Дневник американского корреспондента
В.Ширер || « Литература и искусство» №5, 30 января 1943 года
Вперед, за разгром немецких оккупантов и изгнание их из пределов нашей Родины! И.СТАЛИН.
# Все статьи за 30 января 1943 года.
Корреспондент и обозреватель американской радиокомпании «Колумбия» - Вильям Ширер прожил семь лет в Берлине. Ширер много видел. С тщательностью опытного и добросовестного журналиста он постарался занести в дневник всё, что с его точки зрения представляет интерес для истории. Он не только регистрирует факты, но дает интересные обобщения, в свете которых становится понятнее чудовищная действительность гитлеровской Германии.
Мы печатаем несколько отрывков из записок В.Ширера, вышедших в Нью-Йорке под названием «Берлинский дневник» (Записки иностранного корреспондента за 1934-1940 гг.).
Берлин, 24 сентября 1940 г.
Англичане хорошо поработали над Берлином прошлой ночью. Они бомбили основательно, с превосходной точностью, ровно 4 часа. Они разрушили несколько важных предприятий в северной части города, один крупный газовый завод и железнодорожные склады к северу от Штеттинского и Лертерского вокзалов.
Германская печать и радио никогда не лгали так нагло по поводу налёта, как сегодня. Даже флегматичные берлинцы, судя по их разговорам, озадачены враньём собственных газет. Официальное сообщение гласит: «Несмотря на сильный огонь зенитных орудий, нескольким английским бомбардировщикам удалось достигнуть прошлой ночью северных и восточных окраин Берлина и сбросить некоторое количество бомб. То обстоятельство, что бомбы упали вдали от военных и промышленных об’ектов, является новым доказательством факта, что английские лётчики сознательно атакуют жилые кварталы. Об’ектам военного значения ущерб не причинён».
Сотни тысяч жителей северной окраины Берлина, которым пришлось сегодня три раза высаживаться из поездов и которых автобусами перевозили через три участка одной из главных железнодорожных линий, где английские бомбы разрушили пути, были несколько удивлены тем, что они прочли в газетах.
Берлин, 26 сентября.
В час ночи, как только я окончил свою передачу, дружинники нацистской противовоздушной обороны заставили меня спуститься в убежище. Я пытался читать там книгу, но освещение было слишком скудным. Мне стало невероятно тоскливо. В конце концов «лорд Хау-Хау» предложил мне потихоньку улепетнуть вместе с ним.
Наверху, в тёмной комнате, наблюдая вспышки взрывов в южной части города, я долго беседовал с этим суб’ектом. «Хау-Хау» (его настоящее имя Вильям Джойс) отрицает, что он - изменник. Он утверждает, что «просто отрёкся» от своей английской национальности. Так как он всё время пользовался местоимением «мы», «нас», то я спросил его, кого он под этим разумеет.
- Мы - это, конечно, немцы, - отрезал он.
Хау-Хау - грубо скроенный тяжеловес, ростом, примерно, пять футов девять дюймов, с типично ирландскими, часто моргающими глазами. Лицо его - в шрамах, не от дуэлей с германскими корпорантами, но от драк на мостовых английских городов.
История Хау-Хау, как она мне представляется после нашего разговора и после того, как я прочитал его книжонку «Сумерки над Англией», только что вышедшую в Берлине, приблизительно такова.
Он родился в Нью-Йорке в 1906 г. В 1933 г. он вступил в английский союз фашистов, основанный Освальдом Мосли, и стал одним из его «руководящих ораторов». Потом соединился с Джоном Беннетом, ренегатом социализма В течение года. предшествовавшего войне, он был дважды арестован за участие в уличных стычках и бесчинствах. Когда началась война, он вместе с женой поспешно отправился в Германию.
