разговор с Гленом Холлом, часть 1
Начал расшифровку разговора с Гленом Холлом от 14.03.12. Под катом - первая вводная часть, порядка 15% от всего объема. Текст близок к подстрочнику. Несколько фраз оставил на английском, с некоторым русским переводом в скобках. Как их перевести хорошо не вижу.
Текст можно упрекнуть в излишней популярности, но такова была изначальная идея. Что-то вроде лекции для широкого круга слушателей. Да и глубокое интервью лично я бы не потянул)
Кажется эта часть может быть интересна даже тем, кто к джазу и производным совершенно равнодушен. С пунктуацией не дружу, прошу прощения. За указанные ошибки как всегда благодарен)
***
- расскажите, пожалуйста, подробнее о Вашем первом опыте в джазе, о Махалии Джексон и тех особенных четырех записях.
ГХ: Когда в моей семье появился телевизор, мы, как и многие, смотрели Ed Sullivan Show и вот как-то раз они пригласили Махалию Джексон, она поет госпел, это очень эмоциональная музыка, во многом это spiritual music (духовная музыка).
Her music spoke directly to my heart (ее музыка так сильно тронула меня). И я подумал, что мне бы хотелось отдавать людям то, что она отдала мне, те ощущения, которые я испытал, услышав ее впервые, это было что-то совершенно новое. И мне хотелось уметь устанавливать с людьми эту особую связь.
Позже я играл в рок-группе, и в нашей среде был один человек, очень артистичный, по-мужски привлекательный - все девушки любили его. Он играл на альт-саксофоне, флейте и гармонике, и я тянулся к нему, как и многие. И он, уж не знаю почему, решил, что мне будет интересно послушать кое-что из джаза. Я толком ничего о джазе не знал, какие-то обрывочные впечатления из телевизионных шоу. И вот однажды он принес несколько записей.
Уверен, вы знаете, что когда утята совсем-совсем молодые, если их матери нет рядом, они будут следовать за кем угодно. Это называется импринтинг.
Так вот он поставил мне несколько записей, и по моим ощущениям у меня случилось именно это - импринтинг. И даже сегодня, спустя столько лет, моя связь с той музыкой очень сильна. Это запись Сонни Роллинса (Sonny Rollins) с Колменом Хокинсом (Coleman Hawkins) и Полом Блеем (Paul Bley), своего рода авангардный подход к стандартам, другая запись Роллинса - East Broadway Rundown, тоже в некотором смысле авангардный джаз, запись Рахсана Роланда Кирка (Rahsaan Roland Kirk) - I talk with the spirits, там он играет на флейте. Недавно скачал этот альбом с itunes, есть винил, но хотелось чтобы эта запись всегда была со мной. И четвертая - это пластинка Арчи Шеппа (Archie Shepp) - On This Night. И эти четыре записи, даже не сами записи, а их звучание, именно с ним у меня произошел импринтинг, и вы услышите это сегодня. Вы услышите это в моей игре. Я не пытаюсь имитировать их, но я этот звук. Как утка в той же степени утка, что и другие утки до нее. Я часть этой музыки, ее продолжение.
- то, что Вы говорите об импринтинге, я чувствую нечто подобное как слушатель. Не слушал свободную музыку до тех пор, пока мне не попалась эта запись Эвана Паркера, Роско Митчелла, Крэйга Тэборна, Тани Таббала, Барри Гая, Джарибу Шахида, Пола Ловенса и всех прочих замечательных музыкантов. Тот один трек изменил все мое отношение к музыке. Сегодня я здесь из-за той композиции. С тех пор слушаю постоянно, это путь открытий, проб, непонимания, новых проб, и вот в связи с последним следующий вопрос - были ли у Вас случаи, когда Вы слушали новую для себя музыку, в чем-то она Вас трогала, в чем-то оставалась непонятной, может быть чуждой, и если такие случаи были, как Вы поступали с этим новым опытом?
ГХ: Таких случаев было очень много, и они до сих пор бывают. Во-первых, следует помнить, что не вся музыка так уж хороша. Иногда музыка это просто неудачный эксперимент. И если она вам не близка - в этом нет вашей вины. Просто нечего понимать. Вы тут не при чем. Все в порядке.
- но когда я слушаю диск Генри Тредгилла (Henry Threadgill) и не могу подобрать свои ключи к этой музыке, я думаю в первую очередь, что это не с музыкой что-то не так, а, возможно, это мне не хватает опыта и подготовки.
