Гайдаровские чтения
Приближается година ухода Егора Гайдара. Мы, его друзья, единомышленники и последователи, разворачиваем работу не только по увековечиванию памяти, но и по осмыслению и развитию сделанного им. Разворачивается Фонд его имени (первый очный попечительский совет пройдет 16 декабря), Институт Гайдара организовал цикл слушаний, по итогам которого состоялась серьезная теоретическая конференция. Очень интересно выступали там Алексей Кудрин, Алексей Улюкаев, Михаил Дмитриев, Андрей Клепач (он из того ряда оппонентов, мнение которых всегда интересно услышать). Ирина Стародубровская рассказала о крайне интересной работе, которую её команда провела на Кавказе. Это совершенно новый, неожиданный и, по-моему, очень профессиональный взгляд на тему, которая для непосвященного прозвучит странно "Российские кавказские республики и модернизация". Выступил там и я. Для тех, кому интересно - прилагаю видео.
UPD
Текст выступления на Гайдаровских чтениях. 10 декабря 2010г.
Спасибо за возможность выступить здесь.
Знаете, я вот сейчас слушал Алексея Леонидовича, и вот о чем подумал: если попытаться с такого чисто профессионального уровня, на который был разговор поднят, подняться на мировоззренческий уровень, то я это слышу вот таким образом: стабфонд, созданный, вот даже Алексей Леонидович письмо Егора нашел на этот счет, но очевидно базирующийся на каких-то фундаментальных положениях Гайдара, мировоззрении Гайдара, идеологии Гайдара. Я не знаю по этому году, расход бюджета этого года, но по прикидке где-то между 1/5 и 1/4 расходов бюджета этого года - это стабфонд, накопленный в предшествующий период, правильно? Да, в расходах, именно, не в ВВП. Четверть расходов бюджета страны. Пятая часть, ну чуть-чуть меньше. Это раз.
Второе, о чем Алексей Леонидович меньше говорил, но такого же масштаба институт золотовалютных резервов. Здесь сидят профессионалы, которые хорошо знают, что происходило с золотовалютными резервами в пик кризиса, когда там месяца, наверное, за четыре, опять же могу ошибиться в цифрах, но думаю, что миллиардов 100 - 110 долларов страна направила, по сути дела, на спасение национальной банковской системы, ну и в переводе на русский язык - на спасение финансовой системы страны. Это произошло с сентября до декабря, наверное, Алексей Леонидович поправит меня, 2008 года. До середины 2009 года. При том, как я понимаю, у нас сейчас объем золотовалютных резервов практически вернулся на докризисный уровень.
Теперь, вот смотрите, что означают эти два факта. Один означает, что именно благодаря тому, что было сделано Егором в 2008 - 2009 году страна сохранила банковскую систему, а в текущем, 2010 году, сохранила бюджетную систему. Что такое сценарий, представьте его на секунду, при котором этого бы не было? Что происходило бы на нашей родине? Ситуация последовательного краха банка за банком, накапливающихся очередей вкладчиков, перебегающих из одной в другую, дальше - переход в бурное возмущение, дальше - милиция и ОМОН, дальше - первая бабушка, задавленная в ходе дискуссий у банка, дальше- реакция общественности. Или что бы происходило в нашей стране сейчас в 2010 году, если бы мы потеряли пятую часть расхода бюджета в социальной сфере, в оборонке.
Ну, вот если все это без лишнего пафоса перевести на простой язык, то, в моем понимании, речь идет о том, что в 2009 - 2010 году был предотвращен крах социально-политической системы России, крах социально-политической системы в нашей стране, благодаря идеологии, политике, мировоззрению Гайдара Егора Тимуровича.
Я не хочу пафоса лишнего, просто мне кажется, что мы очень часто, и это наша давняя проблема и давняя слабость, мы как-то уходим в такую профессионально-технологическую сферу, на своем языке сами с собой разговариваем, что, конечно, необходимо и важно, но мне кажется, что сегодня, когда приближается год со дня ухода Гайдара, правильно как-то и на другом языке посмотреть на это же. И трезво, правильно и спокойно оценить сделанное. Причем, вообще говоря, заметьте, что я говорю сейчас о событиях, произошедших уже фактически в последний год после смерти Гайдара. В этом смысле я считаю, что наша задача - это не просто продолжить дело, о чем совершенно справедливо сказал Владимир Александрович, но мне кажется, задача, как ни странно это может показаться, - осмыслить, по-настоящему осмыслить сделанное Егором. Причем даже в меньшей степени я сейчас говорю о социально-политическом срезе событий, здесь в общем, по-крупному, все ясно. И даже наши самые непримиримые оппоненты уж точно согласны с тем, что место в истории Гайдар завоевал. Оценивают с разными знаками, но факт этот не оспорит сегодня ни один нормальный человек в стране. Это очевидный факт.
