AULIS - Месячник КРЕЯ и КРАСНОГО КРЕЯ (Электроника СС БИС) - 9
День ракетных войск и артиллерии Согласно Указу Президента 19 ноября и Международный мужской день (International Men's Day) тоже 19 ноября, День работника стекольной промышленности неплохо совместим с этой парой празников, но Всемирный день туалета (World Toilet Day) - Более 200 делегатов из Азии, Европы и Северной Америки, представлявших 17 национальных туалетных ассоциаций, встретились 19 ноября в Сингапуре, чтобы обсудить насущные проблемы развития туалетного дела. Результатом встречи стало образование Всемирной туалетной организации (World Toilet Organization), которая учредила этот праздник не иначе как отомстить за русский хеловин. И ещё 130 лет назад помер в тот день Карл Фёдорович Сименс (и 180лет как родился) фирма Сименс 160 лет в России
Слева направо Carl Heinrich von Siemens - Карл Фёдорович, Вернер главный взяткодатель -сиделец ;). Carl Wilhelm Siemens- Карл Сименс британский металлург и изобретатель (важное изобретение - создание регенеративной печи) которого с Фёдоровичем часто путают :( так как оба Карлы.
журнал "Московское наследие", № 4 (15), 03.03.2011
В самом начале - и фирмы, и покорения России - был старший брат Вернер. Его созданной с талантливым механиком Иоганном Гальске компании «Сименс и Гальске» повезло с получением заказов на поставку аппаратов для первой телеграфной линии, потом и с другими, которые открывали перспективу удачного бизнеса в России. П.А. Клейнмихель, главный управляющий путями сообщений, а практически второй по всемогуществу после Николая I, неоднократно предлагал Вернеру переехать в Санкт-Петербург, но тот вместо себя прислал младшего брата Карла.
Этот заказ стал большой удачей и для России, и для компании Вернера Сименса. Дело в том, что в середине XIX века Россия все больше нуждалась в коммуникационных технологиях: учитывая размеры страны, связь между городами была крайне необходима. В то же время, не будь такого тесного сотрудничества с Россией, юная компания Siemens & Halske не выжила бы - оборот от торговли с Россией в первые годы составлял 30000 марок, в то время как внутренний оборот Германии - всего 600. Сотрудничая с Россией, Siemens на 15 лет обеспечил себя стабильными заказами от российского правительства.
Через водосточную трубу
Клейнмихель встретил юного представителя компании недоверчиво и предложил ему испытание: подвести кабель к телеграфной башне на крыше Зимнего дворца так, чтобы строительные работы не помешали спокойствию царской семьи. Для прокладки кабеля Карл хитроумно использовал декоративный водосток. Вскоре в Петербурге стали поговаривать, что «Сименсы залезли в Россию через водосточную трубу».Так момент вступления Карла Фридриха Сименса в должность руководителя санкт-петербургского представительства в 1853 году стал официальным началом деятельности фирмы в России.
Вообще то Вернеру (хоть он и был не лох, взятки через посредников давал, и позже графа Кленмийхеля за них и сняли.) пришлось ехать из-за того что посредник полковник Колон Людерс (Colonel von Lüders) болел, и у жандармов был приказ задержать некого Вернера Сиеменса по пересечении границы)
[C точки зрения немецкого Сиеменс]The Emperor Nicholas was on the throne at the time, and the most powerful man under him in the empire was Count Kleinmichel, chief of the Ministry of Public Roads and Communications. I had not previously come into personal contact with this man, who was feared throughout Russia, as negotiations had been conducted through the aforementioned Colonel von Lüders, with whom I was on friendly terms. When, however, the latter was taken ill and obliged to seek a cure at German spas in the spring of 1853, I was summoned to St. Petersburg by Count Kleinmichel to discuss telegraph systems, just when I was expecting to accompany my brother Carl to Warsaw. I therefore applied as usual to the Russian embassy for a visa for my passport. To my astonishment, in spite of repeated reminders, I did not receive the visa. When I complained to the ambassador himself, he told me that the visa could not be issued by order of the St. Petersburg secret police. As no reason was given for the refusal, I had no choice other than to write to Count
The Emperor Nicholas was on the throne at the time, and the most powerful man under him in the empire was Count Kleinmichel, chief of the Ministry of Public Roads and Communications. I had not previously come into personal contact with this man, who was feared throughout Russia, as negotiations had been conducted through the aforementioned Colonel von Lüders, with whom I was on friendly terms. When, however, the latter was taken ill and obliged to seek a cure at German spas in the spring of 1853, I was summoned to St. Petersburg by Count Kleinmichel to discuss telegraph systems, just when I was expecting to accompany my brother Carl to Warsaw. I therefore applied as usual to the Russian embassy for a visa for my passport. To my astonishment, in spite of repeated reminders, I did not receive the visa. When I complained to the ambassador himself, he told me that the visa could not be issued by order of the St. Petersburg secret police. As no reason was given for the refusal, I had no choice other than to write to Count Kleinmichel, explaining that I could not comply with his request, since the visa for my passport had been refused. It then took no longer than the time required for couriers to travel between Berlin and St. Petersburg before an official from the embassy handed me my endorsed passport, apologizing profusely and explaining that a misunderstanding had occurred.
