Зеэв Гейзель. История Одной Песни: "Под небом голубым..." (часть 2)
Зеэв Гейзель. История Одной Песни (часть 2)
Зеэв Гейзель. История Одной Песни (часть 1)
Зеэв Гейзель. История Одной Песни (часть 2)(Вы её читаете)
Зеэв Гейзель. История Одной Песни (часть 3)
ГЛАВА 7, В КОТОРОЙ ЕСТЬ МЕСТО И Л. Д. ЛАНДАУ, И А. С. ПУШКИНУ, И В. СКОТТУ, И МНОГИМ ДРУГИМ
И последний вопрос, связанный с текстом: а КАК родилась песня? Не в смысле истории, а в том смысле, в котором мы когда-то писали сочинения (или память мне изменяет?), в которых надо было осветить: "что питало творческое воображение поэта"?
Когда это вопрос был задан мне - я даже возмутился. То есть как это? Да вы что, граждане, Библии не читали? Открываем книгу Йехезкиэля (Иезекииля). В самом ее начале читаем пророчество - или видение, в котором есть и ряд "лев-вол-орел", и загадочное для русского уха выражение "исполненный очей" ("мале эйнаим" на иврите), и многое другое.
Но тут посыпались другие версии. И были у этого объективные причины. Прежде всего, название песни: Рай (да и Город) в видении, посланном Йехезкиэлю, не присутствует. Вообще, еврейская традиция не видела в пророчестве Йехезкиэля ничего райского. Увидел такое, впрочем, христианский мистик Сведенборг,- может, Волохонский его начитался?
"Да нет же,- ответил участник все того же форума на "Исрабарде" Savmac, он же… впрочем, соблюдем тайну ников,- при чем тут Сведенборг? Скорее всего, Волохонский видел картину Анри ("Таможенника") Руссо, которая так и называется - "Рай". Посмотрите, действительно похоже". Ай-яй-яй, думаю, и не вспомнил даже…
В случае с Анри Руссо явно сработал принцип ложной памяти. Я был просто уверен, что видел такую картину, и многие мои знакомые "вспоминали": "Точно! Есть такая!", однако в альбомах таковой картины не оказалось. Поговорив с Savmac'ом почти в реале (т.е. по телефону), пожаловался на жизнь, после чего последовала новая версия: картина Павла Филонова. Замечу, что и у Филонова ни "Рая", ни чего-то похожего не нашлось…
И уж совсем поразительную догадку высказывает поэт Герман Лукомников: а Пушкин? Что Пушкин? - спросите Вы. А я отвечу: да кто ж не знает, что 26 июля 1826 г. великий русский поэт А. С. Пушкин написал стихотворение, начинающееся так: "Под небом голубым страны своей родной…" (см. стр. 297 во 2-м томе Полного собрания сочинений в 10 т. - Л.. "Наука", Ленингр. отделение, 1977-1979)? Практически то же начало, тот же размер и даже рифмуется!
И тут я вспомнил школьный диалог из биографии Л. Д. Ландау, написанной М. Бессараб (цитирую по памяти):
- Ландау! О чем думал Лермонтов, когда писал "Герой нашего времени"?
- На этот вопрос может ответить только один человек.
- Уж не Вы ли?
- Ни в коем случае.
- Я так и думал. Кто же, в таком случае?
- Михаил Юрьевич Лермонтов.
- Садитесь, единица!
Но мы не в школе, и я решил поинтересоваться у живого классика, т. е. опять позвонил Волохонскому. Ответ: "Сведенборга читал, но не помню, картину Руссо не видел, а о стихотворении Пушкина не слышал. Слова моей песни, разумеется, навеяны чтением Йехезкиэля".
