Мастер методичек из Черноземья
До этой публикации проект "Смотрящий" был готов на треть, а после нее будет завершен ровно наполовину. После записей о Борисе Никольском и Альберте Чуркине пришло время написать о Петре Родионове (1916-2013), который и был предшественником Чуркина на посту второго секретаря ЦК в Грузии. Занимал он этот пост с 1964 по 1971 годы, то есть уже в брежневское время.
Родионов являлся представителем совсем другого региона, нежели донецкий кубаноид Чуркин и москвич Никольский. Он был уроженцем города Усмань, что ныне в Липецкой области (хотя 105 лет назад это была Тамбовская губерния). Что самое удивительное, фотографий нужного мне Родионова в интернете почти нет. Те же, что есть, можно пересчитать по пальцам одной руки. Вот Родионов (крайний справа) уже в бытность человеком №2 в Грузии где-то в лесу. Рядом с ним в центре секретарь Калининского райкома (сегодня Калининский район называется Мтацминдским) в Тбилиси Серго Ригвава. Причем обут он явно в какие-то кеды.
Карьера уроженца Тамбовской губернии складывалась весьма тривиально. В 1935-1936 году Родионов служит в армии и сбросив с себя кирзачи, становится корреспондентом областной газеты (интернет умалчивает, что за область имеется в виду). В 1939 году он вступает в партию и моментально обеспечивает себе карьерный рост, став редактором газеты "Красное Знамя", что в городе Елец. Через 2 года начинается война и молодой редактор (Родионову тогда было 25 лет) вновь облачается в военную форму. Теперь он командир батальона народного ополчения. В 1942 году Родионова назначают первым секретарем райкома партии. Судя по всему, он все еще работает в Ельце, так как в военные годы именно этот город был центром частично оккупированной немцами Орловской области.
Через год гитлеровцев вышибают из региона, а в 1944 году Родионов уже первый секретарь всего Елецкого горкома партии. На этой должности он сидит до 1948 года, параллельно обучаясь (заочно, конечно же) в высшей партийной школе при ВКП (б). Из этой шараги он откинулся в том же 1948 году и сразу стал птицей гораздо более высокого полета, оказавшись в кресле заводтелом Орловского обкома партии. Смерть Сталина в 1953 году тоже благоприятствует карьере Родинова, он переезжает из Орла в Москву и снова на пост завотделом. Но в Москве ему поручают более важный отдел пропаганды и агитации столичного горкома КПСС. Через год заниматься пропагандой и агитацией Родионову наскучивает, он решает заняться наукой. С 1954 по 1958 год он аспирант Академии общественных наук при ЦК КПСС. Аспирантура явно проходит успешно, по ее завершении Родионов переходит в ЦК КПСС на должность инструктора отдела. Подозреваю, что работает он инструктором в отделе все того же полюбившегося ему агитпропа, ведь в 1961 году он становится главным редактором журнала "Агитатор". Этот журнал по сути был методичкой ЦК КПСС для мелкотравчатых крикунов в колхозах да райкомах. И именно Родионов решал, что нужно или не нужно пропагандировать. Причем пропагандировать в больших количествах, а не с пометкой "ДСП":
В 1956 году ЦК КПСС признал необходимым издание журнала большим тиражом. С этого момента тираж становится равным 300 тыс. экземпляров...
Наступает январь 1964 года и ЦК КПСС, работодатель Родионова, решает перевести его вторым секретарем в Грузию. К счастью, писал Родионов гораздо больше и чаще (все же агитатор как-никак), нежели фотографировался. Так, он утверждает, что постановление о переводе в ГССР было принято еще в конце 1963 года. В конце сентября умер тогдашний второй секретарь грузинской компартии Дмитрий Землянский и важный пост пустовал. Судя по всему, Родионова в Грузию перевели по указанию ставшего через год генсеком Брежнева:
С Брежневым я встречался не раз. В известном смысле даже являюсь его «крестником»: когда в конце 1963 года принимали решение рекомендовать меня на пост второго секретаря ЦК КП Грузии, я был у него на приеме дважды.
Про ситуацию с коррупцией в Грузии образца 1963 года один из главных агитаторов ЦК КПСС тоже неплохо знал.
Положение в Грузии сложилось совершенно нетерпимое: коррупция, разложение кадров достигли здесь наибольшего расцвета. Это уже значительно позже Узбекистан, Казахстан, Туркмения да и соседние с ней республики отнимут у Грузии сомнительную «пальму первенства». Тогда, правда, еще не произносили слова «коррупция», термин этот был не в ходу, как, впрочем, и «мафия».
