О совпадениях чуть
«Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский. Часть вторая», Мигель Сервантес, 1615 год:
В это время в судебную палату вошли два человека: один из них был одет крестьянином, другой был одет портным и держал в руках ножницы; он-то и повел речь:
- Сеньор губернатор! Мы с этим сельчанином явились к вашей милости вот из-за чего. Вчера этот молодец пришел ко мне в мастерскую (я, извините за выражение, портной и, слава тебе господи, мастер своего дела), сует мне в руки кусок сукна и спрашивает: "Сеньор! Выйдет мне колпак из этого куска?" Я прикинул, говорю: "Выйдет". Тут, думается мне, он, наверно, подумал, и подумал неспроста, что я, конечно, хочу толику малую сукна у него украсть, - либо это он судил по себе, либо уж такая дурная слава идет про портных, и вот он мне и говорит: погляди, мол, не выйдет ли двух колпаков. Я смекнул, что он обо мне подумал. "Выйдет", - говорю. Он же, утвердившись в первоначальной своей и оскорбительной для меня мысли, стал все прибавлять да прибавлять колпаки, а я все: "Выйдет" да "Выйдет", и, наконец, дошли мы до пяти. Нынче он за ними явился, я ему их выдал, а он отказывается платить за работу да еще требует, чтобы я ему заплатил или же вернул сукно.
- Так ли все это было, братец? - спросил Санчо.
- Да, сеньор, - подтвердил крестьянин, - но только велите ему, ваша милость, показать все пять колпаков, которые он мне сшил.
- С моим удовольствием, - молвил портной.
Нимало не медля, он высвободил из-под плаща руку, на каждом пальце которой было надето по колпачку, и сказал:
- Вот все пять колпачков, которые мне заказал этот человек, и больше у меня, клянусь богом и совестью, ни клочка сукна не осталось, я готов представить мою работу на рассмотрение цеховых старшин.
Количество колпачков и необычность самой тяжбы насмешили всех присутствовавших, Санчо же, немного подумав, сказал:
- Я полагаю, что нам с этим делом долго задерживаться не приходится: решим его сей же час, как нам подсказывает здравый смысл. Вот каков будет мой приговор: портному за работу не платить ничего, крестьянину сукна не возвращать, колпачки пожертвовать заключенным, и дело с концом.
«Жадный Вартан. Армянская сказка», Сергей Михалков, 1949 год:
С овечьей шкурой к скорняку
Зашёл Вартан-сосед:
- Из этой шкуры шапку сшить
Ты можешь или нет?
- Могу! - сказал в ответ скорняк,
На шкуру посмотрев.
- А выйдет две? - спросил Вартан,
На корточки присев.
- И две сошью.
- А три?
- И три!
- Сошьёшь четыре?
- Да!
- А пять?
- Ну что ж, могу и пять,
Коль в этом есть нужда!
- Быть может, выкроешь все шесть?
- Могу, раз надо так!
- Где шесть, там - семь! - сказал Вартан.
- Идёт! - сказал скорняк.
Когда заказчик через день
За шапками пришёл,
Семь шапок выложил скорняк
На свой рабочий стол.
- Да разве это мой заказ?
Вскричал в сердцах Вартан.
Когда ты шапки мне кроил,
Ты был, должно быть, пьян?
Что с ними делать мне теперь?
Куда прикажешь деть?
Ведь ни одну из них нельзя
На голову надеть!
- Но ты же сам того хотел!
Сказал в ответ скорняк.
Больших семь шапок из овцы
Не выкроишь никак!
И вот терзают сомнения: то ли это фундаментально-индоевропейский сюжет, то ли случайность, то ли не было никакой армянской сказки...
В это время в судебную палату вошли два человека: один из них был одет крестьянином, другой был одет портным и держал в руках ножницы; он-то и повел речь:
- Сеньор губернатор! Мы с этим сельчанином явились к вашей милости вот из-за чего. Вчера этот молодец пришел ко мне в мастерскую (я, извините за выражение, портной и, слава тебе господи, мастер своего дела), сует мне в руки кусок сукна и спрашивает: "Сеньор! Выйдет мне колпак из этого куска?" Я прикинул, говорю: "Выйдет". Тут, думается мне, он, наверно, подумал, и подумал неспроста, что я, конечно, хочу толику малую сукна у него украсть, - либо это он судил по себе, либо уж такая дурная слава идет про портных, и вот он мне и говорит: погляди, мол, не выйдет ли двух колпаков. Я смекнул, что он обо мне подумал. "Выйдет", - говорю. Он же, утвердившись в первоначальной своей и оскорбительной для меня мысли, стал все прибавлять да прибавлять колпаки, а я все: "Выйдет" да "Выйдет", и, наконец, дошли мы до пяти. Нынче он за ними явился, я ему их выдал, а он отказывается платить за работу да еще требует, чтобы я ему заплатил или же вернул сукно.
- Так ли все это было, братец? - спросил Санчо.
- Да, сеньор, - подтвердил крестьянин, - но только велите ему, ваша милость, показать все пять колпаков, которые он мне сшил.
- С моим удовольствием, - молвил портной.
Нимало не медля, он высвободил из-под плаща руку, на каждом пальце которой было надето по колпачку, и сказал:
- Вот все пять колпачков, которые мне заказал этот человек, и больше у меня, клянусь богом и совестью, ни клочка сукна не осталось, я готов представить мою работу на рассмотрение цеховых старшин.
Количество колпачков и необычность самой тяжбы насмешили всех присутствовавших, Санчо же, немного подумав, сказал:
- Я полагаю, что нам с этим делом долго задерживаться не приходится: решим его сей же час, как нам подсказывает здравый смысл. Вот каков будет мой приговор: портному за работу не платить ничего, крестьянину сукна не возвращать, колпачки пожертвовать заключенным, и дело с концом.
«Жадный Вартан. Армянская сказка», Сергей Михалков, 1949 год:
С овечьей шкурой к скорняку
Зашёл Вартан-сосед:
- Из этой шкуры шапку сшить
Ты можешь или нет?
- Могу! - сказал в ответ скорняк,
На шкуру посмотрев.
- А выйдет две? - спросил Вартан,
На корточки присев.
- И две сошью.
- А три?
- И три!
- Сошьёшь четыре?
- Да!
- А пять?
- Ну что ж, могу и пять,
Коль в этом есть нужда!
- Быть может, выкроешь все шесть?
- Могу, раз надо так!
- Где шесть, там - семь! - сказал Вартан.
- Идёт! - сказал скорняк.
Когда заказчик через день
За шапками пришёл,
Семь шапок выложил скорняк
На свой рабочий стол.
- Да разве это мой заказ?
Вскричал в сердцах Вартан.
Когда ты шапки мне кроил,
Ты был, должно быть, пьян?
Что с ними делать мне теперь?
Куда прикажешь деть?
Ведь ни одну из них нельзя
На голову надеть!
- Но ты же сам того хотел!
Сказал в ответ скорняк.
Больших семь шапок из овцы
Не выкроишь никак!
И вот терзают сомнения: то ли это фундаментально-индоевропейский сюжет, то ли случайность, то ли не было никакой армянской сказки...