Соланас, Ячейка16 и Радфем
Это текст о самом для меня привлекательном во второй волне феминизма: о Соланас и о Ячейке16 - на мой взгляд, уникальных (до сих пор) явлениях в том, что известно нам под названием "феминизма". По моему мнению, их действия были по форме и содержанию одними из немногих по-настоящему революционных (а не выпрашивающих, половичатых и конформистских) в истории женского движения.
Valeriе, my personal hero
Валери Соланас сегодня известна больше не как феминистка и одна из активных участниц радикального направления в женском движении середины ХХ века в США, а как "сумасшедшая, стрелявшая в Энди Уорхолла". Это вполне соответствует стандартам американской (и западной) массовой культуры, в которой убийства при помощи огнестрельного оружия имеют гипнотическое влияние на публику. Кроме того, для формовщиков официального дискурса было очень важно с самого начала, чтобы Соланас "не приобрела значения". Ведь уже в том, что она выбрала для совершения преступления "неподобающее" и "неподходящее" для женщины огнестрельное оружие заключался акт радикального символического неповиновения: Валери отказалась занять "отведённое ей место в жизни" и просто пошла в этом до конца.
Не случайно её фантастическая «биография» (знаков аж на 900 с пробелами), от которой мизогинией и дешёвым телесериалом разит за версту (и я не могу понять, как образованные и часто неглупые женщины могут этого не замечать в упор и ретранслировать, ретранслировать одни и те же клише), традиционно структурируется и пишется как "история болезни". То, что Соланас говорила, писала и делала - просто продукт больного ума, результат душевной болезни, - гласит расхожий тезис. Нельзя даже близко допустить, что её мысли и действия не являются результатом «травматической инферны» её жизни; надо непременно «доказать», что она не могла выбрать - осознанно и принимая на себя ответственность - свои мысли и поступки. Короче, перво-наперво её необходимо лишить человечности, обычности и обыденности (особенно для душевного комфорта многочисленной 3,14здобратии нетаких и нетакоевых). Потом можно даже от душевных щедрот пожалеть «несчастную сумасшедшую». Психо-редукция такая психо-редукция... Хотя.., с другой стороны, мне нравится наблюдать реакцию на радфем:
Click to viewБиография Валери, на самом деле, не содержит в себе ничего примечательного. Это может быть биография любой из нас. Даже больше: у каждой из нас, под маской физического, психического и материального благополучия-адеквата скрывается более-менее обширная история унижений, вполне способная стать причиной, по которой Соланас искренне и сердечно пожалела бы нас (особенно тех, кому «больше повезло в личной жизни»™). Лично я не вижу ничего постыдного или инфернального в биографии Валери. Это обычная женщина, только смелее остальных. Она не слишком обращала внимание на условности. Мне очень нравится носить её юзерпик в жж.
На самом деле о Соланас, как это «повелось» среди женщин, известно очень и очень мало (и в большинстве случаев - со слов более или менее случайных людей), практически нет сколько-нибудь достоверных и поддающихся проверке сведений.
Известно, что она родилась 9 апреля 1936 года в Венторе (Нью-Джерси), её родителей звали Луис Соланас и Дороти Биондо (другие варианты фамилии матери: Бондо и Бионди). У неё была младшая сестра Джудит Соланас Мартинес (судя по фамилии, сводная). Считается, что отец Валери подвергал её сексуальному абьюзу с раннего детства (непроверенные и противоречивые сведения; со слов родственников известно, что Валери поддерживала связь со своим отцом в течение всей жизни. Двоюродный брат Соланас утверждал, что она никогда не занималась проституцией, а работала официанткой. Отец Валери был барменом, скорее всего, версия о её работе официанткой - возможно в баре отца - самая правдивая и вероятная, особенно в том, что касается вопроса материального выживания, по сравнению с рассказами о «бродяжничестве, наркомании и проституции» чуть ли не до смертного одра).
