault on truth", 1984). После публикации "The assault on truth" сам Массон был уволен с поста заведующего архивами Фрейда и подвергнут жесткому остракизму со стороны коллег и американской прессы: ему вменялось в вину не то, что предоставленные им факты были лживыми, нет, - его обвинили в том, что он предал их гласности.
Фрейд не только был предателем истины при жизни, благодаря ему и его "учению" еще в течение почти ста лет сексуальные насильники детей были надежно защищены.
Сокрушения г-на Дерягина можно понять: в 70-х и 80-х годах ХХ века действительно возникло общественное движение, заставившее не только называть вещи своими именами: инцест и сексуальное насилие над детьми, не только признать, что это явление пандемично, но и высветившее неприглядную роль "специалистов и экспертов" от медицины и юриспруденции, которые занимали самую удобную в жизни жадного до грантов интеллектуала-разночинца позицию: на стороне агрессора.
Но как только была сделана реальная попытка защитить детей, backlash не заставил себя ждать: кроме писанины в защиту педофилии, появились такие мощные организации как False Memory Syndrome Foundation (организация, объединяющая богатых и очень богатых господ, обвиненных собственными детьми в сексуальном насилии, и считающих себя жертвами заговора) и Victims of Child Abuse Laws (название говорит само за себя).
"Если им вновь удастся вынести за рамки общественного сознания проблему сексуального насилия над несовершеннолетними, то это произойдёт не потому, что эта тема является нерелевантной по сравнению с другими важными социальными проблемами, а именно потому, что она таковой является. Эта тема настолько важна, что как общество, мы предпочитаем ничего о ней не знать, вместо того, чтобы внести в наше мышление, в наши общественные институты и в нашу повседневную жизнь изменения, необходимые для того, чтобы поддерживать в нас сознание о сексуальной виктимизации детей" (E. Olafson, D. Corwin, R. Summit "Modern history sexual abuse awareness: cycle of discovery and suppression" 1993)
Социальное отрицание сексуального насилия над детьми очень сильно. Даже в случае положительного знания, а не просто подозрений простые граждане, медицинские и социальные работники, полиция частенько смотрят в другую сторону. Ведь всё, что требует насильник от свидетелей - это ничего не предпринимать. И, надо сказать, ему это вполне удается:
- Где хотя бы одна общественная организация мужчин в защиту детей от сексуального насилия?
- Где чёткая политическая позиция ЛГБТ по этому вопросу? Что, только о себе любимых радеем? А между прочим пропедофильские памфлетики поднимают на щит как раз вопрос о гомосексуальности: это никого не волнует?
- Где женское политическое движение в защиту детей? Что, боимся, феминистками обзовут? Надо будет реально что-то делать, ходить на пикеты, голосовать, митинговать, волонтёрствовать? Ужас-ужас, а вдруг даже с мужчинами поссориться, лишиться протекции, перестать быть зайками?...
... agatacrysty отвечает на ехидный вопрос: "У Вас что-то личное с этими педофилами?" встречным вопросом: "А у Вас, что, нет? В чём Ваша проблема?"
------------------------------------------------------------------------------
(1) Заявляю это In-My-Own-Authority, пора уже приобретать так необходимое нам интеллектуальное высокомерие и реорганизовывать мир, действовать утвердительно.
(2) Нашла ссылку у pigbig