Служили два товарища
Служили в нашей части два товарища: старший прапорщик Чефранов и старший прапорщик Попов
Чефранов был роста гренадерского, сапоги носил 48 размера, в молодости служил в Москве в роте почетного караула. И был он нач вещем, то бишь начальником вещевого склада
Попов же напротив-был мужичонка плюгавенький, ростом метр с фуражкой, со спины походил на подростка, хотя рожу имел мятую и рыхлую, как и у всех алкашей. Служил он нач продом, то есть заведовал продуктами, что в те голодные времена было очень хлебно.
Оба они потихоньку приторговывали вверенным имуществом и продуктами, вместе же пропивали выручку. Вообще то весь офицерский состав батальона на 90% состоял из "залетчиков", то есть из переведенных в стройбат из других родов войск за какие то нарушения. А какие ж нарушения в армии? В основном пьянство, и его последствия. Были в батальоне и кадровые строители, но пили они не меньше. Была парочка офицеров, пониженных в звании за гибель военослужащих (ну там хищение оружия со смертоубийством, или несчастные случаи, ДТП и почее), либо за отказ поехать в Афганистан, в котором тогда шла война. Но в целом часть была образцово-показательная, и по этой причине вышестоящее командование возило к нам разные проверки и инспекции, заканчивающиеся мощными пьянками в офицерской столовой. Комбат же , подполковник Титорчук, был человеком жестким и непьющим, благодаря чему часть и была такой. Так что на общем фоне два друга-прапорщика особо то ни чем и не выделялись.
Теперь еще об одном персонаже, заместителе командира батальона по производству майоре Болтушкине по кличке Болт. Телосложения он был богатырского от природы, вертел на турнике "солнце" на зависть всем офицерам и рядовым, отжимался бессчетное количество раз на одной руке, на службу прибегал за 10 км зимой на лыжах, летом же приезжал на велосипеде... когда не пил. А пил он мощно, запоями. Начинал потихонечку, потом больше и больше. Первые несколько дней запоя он являлся на службу к обеду под шофе, потом пропадал примерно на неделю. Пропившись вдоволь он появлялся мрачнее тучи, и начинал третировать батальон ночными подьемами, марш-бросками и внезапными построениями и перекличками. Наступала "черная полоса". Батальон жил в ожидании, когда ж Болт опять уйдет в запой. Обычно это происходило так: прибегал радостный дежурный по батальону и сообщал, что Болт не пришел на подьем.. Все вздыхали с облегчением. После этого следовали две недели расслабухи, потом неделя полного разгильдяйства.. и так по кругу.
Однажды под утро, часов наверное в 5, во время дежурства по батальону ст. прапорщика Чефранова, в батальон прибежал ст. прапорщик Попов. Был он явно не в себе, и поведал о том, что только что к нему в квартиру в окно (жил он на втором этаже, но под окнами у него находилась крыша магазина, располагавшегося на первом этаже) через крышу вломились два грабителя, связали его самого и его жену, и вынесли из дома все вещи.
Чефранов тут же поднял батальон по тревоге, и во главе "группы захвата", состоящей из сержантов и самого Попова, побежал в сторону поселка, на окраине которого располагался батальон. Отбежав от ворот части метров на сто, Попов указал на стоящих на автобусной остановке мужчину и женщину, как на тех самых грабителей.
Подозреваемые были немедленно схвачены сержантами и принесены в расположение части, где были посажены "в холодную" до выяснения, то есть в темное помещение, где хранились метлы, лопаты, и изредка закрывались буйные пьяные воины-строители.
В 5-45 на проходную прибыл майор Болтушкин.
Чефранов, отчеканив положенное по строевому уставу количество шагов, молодецки приложив руку к козырьку зычно доложил:
-"Товарищ майор! За время Вашего отсутствия ограблен старший прапорщик Попов! Грабители задержаны и сидят в "холодной"!"
У Болта, пребывающего в самом мрачном расположении духа по причине трезвости, глаза налились кровью.
Ко мне их, быстро!-скомандовал он
Привели "подозреваемых"
Женщина громко кричала про прокуратуру и милицию, называла всех сволочами и негодяями, грозилась написать письмо в ЦК КПСС.