When, however, a few days later on the journey to Warsaw I reached the Russian frontier station, I soon found that, despite the alleged misunderstanding, I was still regarded as a suspicious person. Once all the other travelers had been allowed to pass, my effects were searched with a minuteness far greater than I had expected. Every piece of paper, whether written on or not, was retained. However, I was eventually told that, in view of the good result of the search so far, I would be spared an equally thorough personal visitation if I handed over all my letters and gave my word of honor that I carried nothing else about me, in print or writing. On my declaring that I wished to travel back as I did not approve of my treatment, I was told that I must now proceed with my luggage to Warsaw and there await a further decision. I was a Russian state prisoner!
On arriving in Warsaw, I complained bitterly of the treatment to which I had been subjected to General Aureggio who, as director of the Warsaw-Vienna Railway, had sealed the contract with my company for the construction of the railway telegraphs. The General promised to lay my case before the then Viceroy of Poland, Prince Paskewich. The latter wanted to know whether I had done, written, or said anything that could have rendered me politically suspect, to which I could only reply that I had once responded to repeated offers from a Russian state counselor to procure for me a decoration for my services to Russia by saying that it would afford me less satisfaction than an order to construct further telegraph lines for Russia. The Viceroy had laughed heartily when the General told him my confession, and bade him tell me that he would in my place have thought just the same. My possessions were returned to me at once, along with a pass to travel to St. Petersburg. After a short time with my brother Carl, who had followed me to Warsaw, I continued my journey.
Русский Сименс
Карл на много лет обосновался в России, в Петербурге. Его избранницей стала Мария Капгер, дочь обрусевшего немецкого купца. Сименс быстро выучил русский, освоил обычаи страны и стал называться Карлом Фёдоровичем.
Он оказался прекрасным стратегом, маркетологом, человеком, умевшим умно играть, подчас и рисковать в предлагаемых обстоятельствах. Бизнес успешен тогда, когда даёт хорошую прибыль - для российских предпринимателей всегда большую, чем для иностранных. В 1859 году он принимает подданство великого княжества Финляндского, которое тогда входило в состав Российской империи, а значит, становится российским подданным. Это позволило Сименсу через год стать купцом 1-й гильдии, что опять же облегчало бизнес по-русски.
В 1866 году здоровье жены Карла начинает ухудшаться, и семья уезжает из России. После смерти любимой супруги Карл не спешит возвращаться в Петербург, где многое напоминает осчастливых днях. Он занимается прокладкой телеграфных кабелей через Атлантический океан, руководит торговым домом Сименсов в Лондоне. В Россию он вернётся только в 1879 году.Его возвращение совпадёт с новыми открытиями в области электричества. Карла не забыли, ему очень быстро присваивают звание потомственного почётного гражданина, что подтверждает его принадлежность к привилегированному сословию Российской империи и служит подтверждениембезупречной деловой репутации.
Россиянин Карл Фёдорович сделал умный маркетинговый ход. Когда из-за Русско-турецкой войны 1877-1878 годов полностью прекратились поставки из Англии электротехнического оборудования, он публично выступил за независимость России от иностранных поставок, «чтобы в случае войны всякое количество телеграфных кабелей могло изготавливаться благонадёжными лицами и, вместе с тем, русскими подданными». В результате в Петербурге начинает создаваться империя Сименсов, заводы которой комплексно решали эти проблемы.
Карл Сименс добился от российского правительства эксклюзивного права ( и денег) на эксплуатацию, ремонт и восстановление телеграфных линий. Но при этом фирма обязалась выдерживать фантастические даже для нашего времени гарантийные сроки - от шести до двенадцати лет. Практически тот договор означал, что, если в течение 6 - 12-летнего гарантийного срока в работе телеграфных линий появятся непредусмотренные договором недостатки, то нужно будет полностью обновлять целые участки линий передач.
"Ремонтные расходы" - так назывались тогда средства, отпускаемые на техническое содержание оборудования, - были достаточно высокими, поэтому риск заключения такого соглашения оказывался вполне оправданным и, стремясь к сохранению и увеличению русских заказов, можно было пойти на него. Так как принципом Вернера Сименса было безупречно высокое качество произведенных им работ и приборов, то средства, отпущенные на ремонтные расходы, в большей степени стали его чистой прибылью.
Вы спросите, в чем секрет столь высокой надежности телеграфных линий? Как всегда ее гарантом выступили выдающиеся изобретательские способности Вернера фон Сименса - он сконструировал прибор, способный оперативно выявлять возникающие дефекты и даже локализовать их дальнейшее распространение. Данное устройство было специально адаптировано для работы в России, и сотрудники фирмы прозвали его между собой "татарский гальванометр". Этот прибор позволил обеспечить охрану телеграфных линий с применением технических стредств и небольшим числом охранного персонала: в цепь линии, разбитой на участки протяженностью по 50 верст, были заведены будильник и гальванометр, и по движению стрелки сторож мог постоянно видеть проходит ли ток через провода.
