Наш походик на Памире 18-24 августа
ПОЕЗДКА на ПАМИР. Бесплатно и не очень
В воскресенье, 18 августа, утром, мы выехали на Памир в составе 4-х человек: Длиннюк, Демид, Марианна и я. Выехали двумя парами, а встретились через несколько часов в пустом деревянном кузове машины, едущей в Сары-Таш и Иркештам. Основной поток машин из Оша на Сары-Таш - это пустые грузовики, едущие на китайскую границу за барахлом (и гружёные - обратно). Граница с Китаем открыта 5 дней в неделю, кроме выходных, поэтому в субботу машин «туда» нет. В машине-кузове с нами ехала японка, она направлялась в Китай и осталась дальше в кузове.
Решили купить молока или кефира, ведь у местных такие стада. Подошли в один дом, нам налили литр молока и кефира, и запросили несусветную цену (дороже Москвы) - а мы уже думали, что подарят (за незначительностью порции). Едва уторговали чуть дещевле.
Наутро встали в мечети, помолились с единственным религиозным сарыташанином и пошли завтракать в единственную круглосуточную кафе-гостиницу. Оно, правда, лишь позиционировало себя как круглосуточное, но утром было заперто. Но тут же хозяева проснулись и поставили чайник, поддержать имидж лучшего заведения в посёлке.
Вышли на трассу - ни одной машины, кроме одной сломанной. Потом 10 км в кузове грузовика, идущего на сенокос. Потом еще 10 км в другом кузове, в котором двигался туда-сюда плохо прикреплённый трактор. Добрались до киргизского таможенного поста Бор-Дёбе, дальше уже машин не было.
Пошли пешком, горы, солнце, машин нет, проехало несколько буржуев навстречу (на велосипедах с тележками). Видим домик, решили заглянуть, приобрести немного молока, кефира. Потому как все жители тут - пастухи.
-- Можно у вас купить немного молока?
-- Купить нельзя. А так угостить можем.
Зашли. Хозяйка сидела, крутила ручку какой-то большой мясорубки. Сверху в неё заливалось молоко, а из отверстий вытекали масло и сметана. Эта штука, видимо, называется «сепаратор». Хозяева и их дети тут же организовали чай, принесли лепёшки, молоко, кефир и масло. Так и пообедали. Поблагодарили и пошли.
Был ветер, а машин не было. Укрытий от ветра тоже не было. Поэтому пошли пешком, и часа за четыре прошли километров 20. Проехал один УАЗик с буржуем и водителем; но нас не взяли почему-то.
Когда уже устали, проголодались и день склонился к вечеру, мы никак не видели домов и огорчались. Всё это время мы шли между киргизской и таджикской таможнями, они тут разнесены км на 30. Тут видим на обочине дороги - куча камней. Ближе, оказалось - человек. Пастух.
-- Дом близко, вон там, -- объяснил он.
Два км шли очень медленно, и тут в лучах заходящего солнца показались три больших дома, советского типа одноэтажные бараки, в них когда-то сидели дорожники. А сейчас пастухи. Тащились уже еле-еле (высота 4000 м), как мимо нас бегом пробежал пастух. Нас позвали в дом, накормили (молоко, кефир, лепёшки, чай), уложили спать на тюфяках.
Спали очень плохо, всё просыпались, ворочались. Утром голова болела, высота действовала. Лужи на улице замёрзли. Попили чай и вылезли на трассу, но уже выше не пошли. Сидели на рюкзаках на трассе. Пастух наутро напомнил нам:
-- А с хозяйкой, рассчитывайтесь.
-- Сколько? - спросили.
-- 200 сом.
Заплатили, и совсем не огорчились. Ведь как раз накануне мы думали, откуда эти пастухи среди гор берут средства для покупок чего-либо. А 50 сом (35 руб) на человека за ужин, ночлег и завтрак - совсем небольшие деньги.
Утром через три часа ожидания подкатилась легковушка - джип, едущий на 4 км до таджикской границы, за туристами. Киргизия и Таджикистан обмениваются туристами на границе. Это происходит так: одна машина-джип подвозит туристов с одной стороны таджикской таможни, а другая приезжает пустая с другой стороны и забирает их. Таджики визовые в Киргизию, и почти никогда не ездят в соседнюю страну. С нами в джипе ехал случайно попавшийся китаец. Он тоже вылез на границе. Оказалось - крутой путешественник, из Шанхая, англоговорящий. Был во многих странах Азии.
Вскоре с таджикской стороны поднялась «Нива», привезла туристов, а обратно ушла полная таможенников (они там все ездят автостопом) и туда же воткнули китайца. С него хотели за подвоз до Каракуля аж 40 долларов, сторговали за 20. Тот уехал. А мы вчетвером остались на солнце и ветру на высокогорном посту Кызыл-Арт на высоте 4100 м, машин не было. Повезло ещё с погодой. Незадолго до нас ехал Луц из Казани, за пару дней, так была пурга и -12. А тут солнце.
