На колу висело «Начало», не начать ли сказку сначала
В общем, прикиньте, звонит мне такой Клейман.
- Здравствуйте, Максим, ко мне обратилась фоторедактор PROспорт Сашенька и сказала, что вы хотите сделать фотосессию моего Райнера Вейнера.
- Чью фотосессию, Наум Ихильевич?
- Ну Райнера Вейнера, моего домашнего осьминога. Но, понимаете ли, меня в этот день дома не будет. Справитесь? Его же надо кормить, поить, гулять выводить…
- Гулять? На улицу?
- Ну разумеется, в наш дворик, рядом с домом. Да вы не волнуйтесь, он вам все сам покажет и расскажет.
- РАССКАЖЕТ?
- Конечно, расскажет, он у меня вообще прекрасный рассказчик. Гете, Шиллера и Ницше наизусть, правда только на языке оригинала, по-русски знает всего несколько слов. Вы ведь говорите по-немецки?
- Нет, но вот Кривохарченко с удовольствием…
- Сереженька?! Ох, это прекрасно, теперь я совершенно уверен, что все пройдет хорошо. Главное, вы осьминога к большим собакам не подпускайте. От мопсов и шпицев ему ничего не будет, а от догов и ротвейлеров может несварение начаться. Он же как ребенок - все в рот тянет. Ну и девушки…
- Девушки, Наум Ихильевич?
- Ну он же их… как бы… не просто… как мы с вами, а… в общем, совокупившись, пожирает. А тут ко мне группа «Война» давеча приходила и ихняя девушка сослепу приняла Райнера Вернера за курицу. Ну и сами понимаете...
- Съел?
- И трусов не оставил. Ну Костылевой-то туда и дорога, да и Долецкую с Хромченко, пожалуй, в случае чего не жалко, а вот Маслову или, не приведи господь, Куйду…
И кто же, думаете вы,
От бреда этого проснулся?
Я? Как не так! Совсем не я!
Проснулся Быков, ваш сосед,
Писатель сорока трех лет.
***
Памяти Музея кино на Пресне посвящается.
- Здравствуйте, Максим, ко мне обратилась фоторедактор PROспорт Сашенька и сказала, что вы хотите сделать фотосессию моего Райнера Вейнера.
- Чью фотосессию, Наум Ихильевич?
- Ну Райнера Вейнера, моего домашнего осьминога. Но, понимаете ли, меня в этот день дома не будет. Справитесь? Его же надо кормить, поить, гулять выводить…
- Гулять? На улицу?
- Ну разумеется, в наш дворик, рядом с домом. Да вы не волнуйтесь, он вам все сам покажет и расскажет.
- РАССКАЖЕТ?
- Конечно, расскажет, он у меня вообще прекрасный рассказчик. Гете, Шиллера и Ницше наизусть, правда только на языке оригинала, по-русски знает всего несколько слов. Вы ведь говорите по-немецки?
- Нет, но вот Кривохарченко с удовольствием…
- Сереженька?! Ох, это прекрасно, теперь я совершенно уверен, что все пройдет хорошо. Главное, вы осьминога к большим собакам не подпускайте. От мопсов и шпицев ему ничего не будет, а от догов и ротвейлеров может несварение начаться. Он же как ребенок - все в рот тянет. Ну и девушки…
- Девушки, Наум Ихильевич?
- Ну он же их… как бы… не просто… как мы с вами, а… в общем, совокупившись, пожирает. А тут ко мне группа «Война» давеча приходила и ихняя девушка сослепу приняла Райнера Вернера за курицу. Ну и сами понимаете...
- Съел?
- И трусов не оставил. Ну Костылевой-то туда и дорога, да и Долецкую с Хромченко, пожалуй, в случае чего не жалко, а вот Маслову или, не приведи господь, Куйду…
И кто же, думаете вы,
От бреда этого проснулся?
Я? Как не так! Совсем не я!
Проснулся Быков, ваш сосед,
Писатель сорока трех лет.
***
Памяти Музея кино на Пресне посвящается.