Чиновники из министерства пропаганды считали сначала гнусавый голос Хау-Хау совершенно непригодным для радиовещания. Один нацистский радиоинженер, учившийся в Англии, первый оценил скрытые в нём возможности, и Джойсу дали ход. По радио этот грубый, весь покрытый шрамами фашистский молодчик, этот громила производит впечатление старого английского аристократа.
Для радиовещания на других языках наци собрали причудливую коллекцию наёмных балканцев, голландцев, скандинавов, испанцев, арабов и индусов. Время от времени кто-нибудь из этих дикторов оказывается ненадёжным. Так было с югославским диктором, который вчера ночью начал свою радиопередачу следующими словами: «Милостивые государи и государыни! То, что вы услышите из Берлина сегодня ночью, - это куча вздора, сплошные враки, и если у вас есть хоть искра здравого смысла, - выключите приёмник». Дальше он не пошёл - его услышали «контролёры», которые слушают радиовыступления в министерстве пропаганды на другом конце города. Эсэсовцы поволокли его в тюрьму, и это - последнее, что о нём известно.
Нацистский комиссар в Осло «гаулейтер» Тербовен .вчера вечером внезапно оповестил по радио норвежский народ о суровой участи, которая его ожидает.
Теперь во всех оккупированных странах немцев яростно ненавидят. Ни один уважающий себя норвежец или голландец, не желает иметь с ними ничего общего.
Не надо быть особенно дальновидным,, чтобы понять: власть, которую устанавливают теперь немцы на оккупированных ими территориях, власть грубой силы никоим образом не может быть долговечна. Несмотря на всю военную и полицейскую мощь, которой немцы, безусловно, обладают, нельзя править иноземными европейскими народами, если они ненавидят и презирают своих правителей. Поэтому гитлеровский «новый порядок» обречён, прежде чем он установлен.
Наци, никогда не дававшие себе труда изучать европейскую историю, движимые лишь примитивным германским стремлением к завоеваниям, не задумываются о возможных последствиях. Они воображают, что благополучно вышли на путь установления в Европе «нового порядка» под вековечным владычеством Германии и для вящшего её блага.
Их план - это план дальнего прицела: не только навсегда разоружить покорённые европейские народы, лишив их этим возможности восставать против своих германских хозяев, но и экономически поставить их в такую зависимость от Германии, чтобы они могли существовать только с соизволения Берлина.
Оснащённая высокой техникой, тяжёлая промышленность, согласно этому плану, будет сконцентрирована в Германии. Славянские народы будут производить сырьё, чтобы питать заводы, и продовольствие, чтобы питать своих «владык». В основном, славянские страны превратятся в аграрные и горнодобывающие округа, поставленные в полную зависимость от Германии.
Берлин, 9 ноября.
Вот некоторые анекдоты, которые циркулируют в последнее время.
Начальник противовоздушной обороны в Берлине советует ложиться рано и попытаться соснуть на. 2-3 часа до того, как начнётся бомбёжка. Некоторые следуют этому совету, большинство же с ним не считается. Берлинцы говорят, что те, кто поступает по этому рецепту, являясь в убежище после тревоги, приветствуют своих соседей возгласом: «Доброе утро!». Значит, они уже поспали. Другие, входя, говорят: «Добрый вечер!». Значит, они ещё не ложились. Но некоторые входят с восклицанием: «Хайль Гитлер!» - это значит, что, они всё ещё спят.
А вот другой анекдот: самолёт с Гитлером, Герингом и Геббельсом потерпел крушение. Все трое убиты. Кто спасён?
Ответ: германский народ.
Берлин, 25 ноября.
Я, наконец, получил все сведения о так называемых «убийствах из милосердия». Скверная история.
Гестапо с ведома и одобрения германского правительства систематически убивает «умственно неполноценных» людей. Какое количество больных было при этом казнено, знает, вероятно, только Гиммлер и кучка нацистских главарей. Один немец, человек надёжный, сказал мне, что, по его мнению, около 100 тысяч.