Тут приехал кузов - ЗИЛ, полный мебели и каких-то коробок, ехал в Мургаб. В кабине уже четверо. С трудом уговорили водителя взять на кузов сверху. Тот всё боялся, что мы замёрзнем и упадём. Всё ж уговорили, и 10 часов ехали (с остановками) до Мургаба на этом кузове на мебели. Разбили водителю какое-то стекло под тентом.
В 23.35 в Мургабе. Водители думали доставить нас в гостиницу, но мы попросились в мечеть. Всего в Мургабе 5 мечетей. В одной из них, на южном выезде, я ночевал в 2005 г. Сейчас же мы оказались не в той, а на противоположном конце городка.
Ночью никто не беспокоил, а в 5 утра посетители мечети с удивлением наткнулись на склад рюкзаков. Пришло на утренний намаз человек 8 местных дядек и стариков, побольше, чем в Сары-Таше. После этого один из людей, живущий рядом с мечетью, пригласил нас на чай (+ как обычно, лепёшки, масло и кефир, очень кислый, перебродивший наверное).
По моему плану, мы шли в селение Гумбезкол, где должны были заночевать.
Грунтовая дорога шла вдоль по долине реки Мургаб. Долина, ближе к реке, поросла травой, которая тут объект сенокоса. Раз в несколько километров встречались домики или юрты местных жителей. Если заходить в каждый, можно никуда не дойти, т.к. каждый мечтает накормить, поговорить и вспомнить золотые годы СССР. Тогда, по словам местных, Мургаб был «на московском снабжении», и всё, что можно было купить в Москве, продавалось и в Мургабе, и у всех была работа и зарплата. И даже жители Оша ездили в Мургаб за покупками (!). В 1991 всё развалили, и ещё из-за гражданской войны в Таджикистане прекратился завоз. 10 лет памирцев кормил Ага-Хан гуманитарной помощью (мука, жир и др.), но объёмы её всё уменьшались, чтобы жители привыкли себя обеспечивать сами. И теперь Мургабский район производит только баранов, яков + продукты внутреннего потребления (молочные). Даже картошку и овощи возят из Оша и стоит она тут 1 доллар за килограмм.
И хотя почти ничего тут нет, голые горы и редко где трава, -- памирцы умудряются сохранить радушие и щедрость ко всем гостям, местным и прочим.
В одном месте осуществили самое высокогорное купание. Там, где река делает изгиб, нашлось довольно глубокое место. Там и искупались (на 3700 м). Только ветер не дал долго загорать. Вода была не очень холодная, даже теплее, чем на Хубсугле.
Пообедав три раза, дотащились на закате до селища Гумбез. По сути, это не селище, а три двора. Пасутся яки. Навстречу нам вышел памирец, 35-ти лет, отличающийся тем, что в ухе у него была длиная серебрянная серьга. Повёл нас в дом.
Тут мы совсем удивились. Дело в том, что этот памирец от всех прочих отличался. Хорошо знал русский язык, всё понимал, во всё «врубался», шутил, вообще был такой сообразительный, чего нельзя было ожидать от пастуха, живущего безвылазно на 3700-4000 метрах над уровнем моря, среди гор, не имея телевизора, света, радио, газет и других связей с внешней реальностью. Некоторые наши свойства, для памирцев чудные и непонятные (например, наливать чай в тарелку из-под каши), он сразу понял и веселился от души. Мы подарили ему книгу «От -50 до +50» и «ПВП».
Вместе с хозяином жил его брат (31 год), жена и дети в неопределённом количестве. Жили они тут и зимой, когда температура падает до -45 и даже -50 гр. Отопление - кизяками. Яки всё время гадят, и на пастбище, и в загоне. Когда они в загоне, дерьмо трамбуют, потом режут на кирпичи лопатой и сушат. Также в топливо идут корешки травы-колючки. Продуктами является ячье молоко, масло, сметана, кефир и другие ячьи продукты. Мы сварили на печи невиданный тут продукт - овсяную кашу с изюмом, т.к. ячьи продукты нас уже утомили, а у меня бурчал в животе утренний перекисленный кефир.
Мужик устроил нам супер-гостеприимство, так что мы даже сперва подумали, а не платное ли оно. Но потом подумали, что это просто такой сообразительный и классный мужик.
Наутро надо было идти на перевал Гумбезкол и выйти в другую долину. Хозяин сказал нам, что незадолго до нас этот маршрут (в противоположном направлении) прошли какие-то итальянцы. Их, правда, подвезли к началу перевала и забрали с финиша на машине. Я понял, что раз иностранцы прошли, так и мы пройдём. Но были и другие мнения.