Переехав в Грузию, Родионов окунулся в тогдашнюю реальность еще сильнее. Но о реальной картине он заявит лишь в 1969 году, а пока что он мирно наблюдает за первомайской демонстрацией 1968 года вместе с тогдашним председателем президиума верхновного совета ГССР Георгием Дзоценидзе (слева) и председателем грузинского Совмина Ревазом Пруидзе (справа).
Встречался Родионов и с Брежневым во время его поездок в Грузию, когда тот уже был партийным лидером.
Доводилось мне встречаться с Л. И. Брежневым и в иной обстановке, когда он посещал Грузию. Был он общителен, контактен, любил шутку и сам умел пошутить, особенно во время застолий. Мог вдруг разоткровенничаться. Насчет того, например, как тяжело ему носить «шапку Мономаха», что в голове под этой шапкой и ночью прокручивается все, над чем приходится думать днем. «А думать приходится ой как много и о многом!» Если отбросить позерство Брежнева, то на многих людей, которые с ним общались, он производил очень хорошее впечатление.
Само собой, с Брежневым Родионов не только выпивал, но и жаловался ему на проблемы в Грузии. Но Леонид Ильич не обращал внимания на недостатки тех людей, благодаря которым он пришел к власти.
Видя, что моя информация о положении дел в Грузии не находит должной реакции в аппарате ЦК КПСС, я обратился напрямую к JI. И. Брежневу и попросил принять меня. Он внимательно слушал мой рассказ, поощряя даже к большей откровенности, но только потом я понял, что сообщенные мною факты интересовали его не сами по себе, а нужны были как аргументы для устранения последнего из «мавров», сделавших свое дело: в свое время Мжаванадзе помог Брежневу устранить Хрущева...
Но не одними застольями с генсеком и жалобами ему на погрязшее в мздоимстве республиканское руководство была полна работа Родионова в Грузии. Встречался он и с иностранными братьями по идеологии, гостивших в стране. Например, с тогдашним главой компартии Франции и руководителем фракции коммунистов в сенате Жаком Дюкло. Крайний справа - главный идеолог компартии Грузии в 1961-1970 годах Дэви Стуруа, сын партийного функционера сталинских времен Георгия Стуруа и брат журналиста-стукача Мэлора Стуруа.
В 1970 году Родионов баллоитровался в ВС СССР как кандидат от города Поти в Мегрелии.
Хотя рассказы о коррупционерах тех времен доставляют куда больше.
Они не были разборчивы ни в способах поборов, ни в способах борьбы с теми, кто им мешалВ ход шло все: и клевета, и угрозы (вплоть до убийства), и попытки «откупиться». По машине секретаря ЦК стреляли из пистолета, и стрелявший, кстати, так и не был установлен, зато в ход пошла версия, что это, мол, «ребячьи шалости»…
За них даже заступались из Москвы, причем из ближайшего окружения Брежнева:
Борьбу с коррумпированными элементами сильно осложняло то, что у жуликов и взяточников всегда находились сильные защитники, и не только внутри самой республики. Однажды в моем кабинете раздается звонок телефона правительственной связи (ВЧ). Абонент представляется: «С вами говорит Яков Ильич Брежнев». Представившись, стал просить за арестованного махровейшего жулика. Я ему ответил: «Извините, но я не имею никакого права вмешиваться и давить на следственные органы», а в ответ слышу: «Вы все можете, в ваших руках большая власть». В самой категорической форме я заявил звонившему, что никаких шагов на сей счет предпринимать не стану. Содержание нашей беседы передал первому секретарю ЦК КП Грузии В. П. Мжаванадзе, который лишь сказал: «Это меня не удивляет. В другой раз адресуй его ко мне».
Даже после того, как Родионов вернулся в феврале 1971 года обратно в Москву из Тбилиси, внимания к происходящему в Грузии он не потерял. Немало интересного можно узнать в его мемуарах и о преемнике на посту второго секретаря - медуновском кадре Альберте Чуркине:
Добавлю ко всему этому, что мой преемник в Грузии Чуркин, один из героев дневников С. Н. Хрущева, который на журнальном снимке стоит рядом с Медуновым, провожая Н. С. Хрущева из Сочи, - протеже все того же всесильного фаворита. Молва о Чуркине как о «великом комбинаторе» шла еще с тех пор, когда он был председателем Сочинского горисполкома, и вдруг, проработав какое-то время вторым секретарем Краснодарского крайкома, этот выученик и сподвижник Медунова прибыл в Грузию.