Конечно, это нужно поддерживать, и мы будем поддерживать, и будем этим заниматься, кстати, не только Институт, который много для этого делает, но и Фонд, который только набирает мощь, еще наберет так, что мало не покажется. Мы это сделаем.
Но я сейчас даже не об этом, потому что, честно говоря, вот в этой социально-политической сфере серьезным людям все понятно. Я вспоминаю мой спор с Гайдаром примерно про это же самое. Несколько лет назад вышла такая книжка, бывшая ужасно популярной, в которой обсуждалась такая тема: вот Россия - все-таки это Америка или это не Америка. Было сделано открытие о том, что, видимо, она - не Америка потому что изотермы у нас идут не горизонтально, как в мире, а вертикально. И т.д., и т.д. Книжка была очень популярной, я думаю, что многие тут вспомнят, Владимир Александрович внес вклад в дискуссию с автором книжки. И я тоже как-то бурно это все воспринял, и требовал от Гайдара, что надо, наконец, сказать слово: ну как же так можно! Ну, полный непрофессионализм, умноженный на вопиющую наглость с абсолютным хамством! Надо ответить. А Егор как-то так: «Да брось ты!» Я говорю: «Егор, ну не правильно! Смотри, что творится - читают все от иерархов Русской православной церкви до министра обороны». - «Да, нет, не стоит, не надо».
И вот, глядя уже с сегодняшней позиции на этот наш спор, думаю, наверное, он был прав больше, чем я. Это я к тому, что такие уж большие силы тратить на спор с идиотами… Надо ли? Доказывать, что Гайдар изменил ход истории нашей страны? Повторю еще раз, мы вложим в это усилия. Но все-таки это не главная задача. Мне кажется, особенно для собравшихся здесь - профессионалов, ученых - задача под названием «осмыслить» - не менее важна. А в чем-то, может быть, даже более важна, чем первая задача такого прикладного свойства.
Я просто считаю, что мы по-настоящему еще сами не вскрыли глубинные гносеологические корни мировоззрения Гайдара. Здесь есть что самим нам правильно понять. Здесь есть что самим нам исследовать. Здесь есть в чем самим нам надо доразобраться. И здесь, когда такие крупные платформы сталкиваются друг с другом: экономика и культура… Известно, что Гайдар был экономическим детерминистом, и, как ни странно, в этом был последователем Маркса, как он сам говорил. Роль культуры в развитии экономики - мощнейший срез, с которым надо доразбираться, доанализировать. Или - экономика и политика… Известно классическое выражение Егора о том, что страна с ВВП на душу населения больше 10 тыс. долларов не может долго оставаться авторитарной. Хорошо. Не может. Долго. А долго - это сколько? Как мы понимаем, для нас с вами этот вопрос совсем не абстрактный и не теоретический. Вернее, не только теоретический.
Мне кажется, что здесь есть и предмет для настоящего анализа, - серьезного, не апологетического, не с задачей доказать величие - это само произойдет, а с задачей понять для себя. Причем понять, опять же, не для каких-то абстрактных выводов, а для абсолютно практических, абсолютно прикладных задач, которые все равно нам всем необходимо решать.
Я просматривал перед сегодняшним разговором последнюю статью Гайдара, она вышла уже после смерти Егора в «Экономической политике». По-моему, первый номер. В этой статье, буквально в самой концовке Егор обозначил два вывода для долгосрочной российской экономической политики: первый вывод касается того, как нужно взаимодействовать с российскими компаниями, а второй - «сделать важнейшим приоритетом создание в России конкурентоспособного сектора инновационной экономики», - пишет Гайдар в разгар кризиса о главном стратегическом выводе для долгосрочной экономической политики нашей страны. А если это так, то к этому нужно сделать - или попытаться сделать - то, что не успел Гайдар, жизни не хватило: попытаться, заново осознав корни того, что им сделано, дать ответы на те вопросы, которые сегодня перед нами стоят. Я убежден в том, что здесь есть предмет для более чем серьезной работы, которая не только не исчерпана, а скорее наоборот: через год после смерти Гайдара эта работа только начинается. Я бы хотел пожелать всем нам и всем участникам сегодняшнего разговора, чтобы мы вместе эту работу провели на уровне, достойном Егора.