Началось это прошлым летом после падения Франции, когда несколько «радикально» настроенных наци предложили эту идею Гитлеру. Сначала предполагалось, что фюрер издаст декрет, разрешающий умерщвлять душевнобольных. Но было решено, что огласка вызовет всякие кривотолки, неприятные лично для Гитлера. В конце концов, Гитлер просто написал письмо руководству тайной полиции и министерству здравоохранения, рекомендуя умерщвление душевнобольных.
В последнее время некоторые знакомые обратили моё внимание на странные об’явления о смерти, появляющиеся в провинциальных газетах. Причём, в них всегда фигурирует одно из трёх мест: 1) Графенек - уединённый замок возле Мюнпенгена, 2) Гартгейм - возле Линца на Дунае. 3) Институт Зоненштейна по подготовке врачей и сестёр в Пирне, близ Дрездена. Именно эти три места названы мне немцами как главные пункты, где производятся «убийства из милосердия».
Мне рассказывали ещё, что когда родственникам вручают урну с пеплом несчастных жертв - тела им никогда не выдают, - тайная полиция строго предостерегает их: не интересоваться подробностями, «не распространять фальшивых слухов».
Немец X. вчера сказал мне, что гестапо умерщвляет людей, страдающих временным психическим расстройством или нервным истощением.
Мотивы, этих убийств немцы об’ясняют так: 1) Они совершаются с целью экономии продовольствия, 2) с целью экспериментирования: изучения действия ядовитых газов и смертоносных лучей; 3) чтобы проводить в жизнь фашистские евгенические и социологические «идеи». Некоторые подозревают четвёртый мотив. Коли этих больных уничтожить, рассуждают они, то в больнице освободится место для раненых: война затянется, и число раненых будет расти.
Чисто нацистские дела, грязные дела.
Берлин, 4 декабря.
Получил свой паспорт и официальное разрешение на от’езд, остаётся уложить вещи. Последняя ночь в затемнённом Берлине. Завтра огни... и цивилизация.
На борту парохода «Экскамбион», 13 декабря.
Над Тахо встала полная луна. Пароход вышел в море. В Лиссабоне и на прибрежных холмах ярко сияли миллионы огней. Долго ли ещё гореть им? За Лиссабоном почти во всей Европе огни потушены. Только здесь, на этой маленькой юго-западной окраине континента, ночь ещё освещается огнями. Здесь ещё цивилизация не растоптана нацистским сапогом. Но через неделю? Через месяц, через два не нагрянут ли и сюда гитлеровские полчища, не загасят ли последние огни?
Я вышел на палубу. Некоторое время я стоял у перил, глядя, как уходят вдаль огни Европы, где я провёл 15 лет жизни, где я приобрёл весь свой жизненный опыт. Не мало лет, но лично для меня это были счастливые годы. Для народов же Европы - годы надежды, пока не пришла нацистская чума и с ней война и ненависть, и ложь, и политический бандитизм, и убийства, и бойня, и безграничная нетерпимость, и все страдания, и голод, и холод, и грохот бомбы, на куски разрывающей людей в домах, грохот бомб, разрушающих всё, чем хороша жизнь. // Вильям Ширер.
**************************************************************************************************************************************************
ЛЮБОВЬ
Пришла смущённая - с букетом роз:
«На память сохрани», - сказала ты.
В моих глазах застыл тоски вопрос,
Мне руку обожгли твои цветы.
«Сегодня молодость - слуга войне.
Судьбу любви решит судьба войны.
Проверить на святом её огне
Все чувства наши мы теперь должны.
А если не вернусь... мой милый друг...»
И влагой грусти взор твой налился.
«Ты не забудешь обо мне»... и вдруг -
С твоих ресниц закапала роса.
Я удержать не смел тебя, не мог.
И сердце в западне забилось вмиг:
Мне в нежности твоей звучал упрек,
Я совести своей услышал крик.
Да, нам теперь пути другого нет,
Бескровной нам нельзя шагать тропой.