«Сам я товарища Чуркина не знаю, - представлял его Мжаванадзе на Пленуме ЦК, - но его хорошо знает Шота Чануквадзе. Посчитаемся с его рекомендацией». Большинство членов ЦК цену такой рекомендации знало хорошо, однако же проголосовали «за». И что же? Правоохранительные органы республики вскоре уличили Чуркина в крупных взятках. В числе вещественных доказательств оказался галстук из чистого золота, подаренный Чуркину бывшим директором фармакологического техникума Тодуа, у которого при обыске было обнаружено ценностей на 765 тысяч рублей.
Следил Родионов и за преемником Мжаванадзе на посту главы ГССР. Тем самым уроженцем гурийского села Мамати, которого он ставил даже выше, чем главу союзного МВД:
Когда на теоретическом семинаре для республиканского партийного актива в сентябре 1969 года я сказал о том, что среди руководящих работников широко распространилось взяточничество, в том числе под видом дорогостоящих «подарков», и что на политическом языке это называется коррупцией, выступление вызвало буквально бурю. На меня посыпались жалобы, и это понятно, ибо среди участников семинара было немало таких, на ком, что называется, «шапка горела». Атаковали, кстати, не только меня, но и тогдашнего министра внутренних дел Э. А. Шеварднадзе, который в отличие от своего союзного шефа Щелокова вел борьбу с коррупцией не на словах, а на деле.
Став впоследствии первым секретарем ЦК КП Грузии, Э. А. Шеварднадзе немало сделал для оздоровления морально-психологического и нравственного климата в республике. Правда, совсем пресечь коррупцию так и не удалось, но все же мздоимцы не могли теперь действовать так открыто и нагло.
Покинув Грузию в 1971 году, Родионов удобно устроился в синекуру, став заместителем директора института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Здесь он тоже продолжил заниматься изготовлением методичек. Вот одна из них:
В 1988 году Родионов выпустил мемуары, посвященные брежневской эпохе. Назывались они "Как начинался застой?" и именно благодаря им я смог обогатить публикацию сведениями о том, кем же был этот человек и какова была ситуация в Грузии при нем. На посту замдиректора ИМЛ он работал с 1971 по 1990 год и затем вышел на пенсию. На последнее заседание ЦК он отправился в феврале 2013 года в возрасте 0,97 лигача. К сожалению, дата смерти его преемника Чуркина неизвестна, так что можно считать Родионова самым живучим из тех, кто был человеком №2 в Грузии советской эпохи.
Родионов являлся представителем совсем другого региона, нежели донецкий кубаноид Чуркин и москвич Никольский. Он был уроженцем города Усмань, что ныне в Липецкой области (хотя 105 лет назад это была Тамбовская губерния). Что самое удивительное, фотографий нужного мне Родионова в интернете почти нет. Те же, что есть, можно пересчитать по пальцам одной руки. Вот Родионов (крайний справа) уже в бытность человеком №2 в Грузии где-то в лесу. Рядом с ним в центре секретарь Калининского райкома (сегодня Калининский район называется Мтацминдским) в Тбилиси Серго Ригвава. Причем обут он явно в какие-то кеды.
Карьера уроженца Тамбовской губернии складывалась весьма тривиально. В 1935-1936 году Родионов служит в армии и сбросив с себя кирзачи, становится корреспондентом областной газеты (интернет умалчивает, что за область имеется в виду). В 1939 году он вступает в партию и моментально обеспечивает себе карьерный рост, став редактором газеты "Красное Знамя", что в городе Елец. Через 2 года начинается война и молодой редактор (Родионову тогда было 25 лет) вновь облачается в военную форму. Теперь он командир батальона народного ополчения. В 1942 году Родионова назначают первым секретарем райкома партии. Судя по всему, он все еще работает в Ельце, так как в военные годы именно этот город был центром частично оккупированной немцами Орловской области.