12-летний контракт на обслуживание и ремонт линий. Эти услуги компании, согласно договору, стоили от 50 до 100 рублей за версту телеграфной линии. В целом сооружение телеграфа обошлось царскому правительству в сумму около 1 млн рублей, а расходы по его содержанию - или, как тогда говорили, «ремонтные деньги», вылились еще в 2,4 млн рублей.
Таким образом, довольно стабильный доход из России, получаемый все эти годы, существенно укрепил берлинскую фирму. И когда в 1857/58 году Европу охватил экономический кризис, в результате которого многие молодые предприниматели оказались разоренными и должны были выйти из игры, Сименс мог без особых забот пережить это время и продолжать работать над новыми техническими изобретениями. По некоторым данным только в 1854 году Сименсы вывезли за границу 18 пудов (пуд =16 кг) золотых российских червонцев.
Ну а какая электротехника без электрического освещения! В 1879 году 12 фонарей системы Яблочкова зажглись на Литейном мосту в Петербурге. Москва же оставалась вотчиной керосинового и газового света.
Покорение Москвы
Первым клиентом Сименсов стал художник И.К. Айвазовский. В 1880 году в Москве состоялась его выставка, которая стала и демонстрацией возможностей электрического освещения«русской свечой» Яблочкова. Это было любопытно, но не более. Всё решила другая, более крупная и рекламно обставленная акция на Промышленной выставке 1882 года на Ходынскомполе. Сименс проложил вокруг нескольких павильонов электрическую железную дорогу, по которой маленький локомотив возил четыре тележки со скамейками для пассажиров. Толпа громко закричала «ура», когда лично Карл Фёдорович прокатил на электрическом поезде самого Александра III и его семью. Царю понравилась не только поездка, но и то, что многочисленная продукция «Сименс и Гальске», представленная на выставке, была сделана в России и демонстрировала достижения отечественной промышленности. Так фирма Карла Сименса стала поставщиком Двора Его Величества и получила право использовать императорский герб в виде двуглавого орла в качестве товарного знака, что давало и серьёзные налоговые льготы. А заодно царь пожелал, чтобы подготовкой иллюминации по случаю его приближающейся коронации занялся Карл Фёдорович.
На Софийской набережной быстро смонтировали передвижную электростанцию, где работали 18 локомобилей и 40 динамо-машин, провода от которой протянули к Кремлю. «Большие и малые электрические солнца», тысячи лапочек Эдисона украсили стены и башни Кремля, аллеи Александровского сада, храм Христа Спасителя. Так в мае 1883 году торжественно короновали нового императора Александра III. Карл Сименс стал некоронованным королём московской электрификации.
Выгодную возможность для укрепления позиций фирмы предоставила Всероссийская промышленная выставка 1882 года в Москве: специально для этой выставки "Сименс" построил электрическую железную дорогу, чтобы продемонстрировать применение электричества для движения поездов. В награду фирма получила право изображения императорского двуглавого орла на своих изделиях, изготовленных в России.
В 1883 году Карл Сименс приобрел лицензию на использование ламп Эдисона в России и построил в Петербурге фабрику по производству кабелей, ламп, переключателей и т.д. «Сименс и Гальске» заменила газовое освещение на электрическое на Невском проспекте, затем электрический свет от «Сименс и Гальске» появился в театрах, торговых пассажах, других зданиях. 26 мая 1883 г. по случаю коронации в Москве императора Александра III и освящения храма в Москве прошли грандиозные торжества. Именно компания Сименса осуществляла этот «яркий» и чрезвычайно важный в историческом плане проект. Более трех месяцев заняла подготовка к этому грандиозному мероприятию. На другой стороне Москва-реки, на Софийской набережной, построили специальную электростанцию. Динамо-машины поставили на передвижные платформы с тем, чтобы ремни можно было подтягивать на ходу. От электростанции к Кремлю протянули электрические и телефонные провода. Самым сложным было иллюминировать колокольню Ивана Великого. Быстрее и лучше других в сложившейся ситуации разобрался Карл Сименс. В 1883 г. фирмой «Сименс и Гальске» был освещен Невский - главный проспект русской столицы. А чуть позже Александр III поручает Сименсам электрифицировать Зимний дворец. И в Москве, несколько более консервативной по части введения технических новшеств, правители все же приходят к выводу о необходимости замены газовых фонарей на улицах более яркими, электрическими. Система электрического освещения Зимнего дворца вызвала восторженную оценку Вернера Сименса, назвавшего ее «самой впечатляющей в мире».
В 1897 г «Обществом» была построена электростанция на Раушской набережной в Москве, - старейшее сооружение в «Мосэнерго» на сегодняшний день. Помимо кабельного завода и фабрики по изготовлению телеграфного и телефонного оборудования Карл Сименс решил построить в Петербурге завод динамо-машин, который производил бы электромоторы большой мощности, а также турбогенераторы и трансформаторы. В 1912 был сооружен огромный завод «Электросила».
Но главный прикол цена за киловат час была самой высокой в мире на то время, 50 тех!! копеек.
