Чаплинский кодекс
Колонка на немного остывшую, но все равно актуальную, тему
Крещенское утро началось телефонным звонком. «Андрей, здравствуйте. Это «Радио Россия/Вести FM. Что вы думаете о предложении Чаплина ввести в России дресс-код?» Ну, что я мог подумать спросонья? «Круто отжигает покойный!» - решил я, представив, как по Красной площади рядами шествуют персонажи с тростью и в котелке. На трибуне Мавзолея Чарли в образе Великого Диктатора подбрасывает надувной глобус, всю поверхность которого занимает Россия и надпись «Газпром». Получилось очень жизненно. Однако через минуту оказалось, что Чаплин, увы, имеется в виду совершенно иной. Хотя предлагаемые им результаты не слишком отличаются от моего морока.
«ПР-директор» РПЦ и протодиакон высказался по поводу защиты женщин от сексуальной агрессии. Надо сказать, сделано это было в довольно своеобразной манере. Нескромная одежда и вызывающий макияж видятся ему главной причиной изнасилований. А посему женщины должны позаботиться о безопасности самостоятельно и руководствоваться в выборе одежды скромностью и целомудрием. А если в своей бабьей глупости они позабыли, как это делается, то найдутся люди, которые будут им помогать хотя бы этим. Есть у него мечта, которую язык не поворачивается назвать «поповской полицией нравов», поэтому можно пока ограничиться разработкой «единого национального стиля», причем этот дресс-код предполагается распространить и на мужчин.
Дресс-код (или хотя бы желанием с ним ознакомиться) - идея довольно симпатичная, если речь идет о соблюдении формальностей (о значении формальной одежды для моды я пишу здесь: abolenkin.livejournal.com/11425.html). Для меня это свидетельство уважения к окружающим. Условности, стандарты и даже предрассудки до некоторой степени могут имитировать вкус и воспитание. Это особенно важно во времена, когда основным приоритетом стала погоня за комфортом и отсутствие любых самоограничений. Все должно быть fun: одежда, работа или обучение. В итоге мы получили массу людей в спортивной обуви, которые считают, что общество создано для того, чтобы обеспечивать их непросвещенное удобство.
Похожей позиции, кажется, придерживается и «Радио Россия»: в интервью, которое они брали у меня летом в связи с жарой, максимальная открытость одежды виделась корреспонденту не признаком бесстыдства, а максимальным удобством. Не важно, что я при этом сталкиваюсь с ужасным неудобством от созерцания жировых складок на чужой талии. По удачному стечению обстоятельств, их есть, кому одернуть. Церковное покаяние представители РПЦ налагать не собираются - в России пока светское государство. Однако изнасилование явно рассматривается ими не менее действенным способом общественного контроля. Используется примерно та же риторика, которая оправдывает применение парда (практики женской сегрегации при помощи одежды и стен, которая чаще всего приписывается исламу): нет женщины, нет проблемы, пусть не вводит в искушение.
Любопытно, что эта практика распространяется и в неисламских обществах (например, в Северной Индии) при соприкосновении с мусульманским влиянием (о влиянии мусульманской одежды на европейский костюм я пишу здесь: abolenkin.livejournal.com/917.html). Неудивительно, что первыми инициативу Чаплина поддержали именно российские исламские общины, которые могут ссылаться на введение схожих правил в республиках Северного Кавказа. Это трогательное религиозное сближение в период межэтнической напряженности можно назвать пока единственным положительным следствием чаплинского предложения. Во всем остальном оно вызывает у меня только раздражение - при всей любви к правилам и стандартам в одежде.
Простое наблюдение показывает, что с конца прошлого века любые формальные запреты, связанные с эстетикой, перестали работать. При выборе между "бытовым" и "художественным" выбор делает неизменно в пользу первого. Даже в такой формализованной области, как высокая мода, где регламентировано почти все, новым правилом, кажется, стало отступление от правил. И ладно бы еще речь шла об уменьшении числа требуемых комплектов - коллекция Givenchy, которая последние годы все сокращается, была чуть ли не единственной, которая следовала идеологии кутюра. Однако в пользу некоторых из 67 выходов коллекции Chanel можно сказать только то, что Лагерфельду, при всей его занятости, было не лень проследить за их созданием. Работы Алексиса Мабийя заставляют с ностальгией вспоминать его бабочки (даже украшенные жемчугом). Чуть не половина коллекций парижской Недели изготовлено в этой же идеологи внятного «недокутюра», который связан с происходившим, главным образом, стоимостью тканей.
Однако цена качественных материалов, которые за отсутствием спроса не производятся в достаточном количестве и уже потому так дороги, не может служить ориентиром идеологического качества. Эти отступления от правил не создают новый канон, а просто разрушают старый, как добавка водопроводной воды в консоме (подробнее об этом здесь: abolenkin.livejournal.com/10157.html). Очевидно, что даже кутюр, с его стремлением к «понятности», сейчас стремиться добрать влиятельности и апеллирует к индивидуальной (частной) манере одеваться. В России она неизменно была связана с созданием и украшаением «фасада», за которым не стоит желание присоединиться к какой-нибудь группе при помощи одежды. Именно манеру украшаться без оглядки стоит признать отечественным дресс-кодом, который ни один из Чаплиных изменить не в силах.
