МУК В ЖУРАВЕЙНИКЕ
Почему я не взял эту премию
Максим АНДРЕЕВ
«Независимая газета», январь 1997 года
В рождественский вечер в ГЦКЗ «Россия» состоялась традиционная церемония вручения премий «Золотой овен». Наряду с позолоченными статуэтками, которые получили «лидеры отечественного кинематографа», вручались так называемые «призы журналистам». Один из этих призов, с формулировкой «за публикации о кино в газете «Сегодня» должен был получить автор этих строк.
Отдела искусств газеты «Сегодня» с 1 января, как известно, не существует, и публикаций о кино в газете больше не будет. Или будут, но не мои. И присуждая мне награду, авторы «Овна» как бы подчеркнули свою объективность и неконъюнктурность. В пресс-релизе так прямо и написано: «беспристрастные члены президентского совета кинокомпании «Кинотавр» выбрали лучших из лучших».
Сокурову хорошо: уехал на съемки - и привет.
Существуют тридцать три причины, по которым не пришел на церемонию я (хватило бы и одной). Приведу несколько наиболее очевидных. Поверхностных.
Во-первых. Хочет того президент «Кинотавра» Марк Рудинштейн или нет, но призы у него получают не люди, хорошо пишущие о кино вообще и не люди, просто хорошо пишущие, а люди, хорошо пишущие об Открытом Российском кинофестивале. О кей, нет проблем, но пусть это будет личный приз Марка Рудинштейна или Олега Янковского, который вручается журналистам, наиболее адекватно о последнем «Кинотавре» отозвавшихся. Но и тогда по справедливости приз должен был бы достаться не только мне, но и Станиславу Ф. Ростоцкому, Квентину Тарантино и Роберту Родригесу, с которыми мы лепили репортажи из Сочи вдвоем напополам. (Чтобы закончить с темой Рудинштейна, добавлю, что я всегда уважительно относился к Марку Григорьевичу и к тому, чем он занимается. Но при этом всегда что думал, то и говорил, не задумываясь о последствиях. Несколько лет назад мои статьи вызывали у устроителей «Кинотавра» идиосинкразию, и я был врагом номер один. Теперь мне дают денежный приз. Поневоле задумаешься)
Во-вторых. Рудинштейн и его «Овен» тут в принципе не причем. Проблема шире. Сегодня отношения журналиста и объекта его исследований, мягко говоря, весьма щекотливы. И становятся щекотливее с каждым днем. Цель современного художественного критика - неприкрытое лоббирование. Объективная, независимая журналистика исчезает, потому что некоторые персонажи текстов практически превратились в работодателей. Поэтому уважающий себя журналист должен в принципе держаться от всяких награждений подальше. Чтобы не скомпрометировать себя окончательно.
В-третьих. Ровно четыре года назад в «НГ» чуть ли не на этом самом месте был напечатан мой текст о самых первых «Овнах». В статье «Ресница с золотой статуэтки» говорилось о том, что, разуверившись в первородности слова, художники обратились к старому мифу: мол, истинную оценку произведению искусства может дать мирская награда. «Золотой овен», «Ника» или, скажем «Оскар». Честное слово, будь я не критиком, а, например, режиссером, я бы все равно не пришел в концертный зал «Россия». Художник вообще не должен получать призы. Никакие. Тарковский, закативший в Канне истерику по поводу невручения «Золотой ветви» «Ностальгии», был, очевидно, неадекватен. Про Михалкова и говорить не приходится.
В-четвертых. Автор этих строк всегда играл по своим собственным правилам. Пожалуй, эти правила отличались даже от тех, по которым играл отдел искусств газеты «Сегодня», не говоря уже о коллегах из других изданий. Но последние годы я обнаруживаю у себя тревожные симптомы. Мне вдруг стали нравиться те же фильмы, что и всем. Иногда - кошмар! - я чувствую себя своим в профессиональной тусовке. И перечитывая некоторые тексты, вдруг ужасаюсь: боже, неужели это мое? А не так давно Гильдия кинокритиков России, к которой я концептуально не принадлежу, вдруг выдвинула меня на свой приз. И вот теперь - «Овен».
Грубо говоря, эта заметка - попытка сохранить хорошую мину при плохой игре.
В-пятых. Несмотря на очевидную банальность вышесказанного, те знакомые, родственники и коллеги, которые оказались в курсе проблемы, в один голос принялись уговаривать меня изменить решение и взять приз. Уговаривали настойчиво. Все до единого. Кроме Сокурова, разумеется.
Дескать, нынешний список лауреатов «Золотого овна» весьма внушителен (так оно и есть). Дескать, угодить в такую компанию почетно (в общем, да). Дескать, надо смотреть на вещи проще (согласен). Да и прилагающийся к призу чек был бы для меня весьма кстати (ой-ой-ой).
И если до этих разговоров у меня и сохранялись какие-то сомнения, теперь они отпали.