Расширение империи
В конце 1883 года энергичные Сименсы покупают у Эдисона патент на использование его ламп в России. Попытки наших соотечественников-изобретателей Лодыгина и Яблочкова создать собственные ламповые предприятия закончились банкротством, поэтому «Сименс и Гальске» на некоторое время становится монополистом. Несколько месяцев Карл Сименс за свой счёт освещал часть Невского проспекта. Затраты окупил заказ на электрификацию Зимнего дворца иосвещение Петербурга. Карл Сименс, объединившись с немецким и русскими банками, создал акционерное «Общество электрического освещения 1886 года».
Быстро последовали и московские заказы, причём сначала частные: от Пассажа купца Постникова, от Сандуновских бань, от усадеб богатых москвичей, для чего активно поставлялись локомобили и небольшие электростанции.
«Общество 1886 года» построило и первую стационарную электростанцию на углу Георгиевского переулка и Большой Дмитровки. Постоянный ток, бежавший по поводам, мог обслуживать клиентов на расстоянии не более одного километра, и Георгиевская станция весьма быстро, к середине1890-х годов, достигла своего технологического предела и в 1899 году закрылась. Но к этому времени уже два года работала построенная обществом на Раушской набережной электростанция переменного тока, что расширяло радиус переброски электроэнергии по кабелям, проложенным в кирпичных каналах.
Вне России, но с Россией
В 1890 году Карл Фёдорович отправился в Берлин, чтобы взять на себя руководство всей империей Сименсов вместо заболевшего брата Вернера. Впрочем, Карл каждое лето проводилв своём имении «Гостилицы» под Петербургом, а коммерческую деятельность в России контролировал самым тщательным образом.
Серьёзность планов в Москве подтвердило и открытие в 1894 году московского отделения компании, которое расположилось на втором этаже трёхэтажного здания на Маросейке, 17, где сегодня находится посольство Белоруссии.
17 февраля 1895 года Александр III дал высочайшее соизволение на возведение «потомственного Почетного гражданина Санкт-Петербурского 1-ой гильдии купца Карла Сименса в потомственное Российской империи дворянское достоинство с распространением этих прав и на детей его, допожалования рождённых». 18 декабря 1995 года Департамент герольдии утвердил проект герба рода Сименс. Рисунок представил сам Карл, а русский стиль ему придал академик архитектуры Алексей Трамбицкий. Одной из эмблем в лазоревом щите стали золотые звёзды «о шести лучах».
Организация освещения коронации следующего царя, Николая II, в мае 1896 года по традиции досталась Сименсам. Блестяще исполненный заказ дал свои результаты - «Общество 1886 года» получило концессию на освещение Москвы до 1945 года.
Так, через успехи и неудачи, «русские Сименсы» год за годом строили свое дело. Их теснили конкуренты ― англичане с бельгийцами, немцы из компании Shuckert. В 1913 году обе фирмы слились, образовав концерн Siemens & Schuckertwerke. Его техническим директором в России стал видный электротехник и заодно убежденный большевик Леонид Красин. Часть заработанных денег он передавал товарищам (и прятал в сейфах компании награбленые во время экспроприаций). Так Сименсы, сами того не зная (а может ведая и чутко руководя и направляя), помогли русской революции.
Достойная память
75-летний Карл Сименс умер в марте 1906 года на французском курорте Ментона, когда семейная империя набрала небывалую силу, имела десятки филиалов по всему миру, и выпускала самую разную продукцию. Руководство компанией перешло сначала к старшему сыну Вернера, а в 1919 году к младшему, тоже Карлу, когда прервалась история фирмы Сименс всоветской России. Только в 1928 году им удалось открыть в Москве бюро, которое находилось на Кузнецком мосту и контролировалось акционерным обществом «Электроимпорт».
Карл Сименс успел стать «российским Нобелем». На «неприкосновенный капитал» в 5000 рублей была учреждена именная «Премия почётного члена Российского технического общества Карла Фёдоровича Сименса», и в 1912 году её присудили изобретателю электронного телевидения Борису Розингу.
В Москве мы не найдём мемориальных упоминаний о деятельности Карла Сименса. А вот в Санкт-Петербурге на границе Стрельны и Петродворца теперь есть улица Карла Сименса. Компания Bosch-Siemens захотела назвать новую улицу в промышленном районе «Бош-Сименс». Топонимическая комиссия, естественно, этому воспротивилась. Так в 2007 году появиласьулица Карла Сименса, ведь это не реклама, а история электротехники, большой вклад в которую внёс российский изобретатель, промышленник, меценат Карл Фёдорович Сименс.
Siemens AG также выпускали и БМК серии SH100 с которых был и наш клон в серии 1520ХМ5, и клоны IBM system370, и CAD AULIS для разводки БМК, Когда ИТМиВТ перешел к 86-87 году на эту систему процес проектирования БМК у них сократился с 4-5 дней на КОМПАС82 и 2х недель на ПУЛЬСе до одного дня. Удивительно, что разработку СС БИС вели с серидины 80х на ПУЛЬСе :( Вот так идеология мешает при ориентации на использование только БЭСМ6. Очень надеюсь. что участники проекта напишут о работе подробно, А пока можно прочитать РАЗ и ДВА
ЗЫ удивительно но На «неприкосновенный капитал» в 5000 рублей была учреждена именная «Премия почётного члена Российского технического общества Карла Фёдоровича Сименса», и в 1912 году её присудили изобретателю электронного телевидения Борису Розингу.