В сороковых годах родители Валери разводятся, затем её мать вновь выходит замуж за некоего Рэда Морана. Валери, по-видимому, не могла поладить с отчимом, в семье и школе начинаются конфликты, и мать отправляет девочку жить к деду (1949 год). Позже Валери утверждала, что её дед был алкоголиком, который избивал её. Валери решают отправить в католический интернат, но девочка отказывается там оставаться, несмотря на побои и наказания деда. В начале 50-х, когда ей исполняется 15 лет, Валери уходит из дома и начинает бродяжничать. Вскоре у неё рождается сын, Дэвид, которого она отдаёт в усыновление (непроверенные сведения, сама Соланас отрицала это неоднократно). Однако, несмотря ни на что, она заканчивает среднюю школу в 1954 году и поступает в Мэрилэндский университет. Она отлично успевает и зарабатывает на жизнь подработкой в лаборатории и сотрудницей в студенческой газете (по другим сведениям, работа в лаборатории и сотрудничество в газете относится к пребыванию Валери в университете Миннесоты). Тогда же она открыто объявляет о своей гомосексуальности, несмотря на крайне консервативный общественный климат в Америке 50-х годов. После окончания университета, она поступает на мастер-курсы психологии в университет штата Миннесота, но затем она переводится в университет Беркли, Калифорния. По непроверенным сведениям, именно тогда, а не в 1967 году, она начинает писать «Манифест ОПУМ». Предполагается, что в 1960 году Валери переезжает в Нью-Йорк. Существует легенда, что некоторое время она бродяжничает, попрошайничает и занимается проституцией (недостоверная и не поддающаяся проверке информация, нет ни одного документа или свидетельства о её жизни вплоть до 1966 года). В 1966 году она поселяется в Гринвич-Виллидж, жилом районе в Нью-Йорке, на западе Нижнего Манхэттена. Там начинается её история с Уорхоллом, которая закончится стрельбой. Об этой истории известно в несколько раз больше, чем о всей жизни Валери (ну как же, это тот её эпизод, где фигурирует мужчина, да ещё знаменитость). Итак.
Соланас пишет Up your ass («Ебать тебя в задницу»), пьесу, отличавшуюся, по последующим отзывам Уорхолла, грубым, нецензурным языком, персонажами которой были обитатели «дна»: проститутка, нищий, бродяга и т.д. По словам Роксэн Данбар, пьеса имела несколько альтернативных названий, одно из которых звучало как From the Cradle to the Boat, выражение намекающее на поговорку the hand that rocks the cradle rules the world («рука, качающая колыбель, правит миром»), которую один из персонажей пьесы превращает в многозначительную фразу while the hand’s rocking the cradle it won’t to be rocking the boat («пока рука качает колыбель, она не станет раскачивать лодку»)(1). По одной из версий героиня пьесы убивает мужчину, по другой - своего сына. Соланас предлагает пьесу как сценарий для фильма Уорхоллу. «Название показалось мне абсолютно изумительным, и к тому же я настолько добр, что я сказал ей, чтобы она принесла мне своё произведение. Однако, эта пьеса было настолько грязной, что я подумал, что эта женщина была полицайкой на задании. С тех пор мы не виделись, и я не удивлён. Наверное, она решила, что именно такой материал подойдёт Энди Уорхоллу», - рассказывал позднее сам Уорхолл в интервью журналисту Гречену Бергу. Уорхолл взял у Соланас текст и похоронил его в горах других бумаг, а затем, по его словам, потерял его. Несколько месяцев спустя, весной 1967 года Соланас начала настойчиво требовать у Уорхолла деньги за своё произведение. Тот, в качестве компенсации, предложил ей сняться в эпизодических ролях в его фильмах. Первым фильмом, в котором приняла участие Соланас, стал I, a Man, в нём Валери Соланас играла роль Валери Соланас, «грубой лесбиянки», которая отвергает «чувства» мужчины-«поклонника» со словами: «Мои инстинкты заставляют меня предпочитать баб. С какой стати они у меня будут менее безошибочными, чем твои?» Уорхолл заплатил Валери 25 долларов за работу в I, a Man. Во втором фильме Уорхолла Bike Boy, у Соланас нет никаких фраз.
В том же 1967 году Соланас пишет (или заканчивает ранее начатую работу над) SCUM Manifesto. Сделав за свой счёт копии текста, разместив рекламу в газете Village Voice, она сама продаёт «Манифест» на улицах Гринвич-Виллидж. Там она знакомится с Морисом Жиродиа, издателем скандальных, порнографических и запрещённых к изданию на английском языке произведений (например, «Лолиты» Набокова). Жиродиа представлял лондонское издательство Olimpia Press. Он заключил с Соланас договор на написание книги на основе «Манифеста» (но не на авторские права на сам «Манифест», что важно для понимания дальнейшего развития событий) и на всю последующую литературную продукцию Валери. «Договор», записанный на клочке бумаги, гласил: «Я даю тебе 500 долларов, а ты отдаёшь мне твою следующую книгу и все остальные, которые напишешь в будущем».