ГХ: Да. Именно. Очень люблю музыку Фрэнка Заппы (Frank Zappa). Всякий раз, когда слышал новую его запись, как правило, думал, что она не так хороша, как предыдущая. Но я также знал, что мне нужно прослушать ее внимательнее. И тогда я понимал - вот в чем здесь дело, и эта запись хороша, может быть, даже лучше прежней. Иногда нужно попытаться иначе взглянуть на музыку, иногда это просто состояние, в котором мы находимся в настоящий момент. Которое, вполне возможно, с музыкой никак не связано, но оно мешает услышать ее. Всегда можно вернуться. Позже тем же днем, через год. Торопиться некуда. И если музыка так и не становится вашей, в этом нет ничего страшного. Просто это не ваша музыка. Сегодня. Может быть, и всегда. Невозможно любить все.
У меня бывают моменты, когда контакт с музыкой мгновенный. Не знаю почему, но как правило, это хорошая, глубокая музыка. Не знаю, потому что, кажется, наиболее легко отклик возникает с чем-то простым. Поп-музыкой или чем-то в этом духе. Но какова бы ни была причина, я доверяю этому ощущению. Хотя, возможно, лишь несколько лет спустя музыкальная критика и музыкальное сообщество отдадут должное этой музыке. Так было с Эдгаром Варезом (Edgar Varese). Ничего о нем не знал, но когда впервые услышал его записи - сразу почувствовал, насколько настоящая и глубокая это музыка.
С другой стороны, есть достаточно простая музыка. Очень люблю блюз. Как-то разговаривали с Гилом Эвансом (Gil Evans), он был у меня в гостях, мы ужинали. И он спросил тогда - "Глен, если бы ты имел возможность взять одну запись на необитаемый остров, что это было бы?" И я достал с полки запись Мадди Уотерса (Muddy Waters), и в этот момент Гил расплылся в улыбке. И он сказал - "this is where it all comes from" (по сути - "это начало всей нашей музыки"). Для меня это было неожиданно, хотя для меня лично это действительно было начало начал. И сегодня я слушаю эту музыку, и для меня это чувство, наверное, сравнимое с тем, которое многие испытывают в церкви. Это очень сильное чувство.
Но возвращаясь к вопросу о понимании - Гил Эванс говорил что понимать ничего не надо и не надо заботиться о понимании. Я с этим не согласен. Думаю, есть разные типы понимания. Эмоциональное принятие. Говорит ли эта музыка вам о чем-то, что вы чувствовали. Если послушать, как Орнетт Колман (Ornette Coleman) играет на саксофоне, в его звуке есть то, что Гил называл "плачем", все способны это услышать. Нельзя, будучи человеком, не услышать этого. И если вы ищете ключи к этой музыке, вы можете начать с того, что все мы испытываем боль, что все мы бывали разлучены с тем, что мы любим, все мы о чем-то жалеем, все мы грустим о том, что ушло безвозвратно, и вы можете услышать это в его музыке. Вот одно из возможных пониманий этой музыки. Но есть и другие способы понять ее. Структура, пропорции, отношения. Вот, например, Вы слышите музыкальную фразу, ее повторения с вариациями, то как интерпретируют ее другие музыканты, и это своего рода опущенное в землю семя, которое прорастает, мутирует, скрещивается с другими проросшими "семенами"- фразами, образуя гибриды, и это тоже можно понять - с позиций разума. Также можно подойти с эстетической стороны - красиво ли это на ваш взгляд. Есть настолько красивая музыка, что пропадает дар речи, вы чувствуете это кожей. Это как прекрасная орхидея или лотос. Это цветок звука. Есть также ощущение силы или величия в музыке. Это просто потрясающее впечатление, не требующее объяснений - как смотреть на гору или быструю реку. Именно такое ощущение у меня от музыки Сонни Роллинза. Его звук просто невероятный. Как большой каньон.
И тут еще нужно добавить, что некоторые музыканты понимают эту силу музыки, и очень тонко ее чувствуют. И они распознают людей, которые чувствуют то же самое. Как-то раз я пошел на концерт Сонни Роллинза в клуб и сидел прямо перед сценой. Сонни играл, и надо сказать, что во время своих соло он обычно ходит по сцене. В тот вечер я был настолько переполнен его звуком, не знаю как это произошло, кажется, он почувствовал это, каким-то шестым чувством, подошел к краю сцены и до конца сета не двигался. Стоял ровно напротив, лицом ко мне и играл. И я плакал. Я хотел быть этим звуком. Не Сонни Роллинзом. А именно этим звуком.
Когда Вы слушаете, вы можете слушать умом, чувствами, в зависимости от типа музыки можно говорить о психологической составляющей, исторической составляющей, если мы говорим о музыке, например, Арчи Шеппа - есть социальный/политический контекст. Очень много подходов, нельзя все свести к чему-то одному.
И главный вопрос здесь - "хотите ли Вы понять?"
И вот еще что важно. Жизнь достаточно сложна, и в нашем сознании возникает множество фильтров, цель которых - упрощать. Чем старше мы, тем больше этих фильтров. Они позволяют нам, на основании нашего опыта, отбрасывать все, что кажется незначительным, ненужным, не имеющим ценности. Иногда они оказываются настолько сильны, что мы уже не можем понять. Слишком поздно.
