Что с нами делать.
Тоже вордовский файлик, нарытый в архивах, содержит известную систематизацию воззрений, высказанных здесь в журнале ранее.
У братьев Стругацких есть эпизод во «Втором нашествии марсиан». Вооружённый интеллигент возвращается в родную хату, злокозненно марсианами не тронутую. Интеллигент жадно ест и ругает правительство - тут всё как обычно. Однако взволнованный творящимися вокруг непонятностями народ хочет знать.
«Он сунул автомат под мышку… после чего направился прямо к выходу. Но я не мог ему позволить уйти просто так, не давши никаких объяснений. "Одну минутку, Харон, - сказал я, превозмогая слабость. - Что же теперь будет? Что с нами сделают?" Этот мой единственный вопрос привел его в неописуемую ярость. Он остановился на пороге, повернулся вполоборота и, как-то болезненно дергая коленом, прошипел сквозь зубы следующие странные слова: "Хоть бы одна сволочь спросила, что она должна делать. Так нет же, каждая сволочь спрашивает только, что с ней будут делать. Успокойтесь, ваше будет царство небесное на Земле". После этого он вышел, громко хлопнув дверью, и через минуту на улице заворчал, удаляясь, его автомобиль.»
Сервис-пак интеллигента: право на раздачу титула «сволочь», болезненно дёргая коленом, автомат, автомобиль и гарантированное «царство небесное на земле», против которого дозволено-таки побороться.
Однако сам «вопрос о постановке вопроса» актуален и для людей, которые надеются жить и умереть здесь, а не в свободной стране, где каждый истинный либерал имеет не меньше двух рабов.
«Что она должна делать», у нас знает далеко не «хоть бы одна сволочь». Рецептов мириады, и восхищает то, что многие из них действительно работоспособны. Выбирать среди них именно те варианты действий, который нанесут в основном вред, власть имущим трудно. Но власть имущие пока справляются.
Рецепты «патриотов» неприличны к упоминанию при валютных иностранцах, грубы и выполнимы. Рецепты «либералов» изящны, логичны, вызывают искреннее одобрение и состоят в основном из неустранимых дефектов.
Однако хотелось бы обратить внимание читателя, что увлекательная для «каждой сволочи» тема «что с ней будут делать» помимо того, что уже делают, освещается непозволительно скупо.
Действительно, как выяснилось за последние два десятилетия, «государство российское» для наших недоброжелателей проблемой не является. Боевые возможности нашего государства недоброжелателям удалось просто обойти и сразу приступить к решению задач, следующих за успешно выигранной войной: ограничение суверенитета на конкретных территориях, вывоз ресурсов, эффективное влияние на внешнюю и внутреннюю политику.
И вопрос, определяющий долговременные последствия такой ситуации, формулируется не «что делать с Россией?», с её ракетами, реакторами и скульптурами Церетели, а «что делать с русскими?», ибо потенциальную угрозу для продолжительного извлечения выгод представляет не государство, но народ, носитель совершенно определённого национального характера.
2. «Посеешь поступок - пожнёшь привычку, посеешь привычку - пожнёшь характер, посеешь характер - пожнёшь судьбу». Это сказано о жизни отдельного человека, но к народу тоже применимо. Национальный характер как система поведенческих стереотипов и оценок окружающего мира определяется именно что благоприобретёнными привычками. Привычки закрепляются, когда в поступках воспроизводится удачное решение постоянно повторяющейся проблемы.
Какая повторяющаяся проблема определяет существование любого народа? Выживание. Изначально это выход съедобной биомассы на гектар, определяемый географическим положением, плюс сочетание внешних вредоносных факторов, объективных и субъективных, от ядовитых насекомых до завоевателей. Проблема считается успешно решённой, если обеспечено выживание следующего поколения на том же уровне, на котором пребывает поколение нынешнее.
И вот здесь возникает веер возможных ситуаций.
Если выживание действительно обеспечивается впритык, на одном и том же уровне, то народ успешно обживает свою экологическую нишу, где и существует, не порываясь развиваться. Для развития, отработки альтернатив своему состоянию у такого народа просто не хватает корма.