Стало расхожим местом говорить, что «в голове у Соланас возникла мысль о том, что Жиродиа и Уорхолл решили присвоить себе её произведения». Как авторы этого предположения смогли узнать, что именно родилось внутри головы Валери (о личности и жизни которой, с другой стороны, спорно и неизвестно даже самое основное, что обычно указывают в биографиях), остаётся неизвестным, как неизвестно и то, что же произошло на самом деле такого, что заставило её прийти в 1968 году к Полю Крэсснеру, издателю андерграундной («Velvet Undergrоund») газеты The Realist со словами: «Я хочу убить Жиродиа» и просьбой дать ей денег на оружие (непроверенные сведения, со слов самого Крэсснера). Деньги Крэсснер ей дал (50 долларов). Когда впоследствии Валери арестовали, у неё оказались пистолет и револьвер.
3 июня 1968 года Валери направилась в гостиницу Челси, где жил Жиродиа, но его там не оказалось. Прождав около трёх часов, Валери отправляется в студию Уорхолла. Там она тоже довольно долго ожидает его, но в конце концов Уорхолл появляется. Вместе с Валери он поднимается на лифте в помещение струдии, где она три раза стреляет в него. Первые две пули пролетели мимо, а третья повредила Уорхоллу правое лёгкое, печень, селезёнку и желудок. Валери продолжала стрелять (мимо) в находившихся в студии, пока у неё не заклинило револьвер. В этот момент неожиданно открылись двери поднявшегося пустого лифта. По версии Фрэда Хьюгса, агента Уорхолла, Валери приставила в этот момент заклинивший револьвер к его голове, но он собрался с духом и сказал ей, указывая на лифт, что для неё это отличный шанс уйти. «Неплохая идея», - якобы ответила Валери и спустилась на лифте на улицу. Одна деталь: в то самое время Уорхолл был занят производством фильма Lonesome Cowboys, «странного гомосексуального вестерна», центральной идеей которого являлось исключительно мужское общество, построенное на принципах полной гармонии. Это был Анти-ОПУМ, в котором Уорхолл хотел показать, что между мужчинами вся жизнь состоит лишь из радостей, спонтанности, вдохновения, свободы. Всё это разрушается, как только на сцене появляется злобная амазонка в чёрном берете - близнец Соланас, которую играла Вива. Совпадение?
Тем же вечером Валери подошла к полицейскому в Таймс-Сквер и сказала, что она стреляла в Энди Уорхолла. Её арестовали и отправили на освидетельствование в психиатрическое отделение больницы Белльвью. 13 июня она предстала перед судом, где её защищала известная радикальная феминистка Флоранс Кеннеди, назвавшая Соланас «одной из самых выдающихся представительниц феминизма». В зале находилась Ти-Грейс Аткинсон, председательница нью-йоркского отделения National Organization for Women, которая охарактеризовала Соланас как «самую выдающуюся представительницу борьбы за права женщин» и как «героиню феминистского движения». В начале августа Валери объявили легально недееспособной (ей диагностировали «параноидную шизофрению») и вновь отправили в психушку (противоречивые сведения).
В том же месяце Олимпия-Пресс опубликовало «Манифест ОПУМ» со вступительными пародийными статьями Жиродиа и Крэсснера. Похоже, что «расшифровка» английского слова scum («отбросы», смысл заголовка - «Манифест отбросов») принадлежит именно Жиродиа, который разложил слово на якобы «составляющие»: Society for Cutting Up Men («Общество По Уничтожению Мужчин») - после этого заголовок приобрёл совершенно иное значение, аббревиатура, которую радостно подняли на щит оскорблённые в лучших чувствах мачисты мира.