Текст можно упрекнуть в излишней популярности, но такова была изначальная идея. Что-то вроде лекции для широкого круга слушателей. Да и глубокое интервью лично я бы не потянул)
Кажется эта часть может быть интересна даже тем, кто к джазу и производным совершенно равнодушен. С пунктуацией не дружу, прошу прощения. За указанные ошибки как всегда благодарен)
***
- расскажите, пожалуйста, подробнее о Вашем первом опыте в джазе, о Махалии Джексон и тех особенных четырех записях.
ГХ: Когда в моей семье появился телевизор, мы, как и многие, смотрели Ed Sullivan Show и вот как-то раз они пригласили Махалию Джексон, она поет госпел, это очень эмоциональная музыка, во многом это spiritual music (духовная музыка).
Her music spoke directly to my heart (ее музыка так сильно тронула меня). И я подумал, что мне бы хотелось отдавать людям то, что она отдала мне, те ощущения, которые я испытал, услышав ее впервые, это было что-то совершенно новое. И мне хотелось уметь устанавливать с людьми эту особую связь.
Позже я играл в рок-группе, и в нашей среде был один человек, очень артистичный, по-мужски привлекательный - все девушки любили его. Он играл на альт-саксофоне, флейте и гармонике, и я тянулся к нему, как и многие. И он, уж не знаю почему, решил, что мне будет интересно послушать кое-что из джаза. Я толком ничего о джазе не знал, какие-то обрывочные впечатления из телевизионных шоу. И вот однажды он принес несколько записей.
Уверен, вы знаете, что когда утята совсем-совсем молодые, если их матери нет рядом, они будут следовать за кем угодно. Это называется импринтинг.
Так вот он поставил мне несколько записей, и по моим ощущениям у меня случилось именно это - импринтинг. И даже сегодня, спустя столько лет, моя связь с той музыкой очень сильна. Это запись Сонни Роллинса (Sonny Rollins) с Колменом Хокинсом (Coleman Hawkins) и Полом Блеем (Paul Bley), своего рода авангардный подход к стандартам, другая запись Роллинса - East Broadway Rundown, тоже в некотором смысле авангардный джаз, запись Рахсана Роланда Кирка (Rahsaan Roland Kirk) - I talk with the spirits, там он играет на флейте. Недавно скачал этот альбом с itunes, есть винил, но хотелось чтобы эта запись всегда была со мной. И четвертая - это пластинка Арчи Шеппа (Archie Shepp) - On This Night. И эти четыре записи, даже не сами записи, а их звучание, именно с ним у меня произошел импринтинг, и вы услышите это сегодня. Вы услышите это в моей игре. Я не пытаюсь имитировать их, но я этот звук. Как утка в той же степени утка, что и другие утки до нее. Я часть этой музыки, ее продолжение.
- то, что Вы говорите об импринтинге, я чувствую нечто подобное как слушатель. Не слушал свободную музыку до тех пор, пока мне не попалась эта запись Эвана Паркера, Роско Митчелла, Крэйга Тэборна, Тани Таббала, Барри Гая, Джарибу Шахида, Пола Ловенса и всех прочих замечательных музыкантов. Тот один трек изменил все мое отношение к музыке. Сегодня я здесь из-за той композиции. С тех пор слушаю постоянно, это путь открытий, проб, непонимания, новых проб, и вот в связи с последним следующий вопрос - были ли у Вас случаи, когда Вы слушали новую для себя музыку, в чем-то она Вас трогала, в чем-то оставалась непонятной, может быть чуждой, и если такие случаи были, как Вы поступали с этим новым опытом?
ГХ: Таких случаев было очень много, и они до сих пор бывают. Во-первых, следует помнить, что не вся музыка так уж хороша. Иногда музыка это просто неудачный эксперимент. И если она вам не близка - в этом нет вашей вины. Просто нечего понимать. Вы тут не при чем. Все в порядке.
- но когда я слушаю диск Генри Тредгилла (Henry Threadgill) и не могу подобрать свои ключи к этой музыке, я думаю в первую очередь, что это не с музыкой что-то не так, а, возможно, это мне не хватает опыта и подготовки.
ГХ: Да. Именно. Очень люблю музыку Фрэнка Заппы (Frank Zappa). Всякий раз, когда слышал новую его запись, как правило, думал, что она не так хороша, как предыдущая. Но я также знал, что мне нужно прослушать ее внимательнее. И тогда я понимал - вот в чем здесь дело, и эта запись хороша, может быть, даже лучше прежней. Иногда нужно попытаться иначе взглянуть на музыку, иногда это просто состояние, в котором мы находимся в настоящий момент. Которое, вполне возможно, с музыкой никак не связано, но оно мешает услышать ее. Всегда можно вернуться. Позже тем же днем, через год. Торопиться некуда. И если музыка так и не становится вашей, в этом нет ничего страшного. Просто это не ваша музыка. Сегодня. Может быть, и всегда. Невозможно любить все.