Мужик же молчал как рыба, и толлько пялился на Болта.
Болт подошел к нему вплотную и сказал с угрозой:
- "Ну, рассказывай!"
Мужик чего то замычал, и сделал странный жест руками, вроде постучал одним кулаком сверху по другому.
"Что-о-о-о????"-проревел Болт. "Ты меня еще и на хер посылаешь???"
И врезал мужику здоровенную плюху. Мужик от этой плюхи сразу отлетел в угол КПП, а женщина совсем уж пронзительно завизжала, что мол это ее муж, что он немой, и что он никого не посылал, а показал он на языке жестов, что мол "иду на работу", и что они мирно ждали автобуса, и тут налетели солдаты и их скрутили, и что все сволочи и садисты, и что она этого так не оставит и дойдет до самогО Михал Сергеича...
Болт с подозрением уставился на Попова, который тут же стоял рядом, покачиваясь из стороны в сторону..
"Чефранов!"- рявкнул Болт. "Бегом марш домой к Попову, посмотри что там"!!
Чефранов, топая сапожищами метнулся в сторону поселка...
Минут через 15 он вернулся с докладом, из которого следовало, что дома у Попова находится его благоверная, которая ни про какое ограбление ничего не знает, что окна и вещи в квартире на месте, в отличие от ейного мужа, которого она не видела уже более суток, и который, по ее небезосновательным предположениям, где то как обычно пьянствует...
Несчастного Попова тут же загрузили в батальонную "санитарку", и, в сопровождении старшего лейтенанта мед. службы Петрова по кличке "военная доктрина", отправили в госпиталь.
Вернувшись, "доктрина" доложил, что у Попова-приступ белой горячки, и он госпитализирован..
Болту пришлось долго извиняться перед теткой и ее немым мужем, и даже для заминания дела отвезти их на работу на своем личном уазике, так же пообещать сделать им ремонт в кухне забесплатно...
Попова выпустили недели через три. О событиях того утра он ничего не помнил, или говорил что не помнил...
Служба в батальоне потекла дальше своим чередом...
Чефранов был роста гренадерского, сапоги носил 48 размера, в молодости служил в Москве в роте почетного караула. И был он нач вещем, то бишь начальником вещевого склада
Попов же напротив-был мужичонка плюгавенький, ростом метр с фуражкой, со спины походил на подростка, хотя рожу имел мятую и рыхлую, как и у всех алкашей. Служил он нач продом, то есть заведовал продуктами, что в те голодные времена было очень хлебно.
Оба они потихоньку приторговывали вверенным имуществом и продуктами, вместе же пропивали выручку. Вообще то весь офицерский состав батальона на 90% состоял из "залетчиков", то есть из переведенных в стройбат из других родов войск за какие то нарушения. А какие ж нарушения в армии? В основном пьянство, и его последствия. Были в батальоне и кадровые строители, но пили они не меньше. Была парочка офицеров, пониженных в звании за гибель военослужащих (ну там хищение оружия со смертоубийством, или несчастные случаи, ДТП и почее), либо за отказ поехать в Афганистан, в котором тогда шла война. Но в целом часть была образцово-показательная, и по этой причине вышестоящее командование возило к нам разные проверки и инспекции, заканчивающиеся мощными пьянками в офицерской столовой. Комбат же , подполковник Титорчук, был человеком жестким и непьющим, благодаря чему часть и была такой. Так что на общем фоне два друга-прапорщика особо то ни чем и не выделялись.
Теперь еще об одном персонаже, заместителе командира батальона по производству майоре Болтушкине по кличке Болт. Телосложения он был богатырского от природы, вертел на турнике "солнце" на зависть всем офицерам и рядовым, отжимался бессчетное количество раз на одной руке, на службу прибегал за 10 км зимой на лыжах, летом же приезжал на велосипеде... когда не пил. А пил он мощно, запоями. Начинал потихонечку, потом больше и больше. Первые несколько дней запоя он являлся на службу к обеду под шофе, потом пропадал примерно на неделю. Пропившись вдоволь он появлялся мрачнее тучи, и начинал третировать батальон ночными подьемами, марш-бросками и внезапными построениями и перекличками. Наступала "черная полоса". Батальон жил в ожидании, когда ж Болт опять уйдет в запой. Обычно это происходило так: прибегал радостный дежурный по батальону и сообщал, что Болт не пришел на подьем.. Все вздыхали с облегчением. После этого следовали две недели расслабухи, потом неделя полного разгильдяйства.. и так по кругу.
