Танцы средневековые маргинальные
Оригинал взят у gorbutovich в Танцы средневековые маргинальные
По мнению французского историка и богослова Жака де Витри (1180-1244), женщины, ведущие танец, носят на шее невидимый колокольчик дьявола. Нечистый не упускает их из вида, подобно пастуху, который следит за коровой, указывающей, где пасется стадо, звоном колокольчика. [1]
Танец Саломеи. Маргиналия из "Маастрихтского Часослова". Первая четверть XIV века. Нидерланды, Льеж. Британская библиотека. Stowe MS 17, f.128r / Detail of a miniature from the Maastricht Hours, Netherlands (Liège), 1st quarter of the 14th century, Stowe MS 17, f.128r. Source
Языческое бесчинство, плотские радости, обрекающие грешников на загробные муки, символизировал чувственный танец Саломеи, повлекший за собой казнь Иоанна Предтечи. Средневековые мастера нередко изображали Саломею в образе жонглерессы - исполнительницы акробатической пляски.
2.
Музыкант и танцующая монахиня / Detail of a miniature of a friar playing an instrument while a nun dances; from the Maastricht Hours, Netherlands (Liège), 1st quarter of the 14th century, Stowe MS 17, f. 38r.
«О злое проклятое плясание, о лукавыя жены многовертимое плясание, - читаем в одном древнерусском поучении (по рукописи XVII в.), - пляшущи бо жена - любодейца диаволя, супруга адова, невеста сатанина; вси бо любящий плясати безчестие Иоанну Предтече творят...». [2]
3.
f.115r
Женские танцы постоянно вызывали нападки духовенства, которое грозило отверженным «кощунницам бесовским» суровыми карами.
Так, доминиканец Этьенн де Бурбон (ум. 1261) утверждал, что некий святой человек видел лукавого в образе маленького эфиопа, который скакал на голове танцовщицы. [3]
4.
f.179r
Продолжая тему, начатую в записи " Многообразие мира в одной богослужебной книге", рассматриваем танцевальные маргинальные иллюстрации из "Маастрихтского Часослова" /The Maastricht Hours, хранящегося в Британской Библиотеке. Эта рукопись создана в первой четверти XIV века в Нидерландах, в Льеже, использовался в Маастрихте. Все иллюстрации из нее.
5.
f.49r
Народ шумит, народ кричит,
Навстречу музыка звучит.
Дорога застлана шелками,
Как будто небо облаками...
Когда, прогнав заботу вон,
Певучий колокольный звон
Все закоулки оглашает,
Он гром небесный заглушает,
Пускаются девицы в пляс.
Какое пиршество для глаз!
Кругом веселые погудки,
Литавры, барабаны, дудки,
Прыжки забавников-шутов.
Возликовать весь мир готов,
Сияют радостные лица.
Кретъен де Труа. Ивэйн, или Рыцарь со львом (XII в.) [4]
6.
f.237r
Ни один общественный и домашний праздник не проходил без танцев самого разного рода: веселых, грубоватых, стремительных или изысканных, торжественных, неторопливых. Плясали на площадях, лесных полянах и постоялых дворах, в церквях и дворцовых залах, даже на кладбищах во время погребальных церемоний.
7.
f.206v
Судя по маргинальным иллюстрациям, вплоть до XV в. простонародные и придворные танцы имели много общего. Народные танцы отличались большей непосредственностью, были связаны с земледельческими, языческими и бытовыми обрядами.
8.
f.104v
Стиль же аристократических танцев, входивших в универсальную систему куртуазных ценностей, с XII в. подчинялся регламентированному этикету. Им «приличествует сохранять известное достоинство, смягчаемое легкой грацией движений». [Бальдассаре Кастильоне. «Придворный». 1528 г.] [5]
9.
f.234r. По клику - фрагмент листа
Но лишь помыслю я о том,
Что танец порожден грехом,
Я в выводе суровом тверд:
Людей навел на танцы черт,
Создав для них тельца златого,
Дабы унижен был Иегова...
Стыдливость в танцах не в чести, -
Как тут невинность соблюсти?!
На танцах сверх обычной меры
Нас тянет в дом мадам Венеры.
Амур нас дразнит, шелапут,
И добродетели капут!
Немецкий сатирик XV века Себастьян Брант. Корабль дураков. [6]
10.
f.103r
Танцы средневековья не существовали вне музыки. Плясали под инструментальную музыку и пение самих танцующих.
11.
f.272r
Рукоплескания во время танца имели не только музыкально-ритмическое, но и магическое назначение: церковь осуждает их как явный языческий обычай.
12.
f.233v
И музыканты пританцовывали, сопровождая свою игру пением или шуточными репликами.