Через год гитлеровцев вышибают из региона, а в 1944 году Родионов уже первый секретарь всего Елецкого горкома партии. На этой должности он сидит до 1948 года, параллельно обучаясь (заочно, конечно же) в высшей партийной школе при ВКП (б). Из этой шараги он откинулся в том же 1948 году и сразу стал птицей гораздо более высокого полета, оказавшись в кресле заводтелом Орловского обкома партии. Смерть Сталина в 1953 году тоже благоприятствует карьере Родинова, он переезжает из Орла в Москву и снова на пост завотделом. Но в Москве ему поручают более важный отдел пропаганды и агитации столичного горкома КПСС. Через год заниматься пропагандой и агитацией Родионову наскучивает, он решает заняться наукой. С 1954 по 1958 год он аспирант Академии общественных наук при ЦК КПСС. Аспирантура явно проходит успешно, по ее завершении Родионов переходит в ЦК КПСС на должность инструктора отдела. Подозреваю, что работает он инструктором в отделе все того же полюбившегося ему агитпропа, ведь в 1961 году он становится главным редактором журнала "Агитатор". Этот журнал по сути был методичкой ЦК КПСС для мелкотравчатых крикунов в колхозах да райкомах. И именно Родионов решал, что нужно или не нужно пропагандировать. Причем пропагандировать в больших количествах, а не с пометкой "ДСП":
В 1956 году ЦК КПСС признал необходимым издание журнала большим тиражом. С этого момента тираж становится равным 300 тыс. экземпляров...
Наступает январь 1964 года и ЦК КПСС, работодатель Родионова, решает перевести его вторым секретарем в Грузию. К счастью, писал Родионов гораздо больше и чаще (все же агитатор как-никак), нежели фотографировался. Так, он утверждает, что постановление о переводе в ГССР было принято еще в конце 1963 года. В конце сентября умер тогдашний второй секретарь грузинской компартии Дмитрий Землянский и важный пост пустовал. Судя по всему, Родионова в Грузию перевели по указанию ставшего через год генсеком Брежнева:
С Брежневым я встречался не раз. В известном смысле даже являюсь его «крестником»: когда в конце 1963 года принимали решение рекомендовать меня на пост второго секретаря ЦК КП Грузии, я был у него на приеме дважды.
Про ситуацию с коррупцией в Грузии образца 1963 года один из главных агитаторов ЦК КПСС тоже неплохо знал.
Положение в Грузии сложилось совершенно нетерпимое: коррупция, разложение кадров достигли здесь наибольшего расцвета. Это уже значительно позже Узбекистан, Казахстан, Туркмения да и соседние с ней республики отнимут у Грузии сомнительную «пальму первенства». Тогда, правда, еще не произносили слова «коррупция», термин этот был не в ходу, как, впрочем, и «мафия».
Переехав в Грузию, Родионов окунулся в тогдашнюю реальность еще сильнее. Но о реальной картине он заявит лишь в 1969 году, а пока что он мирно наблюдает за первомайской демонстрацией 1968 года вместе с тогдашним председателем президиума верхновного совета ГССР Георгием Дзоценидзе (слева) и председателем грузинского Совмина Ревазом Пруидзе (справа).
Встречался Родионов и с Брежневым во время его поездок в Грузию, когда тот уже был партийным лидером.
Доводилось мне встречаться с Л. И. Брежневым и в иной обстановке, когда он посещал Грузию. Был он общителен, контактен, любил шутку и сам умел пошутить, особенно во время застолий. Мог вдруг разоткровенничаться. Насчет того, например, как тяжело ему носить «шапку Мономаха», что в голове под этой шапкой и ночью прокручивается все, над чем приходится думать днем. «А думать приходится ой как много и о многом!» Если отбросить позерство Брежнева, то на многих людей, которые с ним общались, он производил очень хорошее впечатление.
Само собой, с Брежневым Родионов не только выпивал, но и жаловался ему на проблемы в Грузии. Но Леонид Ильич не обращал внимания на недостатки тех людей, благодаря которым он пришел к власти.
Видя, что моя информация о положении дел в Грузии не находит должной реакции в аппарате ЦК КПСС, я обратился напрямую к JI. И. Брежневу и попросил принять меня. Он внимательно слушал мой рассказ, поощряя даже к большей откровенности, но только потом я понял, что сообщенные мною факты интересовали его не сами по себе, а нужны были как аргументы для устранения последнего из «мавров», сделавших свое дело: в свое время Мжаванадзе помог Брежневу устранить Хрущева...
Но не одними застольями с генсеком и жалобами ему на погрязшее в мздоимстве республиканское руководство была полна работа Родионова в Грузии. Встречался он и с иностранными братьями по идеологии, гостивших в стране. Например, с тогдашним главой компартии Франции и руководителем фракции коммунистов в сенате Жаком Дюкло. Крайний справа - главный идеолог компартии Грузии в 1961-1970 годах Дэви Стуруа, сын партийного функционера сталинских времен Георгия Стуруа и брат журналиста-стукача Мэлора Стуруа.
В 1970 году Родионов баллоитровался в ВС СССР как кандидат от города Поти в Мегрелии.
Хотя рассказы о коррупционерах тех времен доставляют куда больше.