Валери, по словам Сьюзан Вэр (авторки биографий участниц феминистского движения) неоднократно утверждала, что расшифровка «аббревиатуры» не являлась частью оригинального текста «Манифеста», также по словам Соланас (в предполагаемом интервью Ультра-Вайолет), изданный в 68-м году в Олимпии-пресс текст «Манифеста» содержал «множество ошибок и неточностей» (поработали потные ручки «издателей»?) по сравнению с её машинописным текстом 1967 года.
Разумеется, Соланас никогда не получила ни цента от продаж (2). Это, скорее всего, тоже совпадение, а Соланас просто параноидная шизофреничка.
Уорхолл отказался выступать на процессе в качестве свидетеля обвинения (никогда не объяснив, почему), и в 1969 году Валери приговорили к трём годам лишения свободы, с зачтением времени, которое она провела в психиатрическом отделении. В сентябре 1971 года её освободили, но вскоре арестовали снова: за угрозы знаменитостям, в том числе Уорхоллу. В период с 1973 по 1975 годы её якобы несколько раз помещали в психиатрические больницы (по неподдающейся проверке легенде, из-за пристрастия к наркотикам). Дана Хеллер предполагает, что в 70-х годах Валери не слонялась по психушкам, а жила, возможно, в крайней нищете на нью-йоркских улицах, но принимала активное участие в политике под псевдонимом Onz Loh. Кэтрин Лорд писала, что второй волны в США не было бы без Соланас, и что радикальное движение резко усилилось как реакция на «Манифест», с одной стороны, и на игнорирование Валери со стороны «феминистских политиканш», с другой. Стройность феминистских рядов частично порушилась и радфем вышли из-под контроля и отеческой опеки.
Соланас умерла 25 апреля 1988 года в Сан-Франциско от лёгочной эмфиземы. По словам матери Валери, опубликованным в 1991 году в Нью-Йорк Таймс (статья «Феминистский кошмар Уорхолла»), Валери «спокойно жила в семидесятые годы в Нью-Йорке, Фениксе и Сан-Франциско. Она не была ни проституткой, ни наркоманкой. Она писала. Она считала себя писательницей, и я думаю, у неё был талант». Мать Валери отрицала также и то, что её дочь находилась в психиатрических клиниках после освобождения из тюрьмы(3). По непроверенным сведениям, после смерти Валери осталось огромное количество машинописных текстов, которые её мать уничтожила вместе с её личными вещами.
Уорхолл, хотя и был в состоянии клинической смерти, выжил, но так и не смог поправить здоровье полностью (в том числе, у него остались приступы паники). В 1972 году он снял фильм Women in Rеvolt с трансвеститом Candi Darling в главной роли (тот был, как ни странно, довольно близким другом Соланас). В фильме фигурировала некая женская радикальная группа под названием Politically Involved Girls, сокращённо PIGs.
В 1977 году журналист Ховард Смит из газеты Village Voice, той самой, в которой Валери разместила рекламное объявление своего «Манифеста» десять лет назад, взял у Соланас интервью. В нём Валери так охарактеризовала текст «Манифеста»: «Он гипотетический. Нет, «гипотетический» - неподходящее слово. Речь идёт о литературе. Нет никакой организации ОПУМ». «Это ты сама?», - спросил Смит. «Нет, даже не я... Я хочу сказать, что это скорее душевное состояние. Другими словами, женщины, которые думают определённым образом, входят в состав ОПУМ. Мужчины, которые думают определённым образом, входят в состав мужской группы поддержки ОПУМ» (4).
Дана Хеллер утверждает, что Соланас была очень сознательной и активной в политическом плане: она была не «обиженной жизнью проституткой и наркоманкой», а образованной женщиной, феминисткой, хотя и находившейся в оппозиции к либеральному руководству и «официальному курсу» женского движения в США. Хеллер приводит слова Соланас о том, что её «Манифест» - это исследование об источнике и причинах социально деградированного положения женщин.
В 70-х годах испанское издательство Ediciones de Feminismo (5) разыскало Соланас (это было очень нелегко), чтобы договориться с ней об издании «Манифеста» на испанском языке (поэтому можно ручаться, что испанский вариант текста - точный, так как он готовился при участии Валери). После долгих переговоров, она соглашается. Валери не была заинтересована в денежном вознаграждении, в получении части прибыли от издания текста, для неё важным условием было то, чтобы в коллективе издательства работали лесбиянки. Иногда она звонила в издательство, меняя голос и представляясь своей подругой или агентом. Валери скрывала своё местонахождение ото всех, так как не хотела, чтобы её нашли. Она не «жаждала славы», как гласит расхожая версия о причинах её покушения на Уорхолла, а наоборот, пыталась всячески оградить свою жизнь от публичности.
