Памяти о.Аркадия Шлыкова
15 февраля отошел ко Господу настоятель храма Рождества Пресвятой Богородицы (пос. Усть-Река) о. Аркадий (Шлыков). Пудожский район Респ. Карелия. По предварительной версии - угорел в своем доме. Ведется следствие.
Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего иерея Аркадия и остави ему все прегрешения вольные и невольные и даруй ему Царствие Небесное.
Об отце Аркадии
"Отец Аркадий всегда рад гостям - неважно, предупреждают те заранее или сваливаются как снег на голову. Знакомые, друзья, знакомые знакомых и друзья друзей приезжают из обеих столиц, из-за границы, за много километров сюда, в далекое Колодозеро, предпочитая южным курортам карельских комаров, озера, белые ночи, северное небо и проникновенные богослужения.
Среди постоянных гостей отца Аркадия много петербуржцев. В основном, это представители творческих профессий, люди ищущие - они чувствуют в священнике, поселившемся в карельской глуши, родственную душу. Декан отделения иконописи Санкт-Петербургской академии теологии и искусства Евгения Давыденко, художник-иконописец из Гатчины, вспоминает, как впервые оказалась в Колодозере в июле 2009 года:
- Звонит мне моя московская коллега: «Жень, поехали небо расписывать в деревенском храме, в Карелии. Денег не заработаем, но ты на всю жизнь полюбишь это место и этого батюшку». Ну как от такого отказаться? Поехали мы почему-то через Вологду. Там нас должны были на машине подобрать друзья. Друзья задерживались, но успокоили: отец Аркадий всё устроит. И в самом деле, он позвонил, и вечером того же дня мы ехали в Колодозеро вместе со стройматериалами для храма. Водителем нашим оказался друг отца Аркадия, обычный вологодский афророссиянин по имени Паскаль.
Приехали мы утром, отправились осматривать храм и увидели, что к росписи неба ничего не готово и, самое главное, отсутствуют леса. Батюшки дома не оказалось, зато за столом сидел архитектор храма, боявшийся высоты, и известный местный персонаж Юрка. Юрка был выпимши и, не выпуская из рук огромный нож, стал рассказывать нам о своей нелегкой судьбе. Мы с архитектором уже отчаялись освободиться из юркиного плена, как вдруг дверь распахнулась, в горницу вошел огромный рыжеволосый лохматый викинг, молча взвалил Юрку на плечо и унес в туман. Так я впервые увидела отца Аркадия. В этот самый момент я поняла, что приехала по адресу и чтомы с коллегами сделаем лучший проект в нашей жизни.
А леса построили пудожские мастера - два щуплых подростка под руководством опытного пожилого наставника возвели всю конструкцию за один день. Через десять дней мы закончили расписывать храм. Когда прощались, уже знали, что вернемся в Колодозеро еще и еще.
Описать, как проходит день сельского священника, непросто, потому что дни разные, и из них, как из мозаичных стеклышек, складывается его жизнь. Бывает, что с раннего утра и до вечера отец Аркадий ездит по дальним приходам, или же по полдня работает, не разгибаясь, на грядках, окучивая картошку, или сидит за столом, смотрит фильм про Джима Моррисона и синими по локоть руками перебирает 10 килограмм черники, дабы было, что заготовить на зиму. А бывает - едет в соседнюю деревню покупать утят, договариваться с рабочими об установке оградки на кладбище, а потом, вечером, отделывает изнутри почти достроенный гостевой дом.
На дальний приход, в старинное село Кубово на реке Водле, отец Аркадий летом добирается так. На хлебовозке доезжает по асфальту до Кривиц - это примерно сорок километров от Колодозера. Оттуда на Кубово уходит грунтовка. На перекрестке батюшка будет ловить попутку (привет автостопному прошлому!). Иногда кто-то из прихожан выезжает его встречать. Двадцать пять километров по грунтовке, мимо кладбища - и вот новая часть Кубово, построенная после войны как место поселения для бывших «полицаев». Типовая застройка, три магазина, крохотный храм, возведенный одним из прихожан на свои средства. Чтобы попасть в старую часть поселка, где стоит на холме нужный отцу Аркадию старинный храм без купола, нужно переправиться через Водлу на крохотном паромчике, бегающем от берега к берегу по тросу. Трос часто рвется, и тогда местные переправляют друг друга на своих же моторках.