Как солнце месяцу выходит вслед, -
Я на войну ушёл вслед за тобой.
Нас разлучила грозная война,
Но в сумке я твои цветы держу,
И родины и милой имена,
Скача в атаку, с нежностью твержу.
Как бешеных зверей, врагов губя,
Жестоко мстя за родину свою,
С клинком в руках - стремлюсь к тебе, любя:
Струна любви не молкнет и в бою.
Чем горячее бой, чем он грозней,
Чем яростней врагов крошу клинком,
Тем поцелуй мой мысленный нежней,
К тебе летящий лёгким ветерком.
А может быть - скитальцами в веках
Стать нашим поцелуям суждено?
Но любящим сердцам, презревшим страх,
И в гибели бессмертие дано.
И землю обагрив - такая кровь
Страну родную оплодотворит.
Она возвысит дружбу и любовь,
Пути побед грядущих озарит.
Нет, не исчезнут наши имена!
На празднестве победы (будет час!) -
С живыми наравне почтит страна
Овеянных легендами - и нас!
Вновь Украины расцветет краса,
Позолотит она поля свои.
В зелёные российские леса
Слетятся петь нам славу - соловьи.
И колосом пшеничным встану я,
И заискрюсь горячей кровью вин,
И заиграет в розе кровь твоя,
Речную гальку превратит в рубин...
Нет, жизни храбрых смерть не отберёт,
Любовью смелых озарится мир.
Любимые, друзья! Родной народ!
Победа ждет. Мы явимся на пир!
Хамид АЛИМДЖАН.
Перевел с узбекского Лев Пеньковский.
______________________________________________
Л.Славин: "Кригскорреспондент" || «Известия» №101, 30 апреля 1943 года
Поражение гитлеровской пропаганды* || «Правда» №27, 27 января 1943 года
Г.Манн: Страницы из дневника || «Литература и искусство» №17, 25 апреля 1942 года
«Литература и искусство» №5 (57), 30 января 1943 года
Вперед, за разгром немецких оккупантов и изгнание их из пределов нашей Родины! И.СТАЛИН.
# Все статьи за 30 января 1943 года.
Корреспондент и обозреватель американской радиокомпании «Колумбия» - Вильям Ширер прожил семь лет в Берлине. Ширер много видел. С тщательностью опытного и добросовестного журналиста он постарался занести в дневник всё, что с его точки зрения представляет интерес для истории. Он не только регистрирует факты, но дает интересные обобщения, в свете которых становится понятнее чудовищная действительность гитлеровской Германии.
Мы печатаем несколько отрывков из записок В.Ширера, вышедших в Нью-Йорке под названием «Берлинский дневник» (Записки иностранного корреспондента за 1934-1940 гг.).
Берлин, 24 сентября 1940 г.
Англичане хорошо поработали над Берлином прошлой ночью. Они бомбили основательно, с превосходной точностью, ровно 4 часа. Они разрушили несколько важных предприятий в северной части города, один крупный газовый завод и железнодорожные склады к северу от Штеттинского и Лертерского вокзалов.
Германская печать и радио никогда не лгали так нагло по поводу налёта, как сегодня. Даже флегматичные берлинцы, судя по их разговорам, озадачены враньём собственных газет. Официальное сообщение гласит: «Несмотря на сильный огонь зенитных орудий, нескольким английским бомбардировщикам удалось достигнуть прошлой ночью северных и восточных окраин Берлина и сбросить некоторое количество бомб. То обстоятельство, что бомбы упали вдали от военных и промышленных об’ектов, является новым доказательством факта, что английские лётчики сознательно атакуют жилые кварталы. Об’ектам военного значения ущерб не причинён».
Сотни тысяч жителей северной окраины Берлина, которым пришлось сегодня три раза высаживаться из поездов и которых автобусами перевозили через три участка одной из главных железнодорожных линий, где английские бомбы разрушили пути, были несколько удивлены тем, что они прочли в газетах.