ЗЫ2 к продукции Сименс и Сименсам я отношусь хорошо, только когда говорят о честности итп итд немецких компаний у меня это поднимает настроение как лозунги типа Рок - против наркотиков, Парасята - против свинства. Вставки красным объективности для.
Слева направо Carl Heinrich von Siemens - Карл Фёдорович, Вернер главный взяткодатель -сиделец ;). Carl Wilhelm Siemens- Карл Сименс британский металлург и изобретатель (важное изобретение - создание регенеративной печи) которого с Фёдоровичем часто путают :( так как оба Карлы.
журнал "Московское наследие", № 4 (15), 03.03.2011
В самом начале - и фирмы, и покорения России - был старший брат Вернер. Его созданной с талантливым механиком Иоганном Гальске компании «Сименс и Гальске» повезло с получением заказов на поставку аппаратов для первой телеграфной линии, потом и с другими, которые открывали перспективу удачного бизнеса в России. П.А. Клейнмихель, главный управляющий путями сообщений, а практически второй по всемогуществу после Николая I, неоднократно предлагал Вернеру переехать в Санкт-Петербург, но тот вместо себя прислал младшего брата Карла.
Этот заказ стал большой удачей и для России, и для компании Вернера Сименса. Дело в том, что в середине XIX века Россия все больше нуждалась в коммуникационных технологиях: учитывая размеры страны, связь между городами была крайне необходима. В то же время, не будь такого тесного сотрудничества с Россией, юная компания Siemens & Halske не выжила бы - оборот от торговли с Россией в первые годы составлял 30000 марок, в то время как внутренний оборот Германии - всего 600. Сотрудничая с Россией, Siemens на 15 лет обеспечил себя стабильными заказами от российского правительства.
Через водосточную трубу
Клейнмихель встретил юного представителя компании недоверчиво и предложил ему испытание: подвести кабель к телеграфной башне на крыше Зимнего дворца так, чтобы строительные работы не помешали спокойствию царской семьи. Для прокладки кабеля Карл хитроумно использовал декоративный водосток. Вскоре в Петербурге стали поговаривать, что «Сименсы залезли в Россию через водосточную трубу».Так момент вступления Карла Фридриха Сименса в должность руководителя санкт-петербургского представительства в 1853 году стал официальным началом деятельности фирмы в России.
Вообще то Вернеру (хоть он и был не лох, взятки через посредников давал, и позже графа Кленмийхеля за них и сняли.) пришлось ехать из-за того что посредник полковник Колон Людерс (Colonel von Lüders) болел, и у жандармов был приказ задержать некого Вернера Сиеменса по пересечении границы)
[C точки зрения немецкого Сиеменс]The Emperor Nicholas was on the throne at the time, and the most powerful man under him in the empire was Count Kleinmichel, chief of the Ministry of Public Roads and Communications. I had not previously come into personal contact with this man, who was feared throughout Russia, as negotiations had been conducted through the aforementioned Colonel von Lüders, with whom I was on friendly terms. When, however, the latter was taken ill and obliged to seek a cure at German spas in the spring of 1853, I was summoned to St. Petersburg by Count Kleinmichel to discuss telegraph systems, just when I was expecting to accompany my brother Carl to Warsaw. I therefore applied as usual to the Russian embassy for a visa for my passport. To my astonishment, in spite of repeated reminders, I did not receive the visa. When I complained to the ambassador himself, he told me that the visa could not be issued by order of the St. Petersburg secret police. As no reason was given for the refusal, I had no choice other than to write to Count
The Emperor Nicholas was on the throne at the time, and the most powerful man under him in the empire was Count Kleinmichel, chief of the Ministry of Public Roads and Communications. I had not previously come into personal contact with this man, who was feared throughout Russia, as negotiations had been conducted through the aforementioned Colonel von Lüders, with whom I was on friendly terms. When, however, the latter was taken ill and obliged to seek a cure at German spas in the spring of 1853, I was summoned to St. Petersburg by Count Kleinmichel to discuss telegraph systems, just when I was expecting to accompany my brother Carl to Warsaw. I therefore applied as usual to the Russian embassy for a visa for my passport. To my astonishment, in spite of repeated reminders, I did not receive the visa. When I complained to the ambassador himself, he told me that the visa could not be issued by order of the St. Petersburg secret police. As no reason was given for the refusal, I had no choice other than to write to Count Kleinmichel, explaining that I could not comply with his request, since the visa for my passport had been refused. It then took no longer than the time required for couriers to travel between Berlin and St. Petersburg before an official from the embassy handed me my endorsed passport, apologizing profusely and explaining that a misunderstanding had occurred.
When, however, a few days later on the journey to Warsaw I reached the Russian frontier station, I soon found that, despite the alleged misunderstanding, I was still regarded as a suspicious person. Once all the other travelers had been allowed to pass, my effects were searched with a minuteness far greater than I had expected. Every piece of paper, whether written on or not, was retained. However, I was eventually told that, in view of the good result of the search so far, I would be spared an equally thorough personal visitation if I handed over all my letters and gave my word of honor that I carried nothing else about me, in print or writing. On my declaring that I wished to travel back as I did not approve of my treatment, I was told that I must now proceed with my luggage to Warsaw and there await a further decision. I was a Russian state prisoner!