В старом Кубово многолюдно - на престольный праздник Смоленской иконы Божией Матери пришелся и день села. На молебен в храме и панихиду у народного памятника погибшим воинам собрались человек двадцать. Обошли крестным ходом вокруг церкви. Прихожанка Галина причитает: «Кабы я знала, батюшка, что крестным ходом пойдем, выкосила бы вокруг». Желающих покреститься набралось десять человек. Среди них - молодая мама с дочкой двух лет.
- Как дочку зовут? - спрашивает отец Аркадий.
- Карина.
- Нет такого имени в святцах, окрестим Екатериной?
- Хорошо…
- А самих вас как зовут?
- Алина…
- Да что ж такое! Еленой наречем вас в Крещении.
Ситуация с именами в этих местах просто поразительная. Детей называют иногда очень странно: Каринами, Алинами, Альбертами, Виталинами.
- У меня по соседству три сестры живут - Алина, Альбина и Алёна. Не Елена, именно Алёна, - говорит отец Аркадий. - Ну, я крестил Альбину Аллой, Алину - Еленой, а Алёна до сих пор некрещеная.
Крещаемые встали полукругом - слушают огласительную беседу. Вот в храме появляется мужичок. Навеселе, настроен на драку. Встал в полукруг с крестящимися, не сняв кепку. Отец Аркадий сделал ему замечание раз, другой. Наконец тот нехотя снял головной убор, уселся на стул и громко так заявил: «Отец, а когда крестить будешь?»
- Так вот, как раз Крещение идет сейчас.
- А я тоже креститься хочу! Давай, отец, крести меня! - мужичок устроился поудобнее, закинул ногу на ногу.
- Выйди из храма, Василий, ты пьян, - подал голос молодой прихожанин.
- Ты смотри, какой умный, не указывай мне, что делать, - Василий тяжело поднялся со стула с намерением затеять драку прямо в храме.
Один из папаш крещаемых, крепкий молодой мужчина, уже было направился с кулаками к Василию, но его опередила Галина, та, что не успела выкосить траву вокруг храма. Вывела Василия на крыльцо. Взяла за руку.
- Вась, это хорошо, что ты креститься собрался. Только сейчас тебе нельзя - ты выпил. Вот протрезвеешь, подумаешь о жизни, тогда и приходи, батюшка поговорит с тобой. А пока - сходи-ка на концерт, вон, в клубе через дорогу идет ко дню села.
Василий весь вдруг как-то обмяк, успокоился, кивнул и побрел в сторону клуба, сжимая в руке свою кепочку.
- На крестинах чего только иной раз не происходит, - вспоминает отец Аркадий. - Один раз крестил я в новом Кубово человек семь сразу. Позади всех стояла девочка лет пяти - с крестиком на шее. Значит, крещеная, решил я. Огласительная беседа прошла, она очень внимательно её прослушала и молитвы все тоже. Когда мы в дьявола дули и плевали, она попросила: «Дедушка, а можно, я тоже?» Потом попросила окропить ее водой, потом крест поцеловать. Ну, думаю, раз нравится малышке, почему нет? И свечку попросила. Говорю ей, сейчас пойдем крестным ходом вокруг храма, я тебе самую большую свечку дам! Когда стал миром мазать крещаемых, смотрю - слезы на глазах у девчушки. «Дедушка, а как же я?» («дедушке», то есть мне, отцу Аркадию - 40 лет). И, после отпуста уже, она подошла к купели и вовсе разрыдалась: «Дедушка, я тоже креститься хочу! Оказалось, ее родной дед привел в храм, крестик ей сразу сам надел - и ушел, не сказав мне даже, что внучку крестить привел, что некрещеная она! Ну я и покрестил её, конечно же, как надо, тем более что все молитвы она очень внимательно выслушала. Она потом уже от счастья плакала. Вот какой человек - малышка пятилетняя, а как креститься хотела! Очень меня поразило её желание, такое сильное, такое чистое и искреннее - креститься.
Пока настоятель делился историями из своей жизни, на улице стемнело. Мы возвращались из того самого Кубово, где однажды местный мужичок Василий чуть не устроил драку прямо в храме. Впереди был еще час пути - отец Аркадий, долго вглядываясь в темноту, в самую гущу леса, под монотонный шум шуршащей под колесами грунтовки вспоминает, как когда-то, 17-летним парнем, решил вместе с друзьями отправиться в поход, пожить целую неделю в лесу, пройти проверку на мужество:
- Пораскинули мозгами, дескать, что нам нужно, - и насыпали в рюкзак пять кило картошки, туда же топор и спички бросили. И всё! Представляешь, какими дураками мы были?"