Все? Почти. Потому что есть еще один источник, на который ссылается Л. Тихомиров: "Откровение Иоанна Богослова". Там тоже есть сходные образы, и стандартная христианская трактовка "Откровения" - Рай. Поэтому В.Глозман (уже упомянутый в начале расследования, и чьему ружью еще надлежит выстрелить в нашей драме) уверяет меня: "Песня - чисто христианская", а Е.Витковский, узнав о переводах песни на иврит, изумляется: как? Столь явно христианский текст - на иврите? (Надо полагать, основоположники христианства еще больше бы изумились самому вопросу…)
Я - ему (письменно): "Но ведь сам автор…" На что Витковский назидает: "автор - далеко не последняя инстанция в разговоре о том, "что имелось в виду"." Ответ конкретной "не последней инстанции" на мой очередной запрос был таков: "Иоанн Богослов - да, разумеется, но ведь его текст основан на Йехезкиэле, это общеизвестно. Представление об этом тексте [Йехезкиэля - З.Г.] как об изображении Рая - действительно появилось уже в раннем христианстве, когда оно еще было иудео-христианством".
Ну что я могу тут сказать? Про Ландау уже рассказано. Так что напомню экранизацию "Айвенго" В. Скотта, где есть следующая сцена: когда Ревекку собираются казнить - она, естественно, читает псалмы царя Давида. Один из монахов, услышав это, возмущается: "Какая наглость! Она читает НАШИ псалмы!", на что другой замечает: "Вообще говоря, до того как псалмы стали нашими - они уже были ЕЕ…"
ОТСТУПЛЕНИЕ: КСТАТИ О ПУШКИНЕ
В истории этой ничему удивляться не приходится. И все-таки поразительно, что параллельно нашей Песне существует еще и романс, который называется … "ПОД НЕБОМ ГОЛУБЫМ". Музыку его написал (где-то в середине тридцатых гг. 20-го века) Ю.А.Шапорин, а слова - то самое стихотворение А.С.Пушкина и есть. Ноты Шапорина изданы, да и в Интернете можно посмотреть материалы - например.
Но это уже - совсем другая песня.
ГЛАВА 8, ПОВЕСТВУЮЩАЯ, КАК ИСПОЛНЯЛАСЬ ПЕСНЯ
Итак, где-то в феврале 1973 г. Алексей Хвостенко в Москве получил из Ленинграда от Анри Волохонского стихотворение "Рай" - причем именно как слова, написанные на музыку псевдо-Франческо. Возможно (как полагает Л. Тихомиров), Хвостенко для этого и дал послушать Волохонскому пластинку, или, скажем (это уже я так фантазировал), они просто оба ее слушали и приговаривали: "Вот бы что-нибудь такое спеть"? Нет, пластинку подарила Волохонскому "одна знакомая" (кавычки означают только цитату). Так или иначе, но уже в том же 1973 г. АХ исполняет песню "Рай", несколько переделав мелодию, услышанную им на пластинке:
Алексей Хвостенко
"Рай" - mp3, 3M
Кассеты с записью Песни стали гулять по Москве, "Над небом голубым" зажила своей жизнью - ее стали петь многие любители. В 1974 (или 75) г. один из таких любителей (возможно, Г. Казовский) спел Песню Елене Камбуровой. Тогда Е. А. Камбурова достала пластинку Вавилова и стала петь ее по-своему - т. е. мелодия полностью практически соответствовала оригиналу, а текст был слегка изменен самой Е. Камбуровой - так появилось "Над твердью голубой…" Ее исполнение можно прослушать, например, здесь:
Елена Камбурова
"Над твердью голубой..." - mp3, 2,5M
Спустя несколько лет, в 1978 г., уже от Камбуровой услышал Песню известный бард В. А. Луферов. Он стал исполнять ее (по существу, камбуровский вариант, изменено только одно слово) в бардовской манере:
Виктор Луферов
"Над твердью голубой..." - mp3, 1,7M
Однако мы пропустили важную страницу в истории песни. А именно: опять город Ленинград, студия "Радуга" под руководством режиссера Эрика Горошевского (тогда еще студента у Г. Товстоногова), где в 1975-76 гг. был поставлен "Сид" Корнеля. Ответственный за музыкальное сопровождение Леонид Тихомиров взял текст "Над небом голубым" и соединил его с той же мелодии с пластинки - впрочем, на этот раз, в отличие от АХ, не "подправляя" ее. Так песня и вошла в спектакль, а Тихомиров впоследствии неоднократно ее исполнял, при этом каждый раз честно называя авторов - Волохонского и … разумеется, Франческо да Милано. К сожалению, я не смог достать записи этого исполнения - ни на каком носителе. Не знаю, сохранилась ли она вообще.