Однажды под утро, часов наверное в 5, во время дежурства по батальону ст. прапорщика Чефранова, в батальон прибежал ст. прапорщик Попов. Был он явно не в себе, и поведал о том, что только что к нему в квартиру в окно (жил он на втором этаже, но под окнами у него находилась крыша магазина, располагавшегося на первом этаже) через крышу вломились два грабителя, связали его самого и его жену, и вынесли из дома все вещи.
Чефранов тут же поднял батальон по тревоге, и во главе "группы захвата", состоящей из сержантов и самого Попова, побежал в сторону поселка, на окраине которого располагался батальон. Отбежав от ворот части метров на сто, Попов указал на стоящих на автобусной остановке мужчину и женщину, как на тех самых грабителей.
Подозреваемые были немедленно схвачены сержантами и принесены в расположение части, где были посажены "в холодную" до выяснения, то есть в темное помещение, где хранились метлы, лопаты, и изредка закрывались буйные пьяные воины-строители.
В 5-45 на проходную прибыл майор Болтушкин.
Чефранов, отчеканив положенное по строевому уставу количество шагов, молодецки приложив руку к козырьку зычно доложил:
-"Товарищ майор! За время Вашего отсутствия ограблен старший прапорщик Попов! Грабители задержаны и сидят в "холодной"!"
У Болта, пребывающего в самом мрачном расположении духа по причине трезвости, глаза налились кровью.
Ко мне их, быстро!-скомандовал он
Привели "подозреваемых"
Женщина громко кричала про прокуратуру и милицию, называла всех сволочами и негодяями, грозилась написать письмо в ЦК КПСС.
Мужик же молчал как рыба, и толлько пялился на Болта.
Болт подошел к нему вплотную и сказал с угрозой:
- "Ну, рассказывай!"
Мужик чего то замычал, и сделал странный жест руками, вроде постучал одним кулаком сверху по другому.
"Что-о-о-о????"-проревел Болт. "Ты меня еще и на хер посылаешь???"
И врезал мужику здоровенную плюху. Мужик от этой плюхи сразу отлетел в угол КПП, а женщина совсем уж пронзительно завизжала, что мол это ее муж, что он немой, и что он никого не посылал, а показал он на языке жестов, что мол "иду на работу", и что они мирно ждали автобуса, и тут налетели солдаты и их скрутили, и что все сволочи и садисты, и что она этого так не оставит и дойдет до самогО Михал Сергеича...
Болт с подозрением уставился на Попова, который тут же стоял рядом, покачиваясь из стороны в сторону..
"Чефранов!"- рявкнул Болт. "Бегом марш домой к Попову, посмотри что там"!!
Чефранов, топая сапожищами метнулся в сторону поселка...
Минут через 15 он вернулся с докладом, из которого следовало, что дома у Попова находится его благоверная, которая ни про какое ограбление ничего не знает, что окна и вещи в квартире на месте, в отличие от ейного мужа, которого она не видела уже более суток, и который, по ее небезосновательным предположениям, где то как обычно пьянствует...
Несчастного Попова тут же загрузили в батальонную "санитарку", и, в сопровождении старшего лейтенанта мед. службы Петрова по кличке "военная доктрина", отправили в госпиталь.
Вернувшись, "доктрина" доложил, что у Попова-приступ белой горячки, и он госпитализирован..
Болту пришлось долго извиняться перед теткой и ее немым мужем, и даже для заминания дела отвезти их на работу на своем личном уазике, так же пообещать сделать им ремонт в кухне забесплатно...
Попова выпустили недели через три. О событиях того утра он ничего не помнил, или говорил что не помнил...
Служба в батальоне потекла дальше своим чередом...