Гэм
У кого есть чутьё, тот подчиняет себе случайность
М.С. - молодой мужчина 33-х лет. Фамилия у него, что очень символично для меня, - Аграновский. Спрашиваю, не потомок ли он ТОГО САМОГО Аграновского (поясняю, что это писатель и журналист). Жаль, говорит, но нет.
У него каштановые волосы и прозрачные глаза. Выглядит он лет на 7 моложе, чем есть на самом деле. Я бы даже назвала его красивым. Он гладко выбрит и от него пахнет чем-то вроде Loewe. Одет в темно-синий пиджак; рубашка, режущего глаза, белого цвета застегнута на последнюю пуговицу, что мешает ему дышать в душном Праймстаре. Я чувствую себя неловко в клетчатой рубашке и старом свитере, который на фоне его одежки смотрится совершенно затасканным и серым.
Раньше он был совладельцем сети Imho.net (лет в 16, кстати, я там писала всякие отзывы о книжках и фильмах), а сейчас заседает на Прозе.Ру и у него своя турфирма.
Копаюсь в рюкзаке в поисках диктофона, вываливаю на стол все: от учебника Прутцкова и раннего Ремарка до пенки для снятия макияжа.
- Да вы не торопитесь, - говорит он мне.
Заказывает себе американо и широко улыбается, освобождая-таки горло от назойливой пуговицы.
Я вкратце объясняю еще раз, что мне нужно от него, ставлю диктофон на запись.
- Это же Гэм! - неожиданно говорит он, что я даже подскакиваю на месте.
Хватает Ремарка и начинает листать.
- Вы только начали читать?
- Да, но я перечитываю. Читала раньше, очень давно.
- Это значит, что не читали, - он улыбается и кладет книгу на место.
Я возмущенно хмурюсь.
- Я не в том смысле, что вы мне врете! Просто когда перечитываешь такие книги, особенно спустя несколько лет, особенно когда мировоззрение поменялось, находишь что-нибудь новое.
- Ну да...
- Нет ничего постоянного, кроме переменчивости. Или, как там еще... Властвовать другим человеком можно, только властвуя собой.
- Что? - я, естественно, в недоумении.
- Ну, это из книги! - у моего собеседника хорошее настроение.
Тут я уже расслабляюсь и говорю ему, что надо бы перейти к интервью, времени-то у нас мало.
Живо рассказав мне, с чего начиналась его деятельность на Имхо и почему все сошло на нет, он резко замолчал.
- А что же дальше? - спросила я, после некоторой паузы.
А дальше я удивилась так сильно, будто родилась заново! Не поймите меня неправильно, будь на моем месте любая девушка, в такой ситуации она бы на мгновение опешила.
Мой собеседник сосредоточенно начал искать что-то во внутреннем кармане своего пиджака. Внезапно оттуда выскочила бархатная коробочка, перевязанная голубой лентой, и, покатившись по столу, ударилась о салфетницу.
Протянув что-то похожее на "эээм", хотя я не хотела вообще никак на это реагировать, тем более вслух, я попыталась улыбнуться, потому что выглядело это все и правда очень комично. Особенно, если учесть то, что с самого начала нашей встречи, Аграновский М.С. очень странно себя вел.
- Не пугайтесь! - видимо, мое лицо все сказало за меня, - Вы меня извините, если честно, мне совсем не до интервью... То есть, конечно, я вам все расскажу, все, что нужно, но я подумал, может вы мне дадите совет?
Я молчу. Ну, потому, что мне действительно нечего сказать.
- Зоя, вы влюблены? - спрашивает он меня, теребя коробочку в руке, которая оказалась там по какому-то волшебству.
Тут происходит нечто еще страннее. Я вспоминаю про записывающий диктофон и тянусь к нему, чтобы поставить на паузу. Делаю глоток воды и понимаю, что до сих пор не могу ничегошеньки сказать.
- Слушайте, я, наверное, смутил вас. Подумаете еще, дядька какой-то пристал... Просто мне нужен человеческий совет. А ваша Гэм и это кольцо...
Он указывает на мою правую руку.
- Оно же Кладдахское, правильно? И вы носите его сердцем к себе, значит, вы влюблены, то есть ваше сердце занято. А для меня это очень важно. Такие кольца ведь не носят просто так, как украшение?
- Какой вам нужен совет? - пытаюсь говорить как можно боле непринужденно, но получается у меня это слишком плохо.
- Значит вы, все-таки, влюблены.
Мой собеседник сияет, как вчера сияла М., когда рассказывала мне про свою поездку, как когда-то сияла Ж., когда рассказывала мне про... В общем, он совершенный мальчишка. Я чувствую, будто это я старше его на 14 лет. И я заряжаюсь этим сиянием мгновенно, когда он открывает коробочку. Я могу только громко выдохнуть. На бархатной вставке лежит точная копия моего кольца, только золотая, а работа намного тоньше, изящнее, в короне крохотный камушек.
- Такие делают?! - спрашиваю я.
Он кивает и сам налюбоваться на него не может.
