Почти что про Сталина.
Сижу, читаю донос от общества "Память" "Мемориал" с требованием к государству судить тех, кто "позитивно изображает Сталина в публичном пространстве", и с величанием последних не только преступниками, но и кощунниками - в наше время такое модно.
Воспользуюсь этим чудным текстом как поводом сформулировать одно весьма умозрительное утверждение: к сожалению, очень далёкое от практического воплощения.
Текст утверждает, что у одних существует право говорить о "Сталине" то, что они о нём думают, а другим в этом праве должно быть отказано. Более того, авторы считают, что привилегия должна быть защищена писаным законом, а попытки части людей публично выразить своё мнение - возникающее "в разных регионах и на разных уровнях", то есть, весьма вероятно, спонтанно, независимо, в рамках повседневной общественной активности - должны считаться преступлением.
Этого уже достаточно, чтобы обругать авторов письма то ли глупцами, то ли мерзавцами, на чём и закруглить комментарий, но в данном случае я не намерен проявлять снисхождение.
Видите ли, несимметричные отношения между субъектами по поводу предмета - это отношения собственности. Если "мемориальцы" считают, что хорошо и правильно, когда по их доносу карают "позитивно изображавшего Сталина", то такое подразумевает, что "мемориальцы" считают "Сталина" (отметьте кавычки) своей собственностью, с просьбой о защите которой они и обращаются к государству.
Всякая собственность приносит владельцу пользу - в разной форме. Судя по тому, что "мемориальцы" и им подобные не настаивают на запрете на всякое упоминание Сталина, здесь речь идёт о ренте.
Материально эта рента в конечном счёте сводится к дани с местной администрации за отказ от причинения неприятностей таковой (например, за отказ от идеи до посинения грузить её мульками, описанными в уставе "Мемориала"), к оплате всё-таки причиняемых неприятностей иными, внешними администрациями и к выплатам с частных лиц, заинтересованных в изменении семейной истории и/или чужого отношения к таковой.
Примечание: это не была попытка описать деятельность "Мемориала" в общем и тем более объяснить её сугубо материальными побуждениями. Предмет рассуждения здесь рента, а не её получатель.
На каком основании заявлено право собственности на "Сталина"? Право собственности на предмет может возникнуть, если предмет создать, унаследовать, выменять, получить в подарок или отобрать. Рассмотрю эти основания.
Как создавали "Сталина"? Страшно вспомнить, но начиналось всё с обвинений в "отходе от ленинских идеалов", "массовых репрессиях" и "неумении воевать". Сейчас это выглядит забавно, потому что
а) "ленинские идеалы" - штука такая, что отойти от них технически сложно, потому что Ильич первым успел почти всё - какое коленце ни выкинь, попадёшь в "ленинский идеал";
б) главнокомандующие делятся не на "хороших" и "плохих", а на тех, чьи войны выиграны и наоборот; и
в) мысль "если бы не Сталин, то никаких массовых репрессий при советской власти не случилось бы", полагаю, у любого антисоветчика вызовет приступ тошноты.
Кстати, показательно, что авторы доноса употребили возвышенное "соратники", а не нейтральное "товарищи" или "приближённые", не говоря уж о неизбежных для нынешних антисоветчиков "подельниках".
Иными словами, "Сталин", созданный тогда, в 1956-м - это вообще не тот Сталин, которому сейчас ставят возможно-незаслуженные памятники и которого сейчас возможно-не-по-делу поминают добром.
Как "Сталина" наследовали? Напоминаю, что "разоблачение сталинизма" в перестройку было санкционировано и поощряемо ЦК КПСС. Кому интересно, посмотрите на подбор кадров в изданиях, ставших рупорами перестройки.
Разумеется, к этому делу подключили и "диссидентов", то есть маргинальную группу советского общества весьма неаппетитных свойств. На всякий случай разъясняю: я не говорю, что "диссидентство" как жизненный выбор есть что-то плохое. Я говорю о том, что людей, сделавших этот выбор, советская власть лишала преимуществ существования в советском обществе, сохраняя недостатки такого существования. Говоря проще и вульгарнее, людей смешивали с дерьмом - и я не имею в виду только легальные преследования. В перестройку получившийся продукт хлынул на страницы и экраны - для чего, надо понимать, его и готовили.
Таким образом, "Сталина" "хрущёвской версии" в перестройку ЦК предал в руки самопровозглашённой "интеллигенции", по моему впечатлению ан масс не отличавшейся ни умственной, ни нравственной дисциплиной. Бурно расцветшие россказни про 40-60-100 миллионов расстрелянных и прочую высылку евреев аутентичности прокачиваемому "Сталину" не прибавили.