У меня бывают моменты, когда контакт с музыкой мгновенный. Не знаю почему, но как правило, это хорошая, глубокая музыка. Не знаю, потому что, кажется, наиболее легко отклик возникает с чем-то простым. Поп-музыкой или чем-то в этом духе. Но какова бы ни была причина, я доверяю этому ощущению. Хотя, возможно, лишь несколько лет спустя музыкальная критика и музыкальное сообщество отдадут должное этой музыке. Так было с Эдгаром Варезом (Edgar Varese). Ничего о нем не знал, но когда впервые услышал его записи - сразу почувствовал, насколько настоящая и глубокая это музыка.
С другой стороны, есть достаточно простая музыка. Очень люблю блюз. Как-то разговаривали с Гилом Эвансом (Gil Evans), он был у меня в гостях, мы ужинали. И он спросил тогда - "Глен, если бы ты имел возможность взять одну запись на необитаемый остров, что это было бы?" И я достал с полки запись Мадди Уотерса (Muddy Waters), и в этот момент Гил расплылся в улыбке. И он сказал - "this is where it all comes from" (по сути - "это начало всей нашей музыки"). Для меня это было неожиданно, хотя для меня лично это действительно было начало начал. И сегодня я слушаю эту музыку, и для меня это чувство, наверное, сравнимое с тем, которое многие испытывают в церкви. Это очень сильное чувство.
Но возвращаясь к вопросу о понимании - Гил Эванс говорил что понимать ничего не надо и не надо заботиться о понимании. Я с этим не согласен. Думаю, есть разные типы понимания. Эмоциональное принятие. Говорит ли эта музыка вам о чем-то, что вы чувствовали. Если послушать, как Орнетт Колман (Ornette Coleman) играет на саксофоне, в его звуке есть то, что Гил называл "плачем", все способны это услышать. Нельзя, будучи человеком, не услышать этого. И если вы ищете ключи к этой музыке, вы можете начать с того, что все мы испытываем боль, что все мы бывали разлучены с тем, что мы любим, все мы о чем-то жалеем, все мы грустим о том, что ушло безвозвратно, и вы можете услышать это в его музыке. Вот одно из возможных пониманий этой музыки. Но есть и другие способы понять ее. Структура, пропорции, отношения. Вот, например, Вы слышите музыкальную фразу, ее повторения с вариациями, то как интерпретируют ее другие музыканты, и это своего рода опущенное в землю семя, которое прорастает, мутирует, скрещивается с другими проросшими "семенами"- фразами, образуя гибриды, и это тоже можно понять - с позиций разума. Также можно подойти с эстетической стороны - красиво ли это на ваш взгляд. Есть настолько красивая музыка, что пропадает дар речи, вы чувствуете это кожей. Это как прекрасная орхидея или лотос. Это цветок звука. Есть также ощущение силы или величия в музыке. Это просто потрясающее впечатление, не требующее объяснений - как смотреть на гору или быструю реку. Именно такое ощущение у меня от музыки Сонни Роллинза. Его звук просто невероятный. Как большой каньон.
И тут еще нужно добавить, что некоторые музыканты понимают эту силу музыки, и очень тонко ее чувствуют. И они распознают людей, которые чувствуют то же самое. Как-то раз я пошел на концерт Сонни Роллинза в клуб и сидел прямо перед сценой. Сонни играл, и надо сказать, что во время своих соло он обычно ходит по сцене. В тот вечер я был настолько переполнен его звуком, не знаю как это произошло, кажется, он почувствовал это, каким-то шестым чувством, подошел к краю сцены и до конца сета не двигался. Стоял ровно напротив, лицом ко мне и играл. И я плакал. Я хотел быть этим звуком. Не Сонни Роллинзом. А именно этим звуком.
Когда Вы слушаете, вы можете слушать умом, чувствами, в зависимости от типа музыки можно говорить о психологической составляющей, исторической составляющей, если мы говорим о музыке, например, Арчи Шеппа - есть социальный/политический контекст. Очень много подходов, нельзя все свести к чему-то одному.
И главный вопрос здесь - "хотите ли Вы понять?"
И вот еще что важно. Жизнь достаточно сложна, и в нашем сознании возникает множество фильтров, цель которых - упрощать. Чем старше мы, тем больше этих фильтров. Они позволяют нам, на основании нашего опыта, отбрасывать все, что кажется незначительным, ненужным, не имеющим ценности. Иногда они оказываются настолько сильны, что мы уже не можем понять. Слишком поздно.