Они не были разборчивы ни в способах поборов, ни в способах борьбы с теми, кто им мешалВ ход шло все: и клевета, и угрозы (вплоть до убийства), и попытки «откупиться». По машине секретаря ЦК стреляли из пистолета, и стрелявший, кстати, так и не был установлен, зато в ход пошла версия, что это, мол, «ребячьи шалости»…
За них даже заступались из Москвы, причем из ближайшего окружения Брежнева:
Борьбу с коррумпированными элементами сильно осложняло то, что у жуликов и взяточников всегда находились сильные защитники, и не только внутри самой республики. Однажды в моем кабинете раздается звонок телефона правительственной связи (ВЧ). Абонент представляется: «С вами говорит Яков Ильич Брежнев». Представившись, стал просить за арестованного махровейшего жулика. Я ему ответил: «Извините, но я не имею никакого права вмешиваться и давить на следственные органы», а в ответ слышу: «Вы все можете, в ваших руках большая власть». В самой категорической форме я заявил звонившему, что никаких шагов на сей счет предпринимать не стану. Содержание нашей беседы передал первому секретарю ЦК КП Грузии В. П. Мжаванадзе, который лишь сказал: «Это меня не удивляет. В другой раз адресуй его ко мне».
Даже после того, как Родионов вернулся в феврале 1971 года обратно в Москву из Тбилиси, внимания к происходящему в Грузии он не потерял. Немало интересного можно узнать в его мемуарах и о преемнике на посту второго секретаря - медуновском кадре Альберте Чуркине:
Добавлю ко всему этому, что мой преемник в Грузии Чуркин, один из героев дневников С. Н. Хрущева, который на журнальном снимке стоит рядом с Медуновым, провожая Н. С. Хрущева из Сочи, - протеже все того же всесильного фаворита. Молва о Чуркине как о «великом комбинаторе» шла еще с тех пор, когда он был председателем Сочинского горисполкома, и вдруг, проработав какое-то время вторым секретарем Краснодарского крайкома, этот выученик и сподвижник Медунова прибыл в Грузию.
«Сам я товарища Чуркина не знаю, - представлял его Мжаванадзе на Пленуме ЦК, - но его хорошо знает Шота Чануквадзе. Посчитаемся с его рекомендацией». Большинство членов ЦК цену такой рекомендации знало хорошо, однако же проголосовали «за». И что же? Правоохранительные органы республики вскоре уличили Чуркина в крупных взятках. В числе вещественных доказательств оказался галстук из чистого золота, подаренный Чуркину бывшим директором фармакологического техникума Тодуа, у которого при обыске было обнаружено ценностей на 765 тысяч рублей.
Следил Родионов и за преемником Мжаванадзе на посту главы ГССР. Тем самым уроженцем гурийского села Мамати, которого он ставил даже выше, чем главу союзного МВД:
Когда на теоретическом семинаре для республиканского партийного актива в сентябре 1969 года я сказал о том, что среди руководящих работников широко распространилось взяточничество, в том числе под видом дорогостоящих «подарков», и что на политическом языке это называется коррупцией, выступление вызвало буквально бурю. На меня посыпались жалобы, и это понятно, ибо среди участников семинара было немало таких, на ком, что называется, «шапка горела». Атаковали, кстати, не только меня, но и тогдашнего министра внутренних дел Э. А. Шеварднадзе, который в отличие от своего союзного шефа Щелокова вел борьбу с коррупцией не на словах, а на деле.
Став впоследствии первым секретарем ЦК КП Грузии, Э. А. Шеварднадзе немало сделал для оздоровления морально-психологического и нравственного климата в республике. Правда, совсем пресечь коррупцию так и не удалось, но все же мздоимцы не могли теперь действовать так открыто и нагло.
Покинув Грузию в 1971 году, Родионов удобно устроился в синекуру, став заместителем директора института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Здесь он тоже продолжил заниматься изготовлением методичек. Вот одна из них:
В 1988 году Родионов выпустил мемуары, посвященные брежневской эпохе. Назывались они "Как начинался застой?" и именно благодаря им я смог обогатить публикацию сведениями о том, кем же был этот человек и какова была ситуация в Грузии при нем. На посту замдиректора ИМЛ он работал с 1971 по 1990 год и затем вышел на пенсию. На последнее заседание ЦК он отправился в феврале 2013 года в возрасте 0,97 лигача. К сожалению, дата смерти его преемника Чуркина неизвестна, так что можно считать Родионова самым живучим из тех, кто был человеком №2 в Грузии советской эпохи.