Берлин, 26 сентября.
В час ночи, как только я окончил свою передачу, дружинники нацистской противовоздушной обороны заставили меня спуститься в убежище. Я пытался читать там книгу, но освещение было слишком скудным. Мне стало невероятно тоскливо. В конце концов «лорд Хау-Хау» предложил мне потихоньку улепетнуть вместе с ним.
Наверху, в тёмной комнате, наблюдая вспышки взрывов в южной части города, я долго беседовал с этим суб’ектом. «Хау-Хау» (его настоящее имя Вильям Джойс) отрицает, что он - изменник. Он утверждает, что «просто отрёкся» от своей английской национальности. Так как он всё время пользовался местоимением «мы», «нас», то я спросил его, кого он под этим разумеет.
- Мы - это, конечно, немцы, - отрезал он.
Хау-Хау - грубо скроенный тяжеловес, ростом, примерно, пять футов девять дюймов, с типично ирландскими, часто моргающими глазами. Лицо его - в шрамах, не от дуэлей с германскими корпорантами, но от драк на мостовых английских городов.
История Хау-Хау, как она мне представляется после нашего разговора и после того, как я прочитал его книжонку «Сумерки над Англией», только что вышедшую в Берлине, приблизительно такова.
Он родился в Нью-Йорке в 1906 г. В 1933 г. он вступил в английский союз фашистов, основанный Освальдом Мосли, и стал одним из его «руководящих ораторов». Потом соединился с Джоном Беннетом, ренегатом социализма В течение года. предшествовавшего войне, он был дважды арестован за участие в уличных стычках и бесчинствах. Когда началась война, он вместе с женой поспешно отправился в Германию.
Чиновники из министерства пропаганды считали сначала гнусавый голос Хау-Хау совершенно непригодным для радиовещания. Один нацистский радиоинженер, учившийся в Англии, первый оценил скрытые в нём возможности, и Джойсу дали ход. По радио этот грубый, весь покрытый шрамами фашистский молодчик, этот громила производит впечатление старого английского аристократа.
Для радиовещания на других языках наци собрали причудливую коллекцию наёмных балканцев, голландцев, скандинавов, испанцев, арабов и индусов. Время от времени кто-нибудь из этих дикторов оказывается ненадёжным. Так было с югославским диктором, который вчера ночью начал свою радиопередачу следующими словами: «Милостивые государи и государыни! То, что вы услышите из Берлина сегодня ночью, - это куча вздора, сплошные враки, и если у вас есть хоть искра здравого смысла, - выключите приёмник». Дальше он не пошёл - его услышали «контролёры», которые слушают радиовыступления в министерстве пропаганды на другом конце города. Эсэсовцы поволокли его в тюрьму, и это - последнее, что о нём известно.
Нацистский комиссар в Осло «гаулейтер» Тербовен .вчера вечером внезапно оповестил по радио норвежский народ о суровой участи, которая его ожидает.
Теперь во всех оккупированных странах немцев яростно ненавидят. Ни один уважающий себя норвежец или голландец, не желает иметь с ними ничего общего.
Не надо быть особенно дальновидным,, чтобы понять: власть, которую устанавливают теперь немцы на оккупированных ими территориях, власть грубой силы никоим образом не может быть долговечна. Несмотря на всю военную и полицейскую мощь, которой немцы, безусловно, обладают, нельзя править иноземными европейскими народами, если они ненавидят и презирают своих правителей. Поэтому гитлеровский «новый порядок» обречён, прежде чем он установлен.
Наци, никогда не дававшие себе труда изучать европейскую историю, движимые лишь примитивным германским стремлением к завоеваниям, не задумываются о возможных последствиях. Они воображают, что благополучно вышли на путь установления в Европе «нового порядка» под вековечным владычеством Германии и для вящшего её блага.