Отметим, что студия "Радуга" была очень популярна среди питерских студентов и вообще среди молодежи. По воспоминаниям того же Тихомирова, "там оказался в полном составе "Аквариум"". И не просто оказался: тот же Горошевский осенью 1974 г. поставил музыкальный спектакль "Притчи графа Диффузора" - в сущности, капустник "Аквариума", в котором участвовали и БГ, и другие аквариумисты. Этот спектакль сыграл важную роль в жизни как БГ и "Аквариума" (так как был их первой профессиональной постановкой), так и для самого Горошевского: репетировали еще в университете, а после постановки "хулиганов" попросили убраться из стен ЛГУ, вследствие чего и возникла независимая театр-студия "Радуга", поначалу даже использовавшая аппаратуру "Аквариума". Да и вне студии хватало контактов - группа Тихомирова ZA "часто пересекалась" с "Аквариумом", они делали совместные записи. Не была исключением (из общего сотрудничества "Аквариума" и "Радуги") и постановка "Сида" - в частности, флейтист "Аквариума" Д. Романов ("Дюша") играл в этом спектакле главную роль.
Побочный эффект этого спектакля проявился в неожиданном результате, когда в 1987 г. режиссер Сергей Соловьев решил для фильма "Асса", в соответствии с новым духом времени, пригласить культового андерграунд-рокера Бориса Гребенщикова и его группу "Аквариум". Их первая же встреча чуть было не сорвалась из-за пустяковой детали: договорились где встретиться, а затем Соловьев спросил: "А как я Вас узнаю?". Возникла пауза, за которой последовало ларго: "Да, такого лоха я еще не встречал!" В качестве одной из песен была предложена "Под небом голубым". Почему "под" - мы уже обсуждали. А вот мелодию Гребенщиков вел ближе к хвостенковскому варианту (хотя и существенно упростил его), а не к "тихомировскому" (более соответствующему пластинке). Так что, скорее всего, к этому времени БГ уже немного подзабыл Песню - так, как слушал ее на спектакле Э. Горошевского,- и "освежил ее в памяти" с помощью кассеты Хвостенко.
Борис Гребенщиков.
"Город" (Альбом "Десять стрел") - mp3, 2,1M. Прим. - И.Б.
И тут возникает неувязка. В титрах фильма авторы песни не были указаны. Никакие! Когда спрашивали муз. редактора фильма М. Бланк - она кивала на режиссера. Режиссер коротко отвечал: да знаю, чья это песня! Но Вы же понимаете…
Честно говоря, до сих пор не понимаю. Да, в советское время с проката чуть было не сняли фильм "Берегись автомобиля", поскольку в нем была обнаружена фраза "Корчной выиграл". Да, вымарывали имя Феликса Канделя из титров "Ну погоди!", а про Калика или Галича и говорить нечего. Ну, был Волохонский "предателем Родины" (в Израиль уехал). Но время вроде было уже несколько иное - 1987-й год, заря перестройки! В куда менее либеральном 1976-м Э. Горошевский не побоялся указать автора (А. Волохонского) на афише! И потом - а за что пострадал (пусть даже не имевший отношения к теме) Франческо да Милано, в авторстве которого создатели фильма были уверены - Франческо, не эмигрант и даже не еврей? А если даже предположить невероятное, а именно - что С. Соловьев или М. Бланк полагали автором музыки В. Вавилова - все равно вопрос: а почему и его не вписать в титры?
Как бы там ни было - "Асса" вышел на большие экраны и стал культовым фильмом. Его смотрели… чуть было не сказал "все", потом вспомнил, что сам-то его тогда не видел, так что сформулируем скромнее: миллионы. Песня стала чуть ли не гимном поколения - его мечты найти красоту, где есть гармония трав, цветов, животных, птиц, людей и звезд. И автором этого гимна повсеместно стал считаться БГ, пятый исполнитель песни.
Воистину - "из всех искусств для нас важнейшим является кино!"