-- Иностранцы тоже разные бывают, -- заметил Длиннюк.
-- Я вообще не собираюсь идти сегодня на перевал. Переночую под перевалом, а завтра пойду уже наверх, -- ворчала Марианна.
Марианна оказалась самый экипированный член экспедиции. Она приехала в Ош из горного похода, в каковом походе исполняла должность ремонтника. У неё были всякие таблетки, крем от солнца, ремнабор и газовая горелка. Газовый баллон нам подарили накануне отъезда альпинисты, спустившиеся с пика ВИЛ (не сумевшие долезть). А вообще туристический газ продают в Оше лишь в нескольких местах по сверх-цене 8 долларов за баллончик. Марианна мазалась кремом от солнца и была белая, как Снегурочка. А я решил без крема и потом нос у меня облез. В общем, Марианна не хотела утром вставать, и вообще ворчала, что каждый день будим слишком рано.
-- Заночую под перевалом.
-- Дурная идея. Там ветер и холодно. Лучше пройдём перевал и спустимся в долину, где есть население!
Утром в 8 вышли с Гумбеза вверх по ущелью по тропе. Нас предупредили, что в 2 часах пути выше есть юрта. Пока шли, Марианна отстала. Мы предложили разгрузить её рюкзак, довольно тяжёлый, но она отказалась, думая ночевать, сказала что быстрее идти не будет.
Дошли втроём до юрты. В ней жила старушка с внуками. Русского они не знали, но проявили обычное гостеприимство: чай, лепёшки, масло и др., а мы угостили детей конфетами. Тут никакой жадности не замечено. Дал всем по конфете, никто не кричит: дай ещё, ещё, а мне!... Потом выдал ещё по конфете, тоже никакой паники и жадностьи. Вообще дети тут удивительно вежливые и никак не попрощайки. Старушка тоже. С трудом удалось оставить в юрте некоторые сладкости, старушка всё мечтала нам их обратно всучить.
Целый час тусили у старушки, думая, не появится ли Марианна. Но та отстала, казалось, безнадёжно. Оказалось потом следующее: она прошла мимо юрты, увидела рядом наши рюкзаки, но не стала проявлять своё существование или заходить, и ушла наверх. Я пошёл выглядывать Марианну внизу, а она уже прошла мимо, оставила выше на перегибе рюкзак и подошла налегке узнать, что мы там тормозим. Потом она опять исчкзла куда-то, наверное ушла ночевать, в общем не видели её.
Собрались, пошли вверх. Там, в тупике ущелья, росла травка, паслись ячьи стада (этой старушки, наверное). Потом, на 4200, кончилась трава, пошёл резкий подъём в гору. Пёрлись три часа. Перевал оказался не очень пологим. Скалы и осыпи между ними. Как сказал Ильич: «Шаг вперёд, два шага назад». Я уже познал, как ходят престарелые люди. Стоишь на камешке, высматриваешь: вот пройду шагов 10, стану на тот камень и отдышусь. В 14 я был на перевале (4750), через полчаса появился Демид, потом как ни странно вылезла Марианна, она всё ж решила не ночевать. Потом залез Длиннюк. На перевале был очень сильный ветер, прямо сдувает всех нафиг, и очень яркое солнце. Ветер и солнце сточили часть скал в мелкие камешки. Вниз тоже была осыпь и виднелась другая долина. Мы болтали, ели конфеты, спрятавшись за скалой от ветра, а вокруг торчали горы, довольно-таки большие (от 5000 м) со снежными блямбами, обращёнными к северу.
Пошли вниз и очень быстро. Уже за полчаса спустилтись до ручья, была трава и кизяки. Пытались развести костёр из кизяков, но от не горел. И бумагу подкладывали, и оргстекло, и газовую горелку, но кизяки не горели. Тогда пошли дальше, и к вечеру вышли в населённый пункт.
В семи юртах жило человек сорок. Несколько взрослых стариков, чуть больше женщин и ещё больше детей 6-10 лет. Поутру все разгоняли свои стада выше в горы, где была иллюзия травы. Вечером пригоняли обратно. Стада паслись сами. Женщины готовили чай и мыли казаны в речке. Дети собирали кизяк и колючки - единственные энергоносители. Щеки у них были обгорелые, от высокогорного солнца. Мука была привозная. До Мургаба было 25 км. В конце сентября, с наступлением холодов, всё стойбище сворачивается и уезжает в Мургаб (для этого из города приходит машина).