13.
f.87r
«Пляска вносит лад и меру в душу смотрящего, изощряя взоры красивейшими зрелищами, увлекая слух прекраснейшими звуками и являя прекрасное единство душевной и телесной красоты.» - считал Лукиан в свои античные времена. [Лукиан (II в. н.э.). О пляске.]. В христианскую эпоху на танцы смотрели не так.
14.
Ангел-музыкант пританцовывает крыльями. f.21v
У отцов церкви и богословов двойственное отношение к танцам. Образ священного хоровода - мистическая аллегория, распространенная в гностической и ортодоксальной церковной литературе начальных времен христианства. В пасхальном каноне Иоанна Дамаскина (ок.675-ок.753/780) говорится о праздновании Пасхи «ударами веселой ноги». По Рабану Мавру (ок. 780-856), танец - выражение набожности, ибо «прыгать изо всех сил значит радоваться о Господе». Наряду с псалмами и духовными песнопениями священные танцы слыли одним из способов воздаяния почета Богу, службой, угодной ему. Сам царь Давид «с восклицаниями и трубными звуками» «скакал изо всей силы пред Господом» при перенесении Ковчега Завета [2 Цар., 6].
15.
f.233v
Вместе с тем теологи постоянно выступали против импульсивных и чувственных плясок, в том числе храмовых, ратовали за изгнание их из обрядов.
В диалоге Петрарки «Лекарство от превратностей судьбы» Рассудок, полемизируя с Весельем, сурово осуждает пляски - «прелюдию Венеры» - и хороводы, в которых «движется вечное безумие людей»: «Нечестивые ходят по кругу» [Пс, 11, 9]. «В самом деле, от музыки еще ощущаешь наслаждение, нередко полезное и чистое, от пляски же - никогда ничего нет, кроме соблазнительного и пустого зрелища, которое ненавистно благородному взору и недостойно добродетельного мужа». [7]
16.
f.112r
О небесном возмездии любителям танцев ходили внушающие страх рассказы. «В деревне Оссемер в среду на пятидесятнице приходский священник стал для танцев играть на виоле, удар молнии поразил его в руку, водившую смычком, и вместе с ним убил 24 человека». [Chronicon Brunsvicense. 1203 г.] [8]
17.
f.246r
Аналогичный случай произошел в церкви епархии Суассона, где устроили пляски. Один из уцелевших свидетелей был избит до полусмерти множеством демонов, которые скакали и прыгали, как танцоры. [9]
Иногда под ногами танцующих обрушивался пол, или их охватывало пламя. [8]
18.
f.245r
В дни церковных торжеств кощунственные увеселения влекли за собой немедленную расплату. Однажды молодые люди и девушки плясали на площади, не обращая внимания на праздничную процессию, которая проходила мимо со святыми дарами. В наказание они были обречены отплясывать в течение целого года. [10]
19.
f.35v
А на Руси одна из самых злых лихорадок называлась «плясавица»: если она вселится в человека, ему уже не избежать гибели. [11]
Источники и литература:
Текст на основе книги: Даркевич Владислав Петрович. Народная культура средневековья: светская праздничная жизнь в искусстве IX-XVI вв. - М.: Наука. 1988. Ссылки на литературу оттуда же:
[1] Обри П. Трубадуры и труверы. М., 1932. С. 23.
[2] Веселовский А. Н. Разыскания в области русского духовного стиха. Вып. VII. Румынские, славянские и греческие коляды. СПб., 1883. С. 221.
[3] WrightTh. Histoire de la caricature et du grotesque dans la littérature et dans l'art. Paris, 1875. 111. 124.
[4] Средневековый роман и повесть. М., 1974. С. 82, 83
[5] Кун Л. Всеобщая история физической культуры и спорта. М., 1982. С. 109.
[6] Себастьян Брант. Корабль дураков / Пер. Л. Пеньковского. М., 1965. С. 162,164
[7] Эстетика Ренессанса /Сост. В. П. Шестаков. М., 1981. Т. 1. С. 29, 30, 47.
[8] Музыкальная эстетика западноевропейского средневековья и Возрождения. С. 321.
[9] Coulton С. С. Life in the Middle Ages. Cambridge, 1930. V. I. P. 91.
[10] Веселовский А. Н. Разыскания в области русского духовного стиха. Вып. VII. Румынские, славянские и греческие коляды. СПб., 1883. С. 220, 221.
[11] Афанасьев Α. Η. Древо жизни // Афанасьев А. Н. Избранные статьи. М.,
1982. С. 337.
