Поделимся воспоминаниями о родных, что спасли для нас будущее, выпив за их души чарку водки!
"...Второй дед, по имени Степан, воевал в пехоте пулемётчиком с 1941 - 45г.г., оставил свою подпись на стенах поверженного Рейхстага в Берлине, освобождал Прагу, а затем ещё и участвовал в разгроме японской, квантунской армии в Маньчжурии. Все эти годы жена и пять дочерей молили Господа Бога о его возвращении домой живым. Однако ранений дед не избежал, поэтому в промозглые сырые дни инородные предметы в виде металлических осколков в теле давали о себе знать. В послевоенные годы фронтовики были на вес золота, и деда Степана односельчане избрали председателем колхоза, хотя он и не состоял в рядах коммунистической партии. Фронт закалил деда не только физически, но и воспитал душевное сострадание к любой несправедливости, оставив на сердце глубокие шрамы от боли за оставленных в сырой земле боевых товарищей. Потому дед Степан позволял или делал вид, что не замечает того, что колхозники, работающие в поле, на ферме либо на зернохранилище, при окончании смены уносили домой в своей обуви остатки зерна, чтобы накормить голодающих детей. Мне не известны подробности того, каким образом об этом стало известно правоохранительным органам, но дед на основании указа "О краже колосков" за проявленную халатность по обеспечению сохранности вверенного колхозного имущества получил по приговору суда 8 лет строго режима, а свидетель-доброжелатель, по заявлению которого и началась проверка, также угодил в тюрьму. Гулаговская система карала всех. Дед провёл в заключении половину срока, так как после смерти Сталина осужденные пo многим статьям за малозначительные правонарушения подлежали амнистии. В моей памяти дед Степан остался волевым и справедливым человеком, который, иногда в эмоциях, говорил в мой адрес: "У-У, идол!" И когда в хрущёвские времена по радио вещали здравицы в адрес коммунистической партии Советского Союза (КПСС), под чутким руководством которой труженики села в закрома государства постоянно с высоким энтузиазмом перевыполняли намеченные планы сдачи урожая, дед резко выключал радиоточку, говоря, что это всё - обман народа...
В 1964 году родители решили разобрать свой жилой дом и перевезти его в районный центр, и на следующий год мы уже жили во времянке на окраине 15-ти тысячного городка.
Отец часто принимал в гостях своего дядю, который прошёл горнило Великой Отечественной Войны, где после ранения у него была ампутирована нога. Во время задушевных разговоров за жизнь они, естественно, употребляли водку. Меня же отец всегда приглашал посидеть с ними за столом, чтобы я слушал и вникал, анализируя суть обсуждаемых проблем.
Дядя Толя рассказывал о фронтовых буднях, подчёркивая, что не только члены КПСС совершали героические подвиги за освобождение Родины от фашистских оккупантов, но тяготы окопной жизни делили все в равной степени.
О написании перед боем заявления о том, что если боец погибнет, то он просит, чтобы его считали коммунистом - это миф, который был придуман сталинской пропагандой для увеличения значимости партии большевиков в разгроме агрессора.
Отец же вспоминал о своей срочной службе в Германии. Когда он, находясь за рулём автомобиля, с подвыпившими офицерами в салоне по их команде, как бы случайно, пересекал условную границу, разделяющую Берлин на западную и восточную зоны оккупации, и въезжал на чужую территорию.
И союзники по антигитлеровской коалиции к ним всегда относились лояльно, позволяя вернуться своим ходом через разделительную черту.
Отец говорил о существующих нормах кумовства на его предприятии, когда коммунисты извлекали лишь привилегий из своего членства в рядах КПСС.
Так молодые, неопытные водители получали для работы новые грузовые автомобили благодаря своим родственникам, занимающим руководящие посты, а это обязывало, как правило, состоять в рядах КПСС, так как в статье Конституции была закреплена норма о руководящей и направляющей роли партии, а в то время партия в СССР была одна.
Естественно, уровень зар.платы у блатных шоферов оказывался выше, при этом условия работы на новой технике были значительно комфортнее. Поэтому отец всегда мне говорил, что вся несправедливость в нашей стране берёт начало в среде коммунистов...".
Перед арестом в 48-м
Дед Степан после ГУЛАГа в 53-м.
В 1964 году родители решили разобрать свой жилой дом и перевезти его в районный центр, и на следующий год мы уже жили во времянке на окраине 15-ти тысячного городка.
Отец часто принимал в гостях своего дядю, который прошёл горнило Великой Отечественной Войны, где после ранения у него была ампутирована нога. Во время задушевных разговоров за жизнь они, естественно, употребляли водку. Меня же отец всегда приглашал посидеть с ними за столом, чтобы я слушал и вникал, анализируя суть обсуждаемых проблем.
Дядя Толя рассказывал о фронтовых буднях, подчёркивая, что не только члены КПСС совершали героические подвиги за освобождение Родины от фашистских оккупантов, но тяготы окопной жизни делили все в равной степени.
О написании перед боем заявления о том, что если боец погибнет, то он просит, чтобы его считали коммунистом - это миф, который был придуман сталинской пропагандой для увеличения значимости партии большевиков в разгроме агрессора.
Отец же вспоминал о своей срочной службе в Германии. Когда он, находясь за рулём автомобиля, с подвыпившими офицерами в салоне по их команде, как бы случайно, пересекал условную границу, разделяющую Берлин на западную и восточную зоны оккупации, и въезжал на чужую территорию.
И союзники по антигитлеровской коалиции к ним всегда относились лояльно, позволяя вернуться своим ходом через разделительную черту.
Отец говорил о существующих нормах кумовства на его предприятии, когда коммунисты извлекали лишь привилегий из своего членства в рядах КПСС.
Так молодые, неопытные водители получали для работы новые грузовые автомобили благодаря своим родственникам, занимающим руководящие посты, а это обязывало, как правило, состоять в рядах КПСС, так как в статье Конституции была закреплена норма о руководящей и направляющей роли партии, а в то время партия в СССР была одна.
Естественно, уровень зар.платы у блатных шоферов оказывался выше, при этом условия работы на новой технике были значительно комфортнее. Поэтому отец всегда мне говорил, что вся несправедливость в нашей стране берёт начало в среде коммунистов...".
Перед арестом в 48-м
Дед Степан после ГУЛАГа в 53-м.