ГЛАВА 9, С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ КОТОРОЙ ИВРИТ - НЕ РОСКОШЬ, А СРЕДСТВО ПЕРЕВОДА
Итак, с текстом песни, его языком, вариантами и происхождением - все ясно. Интересно все-таки, что ассоциации с Иерусалимом (по крайней мере - "Небесным Иерусалимом") столь сильны, что широкое хождение получили легенды о иерусалимском же и более того - об ивритском происхождении песни: в одном месте можно, скажем, прочитать, что "это старая (начало 20-го века) песня о Иерусалиме… перевод с иврита", в другом - что "автор песни жил в средние века в Иерусалиме… а песню эту просто перевели".
И словно для того, чтобы дать оправдание "задним числом" этим легендам, Песня наша является рекордсменом по числу переводов на иврит: ее переводили (для музыкального исполнения) трижды, и еще три перевода "гуляли по литературному Израилю". Насколько мне известно, есть только четыре другие песни, которые переводились трижды: "Песня о ночной Москве", "Песня о Моцарте" и "Грузинская застольная" Б. Ш. Окуджавы и "Не гляди назад" Е. И. Клячкина.
Первый перевод был сделан примерно в 1991 г. поэтом и общественным деятелем Володей Глозманом по просьбе певицы Ларисы Герштейн (по-видимому, именно этот факт и вписал имя В. Глозмана в легенду о якобы найденной рукописи). Переведен был "правильный" источник - текст А. Волохонского. Этот перевод Л. Герштейн часто исполняет (уже во время завершения эссе я получил текст глозмановского перевода, и он появился на том же сайте israbard.net.
Затем в 2002 г. песню перевел в прошлом бакинский, а ныне израильский бард А. Будагов (из-за попыток найти этот перевод в "Исрабарде" и началась дискуссия). На вопрос, что именно он переводил, Ануар ответил: "частично - Гребня, частично - то, как Луферов и Кабурова пели, частично - свое…" Последнее замечание существенно: в структуре песни произведены довольно значительные изменения. Будагов же и спел этот перевод на "Дуговке". Версия об авторстве Йехуда ха-Леви родилась, по-видимому (хотя я в этом не уверен) в бакинском КСП.
Ануар Будагов.
Ган Эден (Рай) - mp3, 2,2M. Прим. - И.Б.
И наконец, летом 2004 г. автор этого эссе, не знакомый с переводами В. Глозмана и А. Будагова, решил перевести - сначала текст, исполнявшийся Гребенщиковым, а после установления аутентичности - стихи Волохонского. При этом появилась проблема: как, собственно, переводить? На каком уровне иврита находятся адекватные образы? Поскольку ассоциации с Йехезкиэлем - надо бы из него и цитаты брать, или хотя бы полуцитаты. А лев? Это в русском со львами просто, а в иврите - как минимум четыре слова для обозначения этого царя зверей, и у каждого - свой оттенок. И какое слово использовал бы Йехезкиэль для города? Включать ли арамеизмы? Или может, перевести на совсем современный иврит, и дело с концом?
Муки творчества, ничего не поделаешь. А увенчались эти муки вот чем:
:ראיתי במרום
- זהב עוטף קרתא
,צלול כמו קרח שערה
.זוהרת חומתה
ובקרתא - הגן
של דשא ופרחים
הולכים שם יצורים יפים
:וכל אחד - מדהים
,ראשון - הכפיר זהוב הרעמה
,מראה שני - כמו שור מלא עיניו
,ושלישי הוא נשר השמיים
...לו מבט זורח, הבלתי נשכח
למעלה במרום
- קורן כוכב אחד
,אתך הוא, המלאך שלי
.אתך לעולמי עד
!בכיר אשר בוהר
!אהוב אשר אהב
לגן הזה יוביל אותך
:לבטח הכוכב
,תפגוש בכפיר זהוב הרעמה
,וגם בשור כחול מלא עיניו
ואיתם - גם נשר השמיים
...לו מבט זורח, הבלתי נשכח
Текст этот можно найти на том же "Исрабарде". А если нажать там на слово "Скачать" - можно и прослушать Песню так, как она была исполнена на израильском радио (в процессе редактирования эссе автор также записал Песню на иврите в студии для диска, который собирается выпустить Марк Павис)…
Зеэв Гейзель
Город - mp3, 1,1M. Прим. - И.Б.
продолжение следует