Убедившись, что мы не затрудняем старика, мы остались у него. И опять приготовили невиданное тут блюдо - овсянку с изюмом. В первую очередь угостили хозяев дома, ну и сами поели. А хозяева, не привычные к овсянке (её вообще не продают в Мургабе, да и в Оше найти её не просто) - пожевали чуть-чуть и куда-то спрятали свои порции, перешли на обычную для себя пищу - лепёшки и шир-чай (чай с молоком, солью и жиром).
Наутро попрощались с хозяевами и пошли пешком в Мургаб. Мы сначала ещё думали подняться на ещё одну возвышенность, именуемую Кара-Джилга, но тут уже устали и решили не подниматься, а идти в места цивилизации. Тем более что сделался туман, попрохладнело, ветер поднялся. Шли в Мургаб довольно долго и в обед вернулись, и этот посёлок показался нам великим цивилизованным городом.
В этот же день подумали об отъезде. Несколько часов не было машин, только все локальные на сенокос или в соседние кишлаки. Потом прошла машина с баранами (не взяла) и 4 бензовоза. Они нас и взяли. На удивление, водители оказались особо святыми людьми, совершали молитвы в каждое положенное время. Кроме водителей и нас четверых (2+2), в бензовозах ехали: две студентки и два студента учиться в город Ош; старик с бородой и колпаком ехал в Сары-Таш неведомо зачем; и другие локальные пассажиры. Один студент знал об АВП и о нашей тусовке на ул.Кыргызстана, 39.
После Сары-Таша остановились на обед. У нас возникло предположение, что водители, может быть, надеются получить денег с нас (хотя мы с ними делились незначительными предметами - изюмом, сахаром, спичками, жвачками, конфетами, книгами по автостопу..., но возможно им нужно что-то большее.) Особенно почему так подумали - потому что с деда, который ехал до Сары-Таша, взяли денег. Неплохо было бы прояснить этот вопрос. Так в харчевне, после обеда, решили его и выяснить.
-- Вот у нас такой вопрос. Здесь, на Памире, нам трудно понять, что делается за деньги, а что - просто так. Нам бы хотелось знать, хотите ли вы с нас денег или нет?
Водители замолчали, потом долго обсуждали по-своему это, и потом по-русски подвели итог:
-- Ну вы сами знаете, дорога у нас тяжёлая, расходы одни, -- и одна эта дорога нас кормит. Второй сказал: -- Ну вот у меня детей много, да ещё я ремонт затеял...
-- Ага, понятно, что вы хотите денег. А сколько конкретно?
Водители опять помолчали, подумали, обсудили и имам за всех отвечает:
-- Ну вообще маршрутка стоит 700 сом. У нас дешевле - по 500.
-- Ага, всё понятно. (я так примерно и подозревал). - А скидки бывают?
-- Бывает, ну по 400.
Мы тоже обсудили эту ситуацию и выдвинули своё предложение:
-- Давайте мы вам дадим 1000 на четверых, и прямо здесь выходим. Вам это не обидно?
-- Дело ваше, только как вы отсюда уедете?
-- Поймаем другую, бесплатную машину.
-- Ну здесь ничего бесплатного не бывает. Но дело ваше.
Насчитали 1000 сом (750 руб) и отдали водителям, положив на большое блюдо. Убедившись, что они не сильно огорчены, отвязали рюкзаки от бочек и расстались. Водители ушли на Ош, а мы, постояв часок, уехали туда же на другой машине, вахтовке, вёзшей палатки-спальники с пика Ленина. Этот водитель проще согласился на бесплатность.
Конечно, мы могли бы проехать и дальше на первых тех бензовозах. Возможно, по приезду в Ош вопрос о деньгах бы и не поднялся. Водители вежливо подумали бы про себя: «а деньги?» а мы бы сказали им: «счастливого пути!» Потом слух о вредно-бесплатных попутчиках распространился бы по всей памирской трассе и отношение к стопщикам ухудшилось бы. Слухи тут распространяются быстро. Например, слух о 4-х русских, ночевавших в мечети на окраине города, за три дня разошёлся по Мургабу и достиг его противоположной окраины («так вы и есть те самые русские, которые...») Резюме: нужно заранее предупреждать, а в спорных случаях не бояться спросить, и если оказалось платно - расплатиться (или поторговаться и расплатиться). Если же денег вовсе не имеется, предупреждать об этом заранее.
Такой уже был случай 2 года назад, когда за проезд на бочке бензовоза водитель захотел денег (и получил их от меня, хотя я был очень удивлён). В других же случаях, в той же Киргизии, я пару раз спрашивал водителей: я вам что-нибудь должен? И получал отрицательный ответ. Также вряд ли являются деньгопросами обитатели отдалённых стойбищ и посёлков, где и гостей-то видят несколько раз в год.
Таким образом мы вернулись в город Ош, после недельного отсутствия. Но я думаю, что обязательно приеду на Памир ещё раз, месяца на два. Здесь столько интересных мест !