Екатерина Соловьева
Фото автора
Источник
Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего иерея Аркадия и остави ему все прегрешения вольные и невольные и даруй ему Царствие Небесное.
Об отце Аркадии
"Отец Аркадий всегда рад гостям - неважно, предупреждают те заранее или сваливаются как снег на голову. Знакомые, друзья, знакомые знакомых и друзья друзей приезжают из обеих столиц, из-за границы, за много километров сюда, в далекое Колодозеро, предпочитая южным курортам карельских комаров, озера, белые ночи, северное небо и проникновенные богослужения.
Среди постоянных гостей отца Аркадия много петербуржцев. В основном, это представители творческих профессий, люди ищущие - они чувствуют в священнике, поселившемся в карельской глуши, родственную душу. Декан отделения иконописи Санкт-Петербургской академии теологии и искусства Евгения Давыденко, художник-иконописец из Гатчины, вспоминает, как впервые оказалась в Колодозере в июле 2009 года:
- Звонит мне моя московская коллега: «Жень, поехали небо расписывать в деревенском храме, в Карелии. Денег не заработаем, но ты на всю жизнь полюбишь это место и этого батюшку». Ну как от такого отказаться? Поехали мы почему-то через Вологду. Там нас должны были на машине подобрать друзья. Друзья задерживались, но успокоили: отец Аркадий всё устроит. И в самом деле, он позвонил, и вечером того же дня мы ехали в Колодозеро вместе со стройматериалами для храма. Водителем нашим оказался друг отца Аркадия, обычный вологодский афророссиянин по имени Паскаль.
Приехали мы утром, отправились осматривать храм и увидели, что к росписи неба ничего не готово и, самое главное, отсутствуют леса. Батюшки дома не оказалось, зато за столом сидел архитектор храма, боявшийся высоты, и известный местный персонаж Юрка. Юрка был выпимши и, не выпуская из рук огромный нож, стал рассказывать нам о своей нелегкой судьбе. Мы с архитектором уже отчаялись освободиться из юркиного плена, как вдруг дверь распахнулась, в горницу вошел огромный рыжеволосый лохматый викинг, молча взвалил Юрку на плечо и унес в туман. Так я впервые увидела отца Аркадия. В этот самый момент я поняла, что приехала по адресу и чтомы с коллегами сделаем лучший проект в нашей жизни.
А леса построили пудожские мастера - два щуплых подростка под руководством опытного пожилого наставника возвели всю конструкцию за один день. Через десять дней мы закончили расписывать храм. Когда прощались, уже знали, что вернемся в Колодозеро еще и еще.
Описать, как проходит день сельского священника, непросто, потому что дни разные, и из них, как из мозаичных стеклышек, складывается его жизнь. Бывает, что с раннего утра и до вечера отец Аркадий ездит по дальним приходам, или же по полдня работает, не разгибаясь, на грядках, окучивая картошку, или сидит за столом, смотрит фильм про Джима Моррисона и синими по локоть руками перебирает 10 килограмм черники, дабы было, что заготовить на зиму. А бывает - едет в соседнюю деревню покупать утят, договариваться с рабочими об установке оградки на кладбище, а потом, вечером, отделывает изнутри почти достроенный гостевой дом.
На дальний приход, в старинное село Кубово на реке Водле, отец Аркадий летом добирается так. На хлебовозке доезжает по асфальту до Кривиц - это примерно сорок километров от Колодозера. Оттуда на Кубово уходит грунтовка. На перекрестке батюшка будет ловить попутку (привет автостопному прошлому!). Иногда кто-то из прихожан выезжает его встречать. Двадцать пять километров по грунтовке, мимо кладбища - и вот новая часть Кубово, построенная после войны как место поселения для бывших «полицаев». Типовая застройка, три магазина, крохотный храм, возведенный одним из прихожан на свои средства. Чтобы попасть в старую часть поселка, где стоит на холме нужный отцу Аркадию старинный храм без купола, нужно переправиться через Водлу на крохотном паромчике, бегающем от берега к берегу по тросу. Трос часто рвется, и тогда местные переправляют друг друга на своих же моторках.
В старом Кубово многолюдно - на престольный праздник Смоленской иконы Божией Матери пришелся и день села. На молебен в храме и панихиду у народного памятника погибшим воинам собрались человек двадцать. Обошли крестным ходом вокруг церкви. Прихожанка Галина причитает: «Кабы я знала, батюшка, что крестным ходом пойдем, выкосила бы вокруг». Желающих покреститься набралось десять человек. Среди них - молодая мама с дочкой двух лет.