См.также иллюстрации из Маастрихтского Часослова:
Многообразие мира в одной богослужебной книге
Несколько мужчин Маастрихтского Часослова 23 февраля 2015
Рождество 6 января 2014
По мнению французского историка и богослова Жака де Витри (1180-1244), женщины, ведущие танец, носят на шее невидимый колокольчик дьявола. Нечистый не упускает их из вида, подобно пастуху, который следит за коровой, указывающей, где пасется стадо, звоном колокольчика. [1]
Танец Саломеи. Маргиналия из "Маастрихтского Часослова". Первая четверть XIV века. Нидерланды, Льеж. Британская библиотека. Stowe MS 17, f.128r / Detail of a miniature from the Maastricht Hours, Netherlands (Liège), 1st quarter of the 14th century, Stowe MS 17, f.128r. Source
Языческое бесчинство, плотские радости, обрекающие грешников на загробные муки, символизировал чувственный танец Саломеи, повлекший за собой казнь Иоанна Предтечи. Средневековые мастера нередко изображали Саломею в образе жонглерессы - исполнительницы акробатической пляски.
2.
Музыкант и танцующая монахиня / Detail of a miniature of a friar playing an instrument while a nun dances; from the Maastricht Hours, Netherlands (Liège), 1st quarter of the 14th century, Stowe MS 17, f. 38r.
«О злое проклятое плясание, о лукавыя жены многовертимое плясание, - читаем в одном древнерусском поучении (по рукописи XVII в.), - пляшущи бо жена - любодейца диаволя, супруга адова, невеста сатанина; вси бо любящий плясати безчестие Иоанну Предтече творят...». [2]
3.
f.115r
Женские танцы постоянно вызывали нападки духовенства, которое грозило отверженным «кощунницам бесовским» суровыми карами.
Так, доминиканец Этьенн де Бурбон (ум. 1261) утверждал, что некий святой человек видел лукавого в образе маленького эфиопа, который скакал на голове танцовщицы. [3]
4.
f.179r
Продолжая тему, начатую в записи " Многообразие мира в одной богослужебной книге", рассматриваем танцевальные маргинальные иллюстрации из "Маастрихтского Часослова" /The Maastricht Hours, хранящегося в Британской Библиотеке. Эта рукопись создана в первой четверти XIV века в Нидерландах, в Льеже, использовался в Маастрихте. Все иллюстрации из нее.
5.
f.49r
Народ шумит, народ кричит,
Навстречу музыка звучит.
Дорога застлана шелками,
Как будто небо облаками...
Когда, прогнав заботу вон,
Певучий колокольный звон
Все закоулки оглашает,
Он гром небесный заглушает,
Пускаются девицы в пляс.
Какое пиршество для глаз!
Кругом веселые погудки,
Литавры, барабаны, дудки,
Прыжки забавников-шутов.
Возликовать весь мир готов,
Сияют радостные лица.
Кретъен де Труа. Ивэйн, или Рыцарь со львом (XII в.) [4]
6.
f.237r
Ни один общественный и домашний праздник не проходил без танцев самого разного рода: веселых, грубоватых, стремительных или изысканных, торжественных, неторопливых. Плясали на площадях, лесных полянах и постоялых дворах, в церквях и дворцовых залах, даже на кладбищах во время погребальных церемоний.
7.
f.206v
Судя по маргинальным иллюстрациям, вплоть до XV в. простонародные и придворные танцы имели много общего. Народные танцы отличались большей непосредственностью, были связаны с земледельческими, языческими и бытовыми обрядами.
8.
f.104v
Стиль же аристократических танцев, входивших в универсальную систему куртуазных ценностей, с XII в. подчинялся регламентированному этикету. Им «приличествует сохранять известное достоинство, смягчаемое легкой грацией движений». [Бальдассаре Кастильоне. «Придворный». 1528 г.] [5]
9.
f.234r. По клику - фрагмент листа
Но лишь помыслю я о том,
Что танец порожден грехом,
Я в выводе суровом тверд:
Людей навел на танцы черт,
Создав для них тельца златого,
Дабы унижен был Иегова...
Стыдливость в танцах не в чести, -
Как тут невинность соблюсти?!
На танцах сверх обычной меры
Нас тянет в дом мадам Венеры.
Амур нас дразнит, шелапут,
И добродетели капут!
Немецкий сатирик XV века Себастьян Брант. Корабль дураков. [6]
10.
f.103r
Танцы средневековья не существовали вне музыки. Плясали под инструментальную музыку и пение самих танцующих.
11.
f.272r
Рукоплескания во время танца имели не только музыкально-ритмическое, но и магическое назначение: церковь осуждает их как явный языческий обычай.
12.
f.233v
И музыканты пританцовывали, сопровождая свою игру пением или шуточными репликами.