На что "Сталина" выменяли? Мнится мне, что "мемориальцы" и приравненные к ним лица рассматривают своё право собственности на "Сталина" как компенсацию за страдания, причинённые им "советской властью" (а так же "временем", "жизнью", "режимом" и прочим, в зависимости от допрашиваемого собеседника).
При этом и факт, и квалификацию страданий часто предлагается принимать на веру, а вполне резонные просьбы "бумагу показать" или возражения "вы не на баррикадах против тёмных сил стояли, а в по закоулкам на кучах мусора кувыркались" во внимание не принимаются.
Кроме того, как не было, так и нет ничего похожего на согласие остального общества передать этой группе в порядке возмещения ущерба именно права на "Сталина", а не на что-нибудь ещё.
Кому "Сталина" подарили? Тем, кто от советской власти по лицу не выхватили (не захотели или не успели), но компенсации тоже алчут, потому что халява. Хотят постоять возле баррикады из папье-маше, выкрикнуть в лицо ряженому НКВДшнику "долой тирана", пожаловаться на утеснения от цензуры, которые непременно случились бы, окажись у утесняемого хоть какой-нибудь талант и т. д..
Само по себе это стремление безобидно, пока оно реализуется как "он нюхал твой плов, а ты слышал звон его денег", однако эта безобидность быстро улетучивается, когда разгулянных непострадавших начинают обуревать мечты взять с непричастных наличными или, например, показательным унижением.
Поэтому я считаю, что такой дарёный "Сталин" едва ли не опаснее выменянного, ибо в конечном счёте он оказывается средством разложения общества, действующим в долгой перспективе.
Наконец, у кого "Сталина" отобрали? А у всего остального общества: того самого, на которое лицемеры из "Мемориала" ссылаются, говоря об "общественном уважении" (да-да, сперва "в разных регионах и на разных уровнях", а потом "утрачивает право на общественное уважение" - это лицемерие как оно есть). У всех, кто по любым причинам не возражал бы против присутствия Сталина в публичном пространстве не в качестве пугала. А этих причин немало, и они отнюдь не сводятся к "политическим убеждениям" или "своей версии истории".
Вывод: исключительных прав на Сталина у "мемориальцев" и прочего такого же люда - нет, а то, на что их права вообще могут быть обсуждаемы (не признаны, про признание ещё "надо смотреть"), Сталиным не является; претензии же на отождествление Сталина со "Сталиным" я считаю опасными для общества.
Особенная опасность мне видится в том, что такой "Сталин" как источник фракционных выгод обессмысливает всякое движение по изменению отношения всего общества к Сталину: что в лучшую, что в худшую сторону.
Так действительно можно встать на четвереньки, доигравшись до буквального восприятия "кощунства" в этом вопросе - и следующего отсюда признания Сталина существом сверхъестественным. Уже не важно, плохим или хорошим: с четверенек всё равно.
Нет, ни к кому не обращаюсь на предмет принятия мер, ибо доносы я пишу по другим поводам и всегда неудачно. Я всего лишь
а) объясняю свою точку зрения и
б) демонстративно отказываюсь платить всяческим парвеню налог на "Сталина": не загружаюсь по их требованию историческими, политическими и моральными оценками и не растрачиваюсь на вызываемые этими оценками реакции.
Кстати, даже не пытаюсь прикидывать ценность той собственности, на которую "мемориальцы" и представляемая ими общественная группа претендуют. Это "второй сложный вопрос", сколько стоят Сталин и "Сталин". Точнее, во сколько они обходятся.
Перед тем, как поблагодарить за внимание.
Уважаемый читатель, представьте, пожалуйста, насколько сильно изменился бы текст, примени я ту же самую методу к описанию отношения к Николаю А. Романову, он же Николай Второй, он же "Николашка" (отметьте кавычки). Я вот думаю, что не сильно.
Более того, в долгосрочных планах было раскрыть тему именно через Николая Второго с отсылкой к пост-революционным реалиям годов двадцатых, но тут в поле зрения прошмыгнули борцы с "позитивным изображением".
Итого, то самое обещанное умозрительное утверждение: мне представляется, что вся существующая или предполагаемая к существованию в обществе рента, получаемая из отношений к той или иной исторической фигуре, должна быть обобществлена или уничтожена.
Либо всем, либо никому.
Приватизация этой ренты затрудняет изменение отношения общества к тем или иным историческим фигурам и таким образом препятствует развитию общественного/массового сознания или, что то же, мешает адаптации общества к изменяющимся внешним условиям.
Следовательно, такая приватизация для общества опасна.
Спасибо за внимание.
А кроме того, я считаю, что Аракчеев должен быть свободен.