- Лору я знаю уже 12 лет. Мы когда-то очень любили друг друга. И сейчас любим. Конечно, иначе...
- 12?! Ее Лариса зовут? Мою тетю тоже так зовут! - я заметно оживляюсь, чем смущаю его.
- Нет-нет, ее зовут Лора. Она англичанка, история нашего знакомства очень длинная... Мы не виделись уже более 9 лет.
- Вы что, серьезно? Вы хотите сказать, что вы не виделись 9 лет и теперь вдруг решили сделать ей предложение?
- Вот поэтому мне и нужен был чей-то совет... Мы созваниваемся и переписываемся. Знаете, это ведь не совсем обручальное кольцо. По крайней мере, для меня. Оно ведь ирландское. Оно может быть просто подарком...
- Погодите, а что вы делали все эти 9 лет?
- Не знаю... Искал себя. И кого-нибудь еще. Я, знаете, такой дурак был в юности. Наверное, вы подумали, что я и сейчас ничем от дурака не отличаюсь..
- А она замужем? У нее есть дети?
- Она не замужем, но у нее есть дочка.
- Боже мой! Как же вы двое жили все эти годы?! Полагаю, вы не зря заказали это кольцо? Наверное, вы думаете, что она тоже хочет быть с вами?
- Да, я думаю, что да...
- Но почему вы поняли это только сейчас?!
- Знаете, я понял это очень давно. Девять лет назад...
Все это было похоже на американский фильм. Ладно, на британский. Или на русский?.. Праймстар, заснеженный Камергерский, молодой бизнесмен, который страдал 9 лет, чтобы понять, что его счастье все это время жило в Англии. И я, непонятная, заспанная, у которой завтра адски-сложный зачет, с уже невыполненным интервью (ибо время наше заканчивалось), и абсолютно ошарашенная. Мне даже есть перехотелось. А еще мне захотелось подружиться с Аграновским.
- Но вы же не виделись! Не разговаривали без шумов, которые обычно в телефонной трубке бывают. Не обнимались, не прикасались друг к другу мимолетно, не замирали от этого. Вдруг, когда вы встретитесь, то поймете, что все ваши фантазии были впустую? Вы даже не знаете, как от нее пахнет, ну и все такое... А ее дочка? А вы не думали, что это от безысходности? Вроде вам уже 33, надо строить семью... Неужели в вашей жизни не было никого лучше? Может вы просто жили этими воспоминаниями, не отпускали их? Не давали чему-то другому прорваться в вашу жизнь?
Вдруг он засмеялся.
- Я очень рад, что познакомился с вами.
- Почему?
- Вы такая трусиха!
- А вы разве нет?
- И я тоже! Точно такой же. Я тоже думаю об этом. Но ведь если не попробовать, то так и не узнаешь? Мало ли, что мы пережили. Может надо было это пережить? А если это и есть то самое? А я возьму и упущу это. Поверьте, я пережил за эти 9 лет большую часть своей жизни, будто в нее вместилось целых 30 лет!
- По-моему, вы и без моего совета прекрасно обошлись..
Он снова засмеялся. И вот эта жизнь... С ума можно сойти! Сколько в этих прозрачных глазах (серых, или голубых, или бутылочных?) жизни! Я чувствую себя энергетическим вампиром. Но в хорошем смысле. Я в шкуре всех тех, кто питается человеческими эмоциями, все это разливается во мне каким-то целебным напитком, главное, чтобы без побочных эффектов!
- Нет, вы мне очень помогли, правда. Очень!
Все-таки, он красивый. Покрасивел за 40 минут. Вы же знаете, отчего люди становятся красивее?
- Вы так и не ответили на мой вопрос... - задумчиво сказал он, и стол наш задрожал и загудел от звонка его телефона, он не обратил на это внимание.
- На какой? Вы не ответили ни на один мой вопрос по интервью!
- Так вы влюблены?
Я вскинула правую руку, расплылась в улыбке, и заиграла пальцами в воздухе. Он кивнул, следом допивая американо.
- А вы часто видитесь?
- С кем?
- С вашим любимым, конечно.
Я покачала головой.
- Правильно, не нужно об этом говорить. Спугнете.
Мне хотелось ответить, но я не стала.
Мы оделись. Договорились, что вопросы я ему пришлю по почте. А то это какая-то однобокая услуга (хотя о какой услуге может идти речь!) На Камергерском все спешило, млело и холодило. Или это была только я?
- Я напишу про вас!
- Ну, у вас же все равно будет мое интервью.
- Интервью - это полдела. Это неинтересно...
- А что напишете? Что нибудь-хорошее?
- Думаю, что-нибудь лучше, чем хорошее! И на Прозу!
Тут уже ему надо было подниматься вверх по Тверской, а мне спускаться в переход.
- Зоя, а почему вы начали перечитывать Гэм?
- Не знаю... Это все из-за подруги. Она уезжает в Индию на три месяца.
- Ого! Серьезно... А что же вы?
- Я? А я читаю Гэм.
А запись на диктофоне сохранилась. От первого слова и до "спугнете".