Бибихин
Вот и все - "Дневники Льва Толстого" кончились.
Тянуть "на подольше" не было никакой возможности, ведь это читается как река весной идет - все трещит, ломается, все быстрее и быстрее к теплу.
Не знаю, может быть, у меня так, потому что я слышала его голос. Ведь философия, как он и говорил, это заражение. Не напрасно Пифагор запрещал записывать говоримое на лекциях.
Хотя в моем случае все началось с чтения, когда "Язык философии" пробил сквозь меня какой-то выход на главное. Та книжечка, в 93 году изданная, лежит у меня в шкафу, раздерганная на отдельные листочки. Это и называется - зачитать до дыр. Я бы сказала - задышать. Ощущение чуда, свободы на этот раз настоящей, не студенческой. А голос - потом, в 94 году.
Дочитала ночью, затем крепкий-крепкий сон: все ясно, все! Жизнь началась заново :))
Я на эти семинары попала не с первого занятия, и когда, читая, добралась до места, с которого я появилась в аудитории 1153, сразу екнуло - вот, вот тут, отсюда. И дальше - все дословно. Да, у меня память и сама по себе зверская, но тут просто врезалось до конца жизни.
Удивительная книга, которая даже не книга совсем. С Бибихиным у меня всегда так - это не для ума (т.е. это возможно потом, но не как главное), и не для "развития мышления", и не для "кругозора". Это прямо и сразу для жизни, полной, счастливой.
Я уж не говорю о том, что сумасшедший старик Толстой сразу становится тебе важнее тебя самого. Прекрасное, целительное освобождение от себя, от дурной самости, которой в каждом из нас горы непроходимые.
В общем, что я хочу сказать.
Тираж у книжки смешной - 1000 шт., и в "Фаланстере" она пока есть.
Тянуть "на подольше" не было никакой возможности, ведь это читается как река весной идет - все трещит, ломается, все быстрее и быстрее к теплу.
Не знаю, может быть, у меня так, потому что я слышала его голос. Ведь философия, как он и говорил, это заражение. Не напрасно Пифагор запрещал записывать говоримое на лекциях.
Хотя в моем случае все началось с чтения, когда "Язык философии" пробил сквозь меня какой-то выход на главное. Та книжечка, в 93 году изданная, лежит у меня в шкафу, раздерганная на отдельные листочки. Это и называется - зачитать до дыр. Я бы сказала - задышать. Ощущение чуда, свободы на этот раз настоящей, не студенческой. А голос - потом, в 94 году.
Дочитала ночью, затем крепкий-крепкий сон: все ясно, все! Жизнь началась заново :))
Я на эти семинары попала не с первого занятия, и когда, читая, добралась до места, с которого я появилась в аудитории 1153, сразу екнуло - вот, вот тут, отсюда. И дальше - все дословно. Да, у меня память и сама по себе зверская, но тут просто врезалось до конца жизни.
Удивительная книга, которая даже не книга совсем. С Бибихиным у меня всегда так - это не для ума (т.е. это возможно потом, но не как главное), и не для "развития мышления", и не для "кругозора". Это прямо и сразу для жизни, полной, счастливой.
Я уж не говорю о том, что сумасшедший старик Толстой сразу становится тебе важнее тебя самого. Прекрасное, целительное освобождение от себя, от дурной самости, которой в каждом из нас горы непроходимые.
В общем, что я хочу сказать.
Тираж у книжки смешной - 1000 шт., и в "Фаланстере" она пока есть.