SCUM Manifesto
Валери Соланас, несомненно, - талантливая писательница и мыслительница, из тех, кто «опережает своё время», и чьему таланту завидуют до судорог. Оплевать, попытаться принизить и стигматизировать её, конечно же, - наипервейшая задача любой активно-бездарной посредственности мужского и женского пола, особенно если означенная посредственность не чужда «творческой деятельности».
«Манифест» «задевает чувства» многих; с ним происходит примерно то же, что с текстами Андреа Дворкин (и с перепиской Энгельса с Каутским): никто не читал (или строго по диагонали, вникая исключительно в «пролетарскую суть»), но каждый/ая «мнение имеет». Я, конечно, советую всем непредвзято прочитать этот текст в хорошем переводе Ольги Липовской, по счастью, он (пока?) свободно доступен в интернете. С моей стороны, хочу немного прокомментировать текст. Ему уже 40 с лишним лет, но пока мы живём в патриархатном обществе, он будет читаться, как «написанный только что».
Я рассмотрю следующие аспекты текста:
1. Сатира на мизогинный дискурс («анти-эдип» и «анти-ипполит» (6) ).
2. Матрицид (матрофагия) как основной механизм воспроизведения патриархата («анти-орест»).
3. Критика т.н. феминизма «равенства». Освобождение через принятие ответственности (о «сознательных гражданках» и «папиных дочурках»).
Как сказала бы oiolin «у них много чего сболтнуто». С другой стороны, во фразе резюмирована причина, по которой пробуксовывает женское движение. Это временнóй фактор. Смена общественной парадигмы возможна, когда в относительно короткий период времени в обществе достигается критическая масса контр-идентифицированных индивидов. Если бы не люльки в тех руках, которые должны бы раскачивать лодку, от этой лодки и воспоминаний о щепках давно бы не осталось.
2 Silvia Cuevas-Morales “Cuarenta años del grito desesperado de Valerie Solanas”
3 Freddie Baer “About Valerie Solanas”
4 Однако, я однажды пересеклась с мужчиной, который утверждал, что он входит в мужскую группу поддержки ОПУМ, и что это реальная организация с реальными людьми. Но это чужие секреты.
5 оно издавало журнал Vindicaciones del Feminismo
6 Мы же помним, как несчастного юношу Ипполита (Еврипид, «Федра») начала донимать любовью мачеха-развратница, и как добродетельный юноша среагировал, разработав концепт «тройного приговора» «женской расе»? Я уже писала на эту тему:
Три стадии развития «утопии Ипполита» («тройной приговор»):
1. Лучше бы женщин не было никогда, а мужчины не были бы принуждены продолжать свой род посредством другой расы - буквально, γένος γυναικῶν, женская раса, отличная от «расы смертных». Зевс наказал смертных (=мужчин), отказав им в возможности размножаться самим (причем «размножение» там хотелось бы такое: пошел в храм и за известное количество драг. металла купил себе «семя»).
2. Если «зло» (=женщины) впущено в мир, надо обратить его себе на пользу; «в старости счастлив тот мужчина», которому удалось заточить «под предпочтения собственных внутренностей» себе заботливую жену. Значит, «пусть женщины сидят взаперти, внутри дома, в окружении "чудовищ с пастью", пусть у них не будет речи, но пусть они учатся заботиться о мужчинах и удовлетворять их».
3. Пусть лучше женщины все «покончат с собой».
Ипполит говорит: «или пусть кто-нибудь научит быть разумными, или пусть мне разрешат топтать их... О если бы вы умерли!»
Таким образом, утопия Ипполита о мире для мужчин без женщин является «тройным приговором» «женской расе»:
1. На несуществование 2. На плен 3. На смерть
Вариант толкования «тройного приговора» женщинам у Ипполита:
1. Приговор на несуществование = намерение, план, пропозиция
2. На плен = осуществление плана
3.На смерть (=самоубийство, у Еврипида Федра тоже кончает жизнь самоубийством) = конечная цель.