On arriving in Warsaw, I complained bitterly of the treatment to which I had been subjected to General Aureggio who, as director of the Warsaw-Vienna Railway, had sealed the contract with my company for the construction of the railway telegraphs. The General promised to lay my case before the then Viceroy of Poland, Prince Paskewich. The latter wanted to know whether I had done, written, or said anything that could have rendered me politically suspect, to which I could only reply that I had once responded to repeated offers from a Russian state counselor to procure for me a decoration for my services to Russia by saying that it would afford me less satisfaction than an order to construct further telegraph lines for Russia. The Viceroy had laughed heartily when the General told him my confession, and bade him tell me that he would in my place have thought just the same. My possessions were returned to me at once, along with a pass to travel to St. Petersburg. After a short time with my brother Carl, who had followed me to Warsaw, I continued my journey.
Русский Сименс
Карл на много лет обосновался в России, в Петербурге. Его избранницей стала Мария Капгер, дочь обрусевшего немецкого купца. Сименс быстро выучил русский, освоил обычаи страны и стал называться Карлом Фёдоровичем.
Он оказался прекрасным стратегом, маркетологом, человеком, умевшим умно играть, подчас и рисковать в предлагаемых обстоятельствах. Бизнес успешен тогда, когда даёт хорошую прибыль - для российских предпринимателей всегда большую, чем для иностранных. В 1859 году он принимает подданство великого княжества Финляндского, которое тогда входило в состав Российской империи, а значит, становится российским подданным. Это позволило Сименсу через год стать купцом 1-й гильдии, что опять же облегчало бизнес по-русски.
В 1866 году здоровье жены Карла начинает ухудшаться, и семья уезжает из России. После смерти любимой супруги Карл не спешит возвращаться в Петербург, где многое напоминает осчастливых днях. Он занимается прокладкой телеграфных кабелей через Атлантический океан, руководит торговым домом Сименсов в Лондоне. В Россию он вернётся только в 1879 году.Его возвращение совпадёт с новыми открытиями в области электричества. Карла не забыли, ему очень быстро присваивают звание потомственного почётного гражданина, что подтверждает его принадлежность к привилегированному сословию Российской империи и служит подтверждениембезупречной деловой репутации.
Россиянин Карл Фёдорович сделал умный маркетинговый ход. Когда из-за Русско-турецкой войны 1877-1878 годов полностью прекратились поставки из Англии электротехнического оборудования, он публично выступил за независимость России от иностранных поставок, «чтобы в случае войны всякое количество телеграфных кабелей могло изготавливаться благонадёжными лицами и, вместе с тем, русскими подданными». В результате в Петербурге начинает создаваться империя Сименсов, заводы которой комплексно решали эти проблемы.
Карл Сименс добился от российского правительства эксклюзивного права ( и денег) на эксплуатацию, ремонт и восстановление телеграфных линий. Но при этом фирма обязалась выдерживать фантастические даже для нашего времени гарантийные сроки - от шести до двенадцати лет. Практически тот договор означал, что, если в течение 6 - 12-летнего гарантийного срока в работе телеграфных линий появятся непредусмотренные договором недостатки, то нужно будет полностью обновлять целые участки линий передач.
"Ремонтные расходы" - так назывались тогда средства, отпускаемые на техническое содержание оборудования, - были достаточно высокими, поэтому риск заключения такого соглашения оказывался вполне оправданным и, стремясь к сохранению и увеличению русских заказов, можно было пойти на него. Так как принципом Вернера Сименса было безупречно высокое качество произведенных им работ и приборов, то средства, отпущенные на ремонтные расходы, в большей степени стали его чистой прибылью.
Вы спросите, в чем секрет столь высокой надежности телеграфных линий? Как всегда ее гарантом выступили выдающиеся изобретательские способности Вернера фон Сименса - он сконструировал прибор, способный оперативно выявлять возникающие дефекты и даже локализовать их дальнейшее распространение. Данное устройство было специально адаптировано для работы в России, и сотрудники фирмы прозвали его между собой "татарский гальванометр". Этот прибор позволил обеспечить охрану телеграфных линий с применением технических стредств и небольшим числом охранного персонала: в цепь линии, разбитой на участки протяженностью по 50 верст, были заведены будильник и гальванометр, и по движению стрелки сторож мог постоянно видеть проходит ли ток через провода.
12-летний контракт на обслуживание и ремонт линий. Эти услуги компании, согласно договору, стоили от 50 до 100 рублей за версту телеграфной линии. В целом сооружение телеграфа обошлось царскому правительству в сумму около 1 млн рублей, а расходы по его содержанию - или, как тогда говорили, «ремонтные деньги», вылились еще в 2,4 млн рублей.