Если же появляются наработанные излишки ресурсов, то народ начинает «цивилизовываться», то есть пускает эти излишки на некоторую сложную и упорядоченную деятельность, не имеющую прямого отношения к прокорму. И вариант такой «цивилизации», формирующей национальный характер, определяется в конечном счёте чьими-то чисто субъективными поступками, а то и случаем, выбирающим между равновероятными возможностями.
Примеры «выживания впритык» - северные народы России, австралийские аборигены, некоторые племена в Африке. Примеры «цивилизованных стран» очевидны.
Не без ехидства замечу, что попытки этих «цивилизованных стран» полностью разъяснить историю, втиснуть её в единую общеобязательную концепцию и на её основании объявить себя вершиной эволюции суть отчаянная борьба с простыми фактами, вроде: разберись в своё время германский император с римским папой или согласись Александр I на раздел побеждённой Франции, нынешний мир был бы совсем другим. Ведь ресурсам всё равно, на что их тратят.
Крайним выражением «цивилизованной страны» - обилие ресурсов и возможность тратить их по своему усмотрению - являются США. В результате они могут воспользоваться всеми достижениями и повторить все ошибки других «цивилизованных стран», чем, собственно, и занимаются.
На описанном интервале ситуаций есть одна очень интересная позиция. Как следует из вышесказанного, проблема выживания некоего народа есть проблема правильной траты ресурсов, а проблема развития есть проблема траты излишка этих ресурсов, оставшегося от решения задачи по выживанию.
Предположим, что для некоторого народа внешние вредоносные факторы в большой степени субъективны, то есть сводятся к чужеземным завоевателям, погромщикам и культуртрегерам, приспособиться к которым невозможно. Кроме того, излишек ресурсов, выделяемых на развитие, у этого народа крайне невелик. У такого народа проблема выживания совпадает с проблемой развития. И выживание, и развитие сводятся к одной задаче «как научиться справляться с очередной угрозой извне».
Вы поняли - я говорю о русских. Если бы русских каким-то чудом тысячу лет назад оставили в покое и Степь, и Европа, то со временем получилось бы обычное отсталое общество в статусе колонии или протектората стран, где с урожайностью всё в порядке. Меньшие ресурсы привели бы к худшей культуре, никаким вооружённым силам и такой же власти, только победнее и вороватее.
Русских в покое не оставили. С ними постоянно хотели «что-то делать», заставив бросить всё, что у них было, на самозащиту и отказаться от обучения чему-либо ещё. Мы научились отражать грабительские набеги степняков и продолжали делать то, чему научились. Следствие: неудержимое расширение границ. Мы научились останавливать организованные европейские армии. Следствие: скулёж «умственно оккупированных» народностей, которые до сих пор не могут понять, почему нищие восточные дикари регулярно наведываются в цивилизованную Европу, как к себе домой.
Нам долго и агрессивно демонстрировали превосходство европейской культуры и особенно философии. Получите Ленина, если Достоевского мало. Нам показали выгоды индустриализации, когда не успевшая её провести Россия сорвалась в гражданскую войну, не выдержав войны империалистической. Спасибо, урок усвоен в кратчайшие сроки. Зачёт по искусству современной войны, которому нас решила научить объединённая Европа в 1941-м году, сдан в Германии, экзамен в Маньчжурии. Следствие: аксиомой военного планирования НАТО стала возможность занятия русскими Западной Европы в считанные дни.
«Кто с чем к нам зачем, тем того и - того…» - не шутка, а святая истина. Более того, это наша цель. Всё остальное - даже великая русская культура, развивавшаяся тоже, кстати, одновременно в подражание и противовес культуре европейской - всё-таки вторично.
3. Что с нами вообще можно поделать?
Можно оставить нас в покое лет на тысячу в надежде, что помягчаем. Идея хороша, но что-то мне в неё не верится.
Можно кардинально улучшить климат на нашей территории; так, чтобы страну смогли прокормить фермеры безо всяких общин и колхозов - но это к Господу Богу.