Максим АНДРЕЕВ
«Независимая газета», январь 1997 года
В рождественский вечер в ГЦКЗ «Россия» состоялась традиционная церемония вручения премий «Золотой овен». Наряду с позолоченными статуэтками, которые получили «лидеры отечественного кинематографа», вручались так называемые «призы журналистам». Один из этих призов, с формулировкой «за публикации о кино в газете «Сегодня» должен был получить автор этих строк.
Отдела искусств газеты «Сегодня» с 1 января, как известно, не существует, и публикаций о кино в газете больше не будет. Или будут, но не мои. И присуждая мне награду, авторы «Овна» как бы подчеркнули свою объективность и неконъюнктурность. В пресс-релизе так прямо и написано: «беспристрастные члены президентского совета кинокомпании «Кинотавр» выбрали лучших из лучших».
Сокурову хорошо: уехал на съемки - и привет.
Существуют тридцать три причины, по которым не пришел на церемонию я (хватило бы и одной). Приведу несколько наиболее очевидных. Поверхностных.
Во-первых. Хочет того президент «Кинотавра» Марк Рудинштейн или нет, но призы у него получают не люди, хорошо пишущие о кино вообще и не люди, просто хорошо пишущие, а люди, хорошо пишущие об Открытом Российском кинофестивале. О кей, нет проблем, но пусть это будет личный приз Марка Рудинштейна или Олега Янковского, который вручается журналистам, наиболее адекватно о последнем «Кинотавре» отозвавшихся. Но и тогда по справедливости приз должен был бы достаться не только мне, но и Станиславу Ф. Ростоцкому, Квентину Тарантино и Роберту Родригесу, с которыми мы лепили репортажи из Сочи вдвоем напополам. (Чтобы закончить с темой Рудинштейна, добавлю, что я всегда уважительно относился к Марку Григорьевичу и к тому, чем он занимается. Но при этом всегда что думал, то и говорил, не задумываясь о последствиях. Несколько лет назад мои статьи вызывали у устроителей «Кинотавра» идиосинкразию, и я был врагом номер один. Теперь мне дают денежный приз. Поневоле задумаешься)
Во-вторых. Рудинштейн и его «Овен» тут в принципе не причем. Проблема шире. Сегодня отношения журналиста и объекта его исследований, мягко говоря, весьма щекотливы. И становятся щекотливее с каждым днем. Цель современного художественного критика - неприкрытое лоббирование. Объективная, независимая журналистика исчезает, потому что некоторые персонажи текстов практически превратились в работодателей. Поэтому уважающий себя журналист должен в принципе держаться от всяких награждений подальше. Чтобы не скомпрометировать себя окончательно.
В-третьих. Ровно четыре года назад в «НГ» чуть ли не на этом самом месте был напечатан мой текст о самых первых «Овнах». В статье «Ресница с золотой статуэтки» говорилось о том, что, разуверившись в первородности слова, художники обратились к старому мифу: мол, истинную оценку произведению искусства может дать мирская награда. «Золотой овен», «Ника» или, скажем «Оскар». Честное слово, будь я не критиком, а, например, режиссером, я бы все равно не пришел в концертный зал «Россия». Художник вообще не должен получать призы. Никакие. Тарковский, закативший в Канне истерику по поводу невручения «Золотой ветви» «Ностальгии», был, очевидно, неадекватен. Про Михалкова и говорить не приходится.
В-четвертых. Автор этих строк всегда играл по своим собственным правилам. Пожалуй, эти правила отличались даже от тех, по которым играл отдел искусств газеты «Сегодня», не говоря уже о коллегах из других изданий. Но последние годы я обнаруживаю у себя тревожные симптомы. Мне вдруг стали нравиться те же фильмы, что и всем. Иногда - кошмар! - я чувствую себя своим в профессиональной тусовке. И перечитывая некоторые тексты, вдруг ужасаюсь: боже, неужели это мое? А не так давно Гильдия кинокритиков России, к которой я концептуально не принадлежу, вдруг выдвинула меня на свой приз. И вот теперь - «Овен».
Грубо говоря, эта заметка - попытка сохранить хорошую мину при плохой игре.
В-пятых. Несмотря на очевидную банальность вышесказанного, те знакомые, родственники и коллеги, которые оказались в курсе проблемы, в один голос принялись уговаривать меня изменить решение и взять приз. Уговаривали настойчиво. Все до единого. Кроме Сокурова, разумеется.
Дескать, нынешний список лауреатов «Золотого овна» весьма внушителен (так оно и есть). Дескать, угодить в такую компанию почетно (в общем, да). Дескать, надо смотреть на вещи проще (согласен). Да и прилагающийся к призу чек был бы для меня весьма кстати (ой-ой-ой).
И если до этих разговоров у меня и сохранялись какие-то сомнения, теперь они отпали.