Спасибо за внимание.
Click to viewUPD
Текст выступления на Гайдаровских чтениях. 10 декабря 2010г.
Спасибо за возможность выступить здесь.
Знаете, я вот сейчас слушал Алексея Леонидовича, и вот о чем подумал: если попытаться с такого чисто профессионального уровня, на который был разговор поднят, подняться на мировоззренческий уровень, то я это слышу вот таким образом: стабфонд, созданный, вот даже Алексей Леонидович письмо Егора нашел на этот счет, но очевидно базирующийся на каких-то фундаментальных положениях Гайдара, мировоззрении Гайдара, идеологии Гайдара. Я не знаю по этому году, расход бюджета этого года, но по прикидке где-то между 1/5 и 1/4 расходов бюджета этого года - это стабфонд, накопленный в предшествующий период, правильно? Да, в расходах, именно, не в ВВП. Четверть расходов бюджета страны. Пятая часть, ну чуть-чуть меньше. Это раз.
Второе, о чем Алексей Леонидович меньше говорил, но такого же масштаба институт золотовалютных резервов. Здесь сидят профессионалы, которые хорошо знают, что происходило с золотовалютными резервами в пик кризиса, когда там месяца, наверное, за четыре, опять же могу ошибиться в цифрах, но думаю, что миллиардов 100 - 110 долларов страна направила, по сути дела, на спасение национальной банковской системы, ну и в переводе на русский язык - на спасение финансовой системы страны. Это произошло с сентября до декабря, наверное, Алексей Леонидович поправит меня, 2008 года. До середины 2009 года. При том, как я понимаю, у нас сейчас объем золотовалютных резервов практически вернулся на докризисный уровень.
Теперь, вот смотрите, что означают эти два факта. Один означает, что именно благодаря тому, что было сделано Егором в 2008 - 2009 году страна сохранила банковскую систему, а в текущем, 2010 году, сохранила бюджетную систему. Что такое сценарий, представьте его на секунду, при котором этого бы не было? Что происходило бы на нашей родине? Ситуация последовательного краха банка за банком, накапливающихся очередей вкладчиков, перебегающих из одной в другую, дальше - переход в бурное возмущение, дальше - милиция и ОМОН, дальше - первая бабушка, задавленная в ходе дискуссий у банка, дальше- реакция общественности. Или что бы происходило в нашей стране сейчас в 2010 году, если бы мы потеряли пятую часть расхода бюджета в социальной сфере, в оборонке.
Ну, вот если все это без лишнего пафоса перевести на простой язык, то, в моем понимании, речь идет о том, что в 2009 - 2010 году был предотвращен крах социально-политической системы России, крах социально-политической системы в нашей стране, благодаря идеологии, политике, мировоззрению Гайдара Егора Тимуровича.
Я не хочу пафоса лишнего, просто мне кажется, что мы очень часто, и это наша давняя проблема и давняя слабость, мы как-то уходим в такую профессионально-технологическую сферу, на своем языке сами с собой разговариваем, что, конечно, необходимо и важно, но мне кажется, что сегодня, когда приближается год со дня ухода Гайдара, правильно как-то и на другом языке посмотреть на это же. И трезво, правильно и спокойно оценить сделанное. Причем, вообще говоря, заметьте, что я говорю сейчас о событиях, произошедших уже фактически в последний год после смерти Гайдара. В этом смысле я считаю, что наша задача - это не просто продолжить дело, о чем совершенно справедливо сказал Владимир Александрович, но мне кажется, задача, как ни странно это может показаться, - осмыслить, по-настоящему осмыслить сделанное Егором. Причем даже в меньшей степени я сейчас говорю о социально-политическом срезе событий, здесь в общем, по-крупному, все ясно. И даже наши самые непримиримые оппоненты уж точно согласны с тем, что место в истории Гайдар завоевал. Оценивают с разными знаками, но факт этот не оспорит сегодня ни один нормальный человек в стране. Это очевидный факт.