Можно продолжать в том же духе, что и сейчас, то есть проводить массированную экспансию носителей нерусского и антирусского менталитета на территорию русских - через приток таких носителей извне или через выращивание их прямо на месте, одновременно с политикой, способствующей сокращению носителей русского национального характера. Но ведь факторы, способствующие формированию только и именно русского национального характера, действовать не перестали. Длительность сельскохозяйственного периода не увеличилась, зарубежные друзья не устают изобретать всё новые пакости - в результате нерусские здесь выжить смогут, только став русскими. Во благовремении.
Конечно, я говорю про временные отрезки, измеряемые столетиями, так что просьба ни в коей мере не воспринимать это заключение как оптимистическое. Лучше сохранить себя сейчас, чем через пятьсот лет возрождаться на генетическом материале потомков кавказороссиян, вьетнамороссиян и таджикороссиян.
Как сохранить? Это уже вопрос из серии, «что она должна делать» - имеется в виду «сволочь». Тем не менее, ниже приводятся соображения, основанные на изложенном.
Во-первых, необходимо принять в сознание, как безальтернативный, комплекс «осаждённой и штурмуемой крепости». Да, мы действительно находимся под постоянным массированным воздействием врагов, и каждый должен это осознавать.
Во-вторых, врагов русского народа необходимо назвать раз и навсегда, то есть до нанесения им поражения.
В-третьих, необходимо систематизировать и концептуализировать наблюдаемое воздействие врагов, отказавшись воспримать его как некий объективный и безличный процесс.
В-четвёртых, для разных «концепций врагов», используемых различными политическими силами, по тем или иным соображениям заинтересованными в сохранении русского народа, необходим организованный и постоянно действующий процесс унификации этих концепций и языка изложения их на основе взаимобогащения таковых.
В-пятых, необходимо совершать, находить, выделять и сеять поступки, которые могут укрепить нужные привычки русского национального характера или вырасти в такие привычки.
В-шестых, постоянно иметь виду конечную цель - нанесения поражения врагам их же средствами.
Эти соображения банальны, но по крайней мере они годятся для оценки практически любых существующих планов «возрождения России». Вне этих соображений никакой план «возрождения России» смысла не имеет, потому что без сохранения русских как народа, без сохранения их национально-культурной идентичности Россия, даже если и возможна, то всё равно не нужна.
У братьев Стругацких есть эпизод во «Втором нашествии марсиан». Вооружённый интеллигент возвращается в родную хату, злокозненно марсианами не тронутую. Интеллигент жадно ест и ругает правительство - тут всё как обычно. Однако взволнованный творящимися вокруг непонятностями народ хочет знать.
«Он сунул автомат под мышку… после чего направился прямо к выходу. Но я не мог ему позволить уйти просто так, не давши никаких объяснений. "Одну минутку, Харон, - сказал я, превозмогая слабость. - Что же теперь будет? Что с нами сделают?" Этот мой единственный вопрос привел его в неописуемую ярость. Он остановился на пороге, повернулся вполоборота и, как-то болезненно дергая коленом, прошипел сквозь зубы следующие странные слова: "Хоть бы одна сволочь спросила, что она должна делать. Так нет же, каждая сволочь спрашивает только, что с ней будут делать. Успокойтесь, ваше будет царство небесное на Земле". После этого он вышел, громко хлопнув дверью, и через минуту на улице заворчал, удаляясь, его автомобиль.»
Сервис-пак интеллигента: право на раздачу титула «сволочь», болезненно дёргая коленом, автомат, автомобиль и гарантированное «царство небесное на земле», против которого дозволено-таки побороться.
Однако сам «вопрос о постановке вопроса» актуален и для людей, которые надеются жить и умереть здесь, а не в свободной стране, где каждый истинный либерал имеет не меньше двух рабов.
«Что она должна делать», у нас знает далеко не «хоть бы одна сволочь». Рецептов мириады, и восхищает то, что многие из них действительно работоспособны. Выбирать среди них именно те варианты действий, который нанесут в основном вред, власть имущим трудно. Но власть имущие пока справляются.
Рецепты «патриотов» неприличны к упоминанию при валютных иностранцах, грубы и выполнимы. Рецепты «либералов» изящны, логичны, вызывают искреннее одобрение и состоят в основном из неустранимых дефектов.