- Как дочку зовут? - спрашивает отец Аркадий.
- Карина.
- Нет такого имени в святцах, окрестим Екатериной?
- Хорошо…
- А самих вас как зовут?
- Алина…
- Да что ж такое! Еленой наречем вас в Крещении.
Ситуация с именами в этих местах просто поразительная. Детей называют иногда очень странно: Каринами, Алинами, Альбертами, Виталинами.
- У меня по соседству три сестры живут - Алина, Альбина и Алёна. Не Елена, именно Алёна, - говорит отец Аркадий. - Ну, я крестил Альбину Аллой, Алину - Еленой, а Алёна до сих пор некрещеная.
Крещаемые встали полукругом - слушают огласительную беседу. Вот в храме появляется мужичок. Навеселе, настроен на драку. Встал в полукруг с крестящимися, не сняв кепку. Отец Аркадий сделал ему замечание раз, другой. Наконец тот нехотя снял головной убор, уселся на стул и громко так заявил: «Отец, а когда крестить будешь?»
- Так вот, как раз Крещение идет сейчас.
- А я тоже креститься хочу! Давай, отец, крести меня! - мужичок устроился поудобнее, закинул ногу на ногу.
- Выйди из храма, Василий, ты пьян, - подал голос молодой прихожанин.
- Ты смотри, какой умный, не указывай мне, что делать, - Василий тяжело поднялся со стула с намерением затеять драку прямо в храме.
Один из папаш крещаемых, крепкий молодой мужчина, уже было направился с кулаками к Василию, но его опередила Галина, та, что не успела выкосить траву вокруг храма. Вывела Василия на крыльцо. Взяла за руку.
- Вась, это хорошо, что ты креститься собрался. Только сейчас тебе нельзя - ты выпил. Вот протрезвеешь, подумаешь о жизни, тогда и приходи, батюшка поговорит с тобой. А пока - сходи-ка на концерт, вон, в клубе через дорогу идет ко дню села.
Василий весь вдруг как-то обмяк, успокоился, кивнул и побрел в сторону клуба, сжимая в руке свою кепочку.
- На крестинах чего только иной раз не происходит, - вспоминает отец Аркадий. - Один раз крестил я в новом Кубово человек семь сразу. Позади всех стояла девочка лет пяти - с крестиком на шее. Значит, крещеная, решил я. Огласительная беседа прошла, она очень внимательно её прослушала и молитвы все тоже. Когда мы в дьявола дули и плевали, она попросила: «Дедушка, а можно, я тоже?» Потом попросила окропить ее водой, потом крест поцеловать. Ну, думаю, раз нравится малышке, почему нет? И свечку попросила. Говорю ей, сейчас пойдем крестным ходом вокруг храма, я тебе самую большую свечку дам! Когда стал миром мазать крещаемых, смотрю - слезы на глазах у девчушки. «Дедушка, а как же я?» («дедушке», то есть мне, отцу Аркадию - 40 лет). И, после отпуста уже, она подошла к купели и вовсе разрыдалась: «Дедушка, я тоже креститься хочу! Оказалось, ее родной дед привел в храм, крестик ей сразу сам надел - и ушел, не сказав мне даже, что внучку крестить привел, что некрещеная она! Ну я и покрестил её, конечно же, как надо, тем более что все молитвы она очень внимательно выслушала. Она потом уже от счастья плакала. Вот какой человек - малышка пятилетняя, а как креститься хотела! Очень меня поразило её желание, такое сильное, такое чистое и искреннее - креститься.
Пока настоятель делился историями из своей жизни, на улице стемнело. Мы возвращались из того самого Кубово, где однажды местный мужичок Василий чуть не устроил драку прямо в храме. Впереди был еще час пути - отец Аркадий, долго вглядываясь в темноту, в самую гущу леса, под монотонный шум шуршащей под колесами грунтовки вспоминает, как когда-то, 17-летним парнем, решил вместе с друзьями отправиться в поход, пожить целую неделю в лесу, пройти проверку на мужество:
- Пораскинули мозгами, дескать, что нам нужно, - и насыпали в рюкзак пять кило картошки, туда же топор и спички бросили. И всё! Представляешь, какими дураками мы были?"
Екатерина Соловьева
Фото автора
Источник