13.
f.87r
«Пляска вносит лад и меру в душу смотрящего, изощряя взоры красивейшими зрелищами, увлекая слух прекраснейшими звуками и являя прекрасное единство душевной и телесной красоты.» - считал Лукиан в свои античные времена. [Лукиан (II в. н.э.). О пляске.]. В христианскую эпоху на танцы смотрели не так.
14.
Ангел-музыкант пританцовывает крыльями. f.21v
У отцов церкви и богословов двойственное отношение к танцам. Образ священного хоровода - мистическая аллегория, распространенная в гностической и ортодоксальной церковной литературе начальных времен христианства. В пасхальном каноне Иоанна Дамаскина (ок.675-ок.753/780) говорится о праздновании Пасхи «ударами веселой ноги». По Рабану Мавру (ок. 780-856), танец - выражение набожности, ибо «прыгать изо всех сил значит радоваться о Господе». Наряду с псалмами и духовными песнопениями священные танцы слыли одним из способов воздаяния почета Богу, службой, угодной ему. Сам царь Давид «с восклицаниями и трубными звуками» «скакал изо всей силы пред Господом» при перенесении Ковчега Завета [2 Цар., 6].
15.
f.233v
Вместе с тем теологи постоянно выступали против импульсивных и чувственных плясок, в том числе храмовых, ратовали за изгнание их из обрядов.
В диалоге Петрарки «Лекарство от превратностей судьбы» Рассудок, полемизируя с Весельем, сурово осуждает пляски - «прелюдию Венеры» - и хороводы, в которых «движется вечное безумие людей»: «Нечестивые ходят по кругу» [Пс, 11, 9]. «В самом деле, от музыки еще ощущаешь наслаждение, нередко полезное и чистое, от пляски же - никогда ничего нет, кроме соблазнительного и пустого зрелища, которое ненавистно благородному взору и недостойно добродетельного мужа». [7]
16.
f.112r
О небесном возмездии любителям танцев ходили внушающие страх рассказы. «В деревне Оссемер в среду на пятидесятнице приходский священник стал для танцев играть на виоле, удар молнии поразил его в руку, водившую смычком, и вместе с ним убил 24 человека». [Chronicon Brunsvicense. 1203 г.] [8]
17.
f.246r
Аналогичный случай произошел в церкви епархии Суассона, где устроили пляски. Один из уцелевших свидетелей был избит до полусмерти множеством демонов, которые скакали и прыгали, как танцоры. [9]
Иногда под ногами танцующих обрушивался пол, или их охватывало пламя. [8]
18.
f.245r
В дни церковных торжеств кощунственные увеселения влекли за собой немедленную расплату. Однажды молодые люди и девушки плясали на площади, не обращая внимания на праздничную процессию, которая проходила мимо со святыми дарами. В наказание они были обречены отплясывать в течение целого года. [10]
19.
f.35v
А на Руси одна из самых злых лихорадок называлась «плясавица»: если она вселится в человека, ему уже не избежать гибели. [11]
Источники и литература:
Текст на основе книги: Даркевич Владислав Петрович. Народная культура средневековья: светская праздничная жизнь в искусстве IX-XVI вв. - М.: Наука. 1988. Ссылки на литературу оттуда же:
[1] Обри П. Трубадуры и труверы. М., 1932. С. 23.
[2] Веселовский А. Н. Разыскания в области русского духовного стиха. Вып. VII. Румынские, славянские и греческие коляды. СПб., 1883. С. 221.
[3] WrightTh. Histoire de la caricature et du grotesque dans la littérature et dans l'art. Paris, 1875. 111. 124.
[4] Средневековый роман и повесть. М., 1974. С. 82, 83
[5] Кун Л. Всеобщая история физической культуры и спорта. М., 1982. С. 109.
[6] Себастьян Брант. Корабль дураков / Пер. Л. Пеньковского. М., 1965. С. 162,164
[7] Эстетика Ренессанса /Сост. В. П. Шестаков. М., 1981. Т. 1. С. 29, 30, 47.
[8] Музыкальная эстетика западноевропейского средневековья и Возрождения. С. 321.
[9] Coulton С. С. Life in the Middle Ages. Cambridge, 1930. V. I. P. 91.
[10] Веселовский А. Н. Разыскания в области русского духовного стиха. Вып. VII. Румынские, славянские и греческие коляды. СПб., 1883. С. 220, 221.
[11] Афанасьев Α. Η. Древо жизни // Афанасьев А. Н. Избранные статьи. М.,
1982. С. 337.
См.также иллюстрации из Маастрихтского Часослова:
Многообразие мира в одной богослужебной книге
Несколько мужчин Маастрихтского Часослова 23 февраля 2015
Рождество 6 января 2014