Однако хотелось бы обратить внимание читателя, что увлекательная для «каждой сволочи» тема «что с ней будут делать» помимо того, что уже делают, освещается непозволительно скупо.
Действительно, как выяснилось за последние два десятилетия, «государство российское» для наших недоброжелателей проблемой не является. Боевые возможности нашего государства недоброжелателям удалось просто обойти и сразу приступить к решению задач, следующих за успешно выигранной войной: ограничение суверенитета на конкретных территориях, вывоз ресурсов, эффективное влияние на внешнюю и внутреннюю политику.
И вопрос, определяющий долговременные последствия такой ситуации, формулируется не «что делать с Россией?», с её ракетами, реакторами и скульптурами Церетели, а «что делать с русскими?», ибо потенциальную угрозу для продолжительного извлечения выгод представляет не государство, но народ, носитель совершенно определённого национального характера.
2. «Посеешь поступок - пожнёшь привычку, посеешь привычку - пожнёшь характер, посеешь характер - пожнёшь судьбу». Это сказано о жизни отдельного человека, но к народу тоже применимо. Национальный характер как система поведенческих стереотипов и оценок окружающего мира определяется именно что благоприобретёнными привычками. Привычки закрепляются, когда в поступках воспроизводится удачное решение постоянно повторяющейся проблемы.
Какая повторяющаяся проблема определяет существование любого народа? Выживание. Изначально это выход съедобной биомассы на гектар, определяемый географическим положением, плюс сочетание внешних вредоносных факторов, объективных и субъективных, от ядовитых насекомых до завоевателей. Проблема считается успешно решённой, если обеспечено выживание следующего поколения на том же уровне, на котором пребывает поколение нынешнее.
И вот здесь возникает веер возможных ситуаций.
Если выживание действительно обеспечивается впритык, на одном и том же уровне, то народ успешно обживает свою экологическую нишу, где и существует, не порываясь развиваться. Для развития, отработки альтернатив своему состоянию у такого народа просто не хватает корма.
Если же появляются наработанные излишки ресурсов, то народ начинает «цивилизовываться», то есть пускает эти излишки на некоторую сложную и упорядоченную деятельность, не имеющую прямого отношения к прокорму. И вариант такой «цивилизации», формирующей национальный характер, определяется в конечном счёте чьими-то чисто субъективными поступками, а то и случаем, выбирающим между равновероятными возможностями.
Примеры «выживания впритык» - северные народы России, австралийские аборигены, некоторые племена в Африке. Примеры «цивилизованных стран» очевидны.
Не без ехидства замечу, что попытки этих «цивилизованных стран» полностью разъяснить историю, втиснуть её в единую общеобязательную концепцию и на её основании объявить себя вершиной эволюции суть отчаянная борьба с простыми фактами, вроде: разберись в своё время германский император с римским папой или согласись Александр I на раздел побеждённой Франции, нынешний мир был бы совсем другим. Ведь ресурсам всё равно, на что их тратят.
Крайним выражением «цивилизованной страны» - обилие ресурсов и возможность тратить их по своему усмотрению - являются США. В результате они могут воспользоваться всеми достижениями и повторить все ошибки других «цивилизованных стран», чем, собственно, и занимаются.
На описанном интервале ситуаций есть одна очень интересная позиция. Как следует из вышесказанного, проблема выживания некоего народа есть проблема правильной траты ресурсов, а проблема развития есть проблема траты излишка этих ресурсов, оставшегося от решения задачи по выживанию.
Предположим, что для некоторого народа внешние вредоносные факторы в большой степени субъективны, то есть сводятся к чужеземным завоевателям, погромщикам и культуртрегерам, приспособиться к которым невозможно. Кроме того, излишек ресурсов, выделяемых на развитие, у этого народа крайне невелик. У такого народа проблема выживания совпадает с проблемой развития. И выживание, и развитие сводятся к одной задаче «как научиться справляться с очередной угрозой извне».
Вы поняли - я говорю о русских. Если бы русских каким-то чудом тысячу лет назад оставили в покое и Степь, и Европа, то со временем получилось бы обычное отсталое общество в статусе колонии или протектората стран, где с урожайностью всё в порядке. Меньшие ресурсы привели бы к худшей культуре, никаким вооружённым силам и такой же власти, только победнее и вороватее.