Таким образом, довольно стабильный доход из России, получаемый все эти годы, существенно укрепил берлинскую фирму. И когда в 1857/58 году Европу охватил экономический кризис, в результате которого многие молодые предприниматели оказались разоренными и должны были выйти из игры, Сименс мог без особых забот пережить это время и продолжать работать над новыми техническими изобретениями. По некоторым данным только в 1854 году Сименсы вывезли за границу 18 пудов (пуд =16 кг) золотых российских червонцев.
Ну а какая электротехника без электрического освещения! В 1879 году 12 фонарей системы Яблочкова зажглись на Литейном мосту в Петербурге. Москва же оставалась вотчиной керосинового и газового света.
Покорение Москвы
Первым клиентом Сименсов стал художник И.К. Айвазовский. В 1880 году в Москве состоялась его выставка, которая стала и демонстрацией возможностей электрического освещения«русской свечой» Яблочкова. Это было любопытно, но не более. Всё решила другая, более крупная и рекламно обставленная акция на Промышленной выставке 1882 года на Ходынскомполе. Сименс проложил вокруг нескольких павильонов электрическую железную дорогу, по которой маленький локомотив возил четыре тележки со скамейками для пассажиров. Толпа громко закричала «ура», когда лично Карл Фёдорович прокатил на электрическом поезде самого Александра III и его семью. Царю понравилась не только поездка, но и то, что многочисленная продукция «Сименс и Гальске», представленная на выставке, была сделана в России и демонстрировала достижения отечественной промышленности. Так фирма Карла Сименса стала поставщиком Двора Его Величества и получила право использовать императорский герб в виде двуглавого орла в качестве товарного знака, что давало и серьёзные налоговые льготы. А заодно царь пожелал, чтобы подготовкой иллюминации по случаю его приближающейся коронации занялся Карл Фёдорович.
На Софийской набережной быстро смонтировали передвижную электростанцию, где работали 18 локомобилей и 40 динамо-машин, провода от которой протянули к Кремлю. «Большие и малые электрические солнца», тысячи лапочек Эдисона украсили стены и башни Кремля, аллеи Александровского сада, храм Христа Спасителя. Так в мае 1883 году торжественно короновали нового императора Александра III. Карл Сименс стал некоронованным королём московской электрификации.
Выгодную возможность для укрепления позиций фирмы предоставила Всероссийская промышленная выставка 1882 года в Москве: специально для этой выставки "Сименс" построил электрическую железную дорогу, чтобы продемонстрировать применение электричества для движения поездов. В награду фирма получила право изображения императорского двуглавого орла на своих изделиях, изготовленных в России.
В 1883 году Карл Сименс приобрел лицензию на использование ламп Эдисона в России и построил в Петербурге фабрику по производству кабелей, ламп, переключателей и т.д. «Сименс и Гальске» заменила газовое освещение на электрическое на Невском проспекте, затем электрический свет от «Сименс и Гальске» появился в театрах, торговых пассажах, других зданиях. 26 мая 1883 г. по случаю коронации в Москве императора Александра III и освящения храма в Москве прошли грандиозные торжества. Именно компания Сименса осуществляла этот «яркий» и чрезвычайно важный в историческом плане проект. Более трех месяцев заняла подготовка к этому грандиозному мероприятию. На другой стороне Москва-реки, на Софийской набережной, построили специальную электростанцию. Динамо-машины поставили на передвижные платформы с тем, чтобы ремни можно было подтягивать на ходу. От электростанции к Кремлю протянули электрические и телефонные провода. Самым сложным было иллюминировать колокольню Ивана Великого. Быстрее и лучше других в сложившейся ситуации разобрался Карл Сименс. В 1883 г. фирмой «Сименс и Гальске» был освещен Невский - главный проспект русской столицы. А чуть позже Александр III поручает Сименсам электрифицировать Зимний дворец. И в Москве, несколько более консервативной по части введения технических новшеств, правители все же приходят к выводу о необходимости замены газовых фонарей на улицах более яркими, электрическими. Система электрического освещения Зимнего дворца вызвала восторженную оценку Вернера Сименса, назвавшего ее «самой впечатляющей в мире».
В 1897 г «Обществом» была построена электростанция на Раушской набережной в Москве, - старейшее сооружение в «Мосэнерго» на сегодняшний день. Помимо кабельного завода и фабрики по изготовлению телеграфного и телефонного оборудования Карл Сименс решил построить в Петербурге завод динамо-машин, который производил бы электромоторы большой мощности, а также турбогенераторы и трансформаторы. В 1912 был сооружен огромный завод «Электросила».
Но главный прикол цена за киловат час была самой высокой в мире на то время, 50 тех!! копеек.
Расширение империи
В конце 1883 года энергичные Сименсы покупают у Эдисона патент на использование его ламп в России. Попытки наших соотечественников-изобретателей Лодыгина и Яблочкова создать собственные ламповые предприятия закончились банкротством, поэтому «Сименс и Гальске» на некоторое время становится монополистом. Несколько месяцев Карл Сименс за свой счёт освещал часть Невского проспекта. Затраты окупил заказ на электрификацию Зимнего дворца иосвещение Петербурга. Карл Сименс, объединившись с немецким и русскими банками, создал акционерное «Общество электрического освещения 1886 года».