Их план - это план дальнего прицела: не только навсегда разоружить покорённые европейские народы, лишив их этим возможности восставать против своих германских хозяев, но и экономически поставить их в такую зависимость от Германии, чтобы они могли существовать только с соизволения Берлина.
Оснащённая высокой техникой, тяжёлая промышленность, согласно этому плану, будет сконцентрирована в Германии. Славянские народы будут производить сырьё, чтобы питать заводы, и продовольствие, чтобы питать своих «владык». В основном, славянские страны превратятся в аграрные и горнодобывающие округа, поставленные в полную зависимость от Германии.
Берлин, 9 ноября.
Вот некоторые анекдоты, которые циркулируют в последнее время.
Начальник противовоздушной обороны в Берлине советует ложиться рано и попытаться соснуть на. 2-3 часа до того, как начнётся бомбёжка. Некоторые следуют этому совету, большинство же с ним не считается. Берлинцы говорят, что те, кто поступает по этому рецепту, являясь в убежище после тревоги, приветствуют своих соседей возгласом: «Доброе утро!». Значит, они уже поспали. Другие, входя, говорят: «Добрый вечер!». Значит, они ещё не ложились. Но некоторые входят с восклицанием: «Хайль Гитлер!» - это значит, что, они всё ещё спят.
А вот другой анекдот: самолёт с Гитлером, Герингом и Геббельсом потерпел крушение. Все трое убиты. Кто спасён?
Ответ: германский народ.
Берлин, 25 ноября.
Я, наконец, получил все сведения о так называемых «убийствах из милосердия». Скверная история.
Гестапо с ведома и одобрения германского правительства систематически убивает «умственно неполноценных» людей. Какое количество больных было при этом казнено, знает, вероятно, только Гиммлер и кучка нацистских главарей. Один немец, человек надёжный, сказал мне, что, по его мнению, около 100 тысяч.
Началось это прошлым летом после падения Франции, когда несколько «радикально» настроенных наци предложили эту идею Гитлеру. Сначала предполагалось, что фюрер издаст декрет, разрешающий умерщвлять душевнобольных. Но было решено, что огласка вызовет всякие кривотолки, неприятные лично для Гитлера. В конце концов, Гитлер просто написал письмо руководству тайной полиции и министерству здравоохранения, рекомендуя умерщвление душевнобольных.
В последнее время некоторые знакомые обратили моё внимание на странные об’явления о смерти, появляющиеся в провинциальных газетах. Причём, в них всегда фигурирует одно из трёх мест: 1) Графенек - уединённый замок возле Мюнпенгена, 2) Гартгейм - возле Линца на Дунае. 3) Институт Зоненштейна по подготовке врачей и сестёр в Пирне, близ Дрездена. Именно эти три места названы мне немцами как главные пункты, где производятся «убийства из милосердия».
Мне рассказывали ещё, что когда родственникам вручают урну с пеплом несчастных жертв - тела им никогда не выдают, - тайная полиция строго предостерегает их: не интересоваться подробностями, «не распространять фальшивых слухов».
Немец X. вчера сказал мне, что гестапо умерщвляет людей, страдающих временным психическим расстройством или нервным истощением.
Мотивы, этих убийств немцы об’ясняют так: 1) Они совершаются с целью экономии продовольствия, 2) с целью экспериментирования: изучения действия ядовитых газов и смертоносных лучей; 3) чтобы проводить в жизнь фашистские евгенические и социологические «идеи». Некоторые подозревают четвёртый мотив. Коли этих больных уничтожить, рассуждают они, то в больнице освободится место для раненых: война затянется, и число раненых будет расти.
Чисто нацистские дела, грязные дела.
Берлин, 4 декабря.
Получил свой паспорт и официальное разрешение на от’езд, остаётся уложить вещи. Последняя ночь в затемнённом Берлине. Завтра огни... и цивилизация.
На борту парохода «Экскамбион», 13 декабря.