Русских в покое не оставили. С ними постоянно хотели «что-то делать», заставив бросить всё, что у них было, на самозащиту и отказаться от обучения чему-либо ещё. Мы научились отражать грабительские набеги степняков и продолжали делать то, чему научились. Следствие: неудержимое расширение границ. Мы научились останавливать организованные европейские армии. Следствие: скулёж «умственно оккупированных» народностей, которые до сих пор не могут понять, почему нищие восточные дикари регулярно наведываются в цивилизованную Европу, как к себе домой.
Нам долго и агрессивно демонстрировали превосходство европейской культуры и особенно философии. Получите Ленина, если Достоевского мало. Нам показали выгоды индустриализации, когда не успевшая её провести Россия сорвалась в гражданскую войну, не выдержав войны империалистической. Спасибо, урок усвоен в кратчайшие сроки. Зачёт по искусству современной войны, которому нас решила научить объединённая Европа в 1941-м году, сдан в Германии, экзамен в Маньчжурии. Следствие: аксиомой военного планирования НАТО стала возможность занятия русскими Западной Европы в считанные дни.
«Кто с чем к нам зачем, тем того и - того…» - не шутка, а святая истина. Более того, это наша цель. Всё остальное - даже великая русская культура, развивавшаяся тоже, кстати, одновременно в подражание и противовес культуре европейской - всё-таки вторично.
3. Что с нами вообще можно поделать?
Можно оставить нас в покое лет на тысячу в надежде, что помягчаем. Идея хороша, но что-то мне в неё не верится.
Можно кардинально улучшить климат на нашей территории; так, чтобы страну смогли прокормить фермеры безо всяких общин и колхозов - но это к Господу Богу.
Можно продолжать в том же духе, что и сейчас, то есть проводить массированную экспансию носителей нерусского и антирусского менталитета на территорию русских - через приток таких носителей извне или через выращивание их прямо на месте, одновременно с политикой, способствующей сокращению носителей русского национального характера. Но ведь факторы, способствующие формированию только и именно русского национального характера, действовать не перестали. Длительность сельскохозяйственного периода не увеличилась, зарубежные друзья не устают изобретать всё новые пакости - в результате нерусские здесь выжить смогут, только став русскими. Во благовремении.
Конечно, я говорю про временные отрезки, измеряемые столетиями, так что просьба ни в коей мере не воспринимать это заключение как оптимистическое. Лучше сохранить себя сейчас, чем через пятьсот лет возрождаться на генетическом материале потомков кавказороссиян, вьетнамороссиян и таджикороссиян.
Как сохранить? Это уже вопрос из серии, «что она должна делать» - имеется в виду «сволочь». Тем не менее, ниже приводятся соображения, основанные на изложенном.
Во-первых, необходимо принять в сознание, как безальтернативный, комплекс «осаждённой и штурмуемой крепости». Да, мы действительно находимся под постоянным массированным воздействием врагов, и каждый должен это осознавать.
Во-вторых, врагов русского народа необходимо назвать раз и навсегда, то есть до нанесения им поражения.
В-третьих, необходимо систематизировать и концептуализировать наблюдаемое воздействие врагов, отказавшись воспримать его как некий объективный и безличный процесс.
В-четвёртых, для разных «концепций врагов», используемых различными политическими силами, по тем или иным соображениям заинтересованными в сохранении русского народа, необходим организованный и постоянно действующий процесс унификации этих концепций и языка изложения их на основе взаимобогащения таковых.
В-пятых, необходимо совершать, находить, выделять и сеять поступки, которые могут укрепить нужные привычки русского национального характера или вырасти в такие привычки.
В-шестых, постоянно иметь виду конечную цель - нанесения поражения врагам их же средствами.
Эти соображения банальны, но по крайней мере они годятся для оценки практически любых существующих планов «возрождения России». Вне этих соображений никакой план «возрождения России» смысла не имеет, потому что без сохранения русских как народа, без сохранения их национально-культурной идентичности Россия, даже если и возможна, то всё равно не нужна.