Конечно, это нужно поддерживать, и мы будем поддерживать, и будем этим заниматься, кстати, не только Институт, который много для этого делает, но и Фонд, который только набирает мощь, еще наберет так, что мало не покажется. Мы это сделаем.
Но я сейчас даже не об этом, потому что, честно говоря, вот в этой социально-политической сфере серьезным людям все понятно. Я вспоминаю мой спор с Гайдаром примерно про это же самое. Несколько лет назад вышла такая книжка, бывшая ужасно популярной, в которой обсуждалась такая тема: вот Россия - все-таки это Америка или это не Америка. Было сделано открытие о том, что, видимо, она - не Америка потому что изотермы у нас идут не горизонтально, как в мире, а вертикально. И т.д., и т.д. Книжка была очень популярной, я думаю, что многие тут вспомнят, Владимир Александрович внес вклад в дискуссию с автором книжки. И я тоже как-то бурно это все воспринял, и требовал от Гайдара, что надо, наконец, сказать слово: ну как же так можно! Ну, полный непрофессионализм, умноженный на вопиющую наглость с абсолютным хамством! Надо ответить. А Егор как-то так: «Да брось ты!» Я говорю: «Егор, ну не правильно! Смотри, что творится - читают все от иерархов Русской православной церкви до министра обороны». - «Да, нет, не стоит, не надо».
И вот, глядя уже с сегодняшней позиции на этот наш спор, думаю, наверное, он был прав больше, чем я. Это я к тому, что такие уж большие силы тратить на спор с идиотами… Надо ли? Доказывать, что Гайдар изменил ход истории нашей страны? Повторю еще раз, мы вложим в это усилия. Но все-таки это не главная задача. Мне кажется, особенно для собравшихся здесь - профессионалов, ученых - задача под названием «осмыслить» - не менее важна. А в чем-то, может быть, даже более важна, чем первая задача такого прикладного свойства.
Я просто считаю, что мы по-настоящему еще сами не вскрыли глубинные гносеологические корни мировоззрения Гайдара. Здесь есть что самим нам правильно понять. Здесь есть что самим нам исследовать. Здесь есть в чем самим нам надо доразобраться. И здесь, когда такие крупные платформы сталкиваются друг с другом: экономика и культура… Известно, что Гайдар был экономическим детерминистом, и, как ни странно, в этом был последователем Маркса, как он сам говорил. Роль культуры в развитии экономики - мощнейший срез, с которым надо доразбираться, доанализировать. Или - экономика и политика… Известно классическое выражение Егора о том, что страна с ВВП на душу населения больше 10 тыс. долларов не может долго оставаться авторитарной. Хорошо. Не может. Долго. А долго - это сколько? Как мы понимаем, для нас с вами этот вопрос совсем не абстрактный и не теоретический. Вернее, не только теоретический.
Мне кажется, что здесь есть и предмет для настоящего анализа, - серьезного, не апологетического, не с задачей доказать величие - это само произойдет, а с задачей понять для себя. Причем понять, опять же, не для каких-то абстрактных выводов, а для абсолютно практических, абсолютно прикладных задач, которые все равно нам всем необходимо решать.
Я просматривал перед сегодняшним разговором последнюю статью Гайдара, она вышла уже после смерти Егора в «Экономической политике». По-моему, первый номер. В этой статье, буквально в самой концовке Егор обозначил два вывода для долгосрочной российской экономической политики: первый вывод касается того, как нужно взаимодействовать с российскими компаниями, а второй - «сделать важнейшим приоритетом создание в России конкурентоспособного сектора инновационной экономики», - пишет Гайдар в разгар кризиса о главном стратегическом выводе для долгосрочной экономической политики нашей страны. А если это так, то к этому нужно сделать - или попытаться сделать - то, что не успел Гайдар, жизни не хватило: попытаться, заново осознав корни того, что им сделано, дать ответы на те вопросы, которые сегодня перед нами стоят. Я убежден в том, что здесь есть предмет для более чем серьезной работы, которая не только не исчерпана, а скорее наоборот: через год после смерти Гайдара эта работа только начинается. Я бы хотел пожелать всем нам и всем участникам сегодняшнего разговора, чтобы мы вместе эту работу провели на уровне, достойном Егора.
Спасибо за внимание.