Над Тахо встала полная луна. Пароход вышел в море. В Лиссабоне и на прибрежных холмах ярко сияли миллионы огней. Долго ли ещё гореть им? За Лиссабоном почти во всей Европе огни потушены. Только здесь, на этой маленькой юго-западной окраине континента, ночь ещё освещается огнями. Здесь ещё цивилизация не растоптана нацистским сапогом. Но через неделю? Через месяц, через два не нагрянут ли и сюда гитлеровские полчища, не загасят ли последние огни?
Я вышел на палубу. Некоторое время я стоял у перил, глядя, как уходят вдаль огни Европы, где я провёл 15 лет жизни, где я приобрёл весь свой жизненный опыт. Не мало лет, но лично для меня это были счастливые годы. Для народов же Европы - годы надежды, пока не пришла нацистская чума и с ней война и ненависть, и ложь, и политический бандитизм, и убийства, и бойня, и безграничная нетерпимость, и все страдания, и голод, и холод, и грохот бомбы, на куски разрывающей людей в домах, грохот бомб, разрушающих всё, чем хороша жизнь. // Вильям Ширер.
**************************************************************************************************************************************************
ЛЮБОВЬ
Пришла смущённая - с букетом роз:
«На память сохрани», - сказала ты.
В моих глазах застыл тоски вопрос,
Мне руку обожгли твои цветы.
«Сегодня молодость - слуга войне.
Судьбу любви решит судьба войны.
Проверить на святом её огне
Все чувства наши мы теперь должны.
А если не вернусь... мой милый друг...»
И влагой грусти взор твой налился.
«Ты не забудешь обо мне»... и вдруг -
С твоих ресниц закапала роса.
Я удержать не смел тебя, не мог.
И сердце в западне забилось вмиг:
Мне в нежности твоей звучал упрек,
Я совести своей услышал крик.
Да, нам теперь пути другого нет,
Бескровной нам нельзя шагать тропой.
Как солнце месяцу выходит вслед, -
Я на войну ушёл вслед за тобой.
Нас разлучила грозная война,
Но в сумке я твои цветы держу,
И родины и милой имена,
Скача в атаку, с нежностью твержу.
Как бешеных зверей, врагов губя,
Жестоко мстя за родину свою,
С клинком в руках - стремлюсь к тебе, любя:
Струна любви не молкнет и в бою.
Чем горячее бой, чем он грозней,
Чем яростней врагов крошу клинком,
Тем поцелуй мой мысленный нежней,
К тебе летящий лёгким ветерком.
А может быть - скитальцами в веках
Стать нашим поцелуям суждено?
Но любящим сердцам, презревшим страх,
И в гибели бессмертие дано.
И землю обагрив - такая кровь
Страну родную оплодотворит.
Она возвысит дружбу и любовь,
Пути побед грядущих озарит.
Нет, не исчезнут наши имена!
На празднестве победы (будет час!) -
С живыми наравне почтит страна
Овеянных легендами - и нас!
Вновь Украины расцветет краса,
Позолотит она поля свои.
В зелёные российские леса
Слетятся петь нам славу - соловьи.
И колосом пшеничным встану я,
И заискрюсь горячей кровью вин,
И заиграет в розе кровь твоя,
Речную гальку превратит в рубин...
Нет, жизни храбрых смерть не отберёт,
Любовью смелых озарится мир.
Любимые, друзья! Родной народ!
Победа ждет. Мы явимся на пир!
Хамид АЛИМДЖАН.
Перевел с узбекского Лев Пеньковский.
______________________________________________
Л.Славин: "Кригскорреспондент" || «Известия» №101, 30 апреля 1943 года
Поражение гитлеровской пропаганды* || «Правда» №27, 27 января 1943 года
Г.Манн: Страницы из дневника || «Литература и искусство» №17, 25 апреля 1942 года
«Литература и искусство» №5 (57), 30 января 1943 года