про политику
Сходил в субботу к Грибоедову и впечатления двойственные.
Народу страсть как много, не только молодежь, все такие приветливые, радостные, трезвые. Полиционеры в костюмах терминаторов тоже культурные, даже доброжелательные, тоже трезвые. Было сказано некоторое количество правильных слов.
Ужасающая акустика. То, что говорил ведущий было вообще не слышно, кому он предоставлял слово - непонятно. У него на подвякивании-подбрехивании была какая-то тетка, видимо, Курносова, которая после каждого выступления выкрикивала считалки и мантры типа "путин - вон", "свободу политзаключенным", "вся власть народу" и др. Народ вяло подвякивал-подбрехивал и лучше всего вышла импровизированная кричалка: какие-то деятели перед трибуною развернули огромный плакат (кажется, с деификацией Навального), и в результате загородили вид довольно значительному сектору. "Убери плакат" - кричали все и кричали осмысленно, так что дацзэбао скоро убрали.
Из тех, чьи выступления можно было понять, хорошо говорили бородатый коммунист и девочка из союза студентов, повеселил Юлий Шмидт, спросивший "кто из присутствующих пришел сюда по зову Хиллаки Кинтон?".
Что говорило большинство - непонятно. Кто-то из нациков начал со слов "Слава России", а закончил - "долой единую россию". Кто-то из изряднопорядочных говорил, что митингующие добивают метастазы Советского Союза, а леволюционеры припоминали властям развал оного Союза. Все закончилось сверхотварительными и архибесталанными песенками под гитару.
Рок-журналист Троицкий призывал вступить в ряды несогласных Гребенщикова и Пиотровского (последний, на минуточку, проходил по списку Едра).
Особенно ошеломил меня однофамилец, кричавший с трибуны "Путина-долой". Неделю назад он писал в Фонтанке, что оппозиция - зажравшиеся фаланстеры, с которыми, впрочем, надо поласковее. Если журналисту или политику позволено быть такой блядью, то от историка такого блядского поведения в общем-то не ожидаешь.
Пишут, что Шендеровича и Катерли освистали по нацпризнаку - не слышал, слышал, что слово не дали какому-то приблудному элдэпээровцу. Что как-то не очень. Еще пишут, что не дали выступить Резнику из Яблока. Если бы я это услышал, развернулся бы и пошел оттуда восвояси (при этом флаги Яблока наличествовали). Был ли кто-то от эсэров - не понял.
Тут принципиален вот какой момент: для меня было важно, чтобы в митинге участвовали партии, за которые я голосовал (это Яблоко в Питере и СР по стране). Мой голос в поддержку именно этих партий украл волшебник Чуров. Это был голос в поддержку Яблока и СР, а не в поддержку нациков, леваков или демшизы. И я не хочу, чтобы так же, как мой голос украла Единая Россия, мой протест присвоили Другая Россия и иже с ними.
Если аллах дасто попутный ветер, освободит от иных неотложных дел, пронесет мимо гриппа, я пойду на митинг 18 числа. При условии, что там будут выступать парламентские партии. И с надеждой на то, что будет получше слышно. И, конечно, это лучше делать в компании (и чуть-чуть приняв).
Народу страсть как много, не только молодежь, все такие приветливые, радостные, трезвые. Полиционеры в костюмах терминаторов тоже культурные, даже доброжелательные, тоже трезвые. Было сказано некоторое количество правильных слов.
Ужасающая акустика. То, что говорил ведущий было вообще не слышно, кому он предоставлял слово - непонятно. У него на подвякивании-подбрехивании была какая-то тетка, видимо, Курносова, которая после каждого выступления выкрикивала считалки и мантры типа "путин - вон", "свободу политзаключенным", "вся власть народу" и др. Народ вяло подвякивал-подбрехивал и лучше всего вышла импровизированная кричалка: какие-то деятели перед трибуною развернули огромный плакат (кажется, с деификацией Навального), и в результате загородили вид довольно значительному сектору. "Убери плакат" - кричали все и кричали осмысленно, так что дацзэбао скоро убрали.
Из тех, чьи выступления можно было понять, хорошо говорили бородатый коммунист и девочка из союза студентов, повеселил Юлий Шмидт, спросивший "кто из присутствующих пришел сюда по зову Хиллаки Кинтон?".
Что говорило большинство - непонятно. Кто-то из нациков начал со слов "Слава России", а закончил - "долой единую россию". Кто-то из изряднопорядочных говорил, что митингующие добивают метастазы Советского Союза, а леволюционеры припоминали властям развал оного Союза. Все закончилось сверхотварительными и архибесталанными песенками под гитару.
Рок-журналист Троицкий призывал вступить в ряды несогласных Гребенщикова и Пиотровского (последний, на минуточку, проходил по списку Едра).
Особенно ошеломил меня однофамилец, кричавший с трибуны "Путина-долой". Неделю назад он писал в Фонтанке, что оппозиция - зажравшиеся фаланстеры, с которыми, впрочем, надо поласковее. Если журналисту или политику позволено быть такой блядью, то от историка такого блядского поведения в общем-то не ожидаешь.
Пишут, что Шендеровича и Катерли освистали по нацпризнаку - не слышал, слышал, что слово не дали какому-то приблудному элдэпээровцу. Что как-то не очень. Еще пишут, что не дали выступить Резнику из Яблока. Если бы я это услышал, развернулся бы и пошел оттуда восвояси (при этом флаги Яблока наличествовали). Был ли кто-то от эсэров - не понял.
Тут принципиален вот какой момент: для меня было важно, чтобы в митинге участвовали партии, за которые я голосовал (это Яблоко в Питере и СР по стране). Мой голос в поддержку именно этих партий украл волшебник Чуров. Это был голос в поддержку Яблока и СР, а не в поддержку нациков, леваков или демшизы. И я не хочу, чтобы так же, как мой голос украла Единая Россия, мой протест присвоили Другая Россия и иже с ними.
Если аллах дасто попутный ветер, освободит от иных неотложных дел, пронесет мимо гриппа, я пойду на митинг 18 числа. При условии, что там будут выступать парламентские партии. И с надеждой на то, что будет получше слышно. И, конечно, это лучше делать в компании (и чуть-чуть приняв).