Крещенское утро началось телефонным звонком. «Андрей, здравствуйте. Это «Радио Россия/Вести FM. Что вы думаете о предложении Чаплина ввести в России дресс-код?» Ну, что я мог подумать спросонья? «Круто отжигает покойный!» - решил я, представив, как по Красной площади рядами шествуют персонажи с тростью и в котелке. На трибуне Мавзолея Чарли в образе Великого Диктатора подбрасывает надувной глобус, всю поверхность которого занимает Россия и надпись «Газпром». Получилось очень жизненно. Однако через минуту оказалось, что Чаплин, увы, имеется в виду совершенно иной. Хотя предлагаемые им результаты не слишком отличаются от моего морока.
«ПР-директор» РПЦ и протодиакон высказался по поводу защиты женщин от сексуальной агрессии. Надо сказать, сделано это было в довольно своеобразной манере. Нескромная одежда и вызывающий макияж видятся ему главной причиной изнасилований. А посему женщины должны позаботиться о безопасности самостоятельно и руководствоваться в выборе одежды скромностью и целомудрием. А если в своей бабьей глупости они позабыли, как это делается, то найдутся люди, которые будут им помогать хотя бы этим. Есть у него мечта, которую язык не поворачивается назвать «поповской полицией нравов», поэтому можно пока ограничиться разработкой «единого национального стиля», причем этот дресс-код предполагается распространить и на мужчин.
Дресс-код (или хотя бы желанием с ним ознакомиться) - идея довольно симпатичная, если речь идет о соблюдении формальностей (о значении формальной одежды для моды я пишу здесь: abolenkin.livejournal.com/11425.html). Для меня это свидетельство уважения к окружающим. Условности, стандарты и даже предрассудки до некоторой степени могут имитировать вкус и воспитание. Это особенно важно во времена, когда основным приоритетом стала погоня за комфортом и отсутствие любых самоограничений. Все должно быть fun: одежда, работа или обучение. В итоге мы получили массу людей в спортивной обуви, которые считают, что общество создано для того, чтобы обеспечивать их непросвещенное удобство.
Похожей позиции, кажется, придерживается и «Радио Россия»: в интервью, которое они брали у меня летом в связи с жарой, максимальная открытость одежды виделась корреспонденту не признаком бесстыдства, а максимальным удобством. Не важно, что я при этом сталкиваюсь с ужасным неудобством от созерцания жировых складок на чужой талии. По удачному стечению обстоятельств, их есть, кому одернуть. Церковное покаяние представители РПЦ налагать не собираются - в России пока светское государство. Однако изнасилование явно рассматривается ими не менее действенным способом общественного контроля. Используется примерно та же риторика, которая оправдывает применение парда (практики женской сегрегации при помощи одежды и стен, которая чаще всего приписывается исламу): нет женщины, нет проблемы, пусть не вводит в искушение.
Любопытно, что эта практика распространяется и в неисламских обществах (например, в Северной Индии) при соприкосновении с мусульманским влиянием (о влиянии мусульманской одежды на европейский костюм я пишу здесь: abolenkin.livejournal.com/917.html). Неудивительно, что первыми инициативу Чаплина поддержали именно российские исламские общины, которые могут ссылаться на введение схожих правил в республиках Северного Кавказа. Это трогательное религиозное сближение в период межэтнической напряженности можно назвать пока единственным положительным следствием чаплинского предложения. Во всем остальном оно вызывает у меня только раздражение - при всей любви к правилам и стандартам в одежде.
Простое наблюдение показывает, что с конца прошлого века любые формальные запреты, связанные с эстетикой, перестали работать. При выборе между "бытовым" и "художественным" выбор делает неизменно в пользу первого. Даже в такой формализованной области, как высокая мода, где регламентировано почти все, новым правилом, кажется, стало отступление от правил. И ладно бы еще речь шла об уменьшении числа требуемых комплектов - коллекция Givenchy, которая последние годы все сокращается, была чуть ли не единственной, которая следовала идеологии кутюра. Однако в пользу некоторых из 67 выходов коллекции Chanel можно сказать только то, что Лагерфельду, при всей его занятости, было не лень проследить за их созданием. Работы Алексиса Мабийя заставляют с ностальгией вспоминать его бабочки (даже украшенные жемчугом). Чуть не половина коллекций парижской Недели изготовлено в этой же идеологи внятного «недокутюра», который связан с происходившим, главным образом, стоимостью тканей.
Однако цена качественных материалов, которые за отсутствием спроса не производятся в достаточном количестве и уже потому так дороги, не может служить ориентиром идеологического качества. Эти отступления от правил не создают новый канон, а просто разрушают старый, как добавка водопроводной воды в консоме (подробнее об этом здесь: abolenkin.livejournal.com/10157.html). Очевидно, что даже кутюр, с его стремлением к «понятности», сейчас стремиться добрать влиятельности и апеллирует к индивидуальной (частной) манере одеваться. В России она неизменно была связана с созданием и украшаением «фасада», за которым не стоит желание присоединиться к какой-нибудь группе при помощи одежды. Именно манеру украшаться без оглядки стоит признать отечественным дресс-кодом, который ни один из Чаплиных изменить не в силах.