Быстро последовали и московские заказы, причём сначала частные: от Пассажа купца Постникова, от Сандуновских бань, от усадеб богатых москвичей, для чего активно поставлялись локомобили и небольшие электростанции.
«Общество 1886 года» построило и первую стационарную электростанцию на углу Георгиевского переулка и Большой Дмитровки. Постоянный ток, бежавший по поводам, мог обслуживать клиентов на расстоянии не более одного километра, и Георгиевская станция весьма быстро, к середине1890-х годов, достигла своего технологического предела и в 1899 году закрылась. Но к этому времени уже два года работала построенная обществом на Раушской набережной электростанция переменного тока, что расширяло радиус переброски электроэнергии по кабелям, проложенным в кирпичных каналах.
Вне России, но с Россией
В 1890 году Карл Фёдорович отправился в Берлин, чтобы взять на себя руководство всей империей Сименсов вместо заболевшего брата Вернера. Впрочем, Карл каждое лето проводилв своём имении «Гостилицы» под Петербургом, а коммерческую деятельность в России контролировал самым тщательным образом.
Серьёзность планов в Москве подтвердило и открытие в 1894 году московского отделения компании, которое расположилось на втором этаже трёхэтажного здания на Маросейке, 17, где сегодня находится посольство Белоруссии.
17 февраля 1895 года Александр III дал высочайшее соизволение на возведение «потомственного Почетного гражданина Санкт-Петербурского 1-ой гильдии купца Карла Сименса в потомственное Российской империи дворянское достоинство с распространением этих прав и на детей его, допожалования рождённых». 18 декабря 1995 года Департамент герольдии утвердил проект герба рода Сименс. Рисунок представил сам Карл, а русский стиль ему придал академик архитектуры Алексей Трамбицкий. Одной из эмблем в лазоревом щите стали золотые звёзды «о шести лучах».
Организация освещения коронации следующего царя, Николая II, в мае 1896 года по традиции досталась Сименсам. Блестяще исполненный заказ дал свои результаты - «Общество 1886 года» получило концессию на освещение Москвы до 1945 года.
Так, через успехи и неудачи, «русские Сименсы» год за годом строили свое дело. Их теснили конкуренты ― англичане с бельгийцами, немцы из компании Shuckert. В 1913 году обе фирмы слились, образовав концерн Siemens & Schuckertwerke. Его техническим директором в России стал видный электротехник и заодно убежденный большевик Леонид Красин. Часть заработанных денег он передавал товарищам (и прятал в сейфах компании награбленые во время экспроприаций). Так Сименсы, сами того не зная (а может ведая и чутко руководя и направляя), помогли русской революции.
Достойная память
75-летний Карл Сименс умер в марте 1906 года на французском курорте Ментона, когда семейная империя набрала небывалую силу, имела десятки филиалов по всему миру, и выпускала самую разную продукцию. Руководство компанией перешло сначала к старшему сыну Вернера, а в 1919 году к младшему, тоже Карлу, когда прервалась история фирмы Сименс всоветской России. Только в 1928 году им удалось открыть в Москве бюро, которое находилось на Кузнецком мосту и контролировалось акционерным обществом «Электроимпорт».
Карл Сименс успел стать «российским Нобелем». На «неприкосновенный капитал» в 5000 рублей была учреждена именная «Премия почётного члена Российского технического общества Карла Фёдоровича Сименса», и в 1912 году её присудили изобретателю электронного телевидения Борису Розингу.
В Москве мы не найдём мемориальных упоминаний о деятельности Карла Сименса. А вот в Санкт-Петербурге на границе Стрельны и Петродворца теперь есть улица Карла Сименса. Компания Bosch-Siemens захотела назвать новую улицу в промышленном районе «Бош-Сименс». Топонимическая комиссия, естественно, этому воспротивилась. Так в 2007 году появиласьулица Карла Сименса, ведь это не реклама, а история электротехники, большой вклад в которую внёс российский изобретатель, промышленник, меценат Карл Фёдорович Сименс.
Siemens AG также выпускали и БМК серии SH100 с которых был и наш клон в серии 1520ХМ5, и клоны IBM system370, и CAD AULIS для разводки БМК, Когда ИТМиВТ перешел к 86-87 году на эту систему процес проектирования БМК у них сократился с 4-5 дней на КОМПАС82 и 2х недель на ПУЛЬСе до одного дня. Удивительно, что разработку СС БИС вели с серидины 80х на ПУЛЬСе :( Вот так идеология мешает при ориентации на использование только БЭСМ6. Очень надеюсь. что участники проекта напишут о работе подробно, А пока можно прочитать РАЗ и ДВА
ЗЫ удивительно но На «неприкосновенный капитал» в 5000 рублей была учреждена именная «Премия почётного члена Российского технического общества Карла Фёдоровича Сименса», и в 1912 году её присудили изобретателю электронного телевидения Борису Розингу.
ЗЫ2 к продукции Сименс и Сименсам я отношусь хорошо, только когда говорят о честности итп итд немецких компаний у меня это поднимает настроение как лозунги типа Рок - против наркотиков, Парасята - против свинства. Вставки красным объективности для.